Время смерти Маркетта. Сброшен у аквариума около двух часов дня. Ну же, давай. Соображай. Я представила тот мой листок с записями. – Джек, десять секунд. Убийство Джессики Шедд указало на расправу с Маркеттом. Ее фамилия стала следующим местом: «Аквариум Шедд». Так что же за подсказка намекнула на время смерти? – Семь секунд. Сама книга? Нет, слишком объемно. Загнутая страница; вот это уже горячее. Загнутая страница, найденная в животе у Шедд, была из тридцать первой главы «Поджигателя». – Пять секунд. Номер страницы. Какой он там? 102. Коронер сказал, что Маркетт был убит непосредственно перед тем, как ближе к двум его скинули у аквариума. То есть примерно через час после расправы. – Четыре… Три… Два… – Ты убил Маркетта вчера, в час ноль два пополудни. Лютер кивнул; мне показалось, даже с некоторым разочарованием. – Хм. Может, ты и не такая тугодумка, как я считал. Ладно, последний вопрос. Как заканчивается роман «Убийца и его оружие»? – Я его еще не дочитала. Прочла только «Поджигателя». – В самом деле? И как, понравилось? – Представь себе, да. Автор реально сумел влезть в голову к психопату. Кстати, он еще жив? Я имею в виду, Эндрю З. Томас. – Энди будет жить вечно в своих произведениях. А теперь отвечай на вопрос. – В конце «Поджигателя» герой сжигает себя заживо. – Вопрос был не этот. А об «Убийце и его оружии». Черт. Ну почему я не прочла его первым? Я закрыла глаза, припоминая заднюю обложку книги. О заурядном парне, пестующем в себе убийственные инстинкты. Томас писал о нигилизме. И увлекался Данте. – Пять секунд, Джек. – Он… – Да? Была не была. – Он низвергается в ад, – пальнула я наобум. В глазах Лютера что-то продрожало, а затем он кивнул. – Что ж, неплохо. Ты вычислила, даже не читая книги? – Просто прикинула. – Удачно прикинула. Правильно. Так что теперь мистер Роу доживет до падения занавеса. Лютер перевел камеру на мистера Роу, и я с муторной ясностью поняла, что именно произойдет дальше. Питер Роу 1 апреля, 13:45 Человек, назвавшийся Сайдерсом, положил свой айфон на стол и уставился сверху на Роу смоляными, непроницаемыми глазами. Из кармана джинсов он вынул нож и выкинул лезвие. Серебристое. С отблесками. Невероятно острое. Похожее больше на коготь хищной птицы, чем на нож. – Пожалуйста, не делайте этого, – залепетал Роу, но сквозь слой скотча на губах послышалось лишь невнятное мычание. – О боже, не надо, – выдавил из себя Роу в те секунды, как Сайдерс с ножом склонялся к его ноге. Сознание начинало мягко плыть. В себя его привела резкая оплеуха. – Питер, это же последние мгновения твоей жизни. Ты что, хочешь их проспать? Под невнятное хныканье Роу Сайдерс сделал надрез на его семисотдолларовой брючине и вспорол драгоценную шерсть от ширинки до колена. После этого он вытащил из вещмешка широкий моток скотча и взялся за работу: приматывание к внутренней стороне ноги чего-то в пузырчатой упаковке; слой за слоем, слой за слоем. Наконец, моток он отложил и, взяв ногу Питера, как следует ее встряхнул. – Так, наверное, пойдет, – бормотнул он сам себе. Он обогнул стол; Питер слышал его шаги в сторону двери, вслед за чем щелкнул, запираясь, язычок замка. Сайдерс возвратился и поднял с пола пожарный топор. – Вот она, резка стекла во всей своей наглядности, – произнес он. И замахнулся. Джек 1 апреля, 13:45 Я вырвала у Фина мобильник и принялась вопить Хербу, чтобы он поспешил. – Копы уже в пути, – сообщил он. – Офис Роу на двенадцатом этаже. Охрана туда уже поднимается. – Увидимся на месте. – Джек… – одновременно сказали Херб и Фин, но я уже летела к раздвижным дверям выхода, высматривая Макглэйда. Его «Тесла» парковалась на местах для инвалидов. Сам он в это время играл в свою «Башню Безумия». – Ку-ку, Джеки. Я уже почти на уровне Костей. Распахнув пассажирскую дверцу, я шлепнулась на сиденье. – Как быстро разгоняется этот чемодан? – От нуля до сотки три и семь десятых секунды.