Когда дорожки стали расти вверх и превратились в полупрозрачные огненные стены, Алина вдруг подскочила как ужаленная. Валера остался стоять и оцепенело наблюдал за тем, как девушка отпрянула назад, ударившись о борт пруда. Лицо её исказилось в гримасу ужаса, из глаз полились слёзы, рот открылся в безмолвном крике — Алина превратилась в персонажа картины Мунка[7]. Валера очнулся, одним движением махнул руками — огненная стена исчезла без единого следа на земле. Затем прыгнул к костерку и ногой разворошил его, чтобы ни один язычок не выжил. Девушка съехала по борту, трясясь от плача. Валера подбежал и схватил её за плечи, ожидая всё, что угодно, но в тот же миг Алина крепко вцепилась ему в запястья. Целую минуту они так стояли, пока Алина не выровняла дыхание. — Я в порядке, — наконец сказала она. Судороги у неё прекратились, взгляд стал сфокусированным, а лицо потихоньку розовело. — Как-то т-тут было ч-чересчур много огня, — с нервным смешком произнесла девушка. — Так и задумано? — Да, у меня было такое же испытание, — ответил Валера. — Я не знал, как это делается, и даже думал, стоит ли пробовать, но в итоге получилось по ходу. — А одного костра не хватило бы? — Когда больше огня — проще. — Ага… — Алину передёрнуло. Она попыталась встать, но, оступившись, схватилась за плечо Валеры. — Фух… я как будто стометровку пробежала. И сбросила пару килограммов нервов. Ну что, перерыв надо закончить и с новыми силами дальше. Валера с беспокойством наблюдал за тем, как уверенные фразы произносились бледно-розовыми дрожащими губами. — Можно перенести на другой день… — Н-нет, не будем бросать всё на полпути. Я правда могу получить эту треклятую сущность! Просто… давай без пожаров. А то спалим тут всю растительность. — Вокруг тебя была всего лишь сущность — я её полностью контролирую. Никакого вреда ни тебе, ни чему-либо другому. — А если ты на секунду отвлечешься?.. — Всё исчезнет. — Хорошо. Только… может, если ты слегка поубавишь газу в горелках… — Ладно. Но если… — Я постараюсь! — выдавила Алина с максимальной убедительностью. Валера внимательно посмотрел на неё, выдержал небольшую паузу и кивнул. Они разошлись по местам. Пока мужчина снова собирал костерок, он наблюдал за Алиной: та переминалась с ноги на ногу и что-то усиленно бормотала. «Молится, что ли? Ну, пусть так, если поможет». Хотя за ней такого раньше не наблюдалось. Чиркнула вторая за утро спичка, снова пламя с удовольствием принялось за аппетитный хворост. Руки Валеры медленно поплыли друг от друга, заставляя сущность огня двумя ручейками обогнуть Алину. Огонь медленно поднимался до уровня колен. Теперь дело за малым. Точнее, за «малой». Алина вытянула руки навстречу пламени, продолжая несвязное бормотание, которое переходило в громкий шёпот. Затем стала вращать кистями, как будто творила магическое заклинание. В какой-то момент на раскрытой ладони возник язычок пламени. Бледно-оранжевый, он мерно покачивался — словно танцевал под медленную музыку. Девушка широко раскрыла глаза и еле видно закачала бёдрами в такт огню, замедлила бормотание, пропевая каждое слово, и маленькими шажками поплыла назад. Казалось, два метра до бортика Алина преодолевала несколько минут. Когда она наконец упёрлась в бетон, пламя растворилось в воздухе. Колени подогнулись, но ей удалось плавно опуститься на землю. Валера подбежал сразу. — Всё в порядке? — участливо спросил он. — Вполне. Испытание пройдено? — Да. Помочь? — Пожалуйста. Валера подхватил Алину, и та с трудом, но встала. Они пошли на выход, Валера находился рядом, ожидая, что Алина может в любой момент упасть. У бортика он запрыгнул наверх и поднял девушку, взяв