– Угу, – сонно произнес Микаэль. – На обратном пути они завернули в кабак на Центральном вокзале. – Не лучшее место для соблазнения подружки… – Ты послушай. Янне Дальман нынче вроде как в отпуске… Так вот, Хенри заметил его за столиком в компании другого мужчины. – И что же? – А то, что Хенри узнал его спутника по фотографии. Это Кристер Сёдер. – Кажется, мне знакомо это имя, но… – Он работает в журнале «Финансмагасинет монополь», которым владеет «Веннерстрём груп», – продолжил Мальм. Микаэль аж подскочил в постели. – Ты слышишь? – Слышу. Но ведь это не обязательно что-то значит. Сёдер – журналист и может оказаться просто старым приятелем Дальмана. – Допустим, у меня паранойя. Но три месяца назад «Миллениум» купил репортаж у одного независимого журналиста, а за неделю до нашей публикации Сёдер выпустил почти идентичное разоблачение. Это был тот же материал о производителе мобильных телефонов, который скрыл отчет о том, что они используют компонент, способный вызывать короткое замыкание. – Я слышу, слышу… Но такое бывает. Ты говорил с Эрикой? – Нет, она все еще в отъезде и вернется только на следующей неделе. – Ничего не предпринимай. Я перезвоню позже, – сказал Микаэль и отключил телефон. – Проблемы? – спросила Лисбет Саландер. – Это связано с «Миллениумом», – сказал Микаэль. – Мне надо туда ненадолго заскочить. Поедешь со мной? В четыре часа утра в редакции было пусто. Лисбет Саландер потратила примерно три минуты, чтобы взломать пароли в компьютере Янне Дальмана, и еще пару минут, чтобы перекачать его содержимое в лэптоп Микаэля. Бо́льшая часть электронной почты, правда, находилась в личном лэптопе Дальмана, доступа к которому у них не было. Однако Лисбет Саландер смогла через его стационарный компьютер в редакции выведать, что, помимо служебного почтового адреса «millennium.se», Дальман имеет хотмейловский аккаунт. Через шесть минут она взломала этот адрес и перекачала его корреспонденцию за последний год. Через пять минут Микаэль располагал неопровержимыми доказательствами того, что Янне Дальман сливал налево информацию о ситуации в «Миллениуме» и держал редактора «Финансмагасинет монополь» в курсе того, какие материалы и в каких номерах журнала планирует опубликовать Эрика Бергер. Он шпионил за ними по меньшей мере с прошлой осени. Они выключили компьютеры, вернулись в квартиру Микаэля и несколько часов поспали. Около десяти часов утра Блумквист позвонил Кристеру Мальму. – У меня есть доказательства того, что Дальман работает на Веннерстрёма. – Я так и знал!.. Ладно, сегодня же вышвырну этого ублюдка на улицу. – Не надо. Ничего не предпринимай. – Ничего? – Положись на меня. До какого числа у Дальмана отпуск? – Он вернется на работу в понедельник. – Сколько сегодня в редакции народу? – Ну, примерно половина. – Ты можешь созвать совещание на два часа? Только не говори, о чем пойдет речь. Я приду. Перед Микаэлем в конференц-зале сидели шесть человек. Кристер Мальм выглядел усталым. Хенри Кортес был влюблен, и это явно читалось по его лицу. Еще бы, двадцатичетырехлетние всегда в кого-нибудь влюблены, и скрыть это невозможно. Моника Нильссон застыла в ожидании. И хотя Кристер Мальм ни слова не сказал о том, чему посвящено собрание, но она проработала в редакции достаточно долго, чтобы понять: произошло нечто из ряда вон выходящее. Она обиделась, потому что ее не просветили на этот счет. Лишь Ингела Оскарссон выглядела как обычно. Она работала только два дня в неделю, занимаясь административными вопросами, регистрацией подписчиков и тому подобным, и казалась довольно задерганной с тех пор, как два года назад родила ребенка. Вторым совместителем была независимая журналистка Лотта Карим. У нее с журналом был такой же контракт, как и у Хенри Кортеса, и она только что вышла из отпуска. Сонни Магнуссон еще отдыхал, но Кристеру удалось его вызвать. Микаэль начал с того, что