Ясно, я не могу сказать то же самое. Колин заботится обо мне с тех пор, как три дня назад мы начали это девятидневное путешествие. Конечно, по-разному, но это все равно считается «заботой о ком-то», верно? — Могу я… – он останавливает себя от продолжения. Он снова встает и идет к раковине, чтобы постирать полотенце. — Что ты можешь? — Остаться еще ненадолго? Я замираю. Не потому, что я не хочу, чтобы он был здесь, потому что я позволяю себе предположить, что он останется на ночь, особенно после того, что мы сделали. — Ты можешь просто сказать нет, Лилибаг. — Ох, – я тихо вздыхаю. — Я хочу, чтобы ты был здесь, Колин. – Он улыбается мне. — Хорошо, потому что я все равно не собирался уходить. – Он в последний раз прижимается своими губами к моим и выходит из ванной. Когда через пару минут я возвращаюсь в спальню, Колин лежит на моей кровати. На нем спортивные штаны, которых он точно не носил раньше. И по некоторым причинам мое постельное белье тоже меняется. — Как долго я пробыла в ванной? – спрашиваю я, проверяя время. Не то чтобы это имело смысл, поскольку я совершенно не знаю, сколько времени было, когда он вообще отнес меня в ванную. — Я думаю минут десять, – Колин протягивает ко мне руку и притягивает к себе, когда я беру ее. Его руки обвивают меня, прижимая к себе. Он убирает мои волосы с лица, нежно целуя меня в висок. Он проводит указательным пальцем по чему-то на изгибе моей шеи, посмеиваясь. — Мне это нравится, – шепчет он. — Так, ребята, сейчас лучше держаться от нее подальше. — Ты поставил мне засос? – Мои глаза широко открываются в осознании. Как я не увидела этого в зеркале? — Ты просто слепа. – Откуда он всегда знает то, о чем я думаю? — Но не я. — Колин, люди подумают, что я в отношениях. Этого не может быть, — говорю ему я. — Почему нет? Во-первых, теперь ты точно моя. И это дает мне отличный повод отказаться от нескольких заданий, добавив карточку «Моя девушка только что покончила с собой». — Спасибо. По крайней мере, теперь я знаю, что ты здесь только для того, чтобы легче получать пятерки, – я закатываю глаза, пытаясь вырваться из его объятий. — Лилибаг, – усмехается он и переворачивает нас, на этот раз лежа на мне. Он использует мои чертовы сиськи как свою подушку. — Если ты еще не поняла, я здесь, чтобы помочь тебе остаться в живых. Я не хочу, чтобы ты умирала. — Ну... но я хочу умереть. — Все в порядке. Я не буду эгоистом и не скажу тебе, что «думай о своих друзьях и семье». Или даже добавлять: «Но я так сильно люблю тебя, останься ради меня». Я просто думаю, что было бы стыдно расстаться со своей жизнью. Все, что он говорит, покидает мой разум, и я помню только эту маленькую часть. Я так люблю тебя. Я знаю, что он просто шутит, и все же мой желудок переворачивается вверх дном. Не уверена, что он поворачивается, потому что это звучит хорошо или плохо. — Я никогда не пойму, что ты чувствуешь. Но, Лилибаг, я могу попытаться помочь тебе понять, что ты не одна. Я могу попытаться сделать боль терпимой. Ты такой замечательный человек. Я не смогу жить с самим собой, зная, что ты умерла, и я даже не пытался уберечь тебя от этого, – говорит он, проводя пальцами по моим волосам. Как бы мне ни хотелось ему верить, ничто не могло изменить моего мнения. Но вместо того, чтобы еще раз сказать ему, что мне не нужно его спасение, и что я хочу умереть, я говорю: — Так вот почему ты хочешь, чтобы я была твоей? – Я поднимаю брови. — Ты хочешь, чтобы я была твоей девушкой, чтобы ты мог… что? Пусть профессора оценивают вас более внимательно, потому что вы потеряли кого-то, кого «любите». — Я никогда не объявлял тебя своей девушкой. — Ты сказал, что я твоя. Это то же самое. — Так кажется, да? – Я чувствую, как он ухмыляется на моей груди, когда он прижимается ко мне, как к подушке. — Ты моя, чтобы провести следующие шесть дней. Моя, чтобы убедить, какой удивительной может быть жизнь, если ты ей позволишь. Это будут шесть очень интересных дней. Внезапно тепло