Но нет никого Кому мы могли бы быть интересными Еще немного Не будет и тех кто готов был С тобой во все тяжкие Кто готов был грешить Торопись Обними покрепче подругу Подними ее на руки Поцелуй В самую маковку Пусть летит Ее крыша А за ней и твоя. — Твои, что ли, стихи? — С ума сошел? — Ну а как еще, по-твоему, можно писать стихи, чтобы проникнуться? Сошел, потом вернулся в свою прозу жизни. Это же поэзия — ее ощущать надо. — Смеешься? — посмотрел Мефодий на Кирилла, чтобы определить степень иронии в его словах. Иронизатор зашкаливало: — А что, хорошие стихи. Здесь такого полно: — Кровь горяча, дали центральное отопление, девушка влюблена, она жаждала этого плена, — промурлыкал про себя Кирилл. — Или вот еще: — Я влюблен как клен. Пятерней схватить пытаюсь чувство. Кинулся к ее сердцу. А там лицо, то улыбка от холода, то тепло от грусти. — Писатели! Заправил картридж и пиши дальше. — Ты им как будто завидуешь? — Чему тут завидовать? Фото-гаджеты-интернет. Тепла как не было, так и нет. — А ты рэп случаем не читаешь? Мог бы в баттлах принять участие. — У меня есть что почитать и без того. Рэп — это храп народа, он должен быть неприятным. Не хочу фальшивить, как некоторые, — зачитал вслух несколько куплетов Кирилл. Питер не прав ты Права Москва У нее голова на плечах У тебя мечта Ты романтик Питер Потому не сбывается Не можешь продать Так как веришь слезам Поучись у Москвы не верить Успех начинается с недоверия Следуй этим азам. Питер, Питер, алло Слышишь меня Делом займись Хватит седлать коня У Аничкова моста. Питер, Питер хорош Разводить страну на мосты Делом делом займись Разводить на бабло Поучись у Москвы. Питер, Питер Подожди не дожди Не серь небом Убери от виска «Аврору» У тебя же история На груди Кресты Ты же хоррор Такой пережил 900 дней без любви и без хлеба Питер, Питер Она же любит тебя Как бы задницей ни крутила Ни выпячивала бюст Женщина Что с нее взять Это не от недостатка ума А скорее от переизбытка чувств Питер, Питер В Белую ночь