— Белая женщина — хорошая работница, — сказал Бинэ, сидящий в кругу мужчин — Мы все пользуемся корзинами, что она плела и рубашками, что она раскрашивала. А еще она работала в поле с детьми. Когда Кохаку обучится земледелию, она будет кормить твоих детей. Нодан удивленно взглянул на старшего охотника. Юноша знал, что мужчины недолюбливали белую девушку, потому как твердили, что Кохаку забрала твердость духа Нодана. Но юноша был уверен, что это сделала встреча с волком Малумисой. — Нодан восхищен ее работой и трудолюбием, — ответил Нодан, встречаясь с сердитым взглядом Бинэ — охотник что-то задумал, но Нодан не собирался отступать. Кохаку же от этих слов покраснела еще сильнее, — Нодан отдаст за нее свой лук и стрелы. — Нодан, ты будешь плохим охотником без коня и без лука, — заметил Кита. — Нодан будет работать в поле, пока не сделает себе новый лук и не заработает на нового коня. Кита кивнул. Сына без коня он бы не оставил, но ему требовалось знать, что Нодан готов работать за такие блага. — Что ж, — произнес Быстрый Конь, — Быстрый Конь принимает плату за названную дочь. И за жениха готов отдать ящик с железными инструментами, мешки с пшеном и солью. — Это хороший дар, — сразу согласился Кита и грозно посмотрел на Маконса, который хотел что-то возразить. — Мы все знаем, что Нодан сильный и быстрый охотник, меткий стрелок и следопыт. Мы все гордимся его навыками и способностями, мы примем дар от Быстрого коня и не будем просить большего. Но Кита просит обещания у Кохаку подарить ему внуков. Вождь вперил взгляд в девушку, и она, заикаясь, ответила согласием. После этого Кита вонзил в землю «спорную ветку» — палку, ударив по которой любой мог возразить женитьбе и велел ждать заката. Теперь, если хоть кто-то ударит по палке, свадьба не состоится, пока все споры не будут решены. Свидетели покинули свои места, и Кохаку осталась сидеть один на один с Ноданом и "спорной веткой". Юноша напряженно сидел все в той же позе, а девушка надеялась, что он хоть чем-то ее поддержит или скажет доброе слово. — Позволишь ли поговорить с Кохаку? — спросил Быстрый Конь, незаметно подкравшись к паре. Нодан вздрогнул и перевел взгляд на мужчину, и Кохаку заметила, что вся шея и спина индейца покрылась потом, словно он волнуется и переживает сильнее нее. — Разрешаю, — сухо ответил Нодан. Фредди протянул руку Розе и, как галантный джентльмен, поклонился даме. Девушка покорно поднялась и отошла с ним. — Твой жених выглядит напуганным, словно его заставили жениться, — усмехнулся Фредди. — Это Кохаку тут подневольная. — Вот как? — Кохаку похитили чуть более двух месяцев назад из Рочестера, и не так давно Нодан сообщил, что сделает Кохаку своей женой, так как Кохаку его пленница. — Тогда мне понятны его страхи. Ведь ты можешь ударить по ветке и отменить эту свадьбу, — тихо рассмеялся Быстрый Конь. — Я имею на это право? — от удивления она перешла на английский. — Да, только обычно невесты не слишком возражают — они принадлежат отцам, покуда не выйдут замуж, а в браке женщины свободны в выборе и желаниях. Замужество — это освобождение от указов отца. А муж должен слушать свою супругу. — Но если я не желаю выходить замуж, я могу остановить все это? — Можешь, — кивнул Быстрый Конь, но ободрения в его взгляде она не увидела. Кохаку остановилась и, обернувшись, посмотрела на замершего как изваяние Нодана и палку рядом с ним. Что будет с ней, если она откажет? Станет ли она снова пленницей? Проведет ли Нодан обещанный суд и отпустит ее домой?.. Хотела ли она вообще возвращаться, хотела ли объяснять Морису, что Рей — изверг, убивающий невинных людей? Девушка