Он положил его рядом и посмотрел в окно, где Наташа играла на пианино и судя по движениям губ пела. *** Урок музыки закончился. Дети начали расходиться. В такие минуты Наташе нно тоскливо. Она хотела ребенка, но Денис постоянно) еще рано. Да и звать замуж он не спешил, хотя так жили При этом имели детей и были счастливы. Наташа встала из-за рояля и подошла к окну. Она обхватила себя руками, глядя на улицу. Взгляд приковался к знакомому автомобилю, припаркованному недалеко от «Нет этого не может быть», — ответила себе Наташа и отошла. Она не могла поверить в то, что сердце холодного миллионера вдруг растопилось, и он решил подвезти ее домой. Домой. Куда идти теперь девушка не знала. Она не желала видеть Дениса, не смогла бы простить его. Может быть, когда-то потом… Пока она не была готова даже просто посмотреть в его кабинет вошла Зоя Васильевна, уборщица, одолжившая девушке теплые белые колготки и черное платье — комплект формы, которую должны были одевать все воспитатели лет тридцать назад. — Я просто не знаю, куда мне идти, Зоя Васильевна, — выдохнула Наташа, присаживаясь за стол. Она поставила локти на столешницу и уронила голову на раскрытые ладони. — Кроме Дениса у меня никого нет, а пойти к нему — Плохо депо твое, девочка… Плохо. Я бы к себе тебя позвала, да мой алкашина сегодня напьется… Выходные ведь завтра начинаются. Может, тебе в гостиницу пойти? Наташа подняла голову и горько ухмыльнулась. Она вдруг вспомнила о чаевых, которые ей дал богатый клиент на последнем банкете. Денег хватило бы на пару дней аренды скромненького номера, а за это время можно было попытаться оформить кредит, чтобы отвезти деньги на операцию бабушке и снять дешевенькую квартиру. — Зоя Васильевна, и что бы я без вас делала? Я сейчас пойду, переоденусь, и верну вам форму. Предложила бы постирать, да машинки нет. В гостинице вряд ли мне ее предоставят… девушки еще одним родным человеком. — Может быть, вам помочь убрать тут все? — предложила Наташа, отстранившись от уборщицы. — Нет. Что помогать-то? Я и сама справлюсь. А тебе надо идти гостиницу — Спасибо. Наташа вышла из кабинета и направилась в сторону раздевалки. Она надела капюшон, обула полусапожки, едва удержав равновесие (высокие каблуки она почти не носила раньше). Выйдя на улицу, девушка втянула полной грудью морозный воздух, выпуская большое облако пара. Она на мгновение замерла, рассматривая хрустящий снег под ногами, но затем нашла в себе силы, чтобы двигаться дальше. Пока не было понятно только в каком направлении. Приближаясь к воротам, Наташа обратила внимание на автомобиль. Она удивилась, когда из него вышел Антон и выжидающе посмотрел в ее сторону. — Почему вы еще не уехали? — спросила Наташа, подойдя ближе. — Решил подвезти тебя домой. Наряд, смотрю, ты поменяла… — Да. Нашлись добрые лкади, — улыбнулась Наташа. — Садись в машину, холодно ведь… Антон продрог. На нем было одето только черное пальто, а на ногах красовались туфли, скорее всего, демисезонные. Наташу позабавило, как мужчина переминался с ноги на ногу, держа дверцу пассажирского места открытой. Она не стала спорить и села в машину. Скоро рядом с ней оказался Антон и включил печку на высокую мощность. Он завел двигатель и посмотрел на Наташу. — Куда поедем? «Все будет хорошо», — постаралась успокоить себя Наташа. По кухне разносился приятный аромат замороженной пиццы, разогревающейся в микроволновке, и свежесваренного кофе. Наташа сидела за столом, грея руки о чашку, из которой медленно поднимался пар. Антон следил за пиццей. Было забавно наблюдать за мужчиной, занимающимся «женскими» делами. Улыбка появилась на лице, но тут же сползла, едва пара льдисто-голубых таз пронзила девушку. Сглотнув, Наташа опустила взгляд. Она поднесла кружку к губам и сделала глоток кофе. Мягкий напиток обладал насыщенным вкусом с едва уловимыми нотками жасмина и цитруса. Следовало