за подмышки. Та даже не сопротивлялась — её взгляд отражал полнейшую прострацию. Неизвестно, как бы отреагировали случайные свидетели этой картины: как будто Алина пьяная или под наркотиками. «Вид у тебя, конечно, блаженный», — подумал Валера. — Знаешь, — вдруг заговорила Алина, — это называется «пирофобия». Паническая боязнь огня. Не просто страх, а состояние, когда разум отключается и дёргает за любые рычаги, лишь бы это всё прекратилось. Так и шарики могут совсем за ролики заехать. — Так было всегда? Алина внимательно посмотрела на Валеру, затем себе под ноги. — Нет, но я помню, с чего всё началось. Мне было четыре года. Мы жили с родителями и братом в большом коттедже. Однажды ночью я проснулась от того, что стало трудно дышать. Открываю глаза — а под потолком дым, воздух весь посерел. Я стала звать родителей, но они не отвечали. Сразу побежала в соседнюю комнату, где спал брат, но дверь оказалась заперта. В горле дико першило, я кашляла, не переставая, глаза слезились. Я наощупь пробиралась к комнате родителей, взялась за ручку двери — она обожгла ладонь, но всё-таки удалось открыть. Навстречу из комнаты бросилось пламя — как будто оно только и ждало моего появления, чтобы испугать. У неё получилось: я запаниковала и закричала во все лёгкие. Наши спальни были на втором этаже коттеджа, поэтому я побежала к лестнице, но запнулась и пролетела все ступени разом. Я кричала и плакала одновременно и совсем забыла про родителей и брата — забралась в кладовку и закрыла за собой дверь. Конечно, сейчас я понимаю, что это был наиглупейший поступок, он мог стоить жизни, но ту панику словами не передать. Алина, рассказывая, продолжала идти, куда направлял её Валера, и смотрела в одну точку. — Какое-то время спустя, — продолжила она, — дверь в кладовку открылась. Я кашляла и ревела, когда ко мне заглянул… брат. Видимо, он услышал плач. Мы смотрели друг на друга, будто встретились в первый раз. Мне надо было обрадоваться, броситься к нему, уговорить поискать родителей, но… паника извратила сознание. Огонь в доме сжигал кислород и здравые мысли в голове, поэтому я никак не реагировала, а он странно посмотрел и… убежал. — Он не стал спасать? — удивился Валера. — Сколько ему было лет? — Он на два года старше меня, значит шесть. Я ведь тоже не спасла его, если подумать. К тому же он, наверное, тоже сильно испугался. Или побежал искать родителей. Или вообще привиделся — до сих пор не могу понять… Постепенно становилось всё более и более душно и, наконец, я отрубилась, а очнулась уже на руках у родного дяди на улице рядом с домом. Пожарные активно заливали его водой. В общем, дядя меня и спас — вынес из горящего дома, так он рассказывал. — А родители? Брат? — Родители погибли. Сгорели. Дядя говорил, что трупы были обезображены огнём до неузнаваемости. Брат остался жив — он выбрался из дома. Так мы с ним стали сиротами. К счастью, дядя взял нас под опеку, мы жили с ним много лет, пока не разъехались по съёмным квартирам. Из которой мне, как ты уже знаешь, пришлось уйти. — Ты говорила, что твой брат недавно умер. — Да, — с горьким вздохом произнесла Алина. — Мы, кстати, тот пожар никогда не обсуждали. — А дядя жив? — Более чем! — Ты общалась с ним после того, как мы приехали из леса? — Нет… была, конечно, мысль, но… Валера, я и так ему по гроб жизни обязана, с учётом того, что он растил меня как родную, помогал в школе и университете. Я уже не могу пользоваться его добротой. — Мы рискуем жизнью, Алина. — Даже в этом случае — с некоторых пор я сама по себе. И вообще — ты ведь помогаешь! — Помогаю, — обречённо подтвердил Валера. — Правда, обучение мне даётся всё