А вот в истории с банкоматом в Коломне ничего мистического, странного или загадочного не было. Просто трое неизвестных в масках подъехали на автоманипуляторе к одному из супермаркетов, на глазах изумленных покупателей и опешившего пожилого охранника накинули трос на банкомат и выдернули его на улицу, попутно выломав двери магазина. Брошенную машину и раскуроченный банкомат позже нашли, а вот деньги бесследно пропали, и отыскать каких-либо следов грабителей снова не удалось. Ничего общего у этих трех преступлений не было вообще, поэтому связать их хоть как-то вместе никто и не додумался. Лишь сейчас, когда выяснилось, что деньги с трех этих ограблений оказались в одном месте, стало ясно, что все они если не осуществлялись одними и теми же лицами, по крайней мере, руководил ими один человек. Причем достаточно умный, чтобы спланировать все практически идеально и суметь не попасться. Больше всего Гурова смущало использование установки LRAD в последнем по времени ограблении. Это означало, что человек, занимавшийся организацией преступлений, имеет большие связи и возможности, поскольку получить подобное устройство в частные руки в России практически нереально. Как и создать его в кустарных условиях. Картина получалась очень неприглядная. Некто неизвестный, имеющий покровителя в верхних эшелонах власти, организовал в Москве банду, действующую неординарно и вопреки всем традициям преступного мира. Судя по тому, что минимум за целый год ее деятельности о существовании преступной организации даже не подозревали, ее главарь действовал очень умно и осторожно. А вот теперь им для выполнения каких-то своих задач понадобилось втянуть в свои делишки генерал-лейтенанта полиции, и это однозначно стало их ошибкой. Может быть, не первой, но Гуров был уверен, что и последней эта промашка не станет. По крайней мере, он решил, что сделает все, чтобы заставить преступников снова ошибиться. И вот тогда им от него уже не уйти! В то, что организованной бандой руководил Точилин, Гуров верил с трудом. Согласно всей информации, которая у него имелась, блестящими умственными способностями погибший подполковник похвастаться не мог. Да и связи у него были не такие уж большие, чтобы суметь протащить в страну установку LRAD или найти ее российский аналог. Впрочем, окончательно эту версию исключать не стоило, и Лев это понимал. Вполне возможно, что в банде произошел переворот, и именно из-за этого преступники и допустили первую ошибку, попытавшись поймать на крючок Орлова. Единственное, что настораживало, это внезапное совпадение интересов неизвестной банды и «покерной мафии». Конечно, тот факт, что генерал передал шантажистам информацию об облаве и полицейским не удалось ничего найти в месте предполагаемого сбора руководства «покерной мафии», мог говорить о том, что эти две бандитские структуры являются частью одного целого, но Гурову это казалось маловероятным. Конечно, и в том и в другом случае прослеживалась хорошая организация и недюжинный ум главаря, но зачем организаторам сети подпольных игровых клубов организовывать ограбления, в которых добыча будет не больше их выручки за несколько дней? Связь между этими бандами была в чем-то другом, и если найти ее, можно будет «накрыть» обе преступные группировки. Гуров думал об этом всю дорогу до дома Евгении Кольцовой, с которой по телефону договорился о встрече. В любом случае, были ли шантажисты, прижавшие к стенке Орлова, участниками «покерной мафии», или нет, связь с организаторами нелегальных игровых клубов они поддерживали, а значит, найдя одних, можно выйти и на других. Беда лишь в том, что практически никаких серьезных зацепок ни к первым, ни ко вторым у Льва не было, за исключением адреса, на который относил деньги Кирилл Низовцев. Но открыто разрабатывать эту квартиру было опасно. Не исключено, что бандиты тут же применят к генералу все те меры, которыми обещали на него воздействовать. Сейчас было крайне необходимо найти труп Точилина или любые зацепки, позволявшие выйти на его убийц. Именно поэтому, отложив все остальные дела, Гуров решил наведаться к предполагаемой невесте подполковника, хотя и не был уверен, что этот визит принесет хоть какую-то пользу. В реальности