– Ладно. Все. Был не прав. Извини, брат. Просто… – Ни слова больше, Слав. Вот просто заткнись, на хрен. – Да я же за тебя, дебила, переживаю, – орет тот в ответ и реально тормозит, едва не въехав носом в отбойник. – Ты ведь себя сожрешь, если малого бросишь! – Я не собираюсь его бросать! Обменялись злыми взглядами, так что чуть искры, блин, не посыпались. Помолчали. Дождь совсем озверел – молотил в стекло так, что дворники не справлялись, а ветер дул с такой силой, что тяжеленная тачка шла юзом. – Ладно. Извинился ведь! Ты уже решил, что скажешь Кате? Отрицательно мотнул головой и отвернулся, уставившись за окно. Хер его знает, как я очутился в такой ситуации. Был бы мачо каким-то – еще полбеды. Но я никогда особенно не блядовал, разве что по молодости совсем, после отсидки. А потом как-то не до баб совсем стало. Работы столько, что хоть вешайся. Приходил домой – и единственное, чего хотелось – нормально выспаться. Какой там секс? Тем более с кем попало… Наверное, я был тем редким мужиком, кому не надо было что-то и кому-то доказывать при помощи молодой красивой вешалки рядом. Нет уж. Если я с кем и встречался, так это с женщинами, которые были мне интересны на самом деле. И Катя… Катя тоже была не случайной в моей жизни. Я ей восхищался по-настоящему, я ей дорожил. Она могла бы стать для меня идеальным партнером, если бы я и дальше продолжал себе врать, отрицая любовь к другой… – Ну, ты там давай с ней полегче. Славка хлопнул меня по плечу. Я огляделся, надо же – даже не заметил, как мы приехали. Кивнул. Вышел под ливень, вымокнув сразу до трусов, шмыгнул в подъезд. Поднялся на лифте. Катю нашел в кухне. Она стояла у залитого дождем окна, беззащитно обхватив плечи руками. – Думала, ты уже не придешь. – Прости, что заставил тебя волноваться. Мне правда очень жаль. – Ничего. Есть хочешь? Или пойдем, наконец, спать? День был просто ужасным. Я с ног валюсь. – В голосе Кати слышалось отчаяние, как бы она не хотела его скрыть. – Кать… – Свадьбы не будет, да? Ну, конечно, не будет… Я не такая идиотка, чтобы выйти за тебя замуж после того, как ты с этой девочкой… на глазах моих коллег… – Что я, Кать? Помог вытащить ее из-под завалов? Так я в любом случае не остался бы в стороне. – Ну да. Ты же почти святой, Артур. Бросишь меня перед свадьбой – никто слова плохого в твой адрес не скажет. А мне сплетни до конца дней слушать. – Перестань, пожалуйста, Кать. Не надо душу рвать. Давай лучше подумаем, что делать дальше? – Ты у меня спрашиваешь? – поразилась она. – Да. У тебя. Подумай, как для тебя будет лучше… – я замялся, подбирая слова. – .. это закончить? – усмехнулась Катя, подхватив мою речь. В залитом дождем окне отразились моя вина и ее обида. – Закончить, да. Прости. Не знаю, что еще добавить к сказанному. Я – мудак. Но этот мудак правда верил, что все у нас получится. – Мне должно стать от этого легче? – Я не знаю, Кать. Просто говорю как есть. Подумаешь, как для вас с малышом будет лучше? Если что, от него я не отказываюсь. Можешь полностью на меня рассчитывать. По деньгам, и не только. Я буду участвовать в его жизни, буду регулярно приезжать и помогать… – Ну да. Очень удобно. И женщина желанная рядом. И ребенок, которого она тебе еще лет двадцать бы не родила. Ведь сколько ей до пенсии еще танцевать? М-м-м? Хорошо устроились. Оба. Глава 20.3 Глава 20.3 Наверное, это было справедливое замечание. Не знаю. Об этом я еще не думал. В могилу моей вины упала еще пара горстей земли. – Кать… – Постой… Постой! Или это было специально? – Что специально? ­– Ты специально со мной закрутил, да? Чтобы я, дура, родила вам игрушку? Скажи правду, ты собираешься отнять у меня ребенка? – она, наконец, обернулась, заметалась по моему лицу затравленным взглядом. – Господи, нет, конечно! Ну что ты такое говоришь? Никто у тебя ребенка не заберет. Как ты себе вообще это представляешь? – С твоими деньгами? О, да запросто! Катя на самом деле себя накрутила. В голубых смешливых глазах плескались ужас и паника. Как будто я вдруг ни с того ни с сего превратился из обычного мужика в рогатого монстра. – Нет, Катя. Нет. Малыш