верила, что отец этого не знал. Хотела ли Кохаку снова стать Розой и жить по указке матери, хотела ли она выйти замуж по выбору отца, и оказаться такой же проданной невестой, как и сейчас, но в современном американском городе, где права жены сравнимы с правами чернокожей любовницы? Девушка поежилась. Она хотела остаться и ради этого была согласна стать женой Нодана, но ее пугала приближающаяся ночь и необходимость близости. Фредди вернул невесту к Нодану, который все так же напряженно сторожил палку. — Быстрый Конь сказал, что Кохаку может ударить по палке и возразить против свадьбы, — тихо сообщила Кохаку, когда они остались одни. Нодан вздрогнул, опустил плечи и сердито посмотрел на невесту. — Ты пленница в этой деревне, — жестко ответил он. — Если ты откажешься, то станешь рабыней или мы продадим тебя Арэнку. — Ты хочешь обидеть Кохаку или просто запугиваешь? — Нодан достаточно за тебя заплатил, чем ты не довольна? — У нас так не принято, — расстроено опустила она голову. — А как принято у вас? Кохаку открыла рот, чтобы рассказать о любви, о прекрасных романах, в которых воспевались нежные чувства, которые она читала в Бостоне, но ничего не сказала. Ее отец продал бы дочь точно так же, как и Быстрый Конь продавал ее Нодану. Морис получил бы наследство, влияние или хорошую репутацию за любимую дочь. А Роза оказалась бы в руках пожилого, сердитого вояки, который не говорил бы с ней, а лишь указывал и требовал. — Ты будешь держать меня на цепи? — тихо спросила она. Нодан внимательно на нее посмотрел, и Роза заметила, как блеснули его глаза, и на губах мелькнула усмешка. Неужели она подсказала ему эту идею, и теперь он исполнит то, чего она боялась? — Кохаку не хочет уезжать из деревни, мне нравятся Белые горы, и Кохаку хочет сходить туда с тобой еще раз, — быстро, примиряющее зашептала она, стараясь унять гнев мужа. Нодан коротко кивнул. Значило ли это его согласие, или он просто принимал ее слова, она не поняла. — И Кохаку хочет стать твоей женой, — произнесла она, понимая, что врет, и что выдавливает из себя это признание лишь бы не сердить сурового мужчину. Он снова ухмыльнулся. — Это хорошо, — его голос не был ласковым, но Роза смогла уловить в его интонации одобрение. — Нодан ценит твое желание, — он прикоснулся к ней, погладил по руке и она невольно вздрогнула — в этом прикосновении проявлялись его намерения, и именно они пугали ее сейчас сильнее всего. — Нодан бы хотел, чтобы ты рассказывала ему свои истории каждый вечер, — произнес он, наклоняясь к ней ближе, и она смогла ощутить его горячее дыхание на своей коже. — Только ли историй ты ждешь от Кохаку? — спросила она дрожащим голосом, снова чувствуя как страх обволакивает ее холодными лапами. Нодан не ответил, положил руку ей на спину, и Роза вздрогнула, покрываясь мурашками. Ночь приближалась. К ним вернулись Кита и Минуен. Старейшины сели по разные стороны от жениха и невесты, а солнце, внезапно, словно почувствовав, что пришло время, спряталось за горами, накрывая деревню черным полотном. Тотчас на поляне разожгли множество костров, мужчины стали бить в бубны и запевать протяжные, мелодичные песни. Вокруг костров индейцы стали танцевать, подпевая, и водить хороводы вокруг огня. Вскоре на поляне не было свободного места, и Кохаку с интересом рассматривала танцующих, пытаясь понять движения. Один из охотников водил за собой сцепленных за руки людей и, образуя спирали, люди шли вокруг огня, отстукивая что-то ногами, поднимая руки в такт загадочной песне и что-то выкрикивая. Нодан заметно расслабился, а Кита вытащил палку, избавляя несчастного жениха от