труднее. Огонь вымотал просто до безобразия. Я могу списать сегодняшнее на панику от фобии, но как же это, оказывается, энергозатратно. — Этому есть объяснение. — Да? И какое же? — Хм. Обучение сущностям — это пробуждение сил, спрятанных внутри человека. Для этого учитель пропускает через ученика все девять сущностей в определённом порядке. Твоя задача — удержать то, что через тебя проходит. — То есть, получается, сущность огня получил ты, а не я? — с сомнением отозвалась Алина. — Я притянул её, а ты удерживала, чтобы почувствовать, — пояснил Валера. — Ну, тогда ладно… — Даже на удерживание тратится очень много сил, поэтому ты и чувствуешь себя усталой. Я получал сущности реже твоего, но каждый раз всё равно ощущал утомление. Ты отлично справилась. Правда, мне любопытно, что ты тогда бормотала? — А… — Алина устало улыбнулась. — Несколько лет назад попалась на глаза книжка по нейролингвистическому программированию. Знаешь, что это такое? Ну, если вкратце, то там учат читать язык тела и самому с помощью жестов, взглядов и прочего привлекать к себе людей. Казалось бы, обычная чушь, но там была интересная вещь, связанная с фобиями. По НЛП считается, что мозг обрабатывает три потока информации: визуальный, аудиальный и кинестетический, то есть информация попадает через зрение, слух и осязание. Если страх активно поступает по одному из этих каналов, нужно просто-напросто перегрузить мозг, направив информацию через другой. Там был пример, который я в итоге и использовала: когда вокруг был огонь, а паника всё нарастала, я стала вслух произносить одно четверостишие, которое вычитала не помню уже где: «Я ищу себя и знаю, что вовеки не найду. Ни стоящей перед Раем, ни измученной в Аду…» Такая глупость, хе-хе. Но сосредоточившись на произнесении, я подавляла зрение, поэтому стало немного попроще. Голова гудела — врагу не пожелаешь, но справилась ведь! — Чем не способ, — сказал Валера, хотя ничего из сказанного не понял. Вполне вероятно, что от усталости Алина городит несвязный бред, поэтому оставалось участливо кивать и улыбаться. Тихой сапой они добрались до дома. Валера вызвался приготовить еду, девушка же сначала сидела на кухне и молча поддерживала его, а затем утопала в гостиную, чтобы лениво пялиться в телевизор. Они не разговаривали ни до, ни во время обеда: Валера — потому что так ему было привычней, Алина — потому что вымоталась. Только один раз Валера позволил себе нарушить тишину: — Я хочу уточнить: у тебя есть ещё страхи, связанные с теми сущностями, которые мы будем получать? Водоёмов, например, боишься? — Нет, я боюсь только огня, — с улыбкой ответила Алина. — Ну, и того, что мы не доведём обучение до конца. И сколопендр. Бр-р-р. Хорошо, что среди первоэлементов нет сущности сколопендры. Вдруг зазвонил её телефон. Валера напрягся: неужели информатор о себе напомнил? Алина ответила, выслушала и попросила собеседника повисеть на линии. — Сеня. Говорит, что эта напала на след Культа. — Я не удивлён, — с усмешкой заметил Валера. — Ага. Он предлагает к ним присоединиться. Скорее всего, надо будет куда-то ехать. — Алина прикрыла телефон ладонью и перешла на шёпот: — Физических сил у меня, если честно, никаких нет. Да и при всём к ним уважении, вчерашний вечер мы выбросили в помойку, не хотелось бы зазря мотаться. — Дарья наверняка нашла какие-то зацепки… Алина закатила глаза. — Нет, если тебе охота, то — пожалуйста. Но без меня. — Хорошо. Девушка сделала кислое лицо и убрала руку от телефона. — Сеня, ты ещё тут? В общем, можешь приехать и забрать Валеру. Я не поеду — после сущности огня я что-то совсем никакая, уж извини. Ага, обязательно расскажу. Окей, чао.