— Кто-то разобрал перила, — я услышал незнакомый голос, оценивший устроенный нами погром. — Вперед! Держим строй! — а вот этот я уже знал. — Скидывайте гулей вниз! — Диего! — я обозначил себя. — Если вам не принципиально сражаться на открытом месте, то давайте к нам! Молодой де Полоп показался на площадке между этажами через пару секунд. Весь в поту и еще почему-то саже. Рядом с ним держались несколько незнакомых идальго, явно с нижних этажей, и парочка с моего. Те, что ушли вместе с графом Веларесом. На этих было плевать, в отличие от… Я увидел Пабло с Анваро. Первый выглядел целым, а вот второй висел на плечах у какой-то девчонки. Получил рану, но даже так не терял время зря. Эх, жалко, что с ними не оказалось Изака, я почему-то надеялся, что кудрявый священник тоже догадается подняться повыше. Я вскинул меч, приветствуя отступающих идальго, а потом погрузился в себя. Все это время я не только готовил баррикаду, но и собирал капли чистоты голубой лилии. — Рад тебя видеть, Мануэль, — Диего подбежал и замер рядом со мной, пока остальные спешили к нам под защиту баррикады. — Не знаю, видел ты или нет, но мечников не убить! У них и удары — каждый, словно по тебе бревном врезало, и еще на любые раны, даже в голову, им наплевать. — Все нормально, — мои глаза были еще прикрыты, но это не мешало мне видеть всю картину целиком. За отрядом Диего бежали двадцать семь гулей. Из них всего четверо мечников, остальные — массовка, просто прикрытые чистотой тех, кого создавали с помощью души. Вот еще одна особенность усиленных тварей: если они обладали какими-то способностями перед смертью, душа помогала их сохранить. Так, например, София могла использовать чистоту, какая-нибудь паучиха со скелетом на башке — скверну. Что ж, против меня им это не поможет! Я направил две из пяти очищенных капель в меч и плавно шагнул вперед — первое движение весеннего стиля. Сейчас мне будет нужна скорость, а не сила. — Их не убить! — Диего заорал, видимо, решив, что я его не услышал. — Он знает, — Мария с усмешкой встала рядом. Второе, третье движение — я набрал скорость и легко блокировал первые направленные на меня удары. Четвертое, пятое — теперь я успевал атаковать сам. Проигнорировав обычных гулей, я дотянулся до первого с душой внутри. Капля внутри меча растаяла, и я добавил еще одну. Блок, выпад — бессмертных мечников осталось всего двое. Мне пришлось потратить еще каплю, чтобы подготовиться к продолжению — что-то расход вышел больше, чем я ожидал. Все же мне не хватает опыта. — Ага, — согласилось сердце, — не хватает опыта в использовании чистоты за пределами тела. Да? Я чуть не выпал из очередного движения, осознав, что вышел за границы своего уровня. Я не мог выпускать чистоту наружу, но вот она сияет еле заметным голубым цветом на кончике древнего клинка. — Ой, ну не надо нервничать, — сердце совершенно не опасалось, что его болтовня отвлечет меня от боя. — На самом деле ничего особенного. Капли — это же не чистота. Новая форма, более совершенная, и логично, что старые ограничения ее не так уж и сдерживают. Конечно, не грааль, но тоже неплохо. — Может, потом поговорим? — Просто хотел тебя порадовать, — сердце ехидно замолчало, а я как раз добрался до третьего гуля-мечника. Удар в сердце — труп. Не сходя с места, я резко изменил стиль, раскидав обычных гулей в стороны мощными ударами, а потом одним прыжком догнал последнего отступающего мертвеца с душой. Минус четыре. Прикрывающая еще живых гулей чистота начала рассасываться, и я позволил себе выдохнуть. — Остальных добивайте сами, эти уже умрут, — я снова вернулся к весеннему стилю и, больше не стараясь никого убить, аккуратно двинулся обратно к баррикаде. Ни первая, ни вторая победы не заставили меня успокоиться. Я прекрасно понимал, что еще ничего не кончено, и если я хочу выжить и победить, то мне нужно восстанавливаться. Собирать новые капли чистоты духа и приходить в себя. Проклятый свет на границе восприятия стал еще ярче, раздражая и отвлекая. Прошло пять минут. Идальго с нижних этажей поначалу с сомнением, а потом все более и более уверенно взялись за нежить. Стоило им увидеть, что гули наконец-то стали падать от ударов в