- Вы могли бы спокойно проехать, если бы умели, - съязвил он. – Хотите, я за вас поставлю вашу машину. Она побагровела и, долго не думая, побежала на тонких каблучках к распахнутой дверце Тойоты. Вытащив ключи из замка зажигания, она вернулась к его высокой худой фигуре, небрежно опёршейся о Мерседес, и сунула ему их в руку. - Давай, а я посмотрю, - выплюнула она и опёрлась бёдрами о его машину так же небрежно, как и он. Мужчина повернулся к ней всем телом и оглядел Марину более внимательным взглядом. - Как вас зовут? - А что? - Меня Виктор, а вас? - Марина, - бросила она, тяжело дыша от переизбытка адреналина в крови. Какое то время он пристально смотрел на неё, потом пошёл к Тойоте, сел за руль и аккуратно припарковал маленькую машинку на дальнее место в углу подъездного кармана, протиснувшись мимо своего Мерседеса. Вернувшись, он вернул ей ключи, насмешливо глядя сверху вниз. - Вот и всё, Марина, не надо бояться таких машин, как моя, - сказал он, улыбаясь. - Отличная машина, - устало сказала она и, вернувшись, забрала сумочку из своей Тойоты. Потом, пройдя мимо него, поднялась в подъезд по ступенькам, не глядя. Молодой мужчина наблюдал за ней и улыбался. *** Весь вечер Марина злилась. Её раздражала медлительность старшего сына, неугомонность младшего, невозмутимость мужа и вообще все домашние ежевечерние дела. Хотелось поскорее уложить детей спать и отдохнуть самой, а на часах было только около семи. Влад вообще казался тенью. Почти не разговаривал, перекидывался только какими-то фразами с Даней, и всё. Марина несколько раз начинала разговор о его работе, о дате отъезда, но он ничего определённого не говорил, и это казалось странным. Обычно он знал, когда вернётся из отпуска уже в тот день, как оказывался дома. Сейчас что-то бубнил про то, что не знает точно, не звонил, и прочее. Марина очень удивилась, когда он пришёл в половине седьмого, хотя Даня сказал, что они приехали час назад, и папа просто пошёл ставить машину. Она сидела на кухне, пила чай и вдруг подумала, что её муж в последнее время где-то пропадает. Самое интересное, что она заметила это только сейчас, а сколько это происходит? Сколько времени прошло, прежде чем она призналась себе в этом? И почему? Успокоив Илью и уложив его спать, Влад отправил в душ Даню, а сам пришёл, чтобы налить себе чаю. Он не ужинал, что тоже было странным. - Ты долго ставил машину, - начала Марина, чувствуя себя глупышкой, пытающейся докопаться до правды, которую всё равно никто не скажет. – Почему? - Встретил знакомого, разговорились. А ты попала под дождь? Она изучающе окинула взглядом Влада и пришла к выводу, что он не лжёт. Или лжёт первоклассно, небрежно отхлёбывая горячий чай. - Да, не успела в машину сесть. Почему не ешь? - Перекусил, когда Даню забирал, - бросил Влад и вышел в гостиную, чтобы устроившись на диване, посмотреть телевизор. «Допустим», - подумала Марина и прикрыла глаза, возвращаясь к сегодняшним мыслям. Её не интересует муж, но ревность налицо. Что это – синдром собаки на сене? Но у него же двое детей, он не мог… Да в том то и дело, что мог, потому что она могла тоже. Нужна была только подходящая женщина и момент. Что он в последнее время говорил? Соседку упоминал, эту заторможенную. Вспомнив, как это чучело стояло в магазине и не могло купить себе еды, потому что пришло без денег, ибо забыло их дома… Нет, она была не женщиной, а её подобием, существом среднего рода. Значит, у неё просто паранойя, кризис среднего возраста, предменструальны синдром, а может, всё сразу. Она взяла кружку и уже хотела было идти в гостиную, как остановилась, задумавшись. Ей вспомнилось, что глаза у того высокого мужчины на белом Мерседесе были зелёные. Яркие, весенней зелени, и в глубине их была какая-то боль. Слишком хорошо спрятанная. *** В конце ноября он должен был уехать на службу, на свою работу, и это было бы обычным делом, если бы многое не произошло за то время, что он находился дома. С Мариной отношения испортились, она как будто замкнулась и совсем не шла на контакт. Её что-то волновало, но поговорить, как ни пытался, он с ней не мог. Дети всё чувствовали, особенно Даниил, его молчаливый и тревожный взгляд Влад часто ловил на себе. Мужчина с досадой думал, что дети стали слишком рано взрослеть и всё понимать лучше взрослых. У них детство длилось лет пять, потом они могли разговаривать с тобой, как опытные психологи. И самую большую тревогу вызывала Катя, его новая знакомая, за которую он теперь был в ответе. Да, именно так, потому что по-настоящему приручил её, заставил жить, а теперь стоит ему надолго уехать, и она вернётся к тому, от чего ушла. Одиночество губило, сводило с ума и шло рука об руку со смертью. Ему не нравились такие мысли, но Влад не привык себе