Кольцова оказалась даже несколько привлекательней, чем выглядела на фотографии. Евгения встретила Гурова довольно сухо и пригласила в гостиную. Он не спешил начать разговор, оценивая обстановку квартиры и присматриваясь к хозяйке, поэтому согласился на предложенный Кольцовой кофе. В комнате все говорило об аккуратности женщины и ее любви к чистоте. Похоже, за каждой вещью было закреплено свое место, на которое она возвращалась после уборки. Следов пыли не было заметно нигде, и все это подсказывало, что девушка будет тщательно следить не только за своими словами и поступками, но даже за мимикой и жестами. О том, что Евгения была не единственной у подполковника, Лев решил не говорить. По крайней мере, если в этом не будет необходимости. – Евгения, вы знаете, Федор пропал? – начал он разговор, как только девушка вернулась из кухни с подносом, на котором была турка с кофе, две чашечки на блюдцах, сахарница и небольшой кувшинчик с молоком. – Да, я в курсе, – суховато ответила Кольцова. – В прошлые выходные мы с ним должны были встретиться, но он не появился и на звонки не отвечал. Я позвонила отцу, он навел справки и сказал, что Федора уже ищут. Вы приехали сказать мне, как проходят поиски? – Отцу? – вскинул брови Лев. – Странно. Согласно данным в вашем личном деле, он умер четыре года назад… – А, вы о Кольцове? – Девушка едва заметно улыбнулась кончиками губ. – Он мне не отец. Сейчас уже скрывать нет смысла. Их брак с мамой был фиктивным. Ей просто нужна была московская прописка и штамп о браке в паспорте. Они даже одного дня вместе не прожили. Да и меня записать дочерью он согласился лишь после того, как мой отец ему заплатил. Или пригрозил чем-то. Я не уточняла. – А позвольте узнать, кто ваш отец? – поинтересовался Гуров. – Генерал-лейтенант Бочкарев, – спокойно ответила Евгения. – Заместитель министра внутренних дел. После этих слов Гурову стало абсолютно понятно, как Точилин умудрялся так легко продвигаться по служебной лестнице. А Евгения, не дожидаясь уточняющих вопросов, вкратце изложила свою историю. Ее мама служила секретарем в одном региональном управлении МВД. Однажды к ним в командировку приехал подполковник МВД из Москвы. Как это часто случается, между взрослым мужчиной и молодой женщиной закрутился роман, но в этот раз с окончанием командировки он не закончился. Красивая секретарша запала в душу офицеру, и он поспособствовал ее переводу в Москву. Офицер оказался предельно честным и сообщил, что развестись со своей женой не может, но и жить без своей любовницы не в состоянии. Возможно, Женина мама была по-настоящему влюблена в подполковника, а может, решила остаться с ним из-за того, что уже знала о своей беременности. Как бы то ни было, роль любовницы ее устроила. Подполковник быстренько нашел своей пассии фиктивного мужа, устроил брак, прописку и вынудил москвича признать его дочь своей собственной. После этого он помог любовнице перевестись в министерство, где сам служил, и до сих пор всячески помогал и маме, и дочери. Кстати, мама Евгении вышла на пенсию по выслуге лет еще лет пять назад, поэтому сыщикам и не удалось найти ее нынешних связей с кем-нибудь из руководства МВД. Что ж, по крайней мере, в одном вопросе что-то прояснилось. Гуров допил свой кофе и аккуратно поставил чашку на блюдце. Девушка внимательно смотрела на него. Тревога в ее взгляде уже читалась совершенно открыто. – В каких отношениях вы были с Точилиным? – спросил он. – Жениться собирались, – спокойно ответила Евгения. – Папа сказал, что к осени появится возможность перевести Федора в министерство. Вот тогда мы и должны были сыграть свадьбу. А повышение – своеобразный свадебный подарок Федору. – Когда вы с ним последний раз виделись? – За пару дней до его исчезновения. А звонил он в тот же день, когда пропал. Сказал, что собирается завершить одно дело, которое может занять пару дней, и заедет за мной, когда все закончит. – Что за дело? – Я не знаю, – пожала плечами Евгения. – Федор вообще старался о делах не говорить. Он ни с сослуживцами, ни с друзьями меня не знакомил. Лишь один раз в ресторане к нам подошел мужчина. Мне показалось, что Федор не хочет нас знакомить, но гость вынудил его это сделать. Мы несколько