— Вряд ли у нас было время это проверить, — возражает Эйр. — Полки за защитным стеклом и под сложной системой сигнализации, я сама видела. Охранное предприятие через пару секунд бы узнало, если бы кто-то начал что-нибудь там трогать. — Кто-нибудь из вас связывался с Судденом и узнавал, что показали предварительные результаты экспертизы? — спрашивает Бернард. — Ничего, — отвечает Санна. — Но они с командой продолжают работу. Бернард садится на стул, закидывает в рот сразу две жвачки и начинает шумно чавкать. — Хорошо, — продолжает Санна и подходит к фотографии Мари-Луиз Рооз. — Кто-то атаковал ее с особой жестокостью. Вряд ли она застала врасплох вломившегося в дом грабителя. Кто-то хотел уничтожить ее. И наиболее вероятно, что это сделал кто-то из ее знакомых. У кого-то она вызывала настолько сильные эмоции, что они потребовали такой разрядки. — Из дома можно выйти тремя путями, — добавляет Эйр. — Входная дверь на улицу была открыта, следов взлома на ней не обнаружено, в дом никто не врывался. Дверь, ведущая из гостиной на террасу за домом, была заперта, и ее никто не трогал. На двери в библиотеке, через которую, как мы думаем, преступник и покинул место преступления, тоже никаких повреждений, кроме того, ее можно открыть только изнутри. Так что в дом преступник вошел через парадную дверь. Санна кивает. — Что подкрепляет теорию о знакомом жертвы, которого она сама впустила в дом. Крупная ссора, которая привела к насилию. — Ну не знаю, меня вы не очень-то убедили… — откликается Бернард, — что это кто-то из ее знакомых… Он продолжает со вздохом: — Обход соседей ничего не дал. Все говорят одно и то же. Что чета Роозов ни с кем не общалась. Во всяком случае, общение было довольно поверхностным. Если отбросить обязательные коктейльные вечеринки и церемонии, связанные с ее благотворительной деятельностью, они держались в стороне от всех. В доме не нашлось ни одного компьютера, а на почту в телефоне Мари-Луиз, похоже, получала одну рекламу и счета за покупки. Мы запросили детализацию звонков, но ничего не обнаружили, в большинстве случаев они перезванивались с мужем. — А телефон Франка? Его местоположение? Тоже ничего? — спрашивает Санна. Бернард отрицательно мотает головой. — Компьютера не было? Если брать в расчет ее бизнес и счета, все их финансы, это как-то странно, разве нет? — Я тоже об этом подумал, — соглашается Бернард. — Но у них адвокаты, аудиторы и управляющий на материке, эти люди и вели большую часть их дел. Может, в таком случае компьютер и не нужен? — Что нам о них известно? — спрашивает Санна. — О тех, кто на них работает? — Мы пообщались с адвокатской конторой и с банком, где работает их управляющий, там ничего подозрительного. С аудиторами то же самое. Указанное ими время последнего общения с супругами Рооз совпадает с детализацией звонков Мари-Луиз, все они готовы открыть доступ к любой необходимой информации. Так что у нас нет причин считать, что они что-то скрывают. Нам предоставят доступ ко всем счетам Роозов и готовы в любое время ответить на все наши вопросы. — Хорошо, — говорит Санна. — Когда получим доступ к их счетам, нужно сразу начать расследование по активам, все проанализировать и проследить денежные потоки. Эйр и Бернард одновременно отводят глаза. Санна продолжает со вздохом: — В доме не было ничего особенно необычного, кроме конверта в прихожей. В нем лежало несколько тысяч крон. Я попросила Суддена изучить его. Да еще этот стикер, который я нашла под конвертом… Нам нужно проверить всех в ее телефоне, кто записан на букву «В». — Я уже посмотрел. У нее в мобильном нет никого, чье имя начиналось бы на «В», — отвечает Бернард. — Тогда надо проверить соседей… — И соседей с такими инициалами нет, — перебивает он ее. Эйр приподнимает одну бровь и насмешливо смотрит на Бернарда. — Блин, если бы я была не в курсе, я бы решила, что вы уже пожалели, что уходите на пенсию, и очень хотите остаться. — Да ни за что, — отвечает Бернард. — Ладно. Мы знаем что-нибудь про условия ее страховки или мне это выяснить? — предлагает Эйр. — Мы выяснили. В случае ее смерти все получает муж, — отвечает Бернард. — О нем есть какие-то новости? — интересуется