— А Джек, он много времени проводил в патронатных семьях? — Об этом вы и сами можете прочесть. Раз уж потревожили меня, чтобы запросить его бумаги. — Его ведь помещали в несколько разных патронатных семей, не только к Метте Линд? — Нет. Обычно мы отсылали его именно туда, — отвечает Инес, при этом черты ее лица становятся жестче. — Отсылали? — переспрашивает Санна. — Он что, сам не хотел ехать? Инес выглядит смущенной. — Его что-то не устраивало у Метте Линд? — снова спрашивает Санна. — Джек плохо ладил с Бенджамином, сыном Метте. — А отец Джека, о нем вам что-то известно? — Он много лет не давал о себе знать. — Не знаете почему? — Он был то ли частный, то ли наемный военный, или как там это называется. Работал по всему миру. В последний раз уехал и больше не вернулся. Санна удивленно вскидывает брови. — При таком раскладе он, вероятнее всего, погиб, — холодно поясняет Инес. — Сомневаюсь, что Джек хоть что-то о нем слышал с тех пор, как ему исполнилось лет пять или шесть. — А Джек? — продолжает Санна. — Что вы думаете о Джеке? Эйр просовывает голову в дверь и машет Санне, чтобы та вышла. Снаружи она пересказывает, что начальник Инес подтвердил все, что она сказала, он был с ней на связи на протяжении всего вечера, пока она совершала обход. — Теперь я могу идти? — спрашивает Инес, как только они входят в комнату. Санна кивает. — Но, скорее всего, нам понадобится побеседовать с вами снова. Инес натягивает пальто. — Дисмелия, — коротко поясняет она и холодно улыбается Эйр. — Я такой родилась. Так что можете больше не гадать, какая ужасная катастрофа меня постигла. Санна задумывается ненадолго. — А Ребекка, ее отклонения тоже были врожденными? Инес отрицательно мотает головой. — Ничего об этом не знаю. Но галлюцинации и аутоагрессия начались у нее примерно тогда же, когда я включилась в работу с ней. Я говорила, это было пять или шесть лет назад. — Было ли что-то, что могло стать причиной этого? Инес медленно мотает головой. — Кто знает. Но моя бабушка, бывало, говорила: «Насилие всегда рождается из стыда. Даже то, которое мы направляем против нас самих», — уклончиво отвечает она. На следующее утро возвращается начальник Санны и Эйр, глава местного управления Эрнст Экен Эрикссон. Они сидят напротив него, по ту сторону его аккуратно прибранного рабочего стола. В кабинете полно книг, бумаг и папок, и при этом здесь царит строжайший порядок. В своих мощных черных очках и с аккуратно зачесанными на пробор каштановыми волосами Экен выглядит бодрым и загорелым. Похоже, артроз больше не напоминает о себе, и если бы он не стискивал так сильно крупные кисти рук, ничто не выдавало бы его беспокойства. Санна сжато пересказывает события прошедших дней, несмотря на то что они с Экеном почти все это уже обсудили в телефонных разговорах. Она докладывает о деньгах, которые были найдены в доме Мари-Луиз, и о том, как это вывело их на Ребекку. Описывая места преступления, она указывает на детали, которые говорят о том, что обе женщины столкнулись с одним и тем же преступником. Она описывает разрез на горле и колотые раны груди и сердца. Экен молча слушает. Он потирает руки так, что костяшки белеют, но его загорелое круглое лицо не выражает никаких эмоций. Закончив, Санна делает глубокий вдох. Когда Экен начинает говорить, в его речи отчетливо звучит характерный островной диалект, тягучий и мелодичный, хотя тон при этом не теряет жесткости. — Итак, у нас двое убитых. И, бесспорно, их ранения кажутся похожими. Но… — Они связаны между собой… — перебивает его Санна. Он только вздыхает. — А супруг Мари-Луиз Рооз? — Франк Рооз все еще числится пропавшим. Он откашливается, чтобы ответить, но Санна опережает его: — Помимо его пониженной способности к передвижению, следует также добавить, что, по нашему мнению, он испытывал нежную любовную привязанность к своей жене. Его разыскивают, но не как подозреваемого. Экен потирает шею и размышляет, а Санна продолжает: — Я считаю, что тот, кого мы ищем, имеет отношение к обеим женщинам: к Мари-Луиз и к Ребекке, пока только не знаем какое. И пока этого не узнаем, мы не сумеем понять, возможны ли новые жертвы. — Серийный убийца? Ты ведь это пытаешься сказать? — спрашивает Экен. — Я убеждена, что это дело крупнее, чем нам кажется. — У тебя еще что-то припасено? Санна раздумывает, она ловит взгляд Эйр, но та отводит глаза. — На полу у кровати Ребекки мы нашли книгу, которую кто-то пытался сжечь. — Вот как. — Это был «Потерянный рай» Мильтона. Экен взволнованно наклоняется вперед, опершись на ручки кресла. — О Сатане, да? — Но есть там еще одна странность. — Что же? — Та девочка, которую нашли мертвой в известняковом карьере. Она совершила суицид, надев на себя маску лисы. Эта же девочка в этой же, как я понимаю, маске изображена на картине в доме Роозов. Экен снова прочищает горло. — Так ты думаешь, тут какой-то оккультизм замешан? И серийный убийца? Санна вслушивается в то, как это звучит. Но, может, она и права. В том, что между Мией, Марией-Луиз и Ребеккой существовала какая-то связь. Экен, внимательно глядя на Санну, медленно откидывается обратно на спинку кресла. — Вопрос времени, как скоро это просочится в прессу. Остров заполонят журналисты. — Нам нужна помощь, — говорит Санна. — Не пойдет, — отвечает он. — Чем больше полиции, тем больше прессы. — Но ты же не хочешь сказать, что мы в состоянии справиться своими силами, с теми-то ресурсами, что есть у нас на острове? — Думаю, придется попытаться. — То есть мы должны чем-то пренебречь? — уточняет Санна. Экен кивает. Эйр откидывается назад и складывает руки на груди, вид у нее обеспокоенный и скованный. — При всем уважении, я действительно считаю, что эти убийства указывают на то, что этот кто-то только начал, — произносит Санна. — Все детали… — Я хочу, чтобы мы сконцентрировались на том убийстве, из-за которого пресса будет атаковать нас в первую очередь, — обрывает ее Экен. — Второе может подождать. Главный подозреваемый в убийстве на вилле, без сомнения, муж убитой, но как обстоят дела с его поисками? Вот хотя бы сегодня? — Это не он, — разочарованно возражает Санна. — Мы не будем вычеркивать никого, пока не допросим, — отвечает Экен. — Как я понял, опрос соседей, объявление в розыск и поисковые операции ничего не дали. Пора переключить скорость. Подойдите к этому творчески. Найдите его. — Но если мы не видим целостности и не ищем связи между этими убийствами, мы можем что-то упустить. Могут погибнуть еще люди, если мы не будем смотреть… — Смотрите на что хотите, но найдите этого Франка, — резко перебивает ее Экен. — Мы не можем позволить себе скандал вокруг истории с привидениями. С наркоманами и карманниками, которые околачиваются у городской стены, мы еще можем смириться. Но никаких серийных убийц. И точка.