Гуров уходил от Перфильевой если не окрыленный, то в значительно лучшем настроении, чем приезжал к ней. Конечно, далеко идущие выводы делать было еще рано, но одна существенная зацепка в отношении банды шантажистов уже появилась. Шаповалов так или иначе был с ними связан. Либо он и есть тот самый человек, который разговаривал по телефону с Орловым, передавая ему указания, либо настолько хорошо знает этого бандита, что позволяет ему периодически пользоваться своим телефоном. В общем, Мишу Шаповалова следовало брать в плотную разработку, но делать это надо крайне осторожно, чтобы раньше времени не спугнуть. Направляясь в главк, Лев позвонил Крячко и велел собрать всю информацию на внучатого племянника Перфильевой. Яков Игоревич Лещинский оделся настолько безвкусно, насколько хватило его фантазии. На ногах у него были новые кожаные ботинки и старые линялые джинсы, когда-то купленные за очень хорошие деньги. Куртка из натуральной кожи была местами сильно потерта, но до сих пор производила впечатление недешевой вещи. Матерчатая кепка казалась тоже достаточно дорогой, но при близком рассмотрении сразу становилось понятно, что это подделка. По убеждению актера, этот вид вполне соответствовал тому, как должен выглядеть богатый скупердяй, раз в несколько лет покупающий хорошую вещь, а затем донашивающий ее до дыр. По гаражно-промышленному району между улицами Маршала Жукова и Маршала Прошлякова Лещинский прогуливался уже около часа, старательно заглядывая в каждый открытый гараж и в каждую станцию техобслуживания, которая попадалась ему на пути. Разыгрывая роль скупердяя, он подолгу выспрашивал у автолюбителей и сотрудников СТО о нужных ему запчастях, спорил о ценах и рассуждал о том, как дорого сейчас обходится содержание машины. Почти в каждой станции техобслуживания Лещинский получал отказ и совет сходить на один из московских «блошиных» рынков, где можно найти что угодно, или поискать нужные запчасти в Интернете, на что актер начинал огрызаться в духе: «Умные какие нашлись! Знаю я, какие там цены ломят, и какого качества товар продают. Я таких советов по сто раз в день по любому поводу получаю. Не знаете поблизости никого, кто запчасти продает, лучше молчите в тряпочку!» «Ну и топчись тут, как баран! – обычно отвечали ему доброжелатели. – Копыта готов откинуть, лишь бы пару рублей сэкономить!» Лещинский плевался и шел дальше, наслаждаясь ролью, которую ему приходилось играть. Увидев у кого-нибудь в гараже машину, похожую цветом и очертаниями на искомый «Опель», он подходил к владельцу и, если автомобиль оказывался не тем, какой ему был нужен, брюзгливо начинал рассуждать о том, почему люди покупают всякие драндулеты, а на нормальные тачки деньги экономят. В итоге едва пару раз не нарвался на затрещины, но это только еще сильнее подстегнуло азарт актера. Наконец Лещинскому повезло. В одном из гаражей, на воротах которого корявыми буквами было написано «СТО, шиномонтаж, замена масла», он увидел пожилого мужика в самой настоящей засаленной фуфайке советских времен. Едва не подпрыгнув от ностальгического восторга, Лещинский почти вприпрыжку подбежал к владельцу и единственному работнику автомастерской, которая была абсолютно пустой, не считая инструмента, и с недовольным видом проворчал: – И тут, как я погляжу, ни хрена ничего полезного нет. – Смотря что для тебя полезным считается, – невозмутимо ответил мужик в фуфайке. – Запчасти для меня полезными считаются, – так же ворчливо огрызнулся Лещинский. – А уж если они и от «Опеля», то тогда и купить могу. Хотя о чем я говорю? Ты даже названия такого не слышал, наверное. Кроме раздолбанных «Запорожцев» да битых «Москвичей» и не видел ни черта! Автослесаря и это не вывело из равновесия. – А ты, мужик, зря по СТОшкам запчасти ищешь. Тутошние мужики сами по свалкам рыщут, чтобы подешевле какую детальку найти. – Еще один советчик нашелся! – фыркнул актер. – Без тебя разберусь. Лучше подскажи, где тут еще станции есть, раз сам ничего предложить не можешь. – А я тебе говорю, без толку это, – хмыкнул мужичок. – Ты лучше сходи к Семену на стоянку. Он там бэушные машины и разбирает, и собирает, и продает. Местные к нему все бегают, когда клиенту что-нибудь поменять требуется, особенно на иномарках. Может, у