— Но, спасибо, что беспокоишься обо мне, — Наташа улыбнулась и сделала глоток кофе. Разговор плавно перешел на обсуждение повседневности, что казалось немного странным, но в тоже время радовало и вызывало интерес. Антон не замечал, как быстро летит время до того момента, пока его родители не спустились к завтраку. Он вызвался помочь Наташе приготовить для всех бутерброды, желая узнать о ней еще что-нибудь, пока родители смотрят утреннюю телепередачу в гостиной. Случайно касаясь руки девушки или пересекаясь с ней взглядами, Антон все сильнее чувствовал желание обнять ее и признаться в своих чувствах, но это могло бы только спугнуть девушку. Воспоминания о кошмарном сне время от времени возвращались, но Антон быстро избавлялся от них, переводя все внимание на ту, что была рядом с ним и могла остаться, если приложить немного усилий и очаровать ее. По этой причине мужчина решил не торопить события своими признаниями, а сначала попробовать добиться расположенности Наташи, чтобы она захотела не просто ненадолго забыться в его объятиях, но начать жизнь с чистого листа вместе. *** День пролетел незаметно. Время от времени Наташа забывала как дышать, и ей стало казаться, что игра плавно перерастает в нечто большее, по крайней мере, со стороны Антона. Холодный, на первый взгляд, мужчина оттаял и начал вести себя как-то по-другому. Он не пытался бежать от разговоров, пусть и увиливал от вопросов о своем эмоциональном состоянии. В любом случае, если сравнивать отношения, возникшие между Наташей и Антоном в первые дни знакомства, сейчас стало в разы теплее, льды начали медленно таять. Мужчина предложил подвезти Наташу до работы, и она не стала отказываться от этого предложения. Выяснив, на какой улице работает девушка, Мария Вениаминовна вызвалась составить им компанию, чтобы, пока Наташа будет вести урок, заехать в ближний магазин за сувенирами. По пути следовало подготовиться к разговору с Зоей Васильевной, которая должна будет сыграть роль фиктивной бабушки Наташи. В том, что женщина не откажет, девушка была почти уверена, ведь деньги нужны всем, а деньги Антон предлагал неплохие за безобидную «шутку» (хотя в последнее время Наташа все чаще думала о том, что их ложь не такая уж безобидная и на шутку не особо походит). Всю дорогу Наташа представляла что скажет Зое Васильевне, и как та отреагирует на ту или иную фразу, но одно дело — представлять, а другое — начать разговор воочию. Антон открыл перед Наташей дверцу и подал ей руку, помогая ей выйти из машины около детского сада. Он несмело поцеловал в щеку, для игры, разумеется, но по телу разлилось тепло — было в этом жесте что-то трогательное, цепляющее за струнки души. Денис никогда не целовал Наташу на прощание. — Напиши мне смс, после того, как поговоришь со своей бабушкой, — последнее слово Антон произнес наигранно. Наташа кивнула и направилась в здание. Ее не покидало ощущение, что происходит что-то не то. Войдя в здание детского сада, девушка столкнулась с Зоей Васильевной. — Добрый вечер, — поздоровалась Наташа, снимая пуховик и вешая его в шкафчик для персонала. — Привет, милая. А кто это тебя провожал и в щечку целовал? Уж не Денис ли твой? К щекам прилил румянец, Наташа чувствовала покалывание в кончиках пальцев и смущенно опустила взгляд. Все тело пронзила дрожь. Следовало собраться с духом, чтобы озвучить просьбу. — Зоя Васильевна, тут такое дело… Это был мой работодатель… Женщина чуть вскрикнула и прикрыла рот рукой. Она нахмурилась, прожигая Наташу изучающим взглядом. — Нет! Нет! Это не то, о чем вы могли подумать. Между нами деловые отношения… — Вот так дела-а-а, — протянула Зоя Васильевна. — Я играю роль его невесты перед, приехавшими из другой страны, родителями, и мне нужна ваша помощь. Зоя Васильевна поставила швабру и прислонилась к стене. Ее глаза широко распахнулись, вероятно, раньше ей не приходилось слышать ничего подобного. — Я понимаю, это звучит странно, но нам нужна актриса, которая смогла бы сыграть мою бабушку… Антон, хорошо заплатит и… Двери отворились, и на пороге Наташа заметила Марию Вениаминовну. Женщина перевела дыхание и посмотрела на Наташу: — Милая, ты забыла сумку в машине. В голове прозвучала мелодия провала, играющая обычно в фильмах, когда главный герой потерпел крах. Теперь о фиктивной бабушке можно было забыть. Наташа еще никогда не чувствовала себя так мерзко, даже когда заметила Дениса в постели с другой девушкой. — Спасибо, — выдавила из себя улыбку, забирая сумочку. — Маша, это ты, что ли? — спросила Зоя Васильевна, глядя на маму Антона. — Зоя Васильевна?! Какая встреча, вот уж не думала, что мыс вами встретимся. В голове начало гудеть. Наташа попыталась понять, что происходит, судя по всему, Зоя Васильевна и Мария Вениаминовна — давние знакомые, а это означало, что привлечение первой на роль фиктивной бабушки могло очень плохо сказаться на выдуманной легенде о серьезных отношениях, способных перерасти в брак. Ложь начала тугим узлом затягиваться у горла. Наташа предполагала, что будет непросто, но становилось все куда сложнее и хотелось выйти из этого, смыв с себя грязь… — Наталья Сергеевна, почему вы все еще стоите в коридоре? — послышался за спиной голос заведующей. — Дети уже собрались в классе и ждут вас. — Здравствуйте, Тамара Николаевна, я уже бегу. Наташа посмотрела на Зою Васильевну, умоляя ее не рассказывать матери Антона о лживости отношений ее сына с Наташей, и та кивнула, давая беззвучное обещание молчать. Сглотнув, девушка попрощалась с Марией Вениаминовной, еще раз поблагодарив за то, что принесла сумочку и поспешила в класс. Дрожь била по всему телу, на лбу проступили капельки пота. Было ужасно отвратительно и невыносимо думать о том, насколько глубоко увязаешь в болоте собственной лжи. Раньше Наташа не врала никому, а сейчас перестала понимать, когда ее отношения с Антоном остаются ложью, а когда становятся правдой. Поздоровавшись с детьми и спешно достав ноты с новогодней мелодией, Наташа заняла место за пианино и принялась играть. Дети хором запели «В лесу родилась елочка», но Наташа то и дело сбивалась, проигрывая неправильные ноты. Ей нужен был моральный отдых от всего свалившегося на голову. Причем очень срочно. — Наталья Сергеевна, вам следует взять бессрочный отпуск, — хмуро произнесла заведующая. Наташа повернулась и заметила Тамару Николаевну в дверном проеме. Она скрестила руки на груди, прислонилась к дверному косяку плечом и прожигала испепеляющим взглядом. — Отпуск? — Наташа была бы не против отпуска, тем более сейчас у нее было достаточно денег для того, чтобы оплатить операцию бабушки и какое-то время пожить для себя. — Но как же дети? На новогодний утренник… — На новогодний утренник мы найдем преподавателя музыки… — холодным тоном произнесла заведующая. И Наташа знала, что та имеет ввиду свою дальнюю родственницу, давненько метившую на место Наташи. Вот только раньше поводов уволить девушку у заведующей не было, а сейчас… Она и не увольняла, просто предлагала отпуск, бессрочный, но всем было понятно, что это означает — больше ты своего места не увидишь. — Простите, — произнесла Наташа и поднялась на ноги. Дети наперебой начали возмущаться, что не хотят другого учителя и не смогут спеть на утреннике, «если Натальи Сергеевны не будет рядом». Наташе было жаль расставаться с ними, но рано или поздно пришлось бы. Работа в детском саду приносило слишком мало денег, но порой отнимала очень много сил. — Простите, — повторила Наташа, надевая сумочку на плечо и выходя из класса. Она отлично понимала, что если задержится еще хоть на минуту и поддастся волне детского негодования, то обязательно расплачется и начнет спорить, бороться за это место, которое уже давно следовало оставить. Пройдя по небольшому коридору, Наташа остановилась у гардероба и открыла шкафчик. Зоя Васильевна вышла из подсобки, вероятно, услышав высокий тон заведующей и возмущенные детские голоса из музыкального класса. — Наташа, а ты чего так рано сегодня? — Зоя Васильевна, я тут больше не работаю. Полякова добилась чего хотела — освободила место для своей родственницы, — произнесла Наташа. — А как же ты, девочка? Куда же ты пойдешь? — Надеюсь, что мне есть куда пойти, — устало улыбнулась Наташа, вспоминая предложение Антона, устроиться в его компанию на должность