лгать. Она может впасть в депрессию ещё более тяжёлую. Да, он сам начал это и теперь нёс ответственность, но что делать, не представлял. Был самый конец октября, и нужно было уже думать о последствиях. Впервые он взял её с собой на тренировку, всерьёз думая, что пожалеет, потому что Катя была слаба, как котёнок. Но он переменил своё мнение в первые полчаса занятий. Она ждала его, одетая в свою прямую красную куртку, скроенную как лыжная, спортивные штаны, низко надвинутую на глаза чёрную шапку. Белые кроссовки указывали на серьёзный настрой спортсменки. - Отлично, выдвигаемся, - удовлетворённо кивнул он и махнул Морти, чтобы она поторопила хозяйку. – Ты помнишь, ты сегодня переезжаешь. - Да, спасибо, - кивнула Катя, и Влад заметил, как лихорадочно блестят её глаза. Ему подумалось, что она сегодня совсем не спала ночью, поэтому такой взгляд. Они молча вышли на улицу, на холод. Температура остановилась на уровне нуля, и вся земля покрылась толстым слоем беловатого инея. Он лежал повсюду, усеяв будто пеплом пожарища предметы, и замёрзнув. Влад медленно побежал по тротуару вдоль домов, выбрав спокойный темп. Катя не отставала, и одышки никакой у неё не было. Перейдя на шаг после пятнадцати минут кружения по району, он спросил: - Не устала? - Устала, очень. Кажется, что если остановлюсь, то усну стоя. Но от тебя ни за что не отстану, - честно призналась она. - Хорошо, ты тогда позанимайся на турниках, а я покружу по стадиону. Побежали? Она не ответила, приняв его темп и не отстав. Влад внутренне гордился таким мужеством. Даже многие бойцы под его командованием не стали бы геройствовать и в таком состоянии стремиться к чему-то. Весь час, а он сегодня решил сократить время тренировки, она действительно занималась спортом и ни слова не сказала. Лицо молодо женщины было сосредоточенно, даже сурово. Он понял, что она поставила себе цель, и уже это само по себе было отлично. Наблюдая вместе, как медленно просыпается мир, Владу на мгновение показалось, что они одни и больше никого нет на километры вокруг. Стояла тишина, нарушаемая только их тяжёлым дыханием, пар от него поднимался в стеклянный, дрожащий от тонких солнечных лучей воздух. Это завораживало и заставляло остановиться, оглядываясь, вдыхая с силой энергию рассвета. В ярком свете лицо Кати стало спокойным и очень красивым, несмотря на бледность. Влад признался себе, что она одна из самых красивых женщин, которые ему встречались в жизни. Эти синие глаза могли с лёгкостью задеть даже самое защищённое сердце. Подойдя к ней ближе, он с улыбкой кивнул на довольную собаку, носившуюся по стадиону, где мальчишки гоняли в футбол и зимой, и летом. - Морти тоже по душе твоя идея заняться спортом. - Да, - тяжело выдохнула Катя. – Только как я соберу себя в кулак завтра – это вопрос. - Соберёшь, ты упорная девочка, - спокойно и серьёзно сказал он и махнул, говоря, что пора завтракать. Когда они вернулись, он первым делом зашёл к ней и быстро приготовил омлет из четырёх яиц. Она сидела безвольно за столом и могла двигать только глазами. На ней была серая толстовка и спортивные штаны, ставшие ей в последнее время огромными, что пришлось завязывать на талии пояс. Коленки угловато торчали, и она старалась спрятать их в ладонях. - Спасибо тебе, - слабо улыбнулась она. - Не съешь, с собой больше не возьму, - категорично отрезал он. - Съем, обязательно. - После обеда помогу перенести тебе вещи, ты собери их, хорошо? Она кивала, чуть-чуть улыбаясь, и Влад поймал себя на мысли, что не может отвести взгляд от её лица. Раньше он и не думал, что люди умеют так красиво улыбаться. Придя домой, он какое-то время не мог сообразить, что делать, мысли как будто были вразброд. Что с ним происходило, он понятия не имел. Но то, что появилась какая-то вторая жизнь, помимо основной, той, где у него была семья, это точно. *** Зачем он приезжал сюда и сидел в машине, было сказать трудно. Но возможно. Это называлось самоедство. Всё же не был он таким уж откровенно плохим человеком и чувствовал вину за свои поступки. Да, они разошлись, потому что их развела жизнь. Она выбрала собственный путь, он был не в силах ей помочь, но продолжал думать и мучиться этим. Как будто мог что-то изменить. Иногда он видел её, когда она выходила гулять со своей собакой, стараясь не попадаться на глаза, низко опустив голову. Она не смотрела на людей, поднимая пыль своими спортивными ботинками, и со стороны казалось, что её ничего не волнует, и она беззаботный человек. Но это было не так. Он бы хотел вернуть то время, когда она ещё хотела жить и смеялась, а ему завидовали многие мужчины. Его жена была яркой и интересной женщиной. Он проклял тот день, когда сказал, что хочет ребёнка. Пусть лучше бы она была счастлива и без детей. Но с ним.