Санна. Бернард мотает головой. — Ничего, ни одной зацепки. Он не пользовался ни телефоном, ни банковской карточкой со вчерашнего дня. Я созвонился с аэродромом и портом, но это ничего не дало. Так что варианта два: или лежит где-нибудь в канаве, или его увезли куда подальше, потому что он видел лишнее. Это гораздо вероятнее версии о том, что он убийца. Санна отпивает кофе. — Я попросила Йона созвониться с местным поисковым отрядом, от них что-то есть? — Они соберутся через пару часов с собаками. — Хорошо. — Я пытался связаться с лечащим врачом Франка. Чтобы мы всё знали о состоянии его здоровья. — Хорошо. Сообщи, как только узнаешь больше, и проследи, чтобы эту информацию получили все, кто прочесывает местность. — А пресса? — спрашивает Бернард. — С ними что будем делать? — С этим пусть Экен разбирается, когда вернется. Зачем еще нужны начальники? — Мне позвонить в библиотеку? — предлагает Эйр. — Узнать, с кем Мари-Луиз там общалась, когда передавала им пожертвование. Может, там случилось что-то такое, что требует нашего внимания. — Они вообще не общались напрямую, — говорит Бернард. — Все было улажено через адвокатов и аудиторов. Библиотека только послала Мари-Луиз букет с открыткой. Эйр начинает барабанить пальцами по столу. — Судден, — произносит Санна с улыбкой, когда дверь вдруг распахивается и на пороге появляется мужчина в вязаном исландском свитере. Свитер кажется почти нарисованным поверх его мускулистых рук. Густые седые волосы небрежно зачесаны назад. Во всем его облике чувствуется какая-то усталость и в то же время пленительный шарм. У него огромные глаза и крючковатый нос с горбинкой. Эйр не раз слышала о Свене Суддене Свартё, прославленном криминалисте с многолетним опытом работы и блестящим образованием. Один из лучших криминалистов в стране. Но она и представить себе не могла, что он такой здоровяк. Она-то ожидала увидеть тщедушного профессора. Судден кладет на стол перед ними фотографию. На ней нож в пакете для вещдоков. Широкое лезвие из нержавеющей стали вдоль обуха густо измазано кровью. — Ты была права, Санна, — произносит он. — Преступник вышел через заднюю дверь. Вот это лежало под живой изгородью между их садом и соседским. Санна светится от радости. — Сколько времени займет экспертиза? — Надеюсь, не больше пары дней. — Знаешь, что это за нож? Что можешь о нем сказать? — Охотничий нож. Нержавеющая сталь. Ручка деревянная. — Модель? Марка? Можем проверить по магазинам. — Магазины вам не помогут. Тем более что он не новый. Я бы предположил, что ему лет пятнадцать-двадцать, если не больше. Эйр рассматривает фотографию. Под подтеками крови она различает какой-то черно-зеленый налет. — Так ты и есть новый Бернард? — Судден с улыбкой протягивает ей руку. — Эйр Педерсен, — отвечает она, не поднимая на него глаза. — А это что? Эйр указывает на фото. — Водоросли, я так думаю, — отвечает Судден. — Посмотрим, какой ответ даст экспертиза, но подозреваю, что он долго хранился на улице, прежде чем им воспользовались. — Если это водоросли, значит, преступник держал его где-то рядом с морем? — На этом острове все рядом с морем, — отвечает Судден с улыбкой. Бернард берет фотографию и закрепляет ее на доске под фотографией Мари-Луиз Рооз. — А больше хороших новостей у меня нет, — добавляет Судден. — Мои ребята собрали отпечатки, образцы тканей и волоски. Но по большей части там все загрязнено. Совершенно непригодно для экспертизы. — Это мы слышали, — говорит Санна. — Мы столкнулись с одним из твоих ребят, когда прибыли на место. — Но должно же там быть хоть что-то полезное? — спрашивает Эйр. — Даже если соседка везде потопталась. — Увы. Мы нашли только ее следы, да еще супругов Рооз. Все остальное было испорчено. — Черт, — произносит Эйр. На лице Санны написаны разочарование и досада. — Санна, ты меня знаешь, — серьезно добавляет Судден. — Ты знаешь, что обычно я такого не говорю. Но на этот раз у меня такое чувство, что вам попался призрак. Он делает паузу. — Вы не думали запросить помощь с материка, из Национального отдела расследований? — Да, но никто из НОР не мечтает здесь оказаться, — говорит Санна. — Хотя Экен же знает кого-то из начальства там?