Сегодня ночью он не сомкнул глаз, так как решил срочно допросить очередного подозреваемого. Адреналин сейчас помогал ему держаться на ногах. На столе валялись несколько пустых пластиковых стаканчиков из-под кофе, под столом – упаковки от всякой еды, которую разные люди доставляли ему с самого утра. Это были не только гамбургеры из будки напротив. Сегодня у него был собственный маленький профессиональный праздник, причем ему даже не пришлось по этому случаю надевать ненавистную форму. Роль героя ему очень нравилась. Сейчас он удобнее устроился на стуле и попытался в очередной раз сыграть в игру «найди десять отличий». Близнецы были очень похожи, но не идентичны. Несмотря на то что Дух почти сутки не спал, разум его был ясным, мысли прозрачными. Наконец следствие набрало темп, и капитан предчувствовал, что приближается к разгадке. Правда, он не мог уже смотреть на кофейные помои из автомата, эмоционального возбуждения и кока-колы было достаточно. Сейчас Тамара стала их главным свидетелем. Ни у кого не было к ней претензий по поводу того, что она не в состоянии отличить двух человеческих клонов. Наоборот, в некотором смысле это даже укрепляло доверие к ней. Когда близнецов поставили рядом, чтобы сфотографировать, у всех присутствующих задвоилось в глазах. Меж тем наконец появилась конкретная зацепка. Если результат ДНК подтвердится, можно будет считать, что один из близнецов стрелял в музыканта. Дух надеялся на лучшее. Достаточно доказать вину одного из них. У обоих были одинаковые светло-русые волосы, угловатые челюсти, высокие скулы и глубоко посаженные глаза, очень светлые брови. Весили они около восьмидесяти килограммов каждый при росте сто девяносто сантиметров (ксендз весил семьдесят девять килограммов и был на один сантиметр выше, но издалека эта разница была незаметна). Несмотря на различный род занятий и образ жизни, они стриглись и причесывались почти идентично. Но дьявол, как водится, в деталях. Вот, например, уголок рта, который у братьев поднимался при легкой улыбке: у священника – левый, у брата – правый. Как будто они были зеркальным отражением друг друга. У священника ведущей рукой была правая. Его брат свободно пользовался обеими руками. Как уже удалось установить, левой он подписывался, когда нужно было подделать чью-либо подпись. В большинстве случаев он делал это с абсолютной точностью. Несмотря на то что перед задержанием близнецы старались быть максимально похожими друг на друга, Духновский был уверен, что достаточно чуть более тщательного анализа – и отличия непременно найдутся. На старых фотографиях волосы священника были длиннее, а в сутане он выглядел гораздо стройнее. Но сегодня, когда капитан вместе с Тамарой рассматривал фотографии, ему казалось, что у него двоится в глазах. Это было очень странное чувство, которое, к тому же, страшно его злило. «Почему именно мне пришлось заниматься этим делом?» – думал он. Бешенство и страхи капитана были вполне обоснованны. Субституция – это старый номер однояйцевых преступников, не такой уж и редкий в современной криминалистике. И на территории Польши, и за границей были известны криминальные дела с участием близнецов. Например, братья насильники, воры или убийцы. Пользуясь внешним сходством, они покрывали друг друга, взаимно обеспечивая алиби. Они успешно маневрировали перед присяжными, ставили под сомнение показания свидетелей. Таким образом, пользовались благом каждой демократической страны – презумпцией невиновности. В подобных случаях перед следственными органами вставала сложная задача: надо было доказать участие в преступлении только одного из них, второй же был невиновен, либо ему грозило обвинение в пособничестве и даче ложных показаний. Если к братьям Старонь такой метод применить не получится, придется выпустить их обоих. Весь отдел понимал это. Духновский был уверен, что близнецы тоже очень хорошо это знали и не случайно выбрали такую тактику вместо побега. Это также означало, что полиция имеет дело не с невинными овечками. Один из них – убийца, а второй покрывает брата. То есть принимает активное участие в преступном сговоре. Случайность здесь исключена. Доказательство вины – лишь дело времени. Идеальных преступлений не бывает. Дух внимательно вглядывался в изображения братьев и думал, что все-таки здесь кроется какая-то тайна. Например, одежду, мелкие предметы, музыкальные диски или книги они не могли так быстро продублировать. Но, как оказалось при обыске их жилья, оба брата имели в своих шкафах кожаные куртки (у ксендза замшевая), тяжелые ботинки (у ксендза замшевые) и голубые джинсы (у ксендза без прорех). Оба пользовались зубной пастой для чувствительных десен (ксендз – травяной) и средством для чистки кожи той же немецкой фирмы (у ксендза бесцветное). Оба слушали рок девяностых годов и классику, в основном реквиемы и похоронные мессы. На их полках были книги основных