Лисбет вышла на улицу и осмотрелась. Сначала она решила, что Микаэль отправился к Дирку Фруде, но уже с моста девушка могла убедиться в том, что в доме Фруде, на другом берегу, свет погашен. Она посмотрела на часы: без двадцати двенадцать. Вернувшись в дом, Лисбет открыла гардероб и достала компьютер, на который передавались сведения с размещенных ею камер наружного наблюдения. Скоро она уже знала, как развивались события. В 15.32 Микаэль пришел домой. В 16.03 он вышел в сад и пил там кофе. С собой у него была папка, которую он изучал. За проведенный в саду час Блумквист сделал три коротких звонка. Это были именно те звонки, на которые она не ответила. В 17.21 Микаэль решил пройтись. Отсутствовал он не более пятнадцати минут. В 18.20 он подходил к калитке и смотрел на мост. В 21.03 он вышел и больше не возвращался. Лисбет быстро просмотрела снимки с другого компьютера, показывавшего калитку и дорогу перед входной дверью. Она увидела, кто проходил мимо в течение дня. В 19.12 к своему дому прошел Гуннар Нильссон. В 19.42 кто-то проехал в сторону Хедестада на «Саабе», принадлежавшем хозяевам Эстергорда. В 20.02 машина вернулась; на ней ездили то ли в киоск, то ли на бензоколонку. Потом ничего не происходило вплоть до 21.00, когда проехал автомобиль Мартина Вангера. Через три минуты Микаэль вышел из дома. Чуть меньше чем через час, в 21.50, в поле зрения объектива вдруг оказался Мартин Вангер. Минуту или чуть дольше он постоял у калитки, осматривая дом и заглядывая в окно кухни. Потом поднялся на крыльцо, подергал дверь и достал ключ. Вероятно, обнаружив, что в двери поменяли замок, немного постоял на месте, а потом развернулся и ушел. Лисбет Саландер вдруг почувствовала, как у нее холодеет в груди. Мартин Вангер вновь надолго оставил Микаэля одного. Тот неподвижно лежал в страшно неудобном положении со сцепленными за спиной руками; шея его тонкой цепью была притянута к петле в полу. Он пощупал наручники, но понял, что расстегнуть их не сможет: они были стянуты настолько плотно, что руки у него онемели. Шансов у него не было никаких. Блумквист закрыл глаза. Он не знал, сколько прошло времени, как вдруг опять услышал шаги Мартина. Его взору предстал лидер концерна «Вангер». Он выглядел встревоженным. – Неудобно? – Да, – ответил Микаэль. – Сам виноват. Надо было тебе ехать домой. – Ради чего ты убиваешь? – Я сделал этот выбор. Мы могли бы с тобой всю ночь обсуждать моральные и умственные аспекты моих действий, но факт есть факт. Так что не усложняй. Человек – это всего лишь оболочка из кожи, которая содержит в себе клетки, кровь и химические компоненты. История хранит лишь имена единиц. Большинство же бесследно исчезают. – Ты убиваешь женщин. – Мы – и такие, как я, – убиваем ради наслаждения… Я ведь не одинок, у многих такое хобби, и мы живем полной жизнью. – Но зачем ты убил Харриет? Собственную сестру? Лицо Мартина Вангера внезапно изменилось. Единым рывком он очутился возле Микаэля и схватил его за волосы. – Что с нею случилось? – Что ты имеешь в виду? Микаэлю было очень трудно говорить. Он попытался повернуть голову так, чтобы приглушить боль у корней волос. Цепь вокруг шеи тут же натянулась. – Ты и Саландер. Что вы разнюхали? – Отпусти меня. Мы же просто беседуем. Мартин Вангер отпустил его волосы и уселся перед Микаэлем, скрестив ноги. Внезапно в его в руке появился нож. Он приставил кончик лезвия к коже прямо под глазом пленника. Микаэль заставил себя взглянуть на своего палача. – Что, черт подери, с нею случилось? – Я не знаю. Я думал, что ты убил ее. Мартин долго смотрел на Микаэля, затем встал и принялся расхаживать по комнате. Он задумался. Затем бросил нож на пол, засмеялся и повернулся к Микаэлю: – Харриет, Харриет, вечно эта Харриет… Мы пытались… уговорить ее. Готфрид пытался ее научить. Мы думали, что она – одна из нас, и начнет исполнять свой долг… Но она оказалась всего лишь обыкновенной сучкой. Я считал, что держу ее под контролем, но она собиралась обо всем рассказать Хенрику, и я понял, что не могу ей доверять. Рано или поздно она бы меня выдала. – И ты убил ее. – Хотел убить. Я собирался, но опоздал. Не смог перебраться через мост. Микаэль никак не мог усвоить эту информацию – у него возникало такое ощущение, будто в голове выскакивает окошко с надписью: «Information overload»[95]. Неужели Мартин Вангер действительно не знает, что случилось с его