поприветствовал всех и попросил прощения за то, что отсутствовал почти целый год. – То, о чем сегодня пойдет речь, ни я, ни Кристер не успели обсудить с Эрикой, но могу вас заверить, что в данном случае я говорю от ее имени. Сегодня нам предстоит решить судьбу «Миллениума». Он сделал паузу, ожидая вопросов. Но вопросов никто не задал. – Последний год был тяжелым. Я даже удивлен, что никто из вас не занялся поисками другой работы. Приходится исходить из того, что вы – либо полные психи, либо исключительно преданы делу и вам почему-то нравится работать именно в нашем журнале. Поэтому я собираюсь раскрыть карты и попросить вас внести последний вклад. – Последний вклад? – заинтересовалась Моника Нильссон. – Это звучит так, будто ты намерен закрыть журнал. – Вот именно, – ответил Микаэль. – После отпуска Эрика соберет всех нас на трагическую летучку и объявит, что к Рождеству «Миллениум» закроется и вы все будете уволены. Тут всех присутствующих охватило беспокойство. Даже Кристер Мальм на секунду поверил, что Микаэль говорит всерьез, но потом все успокоились, увидев его довольную улыбку. – В течение осени всем нам предстоит вести двойную игру. Дело в том, что наш драгоценный ответственный секретарь Янне Дальман раздобыл себе вторую работу – он служит информатором у Ханса Эрика Веннерстрёма. В результате наш враг всегда знает, что происходит в редакции, и этим объясняются многие наши неудачи в последний год. Если помнишь, Сонни, некоторые рекламодатели, казавшиеся положительно настроенными, вдруг нас покинули… – Я все время это подозревала, – сказала Моника Нильссон. Янне Дальману в редакции никто особенно не симпатизировал, и его разоблачение явно ни для кого не стало шоком. Микаэль прервал возникшую паузу: – Я рассказываю вам обо всем этом, потому что полностью вам доверяю. Мы проработали бок о бок несколько лет, и я знаю, что вы разбираетесь, что к чему. Я также могу смело рассчитывать на то, что осенью вы сможете мне подыграть. Сейчас исключительно важно заставить Веннерстрёма поверить в то, что «Миллениум» находится на грани банкротства. Так что ваша задача – заставить его в это поверить. – А какая у нас ситуация на самом деле? – спросил Хенри Кортес. – Дело обстоит следующим образом. Я знаю, что всем пришлось нелегко и мы еще не выкарабкались. Здравый смысл подсказывает, что «Миллениум» должен был бы находиться на пути к могиле. Но даю слово, что до этого дело не дойдет. «Миллениум» стал сильнее, чем был год назад. После нашей встречи я снова исчезну – примерно на два месяца. К концу октября я вернусь. И тогда мы подрежем Хансу Эрику Веннерстрёму крылья. – Каким образом? – поинтересовался Кортес. – Извини, но это – закрытая информация. Я напишу новую статью о Веннерстрёме, и на этот раз уже никаких проколов не будет. А потом мы начнем готовиться к празднованию Рождества прямо здесь, в редакции. В качестве главного блюда я намерен предложить зажаренного целиком Веннерстрёма, а на сладкое – всяких разных критиков. После этих слов у всех поднялось настроение. Микаэль задумался, как бы ко всему этому отнесся он сам, если б сидел за конференц-столом среди других и выслушивал подобную речь. Со скепсисом? Скорее всего. Однако было очевидно, что среди команды сотрудников «Миллениума» он по-прежнему обладает капиталом доверия. Он опять поднял руку: – Для успеха предприятия важно, чтобы Веннерстрём думал, будто «Миллениум» гибнет. Я не хочу, чтобы он выкинул какой-нибудь фортель или в последнюю минуту нашел бы аргументы в свою пользу. Поэтому для начала мы набросаем сценарий, по которому вы будете работать осенью. Во-первых, важно, чтобы ничего из того, что мы сегодня обсуждаем, не фиксировалось на бумаге и не обсуждалось по электронной почте или с кем бы то ни было, помимо присутствующих здесь. Мы пока не в курсе, насколько Дальман внедрился в наши компьютеры, а ведь, как мне стало