минут пообщались, а потом Федор его куда-то увел. Вернулся уже один. – Как звали мужчину, не помните? – поинтересовался сыщик. – Помню. Артем. Мне он не понравился, что-то в нем было отталкивающее. Даже взгляд какой-то странный, будто рентгеном насквозь просвечивал. А еще меня удивила его странная привычка: он почти все время руки держал в карманах. – Почему? – оживился Гуров. – Не знаю, – пожала она плечами. – Поначалу я подумала, может быть, уродство какое-то. Ну, пальцев не хватает, или кожа обожжена. Но нет, все у него с руками в порядке оказалось. Только татуировка странная на нижних фалангах пальцев: «тема». – Может быть, «Тема»? От имени? – Нет, именно «тема», – затрясла головой Евгения. – А между костяшками безымянного и среднего пальцев маленький крестик вытатуирован. Православный. – А вы наблюдательная, – похвалил хозяйку Лев. – Что-нибудь еще необычное в этом человеке заметили? – Да, пьян он был, как свинья. Я в его сторону старалась вообще не смотреть. Да и пробыл он за нашим столиком минут пять-семь. Больше ничего полезного Евгения Гурову сообщить не смогла. Точилин и с ней вел себя чрезвычайно скрытно. Они почти нигде не бывали, ни с кем не знакомились. Она попыталась несколько раз познакомить подполковника со своими друзьями, но тот либо находил причины не идти на встречи, либо вел себя на них крайне замкнуто и сухо. В итоге девушка оставила попытки ввести Точилина в свою компанию, да и сама стала значительно реже видеться с друзьями и подругами. Уезжая от нее, Лев понял, что брезгливость к подполковнику, появившаяся после находки денег в его квартире, только еще больше усилилась. Глава 5 На этот раз после работы трое друзей собрались не у Станислава дома, а на квартире Гурова. Орлов хоть и поворчал, обозвав Льва треплом, но слишком долго возмущаться тем, что тот рассказал всю историю своей жене, не стал. Он и сам прекрасно знал, что Мария к сплетницам не относится и ей спокойно можно доверить и радости, и беды. – Из того списка, который ты мне дал, все с «душком», никого из них белым и пушистым не назовешь, – заговорил генерал, когда все четверо расположились в гостиной на диване. – В основном за этими архаровцами ничего серьезного не числится, но грешков у них порядочно. Мой друг из ФСБ восполнил недостатки информации материалами из закрытых дел. Кого-то в свое время припугнули, кого-то по-отечески наказали. И все, больше за ними ничего нет… – Петр, не разбегайся, прыгай! – прервал рассуждения друга Гуров. – Что за привычка туман наводить? Отвык со своими чиновниками по-людски разговаривать? – А тебе только и дай что-нибудь отрезать или отрубить, – огрызнулся в ответ Орлов. – В общем, есть один серьезный чиновник из Федеральной таможенной службы – Илья Степанович Вяхирев. Скользкий тип. Ему несколько раз сыщики «на хвост» садились, и ребята из ФСБ по нему работали, да и Наркоконтроль им интересовался, но этот Вяхирев все время умудрялся выходить сухим из воды. Каждый раз выяснялось, что виноват не он, а кто-то другой. Вяхирев вроде как весь из себя белый и пушистый. – Петр, ты, может быть, еще нам про его трудное детство и деревянные игрушки расскажешь? – ехидно поинтересовался Крячко и тут же получил от Марии легкий подзатыльник. Дескать, не хами старшим! Орлов сердито зыркнул в его сторону и продолжил: – Есть в его деле пара «косяков», которые почему-то пропустили фээсбэшники. На поверхности – ничего серьезного, но если я еще свой сыскной нюх не потерял, из них можно такое дело раскрутить, что таможенника уже ни один покровитель не отмажет. Наоборот, потопит с удовольствием. Я тебе, Лева, его дело завтра дам. Посмотришь и решишь, можно ли его будет использовать в том же духе, что и твоего Ямпольского. – Ай-ай-ай, товарищ генерал-лейтенант! Вы что же, моему мужу шантажом заняться предлагаете? – засмеялась Мария. – Ни в коей мере, Машенька! – замахал руками Орлов, сделав круглые глаза. – Полковнику Гурову будет поручено убедить господина Вяхирева добровольно сотрудничать со следствием, чтобы получить смягчение наказания за совершенные проступки. Вплоть до полного искупления своей вины. Так что никакого превышения должностных полномочий, все в рамках закона. – Мы тут все