сестрой? Внезапно тот вынул из пиджака мобильный телефон, посмотрел на дисплей и положил его на стул рядом с пистолетом. – Пора с этим заканчивать. Мне надо еще успеть заняться твоей анорексичной сучкой. Он открыл шкаф, вытащил узкий кожаный ремень и надел его, как удавку, на шею Микаэлю. Потом отстегнул цепь, которой Блумквист был привязан к полу, поднял его на ноги и толкнул к стене. Затем продел кожаный ремень в петлю над головой журналиста и затянул настолько, что тому пришлось встать на цыпочки. – Не слишком туго? Дышать можешь? Он ослабил ремень на сантиметр и пристегнул его к стене. – Я не хочу, чтобы ты сразу задохнулся. Удавка так сильно врезалась Микаэлю в горло, что он был не в силах что-нибудь ответить. Мартин внимательно смотрел на него. Внезапно он расстегнул на Микаэле брюки и стянул их вместе с трусами. Когда он стягивал брюки, Микаэль на секунду лишился точки опоры и повис на удавке, но потом его пальцы вновь коснулись пола. Мартин пошел к шкафу, достал оттуда ножницы, разрезал футболку Микаэля и бросил обрезки в кучу на пол. Потом встал и оглядел свою жертву. – Парней у меня тут еще не было, – сказал Мартин серьезным голосом. – Я никогда не прикасался к другому мужчине… за исключением отца. Но тогда это был мой долг. В висках у Микаэля стучало. Он не мог перенести тяжесть тела на ноги, не рискуя удавиться. Попытался было ухватиться пальцами за бетонную стену позади, но зацепиться было не за что. – Ну, вот и все, – сказал Мартин Вангер. Он положил руку на ремень и надавил. Микаэль почувствовал, как удавка сразу же глубоко впилась ему в горло. – Меня всегда интересовало, каковы мужчины на вкус. Он сильнее надавил на ремень и внезапно поцеловал Микаэля в губы. В тот же самый миг в комнате раздался ледяной голос: – Ну ты, козел вонючий, а ну-ка отойди от него! Микаэль услышал Лисбет словно сквозь красный туман. Ему удалось сфокусироваться и разглядеть ее силуэт в дверном проеме. Она хладнокровно смотрела на Мартина Вангера. – Нет, нет… беги, – прохрипел Микаэль. Микаэль не видел выражения лица Мартина, но смог почти физически почувствовать, какой шок тот испытал, когда обернулся. На секунду время остановилось. Потом Вангер потянулся за пистолетом, который оставил на стуле. Лисбет Саландер сделала три быстрых шага вперед и взмахнула клюшкой для гольфа, которую скрывала до этого момента. Описав большую дугу, та своей ударной частью опустилась Мартину на ключицу, ближе к плечу. Удар оказался такой силы, что Микаэль услышал хруст сломанной кости. Вангер взвыл. – Тебе ведь нравится боль? – спросила Саландер. Голос ее стал жестким, как наждак. Микаэлю никогда в жизни не забыть ее лица, когда девушка перешла в наступление. Она оскалила зубы, будто дикий зверь. Глаза отливали антрацитовым блеском; она двигалась стремительно и сосредоточенно, как паук, атакующий добычу. Саландер вновь взмахнула клюшкой и врезала Мартину по ребрам. Он зацепился за стул и упал. Пистолет свалился на пол к ногам Лисбет, и она ногой отшвырнула его подальше от Мартина. Третий удар поразил Вангера, как раз когда он пытался встать на ноги. С громким шлепком клюшка обрушилась на его бедро, и из горла Мартина вырвался страшный вопль. Четвертый удар влетел ему в лопатку. – Лис…бет… – прохрипел Микаэль. Он уже почти потерял сознание, а боль в висках стала невыносимой. Лисбет повернулась к Блумквисту и увидела, что у него лицо цвета помидора, глаза дико вытаращены, а язык уже вываливается изо рта. Она быстро огляделась и увидела на полу нож. Потом бросила взгляд на Мартина Вангера – тот поднялся на колени и пытался отползти от нее, рука его беспомощно болталась. В ближайшие секунды он не смог бы доставить ей неприятности. Саландер бросила клюшку и схватила нож. Кончик у него был острым, но лезвие оказалось тупое. Лисбет встала на цыпочки и лихорадочно начала перепиливать ремень. Еще несколько секунд – и Микаэль наконец свалился на пол, но удавка вокруг его шеи стянулась еще больше. Лисбет Саландер бросила еще один взгляд на Мартина Вангера. Тот поднялся на ноги, но стоял согнувшись в три погибели. Решив, что пока он безвреден, Лисбет повернулась к Микаэлю и попробовала засунуть пальцы под удавку. Резать она сперва не решалась, но потом всунула под ремень кончик ножа. Пытаясь ослабить петлю, она поцарапала Микаэлю шею, но в конце концов удавка поддалась, и Блумквист сделал несколько хриплых вдохов.