него что-то на «Опели» и есть. От этой информации глаза Лещинского загорелись азартом. Он подробно расспросил мужика, как добраться до нужной автостоянки, даже угостил сигаретой «с барского плеча». Сделав вид, что его не очень-то стоянка интересует, еще несколько минут поболтал с мужиком о машинах, поспорив о том, какая марка самая лучшая для российских дорог, и лишь потом отправился в указанном направлении. Автостоянка оказалась территорией, огороженной сплошным двухметровым бетонным забором, по самому гребню которого проходила колючая проволока, протянутая между изоляторами. У Лещинского и капли сомнения в том, что они декоративные, а на «колючку» не пущен ток, даже не возникло. Он был абсолютно уверен, если кому-то вздумается перелезть на стоянку через забор, минимум пару дней в больничной палате ему придется провести, а при неудачном раскладе «нарушитель границы» из больничной палаты и вовсе уже никогда не выйдет. Была охрана и на массивных металлических воротах, и на такой же калитке в заборе, оснащенной домофоном. Оказалось, пешеходов тут не очень-то и жалуют, и Лещинский прождал несколько минут, пока охранник согласовал что-то с кем-то и лишь после этого открыл электромагнитный замок на калитке, пропустив актера внутрь. – Идите вон к тому зданию, – не покидая пределов сторожки, махнул он рукой в сторону одного из гаражей. – Спросите Семена. Если у него есть что-то на продажу, о цене там и договоритесь. Автомобилей во дворе огороженной территории было не слишком много, но модели оказались самыми разнообразными: от битой «Лады Калины» 2013 года выпуска до «Форда Транзит» 1990 года. В основном все машины были либо после аварии, либо выглядели настолько древними, что кроме как для разборки на запчасти ни на что не годились. Да еще и запчасти с большинства из них нужно было умудриться продать. В указанном охранником ангаре суетились несколько человек, что-то делая у почти новой «Тойоты Короллы». Машина была уже в достаточно разобранном виде, и нельзя было понять, разбирают ее для чего-то или собирают обратно. Лещинский на несколько секунд замер, внимательно наблюдая за их работой. – Тебе чего надо, мужик? – оторвал его от наблюдений грубоватый голос. – Семена мне надо, – ответил Лещинский. – Ну, я Семен. Дальше что? – поинтересовался мужчина в грязной спецовке. Обладатель зычного голоса оказался полноват и лысоват, но при его росте под два метра и то и другое было почти незаметно. Семен поглядывал на незваного гостя свысока, с чуть подозрительной и снисходительной улыбкой, словно большой рост давал ему какие-то особые преимущества над остальными. Лещинский бросил короткий взгляд через плечо, но двое других мужчин, возившихся рядом с «Тойотой Короллой», даже не обратили никакого внимания на их диалог. – А дальше, Семен, мне сказали, что у тебя запчасти недорого купить можно, – продолжая разыгрывать из себя богатого скупердяя, проворчал актер. – Причем, заметь, слово «недорого» тут главное. – Ну, говорят, что в Москве кур доят, – хмыкнул великан. – Можно и недорого. Смотря что покупать будешь. Ведро компрессии могу тебе за «пузырь» отдать. – Очень смешно! – съязвил Лещинский. – Когда Бог чувство юмора раздавал, тебе уши тучами заложило, и ты не услышал, что на раздачу зовут? – Зато, как я посмотрю, у тебя язык настолько шустрый, что так и просится под нож, – беззлобно парировал Семен. – Что нужно, говори, некогда мне тут с тобой в остроумии соревноваться! – Мне нужна головка от блока цилиндров на «Опель Корса», лонжерон, а еще не битые дверка и крыло. Темно-синие, – констатировал Лещинский и протянул автомеханику фотографию. – Вот такого оттенка. – А покраской заниматься тебя, значит, жаба душит? – снова съехидничал Семен. – А ты чужих жаб и чужие деньги никогда не считай. Со своими разбирайся, – отрезал актер. – Есть у тебя или нет? А то я дальше пойду. Целый день по вашему мухосранскому району хожу, хоть бы один из мастеров что-нибудь дельное предложил. – А на хрена тебе именно темно-синие? – вновь с подозрительностью поинтересовался великан. – А я из них, блин, мозаику во дворе складываю, – огрызнулся Лещинский. – Ты тупой, братец? На хрена мне красить дверки, если таких «Опелей» в Москве, как собак нерезаных? Кто-нибудь