Щелкнул выключатель, и пространство заполнилось мягким, теплым светом. Пять минут назад мы оформились в гостинице, в которую приехали уже за полночь, после ужина в ресторане Ахмеда. Надо сказать, что Искандеру все-таки удалось накормить меня, и вот теперь пришел черед других дел… – Погоди, – Искандер обошел меня и, прямо в обуви, прошел дальше. Открыл-закрыл дверь в ванную, затем завернул направо и, не задерживаясь, вернулся обратно. – Что это было? – я непонимающе посмотрела на его улыбающееся лицо. – Так, привычка, – он подошел ко мне. Смуглые пальцы ухватили замочек куртки и потянули его вниз. Через секунды Искандер уже вешал её в шкаф, а я, по-прежнему стояла на месте. Ноги будто приросли к полу, и я не могла пошевелить ими. Причина? Я волновалась. – Тебе помочь разуться? – Искандер выразительно посмотрел на мои ноги, плечи его дернулись, словно он пытался воплотить в жизнь озвученное, но я остановила его: – Нет, ты что. Спасибо! – левая, а потом правая ступня вылезла из туфель. Ощутив под подошвой ног мягкий ворс ковра, я облегченно улыбнулась. От непривычки устала. Но это не значило, что туфли мне не понравились. Я аккуратно убрала их в сторону, и увидела, как Искандер поставил рядом свою обувь. Я медленно выпрямилась и взволнованно посмотрела на него. Искандер не сводил с меня взора. Его потемневшие глаза – словно изумрудное пламя, обжигали мне сердце. Я догадывалась о чем он думал… В голове завертелись вопросы. Когда Искандер приступит? Сейчас, или чуть позже? Сердце часто-часто забилось в моей груди, ладони стали влажными, и я нервно провела ими по платью. Уголки губ Искандера дрогнули: – Ну что ты, красота? Я не собираюсь есть тебя. Я выразительно посмотрела на него. – Так, немного покусать если, – с дерзкой улыбкой добавил он, и у меня сладко заныло в груди. – Давай, пошли, – Искандер стянул свою куртку и повесил рядом с моей. Восточно-сладкий аромат окутал мой нос, стало тепло, но волнение все еще не отпускало меня. – Идем, милая, – теплая ладонь обхватила мое плечо и чуть потянула за собой. Я послушно пошла рядом с Искандером. Стопы мои утопали в высоком ворсе ковра, сердце грохотало, как бешеное, и странный трепет, словно в моей груди билась пойманная птица, сделали мой шаг неровным, а дыхание – сбивчивым. Я то замирала, то начинала учащенно втягивать в себя воздух так, будто боялась, что он закончится. – Как тебе тут? – обводя взглядом спальню, поинтересовался Искандер. Я скользнула взором по кремовым стенам, молочно-белым шторам и двум креслам, меж которых стоял журнальный столик, а затем, собравшись с духом, посмотрела на кровать. Двухспальная, тоже молочно-белая, она была покрыта золотистым покрывалом, который гармонировал с настенными бра, что расположились по бокам от кровати. – Красиво, – выдохнула я и посмотрела на Искандера. В тигриных глазах мелькнуло что-то, близкое к пониманию. – Хочешь побыть одна? – Да, нет, – я тряхнула головой, – да, я хочу уединиться в ванной. Можно? – Можно, конечно, – Искандер, всем своим видом показывая, что не собирается мне мешать, сел в кресло и вытянул ноги. – Ладно, – я, продолжая стоять на месте, нервно провела ладонью по шее. Вспомнив о часах, подаренных Искандером, спросила: – Наверное, надо снять… Намокнут, испортятся… – Им вода не страшна. С ними можно и в море нырять. Так что, если не хочешь – не снимай. – Не хочу, – я любовно погладила по стальному корпусу, и краем глаза заметила, как Искандер улыбнулся. – Ну, иди, давай, купайся. А я буду ждать тебя. Я поспешила скрыться в ванной. Как только дверь за мной закрылась, я ринулась к зеркалу и, ошеломленная, застыла на месте. Бог мой! Я еще никогда не видела, чтобы у меня так сверкали глаза! А лицо! Такое красное! Я осторожно коснулась подушечками пальцев щеки и одернула руку. Горячо! Пытаясь понять себя, я подалась вперед – почти прижалась к зеркалу, отчего мое жаркое дыхание оставило дымку на его гладкой поверхности, и заглянула в свои глаза. Потемневшие, серо-голубые, они были охвачены влюбленным пламенем, беспокойством и радостью. Ресницы мои дрожали, подрагивали и зрачки. Я была какой-то другой. Повзрослевший, что ли… Понимая, что там, за дверью, меня ждет Искандер, я начала раздеваться. Мягкий бархат скользнул по моему телу и перекочевал на полку шкафчика. Там же разместилось и белье. Включила воду и забралась в ванну – белоснежную, большую. Мысль о том, что здесь бы поместились два человека, обожгла мне голову. О чем я думаю? Вернее, о ком… Об Искандере. Мужчине, завладевшим моим сердцем. Поражало, что я так быстро влюбилась в него. Хотя, впрочем, я читала, что влюбленности это свойственно, а вот любовь – чувство куда более глубокое и несокрушимое – мне только предстояло познать. Потому что я знала, что была на пороге этого. Потому что вид Искандера, воспоминания об его взгляде – том самом, в котором я разглядела благородство (да, прямо в бандитском ресторане, после визита ОМОНа), вызывал у меня более глубокие чувства. Мне хотелось услышать историю Искандера. Узнать, каким он был, будучи ребенком, и что толкнуло его в этот преступный мир. Я хотела понимать его. Чувствовала – Искандер был другим. Не было в нем ни отмороженности, ни беспринципности. Я плохо разбиралась в мужчинах, но сердце не сомневалось – Искандер – самый достойный из них. Размышляя над этим, я начала мыться. Теплая вода пахла хлоркой. Не самый приятный запах. Пытаясь погасить его, я взяла первый попавшийся флакон с полки и налила его содержимое себе в ладонь. Прохладная, сиреневая жидкость оказалась куда более приятной на запах, нежели вода, льющаяся из крана. Нежный аромат окутал мое тело, как только я нанесла гель на кожу. Прерывисто вздохнув, я прикрыла глаза и попыталась успокоиться. Но мысли о том, что скоро случится, бесконтрольно крутились во мне. К счастью, страх, хоть имелся, но был не таким огромным по сравнению с моим желанием быть с Искандером. Закончив мыться, я выбралась из ванной и завернулась в полотенце. Пушистое, пахнущее свежестью, оно окутало мое влажное тело, почти как кокон. А, стало быть, была бабочкой – которая после прикосновения Искандера, должна буду выбраться наружу. Столь поэтичное сравнение вызвало у меня улыбку. Подойдя к запотевшему зеркалу, я послала поддерживающий взгляд своему размытому отражению, а потом – решительно вышла из ванной комнаты. С волнением в груди я прошла в спальню. Взор мой уперся в Искандера. Кажется, он заснул прямо в кресле. Веки его были смежены, лицо приняло расслабленное выражение, и теперь я отчетливо увидела усталость на нём.