философов, а в небольшой библиотеке Войцеха Фришке – это Дух счел исключительно интересным – нашли массу религиозной литературы, в чем можно было подозревать скорее ксендза. Это все невозможно было бы проделать в одну ночь. Если на счету священника не было ни одного криминального дела или судимости (его биография была известна каждому, поскольку он был публичной персоной), то Войцех Фришке, более известный как Рыбак – по образованию фельдшер, который никогда не работал по специальности, – имел внушительное криминальное досье. Относительно его достижений сейчас стекались факсы из многочисленных полицейских участков Польши и Германии. Ксендз всю жизнь прожил в Гданьске. Небольшой перерыв был, лишь когда он уезжал с миссией в Колумбию. Зато его брат путешествовал по всему миру, в том числе по заграничным исправительным заведениям. Фотографии священника знал каждый поляк и считал его личностью, достойной подражания. Фото Войтека Фришке украшали около двадцати томов разнообразных уголовных дел. Как было установлено, онемечившийся близнец с девятнадцати лет неоднократно фигурировал в полицейской картотеке за мелкое мошенничество плюс трижды отбывал наказание по нескольку лет. Он начинал с подделывания чеков, махинаций со страховыми полисами, потом попал в тюрьму за кражу денег, доверенных ему фирмой Rechnung.de, и наконец ограбил кассу взаимопомощи в Гданьске, которую сам же и основал. Из характеристик психологов, находящихся в материалах дела, следовало, что по интеллекту священник на голову выше, чем брат. За последние семь лет, правда, Фришке не совершил ни одного преступления, в январе этого года аннулировалась его последняя судимость. С точки зрения закона он был чист как слеза. Еще за неделю до задержания он работал в компании SEIF на должности рядового аналитика. Следователям, однако, показалось странным, что его месячная зарплата – единственного из отдела – достигала нескольких десятков тысяч злотых. Кореш по «тюремным каникулам» – на сегодняшний день информатор полиции – утверждал, что это Рыбак придумал пирамиду, а деньги на ее развитие дала мафия руками Мартина Дуньского, больше известного как Матвей Лопата, с которым Рыбак на протяжении нескольких месяцев делил камеру в Германии. Это, по мнению Духновского, была не более чем тюремная легенда. Хотя байка могла бы послужить объяснением размера его зарплаты в SEIF. Капитан надеялся, что этим-то и займется группа из Белостока. Как он понял, они любили проверять такого рода заговоры. Он тут же приказал арестовать рабочий компьютер Войцеха Фришке. Увы, как оказалось, слишком поздно – он был полностью выпотрошен. Кроме пустынного рабочего стола «Майкрософта», в нем не было ничего достойного внимания. SEIF обязался снять копию данных с сервера и срочно доставить ее в полицию. – Если это будет возможно, срочно передадим, – обещал пресс-секретарь. И сегодня утром из SEIF пришел факс с информацией об отсутствии у них копии данных с этого компьютера. Случайность? Как и предполагалось, Фришке не хотел давать показания. Он отрицал, что был на месте преступления и заявил – точно так же, как и его брат, – что не имеет с этим ничего общего, после чего замолчал. Ксендз Мартин умел читать проповеди, но, кроме базового уровня знания итальянского языка, больше не мог похвастаться никакими практическими умениями. Однако харизматичного святого отца обожали тысячи верующих, а мошенник имел только врагов. В отдел как раз поступали многочисленные жалобы пострадавших фирм и организаций, которые Фришке пытался обмануть, либо тех, у которых он в течение нескольких лет незаконно выманил разные по величине суммы, после чего пропал. Они не могли его найти по фамилии отца, данной ему при рождении, потому что в тюрьме он познакомился по переписке с достойной женщиной, женился на ней и надежно скрылся под ее фамилией. После выхода на свободу не поддерживал с ней отношений. Она жила с кем-то другим, тоже рецидивистом, только специализирующимся в преступлениях против человеческой жизни и здоровья. Духновский приказал своим людям проанализировать эти документы. Там могли быть какие-то детали, которые помогут разговорить близнеца. Тогда еще капитан был уверен, что раскрытие дела не за горами. * * * Все пошло наперекосяк только тогда, когда пришел результат анализа генетического кода. – Что-то большое в лесу сдохло? – обратился Дух к Джекилу, который вошел с результатом анализа в одной руке и с книгой по этикету для милиционеров в другой. Он нашел ее на Allegro и купил на аукционе за сто девяносто четыре злотых, о чем не преминул во всех подробностях рассказать Духу. – Совпадает. – Эксперт криминалистики бросил документ на стол, но, похоже, был не полностью удовлетворен результатом. – Хорошая работа. – Дух засиял. – Так ли это хорошо? – Джекил пожал плечами. – Как я уже говорил, капля крови на перчатке, то есть материал, полученный