где-нибудь да умудрился разбить машину и на запчасти продал. А для таких дураков, как ты, объясняю, что нет у меня лишних денег, чтобы новые запчасти покупать, красить и монтировать. Вот и приходится шляться по всяким помойкам и искать, что подешевле. – Будь ты помоложе, дядя, за свое хамство по ушам бы схлопотал, – проворчал Семен. – А я и пользуюсь тем, что старше вас всех, молокососов, – фыркнул актер. – Может быть, хоть чуть-чуть успею уму-разуму научить. – Без твоих уроков обойдусь, – отмахнулся механик. – Значит, «Опель Корса» купить деньги были, а на запчасти уже закончились? – Вот, представь, не закончились! Но всяким спекулянтам переплачивать за то, что можно и без них найти, я не собираюсь, – отрезал Лещинский. – Так есть у тебя детали, о которых я говорил, или нет? – Пойдем, посмотришь, – почти добродушно усмехнулся Семен. – Но смотри! За такие детали пол-литрой не обойдешься. Копеечку неплохую заплатить придется. – Ты мне сначала покажи, а потом мы с тобой о цене потолкуем, – загорелся неподдельным азартом актер, понимая, что напал на след. Семен широким жестом указал ему на дверь бокса, призывая куда-то идти. Лещинский вышел на улицу и подождал, пока провожатый пройдет мимо и проследует в глубь территории, к еще одному массивному зданию. Внутри был полумрак, пахло машинным маслом и краской. Семен зажег свет, и перед Лещинским оказался целый склад автомобильных запчастей, аккуратно разложенных по полкам. Часть образцов лежала без упаковки, но большинство были обернуты в промасленную бумагу, а некоторые и уложены в коробки. Семен подвел актера к одному из стеллажей, около которого красовались темно-синие дверки, крылья и капоты от «Опеля». – Смотри, что тебе нужно, – распорядился механик и закурил какую-то невероятно вонючую сигарету. Лещинский неторопливо начал копаться в разложенных на полках деталях, хотя нужные ему лонжерон и головку блока цилиндров увидел сразу. Семен неторопливо курил, изредка с легкой иронией поглядывая в сторону актера, а тот придирчиво рассматривал на свет и чуть ли не облизывал каждую деталь. Номера и на головке блока, и на лонжероне оказались именно теми, которые называл ему Гуров, и сомнений в том, что они сняты с искомого «Опеля», не осталось уже никаких. – Ну и почем ты этот хлам пытаешься продать? – поинтересовался он у Семена. – Хлам? – Механик чуть не подавился сигаретой от удивления. – Да ты посмотри, дядя, они почти нулевые! Машина в аварии убилась, ей еще и года не было. Хозяин реставрировать не захотел. Я у него, конечно, не по заводской цене ее покупал, но денег выложил немало. – Ой, да не надо мне тут ваньку валять, – язвительно проговорил Лещинский. – Я тоже ни хрена не слепой. Тут скол, тут царапина. А дверку с машины вообще кусачками снимали, что ли? – Ну, знаешь ли, – обиделся Семен, – не устраивают тебя эти детали, поищи, что получше. Может, найдешь дураков! – Может, и найду, – не сдавался актер. – Вот сейчас сыну позвоню и спрошу. Если он нашел что-нибудь, сиди на своих запчастях, как наседка на яйцах. Поеду к другим продавцам. – Так ты даже цену не спросил! – снова удивился механик, а потом махнул рукой: – Звони, звони! Если у тебя сын такой же жмот, он во всей Москве ничего подходящего не сыщет. – Левушка, – елейным голосом проговорил Лещинский в трубку мобильного, набрав номер телефона Гурова. – Я тут нашел кое-какой хлам для нашего «Опеля». У тебя какие-нибудь подвижки есть? Выслушав ответ, закончил разговор словами: – Ну, не знаю. Тут продавец, видимо, решил, что за битые детальки я ему по спекулятивной цене платить должен. Судя по его запросам, он мне пару старых запчастей по цене нового «Опеля» пытается продать. Попробую сторговаться. Если не выйдет, поедем на какой-нибудь блошиный рынок искать. – «Левушка», – передразнил Лещинского механик. – Так и думал, что семейка евреев. – А тебе от евреев деньги, что ли, брать зазорно? – возмутился актер. – Без разницы, – хмыкнул Семен. – Только даже не надейся, что я тебе их продам дешевле, чем они на деле стоят. Торговались Лещинский с Семеном долго и почти до исступления. Ни тот ни другой серьезно в цене уступать не желали. Один старательно расписывал достоинства каждой детали, а второй всеми возможными способами пытался найти