давно рамки закона преступили, – сухо проговорил Лев, сбивая игривый тон друзей. – Давайте клоунаду оставим до лучших времен. Сейчас нам нужно накрыть две банды, которые как-то между собой взаимосвязаны, а вот потом уже можем шутить столько, сколько душе угодно. Стас, этот Вяхирев есть в той бухгалтерской книге, которую мы в ноутбуке из игрового притона нашли? – Сейчас проверю, – кивнул Крячко, доставая планшетный компьютер. Пока Стас через Интернет связывался с базой данных своего рабочего компьютера, Гуров рассказал о том, что ему самому удалось узнать за прошедший день. Неожиданно его рассказ о приятеле Точилина заинтересовал Марию. – Тема, тема, тема… – задумчиво проговорила она. – Где-то я видела такую татуировку с крестиком посредине, только никак не могу вспомнить, где и когда именно… – Маша, постарайся не сосредотачиваться на этом. Само собой как-то вспомнится, – посоветовал генерал, – поверь уже мне, старому склеротику. – Да что же это такое?! – возмущенно воскликнула Мария, глядя на мужа и друзей. – Никак не могу вспомнить! – Ну и забудь, – посоветовал ей Лев. – Вполне вероятно, что этот Артем вообще никакой роли в нашем деле не играет. А татуировку эту мы по нашей базе завтра пробьем. Если что-то на него есть, найти приятеля Точилина труда не составит. – Что-то сильно сомневаюсь в этом, – скептически усмехнулась она. – Кстати, мне одной кажется, что этот Артем вообще единственный приятель подполковника, о котором нам хоть что-то известно? – Ответом ей было молчание всех троих. – Вот! Именно поэтому его и нужно найти. Так что занимайтесь своей ерундой и не мешайте мне вспоминать, – окинула взглядом друзей Мария, встала и вышла на кухню. – А она права, Лева, – вполголоса проговорил Орлов. – Конечно, права! – выкрикнула она с кухни. – И учтите, у меня прекрасный слух, так что ваши комментарии мимо ушей точно не пропущу. Даже не надейтесь, что я задумаюсь и чего-то не услышу. – Есть! – Крячко оторвался от компьютера и торжествующе посмотрел на друзей. – Есть этот Вяхирев в бухгалтерской книге. Причем, судя по всему, играет он часто и по-крупному. – Отлично! – удовлетворенно кивнул головой Гуров. – Завтра просмотрю документы и подумаю, как подступиться к Вяхиреву. А пока у меня есть кое-какие мысли по поводу того, как выйти на убийц Точилина. Петр, ты завтра можешь приказать провести инвентаризацию в тех хранилищах вещдоков, к которым мог иметь доступ подполковник? – Зачем? – удивился Орлов. – Судя по всему, Точилин мог работать на бандитов только по двум направлениям: либо он добавлял или изымал вещдоки по заказу, либо поставлял преступникам информацию. Первое маловероятно. Не того полета птица наш подполковник, чтобы какие-то серьезные махинации с вещдоками проводить. Но проверить не помешает. А вот со вторым Стас разберется. – И как ваше сиятельство предполагает мои действия по проверке его гениальнейшей теории? – съязвил Крячко. – Поездить по злачным местам и поинтересоваться, не приходил ли к ним кто-нибудь в полицейской форме и не предлагал ли он купить какие-нибудь сведения? – А это тоже хорошая мысль, – хмыкнул Лев. – Возможно, этим ты и займешься, но позже. Завтра поднимешь данные по всем полицейским операциям с того самого времени, как Точилин появился в следственном отделе, и посмотришь, какие из них провалились, как наша, благодаря Петру. – И что это даст? – поморщился Орлов при упоминании о своем вынужденном проступке. – Точно не знаю, но между теми преступными группировками или отдельными лицами, на которые сливал бандитам информацию Точилин, и между нашими «подопечными» должна быть какая-то связь. Если удастся эту связь проследить, мы сможем получить какие-то новые ниточки к твоим шантажистам. Пока у нас туманные контакты между «покерной мафией» и теми, кого мы ищем. Больше ничего существенного. Приятели проговорили почти до полуночи, вновь и вновь пытаясь сопоставить полученные за последний день факты, но ничего нового к уже придуманному добавить не смогли. Как и Марии не удалось вспомнить, где и когда она видела человека с не совсем обычной татуировкой. И если Лев уснул как убитый, она полночи ворочалась, поскольку мысли о треклятой татуировке не выходили у нее из головы.