известно, читать личную почту сотрудников совсем не трудно. Так что мы будем обсуждать все проблемы только в устной форме. Если в ближайшие недели вы захотите кое-что уточнить, надо будет обращаться к Кристеру и встречаться у него дома, в обстановке строжайшей секретности. Микаэль написал на доске: «Никакой электронной почты». – Это во-первых. А во-вторых, всем нужно перессориться. Для начала я хочу, чтобы вы ругали меня на чем свет стоит всякий раз, когда Янне Дальман окажется поблизости. Только не переборщите; используйте только свою природную стервозность. Кристер, мне надо, чтобы у вас с Эрикой наметились настоящие разногласия. Фантазируйте и скрытничайте по поводу причины. Но все должно выглядеть так, будто журнал разваливается и все между собой перессорились. Он написал на доске: «Дрязги». – В-третьих. Кристер, когда Эрика вернется, ты должен ввести ее в курс дела. А ее задача – внушить Янне Дальману, будто наш контракт с концерном «Вангер», который сейчас не дает нам утонуть, фактически расторгнут из-за того, что Хенрик Вангер тяжело болен, а Мартин Вангер погиб. Он написал на доске: «Дезинформация». – Но на самом деле договор остается в силе? – поинтересовалась Моника Нильссон. – Можете мне поверить, – сказал помрачневший Микаэль. – Концерн готов на все, что угодно, лишь бы «Миллениум» выжил. Через несколько недель – например, в конце августа – Эрика созовет собрание и оповестит всех о предстоящих увольнениях. Но важно, чтобы вы все понимали: это розыгрыш и исчезнет отсюда только Янне Дальман. Но не забывайте о своих ролях. Начинайте беседы о поисках новой работы и обсуждайте, как невыгодно иметь в своем резюме «Миллениум». И все такое прочее. – И ты полагаешь, что благодаря этому фарсу мы сможем спасти «Миллениум»? – спросил Сонни Магнуссон. – Да, спасем. А тебя, Сонни, я попрошу составить фальшивый месячный отчет, из которого станет очевидно, что рынок рекламы катастрофически сужается, а количество подписчиков сокращается. – Звучит интересно, – сказала Моника. – Должны ли мы скрывать эту информацию внутри редакции – или сделать так, чтобы она просочилась в другие СМИ? – Будем держать все внутри редакции. Если эта история всплывет где-то в другом месте, мы будем знать, кто допустил утечку. А если через несколько месяцев кто-нибудь спросит нас, мы ответим: да что вы, ничего подобного, до вас просто дошли беспочвенные слухи, «Миллениуму» никогда не угрожало закрытие. А еще лучше, если Дальман действительно передаст информацию другим СМИ. И тогда он полностью разоблачит себя в наших глазах, а перед другими изданиями выставит себя полным кретином. Подбросьте Дальману какую-нибудь правдоподобную, но совершенно идиотскую историю. Это будет просто замечательно. На составление сценария и распределение ролей они потратили два часа. После собрания Микаэль с Кристером Мальмом пили кофе в кафе «Ява» на Хурнсгатан. – Кристер, сейчас крайне важно, чтобы ты встретил Эрику в аэропорту и сразу посвятил ее в наши планы. Пусть она поскорее включается в эту игру. Насколько я ее знаю, она захочет разобраться с Дальманом немедленно, но этого допускать нельзя. Я не хочу, чтобы Веннерстрём догадался и успел бы сфальсифицировать доказательства. – Хорошо. – И проследи, чтобы Эрика держалась подальше от электронной почты, пока не установит шифрующую программу PGP и не научится ею пользоваться. Скорее всего, Веннерстрём благодаря Дальману имеет возможность читать все, что мы пишем друг другу. Я хочу, чтобы ты и все остальные сотрудники установили себе PGP. Но только это нужно сделать незаметно: я дам тебе координаты консультанта, и ты свяжешься с ним. Он приедет, чтобы проверить сеть и компьютеры всех сотрудников редакции, – и незаметно установит программу. – Сделаю все, что в моих силах… Микаэль, что у тебя на уме? – Все дело в Веннерстрёме. Я собираюсь размазать его по стенке. – Но как?