отдать должное человеку, приготовившему его, но девушка не решалась заговорить первой. Она чувствовала себя в особняке Антона не в своей тарелке из-за нелепого знакомства с ним, чуть не закончившегося плачевно. Писк микроволновки заставил вздрогнуть. Наташа подняла взгляд на мужчину, достающего пиццу и ставящего ее на стол. В животе все свело от голода, заставляя вспомнить, что ничего не ела со вчерашнего дня. Громкое урчание только подтвердило острую потребность в еде. Наташа виновато улыбнулась. — Приятного аппетита, — произнес Антон, присаживаясь за стол напротив — Приятного аппетита, — ответила, не глядя в таза. ОТ первого кусочка довольно быстро ничего не осталось. И если раньше готовая еда вызывала ряд вопросов — стоит ли ее употреблять, или насколько полезной она окажется, то сейчас было все равно. Утолив голод, Наташа посмотрела на Антона. Он не сводил с нее внимательного взгляда, словно они находились на допросе, и одно неправильное движение может вынести приговор. И от этого становилось не по себе. — Спасибо. Было очень вкусно, — прошептала Наташа, вытерев губы салфеткой. — На самом деле это дрянь еще та, но я разогреваю ее, когда не успеваю приготовить что-нибудь нормальное… Или не хочу. Наташа удивленно посмотрела на Антона: он не был похож на человека, умеющего готовить. Раньше она, вообще, считала, что на кухне место женщинам, и если речь заходила о том, чтобы приготовил Денис, то он просто отнекивался и бежал в магазин за пельменями или заказывал пиццу. — Впрочем, обсуждать пиццу я сегодня не планировал, — произнес Антон и покосился на свой недоеденный кусочек. — Нам следует поговорить об условиях сделки. Я заплачу десять тысяч за две недели, которые ты должна будешь изображать мою девушку. Наташа не смогла сдержать смешок, так некультурно слетевший с ее губ. — Десять тысяч? Серьезно? Извините, но я на чаевых больше заработаю… Адель сказала, что денег хватит на… — Наташа поперхнулась: говорить Антону об операции бабушки и тем самым вызывать жалость не хотелось. — В общем, неважно. Я думаю, мы оба неправильно поняли друг друга. — А мне кажется, что неправильно понимаешь меня ты… Я говорю о десяти тысячах долларов, но если этого мало, я готов увеличить размер гонорара. Однако тогда я ужесточу условия… Наташа снова сглотнула, чувствуя, как широко распахнулись таза. Она была шокирована и не мота произнести и слово. Стало стыдно за свою изначальную реакцию. — Нет-нет… Я думаю, что сумма очень большая… Вы могли бы чуть — Сначала ты говоришь, что этого мало, теперь много… — Сначала я подумала, что речь идет о рублях, мы все-таки не за границей живем, — прошептала Наташа и почувствовала, как вспыхнули щеки от смущения. — Ну да, извини, что не уточнил, — с сарказмом произнес Антон. — Мне нужно, чтобы ты изображала девушку, которая без ума от меня. Я сказал родителям, что мы любим друг друга, поэтому это должно выглядеть правдоподобно. — Я должна буду в их присутствии целовать вас? — Нет! — повысил голос Антон. — Извини. Мои родители исключительно правильного воспитания, и поцелуи на глазах у других неприемлемы, поэтому нам повезло. Жить ты будешь в моей комнате. Разумеется, я буду спать на полу. Пока это весь план. Родители прилетают уже через неделю, за это время мы сможем получше узнать друг друга и обсудить мелкие детали. Наташа кивнула и облизнула пересохшие губы. Ее пугало ближайшее будущее. Она боялась, что не справится. — Адель рассказала о твоем расставании с парнем. Ты можешь обосновываться в гостевой, а по приезду родителей перенесешь вещи в мою спальню. — Спасибо, — прошептала Наташа. Антон внимательно посмотрел на нее и на секунду поджал губы. — Завтра мы проедем по магазинам, чтобы купить тебе новую одежду… — Но… — Я оплачу покупки. Либо есть второй вариант — мы можем проехать в квартиру твоего бывшего, чтобы ты собрала свои вещи. Если он нравится