возможного разрыва. В кругу танцевала Вабана, и, заметив ее подзывающий жест, Нодан поднялся и направился к сестре. Но девушка не осталась у костра, а отошла к вигвамам, прячась от посторонних глаз. Когда Нодан догнал ее, Вабана обняла брата. — Ты так сильно похож на Маэру, — со вздохом произнесла девушка, проведя пальцами по выбритым вискам Нодана. — Вабана смотрит на вас и вспоминает, как сама была молодой, полной надежд на будущее. — Кита найдет для тебя жениха, и он заплатит за тебя его отцу, — попытался ее утешить Нодан. — Кита добр ко мне, но дети, которые у меня будут, не станут его внуками, — ответила она, и Нодан заметил, что она плачет. — Нодан подарит Ките внуков, ты можешь не переживать. — Уверена, подаришь, — с вызовом ответила она. — Но ты отберешь у меня Кохаку. Вабана знает, что ты спрячешь девушку в своем вигваме и не позволишь наслаждаться другим ее сказками и красотой. — Нодан не заберет Кохаку, клянусь. — Ты так же говорил про Маэру и день изо дня воровал мужа у Вабаны. Вабана плакала, оставаясь одна, когда ты уводил Маэру. Мне будет больно терять Кохаку. — Нодан не забирал Маэру! Нодан любил Вабану и желал ей счастья. — Ты просто хотел подражать брату. Нодану требовалось забрать себе и Маэру, и Вабану. Тебе неизвестна любовь. — Мигуен велела мне найти равновесие. Старуха сказала, что любовь к Кохаку спасет меня и погубит племя. Нодан не знает, как поступить! — прервал он ее слезные причитания. Вабана удивленно посмотрела на юношу. Мигуен не была провидицей, она лишь лечила раны, душевные и телесные. — Нодан решил жениться, потому что желал подарить Ките внуков, — сказал он, успокаивая и стирая слезы с лица сестры. — Нодану нравится белая девушка, и он хочет быть с ней рядом. — Но ты не завоевал ее сердца. — Нодан будет стараться, чтобы это исправить. Вабана вздохнула и, всхлипнув в последний раз, вытерла лицо. — Вабана запомнит твое обещание. Если ты будешь отбирать у меня Кохаку, Вабана расскажет всем, что ты нарушил свое слово! — Ты можешь играть с ней днем, Нодан же будет с женой утром и вечером, — и, немного замявшись, добавил: — Ты ведь поговорила с ней о том, что делают мужчина и женщина под пологом ночи? — Поговорила, — Вабана устало вздохнула. — Не понимаю, чему учат белые женщины своих белых дочерей? Она ничего не знает. Ты сказал, у вас все случилось, но Кохаку не знает, как появляются дети, и зачем муж ложится на свою жену. Я объясняла все долго и подробно, показала, как это делают козы. Кохаку не готова стать матерью, она не понимает твоих желаний. Женщина в ней еще не проснулась. — Но ведь у нее были кровотечения! — Значит, тебе придется воспитать ее разум самому, — Вабана с упреком посмотрела на брата и отступила. — Веселись, это твоя свадьба, и ты достойно за нее заплатил. Кохаку должна гордиться твоими дарами. А Вабана пойдет печалиться к реке. Ты напомнил ей о Маэру. *** Кохаку продолжала сидеть на шкуре, не зная, может ли она танцевать со всеми, и не уверенная, что знает, как танцевать. Мигуен ушла к огням, подкидывая в пламя какие-то травы, от чего из костра в небо взметались разноцветные искры. Кита следил за знахаркой и недовольно покачивал головой. — Белая девушка будет принята в нашу семью, — произнес тихо Кита, привлекая внимание невесты, — правильное ли это решение? — Ты хочешь знать, хочет ли Кохаку стать женой твоего сына? — Кита хочет знать, поможет ли белая девушка воинам с Белой горы защититься, когда в деревню придет Рей Хамермэн и его жестокие люди с ружьями. — Кохаку счастлива рядом с быстрой рекой, шумными лесами и высокими горами. Кохаку прогонит Рея, если он явится.