голову, как в каждом открылось второе дыхание. Они даже почти без ран обошлись, только один незадачливый барон почувствовал себя уж больно ловким, вырвался из строя и лишился руки. Да, гули даже без души были опасны. — Как ты это сделал? — Диего добил последнего мертвеца и вернулся ко мне. Даже от создания новых капель отвлек. — Мы не могли ни с кем справиться, но стоило появиться тебе… Он обвел взглядом десятки мертвых тел, лежащих повсюду. — Там есть бессмертные, которых вам действительно не одолеть, есть обычные, — пояснил я. — Когда придут новые, я покажу, с кем вы справитесь, а кого возьму на себя. Вот только, чтобы мне хватило сил, лучше дай мне восстановиться. Диего все равно хотел что-то сказать, но неожиданно вмешался Пабло и оттащил в сторону своего господина. Разумно, учитывая, что к нам собралась было подойти и Мария, а девушка из братства вряд ли бы обошлась столько мягкими методами. Еще пять минут прошли в тишине. — Эй, есть тут кто? — сверху раздался чей-то крик. Кажется, устроенный нами шум все-таки привлек внимание. Давно пора было лидерам нашего курса высунуть нос наружу. Впрочем, я же знал, кто захватит лидерство на шестом, так что неудивительно, что он изначально выбрал совсем другую стратегию. — Карлос! — рявкнул я. — Скажи своему слуге, чтобы не задавал глупых вопросов. И лучше сразу спускайтесь сюда. — Кого ты назвал слугой? — первый голос попытался было возмутиться, но тут раздался глухой удар, быстрый топот ног. И вот мой старый знакомый, Карлос Асторга, степенно спланировал по последним ступеням. Словно и не бежал до этого. Я оценил его внешность. Идеально сидящая одежда, белый ежик прически, волосинка к волосинке. Готов поспорить, он заставил подкупленных сокурсников охранять спальню, пока не завершит свой туалет. Или я к нему придираюсь? — Мануэль, — Карлос радостно замахал рукой. Как будто даже искренне. — Удивительно, но ты жив. Думал, на нижних этажах твари уже всех пожрали. — Нет, там еще сражаются, — я прислушался к своим ощущениям. — Кстати, я думал, у тебя будет больше подельников. Я окинул взглядом четверку идальго, догнавших Карлоса и теперь с яростью изучающих меня. Точно, они же все прошли до шестой стены герцога на испытаниях, считали себя элитой Примеры, и тут такой удар. Их ни во что не ставят. Что ж, они сами продали свою свободу. Карлос тем временем рассказал свою историю. Как они заметили мертвецов, как он начал убеждать других идальго подзаработать телохранителями, раз им все равно сражаться вместе. Вот только четверо все равно отказались. Карлос был уверен, что их перекупил незнакомый франк, который увел всех на нижние этажи. — Паниковал как сурок, — довольно закончил Карлос с широченной улыбкой на пухлых губах. — Если его отправили сюда присматривать за наследником или наследницей рода… — задумался я. — Вполне его понимаю. Кстати, а с седьмого этажа новостей нет? — Нет, — покачал головой Карлос. — Ни снизу, ни сверху к нам никто не заходил. Я поджал губы. Судьбы Паулы и виконта Фонтеса, который внезапно никак себя не проявил, оказались под вопросом. К счастью, нам было не до размышлений. Весь следующий час я медитировал и изредка отбивал атаки. По какой-то причине гули не проявляли особой активности в нападении. Нет, они пытались порвать любого, кто оказывался у них на пути, но в то же время не сбивались в стаю, не зачищали этажи… — Ты же понимаешь, что это значит? — спросило у меня сердце нежити. — У них другой приказ, — задумался я. — Не убить нас или не просто убить, а что-то еще… Кстати, а ты не чувствуешь свет? Там, наверху? Некоторые вопросы порой можно задать только высушенному сердцу короля-лича. — Нет… Но ты прав, это может быть важно. Тут к нам нагрянула новая волна, и среди уже привычных гулей и мечников я заметил кое-кого новенького. Странное существо в капюшоне, которое держалось позади, словно прячась в тенях, а в груди у него горело сразу две вложенные души. — Чем больше, тем сильнее, — сразу же среагировало сердце. — Просто сильнее? Или будет что-то еще помимо чистоты? Я не дождался ответа. Существо в капюшоне прыгнуло на потолок и, быстро перебирая лапами, поползло в нашу сторону. Одновременно на лестнице