закрадывается в мою грудь, сохраняя слова «ты моя» пугающе близко к моему сердцу. Я не должна так себя чувствовать. Я не должна прыгать, как малыш, кричать, смеяться от счастья. Но я хочу. Потому что Колин Картер называет меня своей. И он лежит на мне сверху, его руки обвивают меня, а не кого-то другого. Я забегаю вперед. Я для него скорее миссия. Вызов, если хотите. Кто-то, с кем можно играть, пока я не умру. Жестких ощущений нет. Без комментариев. Комната успокаивается, единственные звуки, которые слышны, это тяжелое дыхание, хотя никто из нас, похоже, не заснет в ближайшее время. — Не возражаешь, если я позвоню сестре? Мне все равно, но мне интересно, зачем Колину звонить сестре в одиннадцать вечера. Потянувшись к тумбочке, он хватает свой телефон. Он притягивает меня к себе, все еще желая держать меня рядом. Затем он прокручивает свой телефон, попадая в приложение для обмена сообщениями, что дает мне возможность просмотреть его последние сообщения. К счастью для моего собственного рассудка, он нажимает на чат Эйры и набирает ее номер прежде, чем я задену собственные чувства. Даже не знаю, почему меня беспокоит мысль о том, что Колин переписывается с парой других девушек. Мы не участвуем ни в чем другом, кроме этой девятидневной договоренности. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не спишь, – говорит Колин вскоре после того, как Эйра берет трубку. Я не слышу, что она отвечает, но чувствую облегчение Колина, когда она проснулась. — Нет, enana (прим.пер.: гном), я просто не успел сегодня зайти. Так он навещает свою семью каждый божий день? Это поразительно. Я не видела маму целый месяц. Хотя, если честно, мы с мамой в последнее время не слишком хорошо относимся друг к другу. — Ты же знаешь, что я бы никогда этого не сделал. – Боже, я ненавижу слушать только половину разговоров. — Uh, claro. Dame un momento, ¿sí? (прим.пер.: Да, конечно. Дай мне минутку, ладно?) Колин мгновенно встает с кровати, зажав телефон между плечом и ухом, идет по моей комнате, собирая одежду. — Ты уходишь? – спрашиваю я, сдвинув брови. Колин качает головой, шепча: — Еще нет. — No, esa era Lily (прим.пер.: Нет, это была Лили). Он подходит ко мне, поднимает мои руки вверх и стаскивает с меня ту же майку, что и раньше. — Дай мне секунду, а? – Он смеется, садясь рядом со мной и держа телефон перед лицом как раз в тот момент, когда включается камера, показывая довольно усталую Эйру Картер. Она взвизгивает от волнения, когда видит мои волосы в углу экрана. — Лили! Я сижу, прислонившись к каркасу кровати. — Колин не перестает говорить о тебе, ты знаешь это? Колин неловко ерзает. Сквозь экран я вижу, как он бросает на Эйру предупреждающий взгляд. Хотя она это игнорирует. — Правда? — Ага. Буквально вчера он был весь такой: «Она такая великолепная». Если я правильно помню, он даже пускал слюни. – Слюни? — У него в телефоне миллион твоих фотографий. Серьёзно? Я знаю, что он время от времени снимает меня на видео для нашего проекта, но фотографии? Может они тоже нужны. Не знаю, Колин ничего мне не рассказывает о нашем проекте. — В любом случае, – мне нужно, чтобы этот разговор был о чем угодно, только не о Колине и обо мне, — как ты себя чувствуешь? Она все еще не выглядит намного здоровее. Если быть честным, она даже выглядит немного хуже, чем когда я встретила ее два дня назад. — Просто замечательно, – она криво улыбается. — Время становится все жестче. А затем Эйра продолжает рассказывать нам о своем дне. Как их мать пригласила Эйру поужинать раньше и как она вернется в школу на пару часов. Колин, кажется, не слишком взволнован этой новостью, но я не знаю, почему. Школа нормальная, по крайней мере, она должна учиться дома в ее возрасте. Так почему же он не рад этому? Через полчаса Колин заканчивает разговор по телефону и встает с кровати. Он целует меня в лоб, собирает свои вещи и выходит за дверь. Он даже не прощается, он просто уходит, как полный мудак, которым он и является. ГЛАВА 17