экономиста. Девушка пыталась осмыслить события, произошедшие за последний час: Зоя Васильевна не сможет сыграть ее бабушку перед родителями Антона… Наташа больше не вернется в сад, только если забрать расчет… — Ох, девочка, да на тебе лица совсем нет. Это же не из-за работы, верно? Это все из-за лжи, которую вы с Антоном выдумали? Заканчивайте с этим. Ты Марии нравишься очень. Она сказала, что ты достойная девушка. Ты приглядись к Антону-то… В детстве он был мальчиком очень смышленым и красивым. Все девчонки из группы за право поиграть с ним дрались. — Так, получается, вы были его воспитательницей? — Была до переворота, пока Полякова сюда не явилась. Я тебе дело говорю, милая, заканчивайте с этой ложью, а то утопите сами себя. Я ничего Маше не сказала, надеюсь, что вы сами решите прекратить все это. Наташа взяла пуховик и неспешно надела его. Она кивнула. Из музыкального класса послышалась грубоватая мелодия, вероятно, заведующая успокоила детей и продолжила урок. Сделав глубокий вдох и поцеловав Зою Васильевну в щеку на прощание, Наташа вышла на улицу. Она достала телефон из сумки, чтобы позвонить Антону и предупредить о том, что доберется до особняка на автобусе, так как освободилась раньше, но заметила кучу пропущенных вызовов и непрочитанных сообщений от Дениса. Непроизвольно она нажала на последнее. Денис: «Наташа, я тебя люблю и буду бороться за нас». Сердце стало часто биться в груди. Девушка прекрасно понимала, что никаких «мы» больше не было, а может быть, не было никогда раньше. Сейчас Наташа не испытывала к Денису ничего: ни любви, ни обиды, ни ненависти. Его сообщение не пробудило внутри никаких чувств, кроме тревоги, а когда Наташа подняла взгляд и увидела у ворот, ведущих во двор детского сада, мотоцикл, рядом с которым стоял Денис, сердце совсем рухнуло вниз, а живот скрутило от плохого предчувствия. На едва гнущихся ногах Наташа приблизилась к воротам и несмело подняла взгляд на Дениса. Она понимала, что стыдится тут должен он, но все равно чувствовала себя неловко. Оказавшись за пределами детского сада, девушка почувствовала себя менее защищенной. Однако она не боялась Дениса, знала, что тот не станет применять насилие. «А может быть, я просто идеализирую его? Ведь думала также, что он не изменит», — мелькнула мысль, пока Наташа смотрела в карие глаза, внимательно изучающие ее. Взгляд скользнул вниз. Девушка отметила, что Денис немного осунулся; щетина отросла длиннее, чем обычно; на лбу пролегла глубокая складка; под глазами раскинулись синеватые тени. Наташа облизнула пересохшие губы и выдавила из себя: — Привет! — Наташа, какая ты у меня красивая, — произнес Денис хрипловатым голосом и сделал шаг навстречу, но девушка отшатнулась от него, не подпуская к себе. — Прости меня, я знаю, как глупо сейчас выглядят эти извинения. Малыш, я люблю тебя! Без тебя дома пусто. Жизнь совсем не та. Наташ, я на работу устроился. Сейчас у Сереги заказов много, у меня тоже работы завались, мы могли бы с тобой попробовать все сначала, как хотели раньше, помнишь? Я хочу от тебя детей, Ната! Сына и дочку. Послушай, я без тебя не могу. Мне тоскливо в этих четырех стенах… Не с кем поговорить. Одиночество гложет, а совесть добивает. Подожди, я же не с пустыми руками сюда приехал. — Денис развернулся в сторону мотоцикла. Наташа прикрыла глаза и сглотнула. От услышанных слов ей стало не по себе. Внутри боролись жалость и желание поставить точку в давно закончившихся отношениях. Денис вернулся со свертком в руках и протянул его Наташе. — Что это? — холодно спросила, пытаясь сдерживать эмоции. Упаковочная бумага зашуршала под пальцами. Наташа напряглась в ожидании ответа. К уголкам глаз подступили слезы. Раньше она часто представляла момент, когда Денис сделает ей предложение, но сейчас это выглядело бы мерзко. — Это деньги, малыш! Твои деньги, которые я взял тогда без спроса на байк. — Откуда они у тебя? — голос дрогнул, хоть Наташа изо всех сил пыталась держаться стойко. — Взял кредит в банке под залог квартиры… Да какая разница? Главное, деньги теперь есть, ты можешь бросить свою новую работу. У тебя ведь нет ничего с тем уродом?