этажом выше раздался шум шагов. Еще одна группа выживших учеников двигалась к нам. — Что это за тварь? — Диего указал мечом на ползущее по потолку существо. — Где? — Асторга заметил тварь с опозданием и мгновенно отпрыгнул назад. — Вот же мерзость! — Мы тебе с ней поможем? — Мария пыталась оценить врага. — Только если блокировать и подставлять под мои удары, — я в свою очередь пытался рассчитать, сколько капель чистоты духа уйдет на подобного противника. Выделю много — останусь без своего главного оружия, мало — лишусь возможности прибить эту гадость. Что-то мне подсказывало, что она так просто не отстанет, а капли, если тратить их по чуть-чуть, лишь разбудят ее ярость. — Я попробую отвлечь, а ты сразу бей, — Диего выдохнул и без лишних слов сделал шаг вперед. Трусом он никогда не был. Я кивнул в ответ, но именно в этот момент тварь на потолке резко ускорилась. Ее когти подросли, мышцы на ногах вздулись, она, резко оттолкнувшись, пролетела мимо молодого де Полопа, не обратив на него ни малейшего внимания. И врезалась в пол, пустив во все стороны сетку трещин. Раздался чей-то вскрик, но твари было плевать. Ее неестественно длинная рука, вся покрытая струпьями, вытянулась ко мне. Именно ко мне! Тонкие изящные пальцы медленно сжались и раскрылись пустой ладонью. — Отдай, — мертвый голос звучал неожиданно приятно, но все равно от него волосы вставали дыбом. — Что отдать? — я не спешил. Я видел скорость твари, оценил ее силу — гораздо быстрее меня. Вот только и Давид Асторга, тринадцатый клинок Золотого купола, был быстрее меня, но даже его один раз я сумел достать. — То, что не принадлежит тебе. Отдай ключ! — пальцы поманили меня. По голове словно ударили мешком, тело стало вялым. За спиной раздался шорох шагов — несколько идальго с нижних этажей не смогли противостоять силе этого приказа, даже когда он был направлен не на них лично. — Возьми, — я присел, сжимая голову, словно та раскалывалась от боли. Тварь сделала шаг вперед — и вот она уже в радиусе атаки. Я бил снизу вверх, вкладывая в этот замах не столько силу рук — не из этого положения — сколько ног. Прыжок с ударом! Меч с треском прошел мимо мертвых пальцев и вонзился в шею. Еле слышный шелест — чистота принцессы Астурийской без следа истаяла в древнем клинке, а голова твари все еще была на месте. — Аха-ха-ха! — сердце нежити зашлось смехом. — Так готовился и забыл вложить даже каплю чистоты! Как же ты жалок! — Ничего! Я! Не забыл! — я продолжал давить, вкладывая в эту атаку всю свою силу и желание жить. Вслед за мечом и костями мертвой твари что-то хрустнуло у меня в спине, свело кисти рук, но я смог. Даже без усиления, только на одном зимнем стиле, упорстве и мощи прогнанной через ноги чистоты я это сделал! Отсек голову мертвеца. Естественно, это его ни капли не замедлило, но я был уже готов ко второму удару. Обратное движение меча, в которое я на этот раз вложил почти всю накопленную ранее чистоту. Тринадцать капель души растаяли как дым. Серебристое лезвие с легкостью рассекло чужую плоть и остановилось прямо посредине грудины. Гули и мечники после такого умирали. Этот же плевать хотел и на сталь, и на капли чистоты голубой лилии. Возможно, не стоило оставлять про запас вообще ничего? Гуль без головы рвался ко мне. Я прикладывал все силы, чтобы удержать его на расстоянии. Пронзивший грудь меч уходил все глубже. Загребущие бледные пальцы становились все ближе. Даже когти на них росли, стараясь добраться до моей крови. А потом все кончилось. Тело замерло, повисло, и я скинул его с клинка. Взгляд тут же нашел голову, которую я с таким трудом отрубил в самом начале. Теперь можно было подхватить ее и спрятать в мешок. Подождет своего часа. — То есть ты не забыл про капли чистоты в начале, — задумалось сердце. — Решил разделить тело самого сильного врага и потом допросить ту его часть, что не сможет ударить в ответ. Как додумался, что такое возможно? — Ты не видел, как мне достался меч скверны, — улыбнулся я, восстанавливая дыхание. Все-таки шансы на успех были не особо и велики. — Там тоже была голова, и она была довольно активна. Вот я и решил, что такую вполне можно разговорить, было бы время и желание. — Позер.