на месте происшествия, показал девяносто девять процентов совпадения с генетическим кодом обоих подозреваемых. – Он шумно уселся на стул и протянул руку за сигаретой. – Это как раз была хорошая новость. – То есть это один из них? – Именно. – Ну и почему ты такой кислый? Джекил открыл книгу и зачитал: – «Прежде чем что-то сказать, следует подумать. Может, и не стоит это говорить? А если и стоит, то какие слова для этого использовать? Не нужно повышать голос. Во-первых, это некрасиво, во-вторых, очень утомительно для слушателей. Если они молчат, значит, их удалось убедить. Поэтому, чтобы уметь говорить, прежде всего нужно освоить правильное владение языком и научиться молчать». – Что ты мне тут несешь… Джекил пожал плечами: – Цитата из книги «Вежливый милиционер». Ирэна Гумовская, издание 1964 года. Вот это и несу. – Не беси меня! Говори по-людски! Джекил развалился на стуле и начал объяснять: – Однояйцевые близнецы, как указывает само определение, образовались из одной яйцеклетки, которую оплодотворил один сперматозоид. – Не сношай мне мозги! – Без сношения оплодотворить вряд ли получилось бы. – Давай суть! – Яйцеклетка, так же как и сперматозоид, имеет один генный набор, организм (образовавшийся после их соединения) имеет два набора генов. Из этого следует, что набор генов однояйцевых близнецов идентичен. И это, опять же, хорошая новость. – Я попрошу версию для дебилов. – Дух наконец нашел зажигалку, прикурил сигареты себе и Джекилу, после чего добавил: – Или блондинок. – Ты сменил цвет волос, сынок? Не заметил. Мне казалось, что я выражаюсь ясно. – Я сейчас поседею! – Дух резко вскочил. – Боюсь, что это уже произошло. Седой Дух тоже неплохо звучит, – бросил Джекил, затягиваясь. – А в нашем деле все не так хорошо. – Какой из них? Ну, говори, а то я не выдержу. Джекил с интересом разглядывал горящую сигарету. – Не знаю, – заявил он. – Ты хочешь мне сказать, что невозможно определить, кровь какого из них находится на перчатке? Не верю. На дворе XXI век! – взбесился Духновский и загнул трехэтажным. Джекил тут же воспользовался ситуацией и схватил книгу по этикету для милиционеров. – «Например, «холера» – это тяжелое заболевание, «дерьмо собачье» – тоже ничего страшного. Даже «курва» (от латинского curva – кривая, линия, дорожка) тоже не является плохим словом в нашем языке». Дух вырвал книгу из его рук и сунул в ящик стола. – Я конфискую это дерьмо. Говори! Что это для нас значит? И я не хочу слышать, что невозможно определить, какой именно из них убийца! – Я этого не сказал. – Джекил оперся о спинку стула. – ДНК однояйцевых близнецов очень похожи, но не идентичны. Более внимательный анализ может показать изменение числа копий фрагментов ДНК. От английского CNV, сopy number variation. CNV появляется тогда, когда не хватает серии секвенции, кодирующей ДНК, либо когда производятся дополнительные копии данной серии ДНК. Такие различия могут, например, объяснять, почему один из близнецов сердечник, а у второго – склонность к онкологическим заболеваниям. – Что ты мелешь? – Объясняю тебе, что только такой, более серьезный анализ мог бы показать эту разницу, но стоимость такого анализа, я проверял, что-то около миллиона евро. Именно столько заплатили в прошлом году в Генуе французы. Им очень нужно было узнать, какой из близнецов совершил ограбление банка. Взяли двоих, как и мы. Только ни один из них не был святым отцом. Это хорошая или плохая новость, как ты считаешь? Дух задумался. – Блин его матери! Я уже вижу рожу Валигуры, когда он узнает, что ему надо выделить сумму с шестью нулями на это CNV или как его там. – Это по-прежнему была хорошая новость. – Джекил покачал головой. – Тут главная проблема, как ни странно, не в бабках. – Так одолжи пару сотен, если бабки для тебя не проблема, – вставил капитан, растягивая губы в широкой улыбке. – Дух, ты не понимаешь. – Джекил оставался серьезным. – Даже если ты найдешь этот миллион, мы не можем провести анализ. В Польше нет закона, разрешающего такие экспертизы. Это было бы нелегально. Иза увидела эту женщину через стекло, когда муж с Михалом собирались уходить. Залусская разговаривала с врачом. Говорил в основном он. Женщина только время от времени задавала вопросы. – Заснул, – объявил Еремей, указывая на спящего в коляске сына. – Мы пойдем. Тебе нужно еще что-нибудь? Иза покачала головой. Последние несколько дней она чувствовала себя намного лучше. А с тех пор как под дверью ее палаты стоял настоящий почетный караул, спала как убитая. – Вы придете завтра? Меня должны скоро выписать. Муж едва заметно кивнул. Он наклонился и поцеловал ее в щеку. Она почувствовала сильный запах одеколона. – Мама жалуется? – Не очень. Он положил вещи в коляску. – Еремей… – Она протянула к нему руку. Он подошел, дотронулся до ее пальцев. – Все, что было раньше, – не важно. На самом деле. – Я тоже так считаю, – согласился он.