будет жить с тобой. Я, конечно, буду настаивать на совместной опеке, но ты мать. И всегда ею будешь. Клянусь. Послушай меня! И прекрати выдумывать то, чего нет и близко! – Об-бещаешь? – спросила она, вцепившись в мою рубашку. – Клянусь. Хочешь, даже в письменном виде свое обещание оформлю. Кать, ну что ты, правда… Давай я тебе чай заварю. У тебя зубы стучат. И потом мы с ней пили чай в тишине, сойдясь на том, что этот разговор лучше продолжить утром. Катя совсем измучилась, да и я был уже не в силах продолжать. Утро было поганое, сонное. Я сходил в душ и с удивлением обнаружил на кухне Катю – обычно так рано она не вставала. – Доброе утро. – Доброе. – Я все обдумала. – И? – Свадьба будет. Как мы и планировали. Это меньшее, что ты мне должен, Артур, после всего… Я имею право требовать, чтобы ты сдержал обещание. Имею право на то, чтобы наш ребенок родился в браке и носил твою фамилию. – Он бы и так ее носил. Я же не отпираюсь. – Неважно. Я не могу отменить свадьбу за шесть дней до нее. Не хочу сплетен за спиной, не хочу, чтобы меня жалели, или тем более винили в том, что я не смогла тебя удержать даже ребенком! Потому что я не пыталась… Ты же знаешь… Я просто тебя любила, и все. – Я знаю, – подтвердил я, растирая Катины взволнованно поднимающиеся и опускающиеся плечи. – Что дальше? – Дальше? Год брака, Артур. Я прошу год брака. Семь месяцев до родов и первые полгода жизни нашего ребенка я не хочу быть одна. И если через этот год ты захочешь от нас уйти, я отпущу. – От тебя уйти, – поправил я, слыша, как с оглушительным лязгом за спиной захлопывается дверь клетки. – Хорошо. Если ты захочешь уйти от меня, я не стану препятствовать. Клянусь. Можем даже подписать соответствующее соглашение. – Зачем тебе это, Кать? Что это изменит? Продлит агонию? Твою и мою? – я психовал, с трудом контролируя голос. – Нет. Это убережет тебя от ошибки. Ты же не думаешь, правда, что эта девочка станет тебя ждать? – голос Кати дрожал, и самое паршивое, что она действительно верила в то, что спасает меня от самого себя. – Ее зовут Есения, – сощурился я. – Не суть. Ты понимаешь, о чем я. Я прошу у тебя год. Шанс для нашей семьи. Но предупреждаю, что не потерплю ваших встреч за спиной. Я… Артур, я этого не заслужила, ты знаешь. – Знаю. Я только не знаю, зачем тебе это нужно. Потому что это ничего не изменит. Ты заставляешь меня быть жестоким. Но правда в том, что мы уже пробовали. И ничего не вышло. Считай, я безнадежно люблю другую. Такой вот, блядь, конченый однолюб. Не хотел ей боли, да. Просто все для нас прояснить. – Тогда дай мне с достоинством выйти из этой ситуации. Я прошу всего год. И свадьбу, которую ты сам затеял. Блядь. Вот просто блядь. И что тут скажешь, если каждое слово – правда? Нарезая круги по кухне, я просто с ума сходил. Прикидывал то так, то эдак, и понимал, что каким бы спорным не было это решение, я не могу Кате в нем отказать. Она была права. Я сам ее в это втянул. Сам сделал ей предложение. И теперь… Я действительно был не в праве заставлять Катю расхлебывать мои ошибки, отменив в последний момент торжество. Да и вообще… Разве я смог бы в открытую встречаться с Есенией, оставив Катю? Нет. Потому что тогда бы и ей досталось. А я не мог допустить, чтобы мою девочку за глаза звали разлучницей и смешивали ее имя с грязью. – Хорошо. Пусть будет по-твоему. Глава 21.1 Глава 21.1 Я проснулась, испытывая странную легкость, несмотря на то, что голова была как будто в тумане. Полежала немного с закрытыми глазами, наслаждаясь давно забытым ощущением покоя, и чуть с ума не сошла, когда на меня обрушились воспоминания о вчерашнем. Резко села на кровати. Руки метнулись к глазам, отгораживая меня от мира. Виски сдавил резонный вопрос: а что если мне все это привиделось? От боли замутило… Остатков сил стоило заставить себя оглядеться. Хм… Все, как я и запомнила: небольшая, но отдельная палата, выкрашенные кремовым цветом стены, удобная функциональная больничная койка, тумбочка, небольшой шкаф. И только свет в палате был выключен, а за окном то ли вечерело, то ли, наоборот, светало. А еще я же тут одна находилась…