в ней недостатки. При этом Лещинский так увлекся ролью прижимистого богача-еврея, что стал даже получать огромное удовольствие от торгов, намеренно затягивая их. А закончились они тем, что на базу Семена ворвалась группа захвата в сопровождении следователей. Глава 7 Операция прошла безупречно, без сучка и задоринки. Чтобы не вызвать ни у кого подозрения, забирали и проверяли все точки, ремонтирующие автомобили либо торгующие автозапчастями во всем гаражно-промышленном секторе между улицами Маршала Жукова и Маршала Прошлякова. Причем задействованные силы полиции вскрывали и те помещения, хозяев которых к моменту облавы не находилось. На проведение операции сосредоточили все свободные силы московской полиции. Задействовал их Гуров самостоятельно, в обход Орлова. И сделано это было не потому, что он сомневался в лояльности генерала и опасался, что он, вольно или невольно, сдаст информацию тем бандитам, которые его шантажировали, а просто хотел подстраховаться. В том случае, если машину Точилина разбирали в гаражах по распоряжению главаря бандитов, те не должны были хоть каким-то образом связать ее с генерал-лейтенантом и попытаться осуществить свои угрозы в отношении его. Лев даже лично не принимал участия в обысках, находясь в это время по какому-то незначительному делу в совершенно другом конце Москвы. Впрочем, и без его неусыпного контроля следователи и опера сработали на выемке просто блестяще. Каждый гаражный бокс, каждый склад с автомобильными запчастями тщательно обследовался. При этом составлялась не только опись деталей с заводскими или перебитыми номерами, но и велась тщательная фото- и видеосъемка всей операции. Оказалось, что улов следователям достался богатый. В этом гаражно-промышленном комплексе ворованными и контрафактными запчастями, а также деталями с разобранных угнанных автомобилей торговала каждая вторая мастерская или торговая точка. Более того, удалось найти несколько целых и невредимых автомобилей, числившихся в угоне. Правда, на некоторых из них номера оказались уже перебитыми. Следователи изъяли и несколько машин с очевидными следами крови внутри. Так что работы у московских следаков должно было существенно прибавиться. А вот добавится у них «висяков» или увеличится число раскрытых преступлений, будет зависеть от дальнейшей работы полицейских. Всех задержанных во время облавы свозили, по территориальной принадлежности, в ОМВД по району Строгино. Туда же попал и Лещинский, несмотря на свои яростные объяснения по поводу того, что он простой покупатель и к всяким там полулегальным торгашам никакого отношения не имеет. Он продолжал разыгрывать выбранную роль и всю дорогу до отдела полиции не переставал брюзжать и придираться к соседям по автозаку, из-за чего даже один раз едва не схлопотал по носу. На удивление актера, вступился за него Семен, фамилия у которого оказалась Высотин. Высоченный автомастер быстро навел порядок в автозаке, и на недовольное брюзжание Лещинского больше никто не реагировал – лишь посматривали искоса да ворчали что-то под нос. Сам Семен держался абсолютно спокойно, это наталкивало на мысль, что он либо вообще ничего не понимает в происходящем и детали автомобиля Точилина сам приобрел у перекупщиков, либо в полиции у него есть свой человек, который достаточно быстро и без излишних затрат избавит его от любых неприятностей. Второе казалось Лещинскому более вероятным, и он внутренне усмехался, предвидя, как будет разочарован Высотин, когда за него возьмется полковник. Гуров заставил себя подождать и явился примерно через час после того, как Лещинского и Высотина доставили в отдел Строгино. Актера к тому времени, проверив документы, уже выпустили, и он топтался рядом со зданием полиции, поджидая знакомую машину. Едва она подъехала, Лещинский тут же бросился навстречу Гурову: – Лев Иванович, этот Высотин далеко не так прост, как кажется, либо он совсем простофиля. Я за ним и на его базе наблюдал, и в автозаке. Он ведет себя так, словно ему море по колено. – Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся, – усмехнулся Лев. – А вы почему домой не идете? Вы уже свою задачу выполнили. Медаль, извините, вручить не могу. – Так мне же интересно, чем спектакль закончится, – рассмеялся актер.