тебе больше, то спорить не стану. Наташа прикусила губу и отвела взгляд. Антон давил на больную мозоль: одежды у нее не было, как и желания возвращаться в квартиру Дениса, сталкиваясь с ним. — Ладно. Мы поедем в торговый центр, — произнесла Наташа. — Прекрасно. Я пойду к себе. Чувствуй себя как дома. Осваивайся. Наташа кивнула и обхватила себя руками. Как только Антон поднялся наверх, она решила, что следует перестать жалеть себя и лучше будет отвлечься, начав с уборки на кухне, ведь на столе остались недоеденная пицца и грязные чашки от кофе. Глава 4. Посмотреть в глаза прошлому Антон поднялся на второй этаж и заперся в своем кабинете. В стенах, заставленных книжными стеллажами, он чувствовал себя спокойнее. Вдохнув запах бумаги и чернил, стоявший внутри, мужчина улыбнулся. Он присел за стол и открыл крышку ноутбука. Из головы не выходил образ Наташи, такой наивной, смущенной и удивленной одновременно. Кристина была точно такой же. В душе начали скрестись кошки, словно кто-то смазал ее валерьянкой. Ноутбук подключился, и Антон тяжело вздохнул, посмотрев на снимок, украшающий рабочий стол уже шесть с половиной лет. На нем Кристина и Антон выглядели беззаботными и счастливыми. Так и было. Перед глазами проплыли воспоминания минувшего времени, причиняя тупую боль. Мужчина судорожно сглотнул и навел мышку на фотографию, решив, что пора заменить ее и перестать терзать свое сердце, но рука не поднялась сделать это. Казалось, что смена фотографии лишит всех воспоминаний, оставшихся о девушке. — Я люблю тебя. Надеюсь, что где-то там на небесах, ты видишь и слышишь меня, — прошептал Антон и поднялся на ноги. Он подошел к бару, открыл его и достал бутылку водки. Никакой бренди или виски не помогали так хорошо утолить боль, как она. Налив полную стопку, Антон залпом осушил ее, морщась от резкого вкуса, которым обладал спирт, но как только обжигающая жидкость начала расползаться по телу, стало теплее. Умиротворенность плавно стала вытеснять боль. Антон ухмыльнулся и налил еще. Он понимал, что алкоголь не в состоянии помочь выкинуть Кристину из головы навсегда и рано или поздно придется как-то перебороть это чувство, отравляющее жизнь, но пока он не мог этого сделать и глушил тупую боль, навеянную воспоминаниями. Осушив четверть бутылки, Антон направился к себе в комнату. Он надеялся, что хотя бы во сне сможет снова прикоснуться к любимой, вдохнуть запах ее духов и поцеловать ее алые губы. Как только солнечные лучи стали пробираться в комнату сквозь жалюзи, Антон нахмурился и приподнялся на локтях. Голова гудела — привычное состояние. Приложив немного усилий, он присел, думая о том, что с таким образом жизни пора завязывать. В желудке жгло и сводило все от тошнотворных позывов. Услышав стук в окно, Антон обернулся. Он заметил птицу, стучащую по стеклу своим клювом, недовольно хмыкнул и желая спугнуть ее. Поднявшись на ноги, он подошел к стулу, где валялись небрежно снятые вчера вещи. Покрутив их в руках, Антон поморщился и решил оставить так, как есть. Он подошел к шкафу-купе и, открыв дверцу, достал темно-синюю рубашку с черными брюками. Кристина любила носить его рубахи, особенно белые. Ее черные густые волосы, волнами спадающие до поясницы, ярко контрастировали на их фоне, как и черные, словно вороново крыло, глаза. Судорожно сглотнув, Антон оделся и направился вниз, злясь на самого себя за то, что снова подумал о ней… Из кухни доносился приятный запах, заставляющий вспомнить детство, когда на летних каникулах бабушка каждое утро жарила блинчики и подавала их с медом и стаканом парного молоко. Во рту появился их вкус, а желудок свело от голода. Антон сглотнул слюни и вошел. Интуиция не подвела его: на столе действительно стояли тарелка полная румяных блинчиков, миска с медом и стакан молока. К уголкам глаз подкатили слезы. — Я думала, вы еще спите, — послышался голос за спиной.