Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 31 из 58 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— У меня съемки на пляже на следующей неделе. Во Флориде. Я говорил с Сидни об этом, и она устроила так, что ты тоже там будешь. Много прекрасных девушек, большой пляж. Думаю, мы хорошо проведем время. — Он снова пристально разглядывает меня. — Съемки в бикини. Ты... ты будешь самой сексуальной. Я вынуждена прекратить есть и ответить. — Съемки на пляже? Сидни не говорила мне об этом. Я не собираюсь сниматься на пляже. Людовик ухмыляется, а его глаза останавливаются на моем декольте. — Она просто еще не сказала тебе. — Он облизывает нижнюю губу и выбрасывает окурок. — Если ты нервничаешь, возможно, мы могли бы сделать... частную съемку. Да? — Фотограф с намеком улыбается. Я борюсь против тошноты в желудке. — Давайте просто закончим снимать. — Я встаю и двигаюсь в сторону двери. Людовик оказывается передо мной слишком близко, от него разит сигаретами и потом. Он хватает мою руку и с силой прижимает мою ладонь к своей промежности. — Будь разумной, прекрасная Дез. Ты помогаешь мне, я помогаю тебе. — Он наклоняется, его губы прикасаются к моей шее. — Я могу помочь сделать тебе карьеру, понимаешь? Все, что тебе нужно сделать, это пойти со мной в бар, выпить и, может быть, попробовать немного десерта у меня в квартире позже. А? Я отступаю, чтобы быть вне его досягаемости, резко выдергиваю руку и подавляю дрожь. Меня спасает от необходимости реагировать появление Рошель. — Уже поздно, а у меня свидание. Давай, Дез. Не задерживай меня. Я не спорю, боже, нет. Я благодарна ей за появление, и что-то подсказывает мне, что сделано это нарочно, судя по тому, как она носится между мной и Людовиком, ограждая меня. — Вперед, Людо. Пойдем. Мы заканчиваем съемки, и этот Людо держится поблизости, пока его помощники упаковывают инвентарь. Он смотрит на меня и даже подмигивает, когда думает, что никто не видит. Я быстро переодеваюсь обратно в свою одежду, а затем хватаю Рошель и тяну ее в сторону. — Людовик, он… — Знаю. Он делает так со всеми моделями. Людовик - противный старый бабник, вот и все. Телефон Рошель выводит трели. Она достает его из сумочки и бросает на него быстрый взгляд. — Он может создать мне проблемы за отказ от его предложения пойти с ним? Рошель пожимает плечами. — Проблемы? Нет, нет, если, конечно, ты не устроишь сцену или сделаешь какую-нибудь глупость, например, прямо оскорбишь его. Просто избегай его и не беспокойся об этом. — Она глядит на меня поверх телефона. — Хотя у него есть большое влияние. Он знает людей. Он может пристроить... если ты ему понравишься. Просто говорю. — Рошель! Я не собираюсь… — А я и не утверждаю, что ты это сделаешь, — прерывает она. — Я просто сообщаю о фактах. Твоя работа - быть моделью. Ты выполняешь ее. Что ты делаешь в свободное время - твое дело. Я вздрагиваю и потираю шею, где его поганый рот прикоснулся ко мне. — Людовик говорил что-то о съемках на пляже. — Я расслабляюсь и беру сумочку. — Ты знаешь что-нибудь об этом? — Нет, давай попробую узнать. — Рошель печатает текстовое сообщение, ее пальцы двигаются так быстро, что это кажется невозможным. Слышу, как ее телефон вибрирует в руках несколькими секундами позднее, после чего она читает сообщение, затем смотрит на меня. — Он действительно будет снимать тебя на пляже на следующей неделе. Очень эксклюзивная группа, судя по тому, что рассказала мне Сид. — Я не хочу... Глаза Рошель стеганули по мне, твердые, как камень. — Отвергай его предложения, избегай его приставаний, все что угодно. Меня это не волнует. Но ты не можешь отказаться от работы. Не тогда, когда это Людовик Перетти. — Она опускает телефон, показывая, насколько это серьезно. — Он противный, старый, похотливый засранец и попытается трахнуть тебя, если ты позволишь ему, но здесь он лучший фотограф. — Хорошо, Рошель. Ладно. Я все поняла. Она смягчается. — Хорошо. А теперь иди домой. Завтра мы найдем тебе бикини. Живот скручивается в узел и поднимается в пищевод. Бикини? Черт, нет, мать твою. Но у меня, кажется, нет выбора. Нет, если я хочу остаться в Нью-Йорке и продолжать работать моделью. Это то, чего хочу, верно? Я направляюсь домой, перехватываю сэндвич в магазинчике по пути к метро. Этого недостаточно, но, если мне придется примеривать завтра бикини, лучше быть полегче с потреблением калорий. Когда, наконец, возвращаюсь домой, никого из моих соседок еще нет, поэтому пользуюсь возможностью и звоню Рут на мобильный. — Дез, привет. Как ты?
Я вздыхаю и плюхаюсь в кресло-мешок на полу возле телефона. — Устала. Голодная. И чувствую себя оскверненной. — Оскверненной? Что случилось? — Фотограф на сегодняшней съемке приставал ко мне. Сказал, что может поспособствовать моей дальнейшей карьере. За определенную цену, естественно, и цена была очень недвусмысленно озвучена. — Я вздрагиваю, чувствуя его руки и губы на себе снова. — Боже, он такой противный. И самое худшее, фотограф практически заставил меня работать с ним на пляжных съемках на следующей неделе. — Съемки на пляже? Разве это не весело? — Да, когда в последний раз ты видела меня в бикини? — фыркаю я. — О-о. — Точно. О-о. — Как он может заставить тебя? Я вздыхаю. — Потому что он лучший фотограф в этом деле, — понижаю голос, чтобы добиться насмешливого выражения. — Ты не можешь отказаться от работы. Просто не можешь. — Думаешь, он снова попытается? — Без сомнения. — Так что ты собираешься делать? — спрашивает Рут, пока на заднем плане жужжит блендер. — Буду сниматься и попытаюсь не позволить увидеть всем, что чувствую себя, как гребаный кит, одетый в дурацкое бикини. — Боже, Дез. Ты уверена, что ты счастлива там? — Нет. — Я думала, что быть моделью должно было... не знаю, поднять твою самооценку? — Я тоже так думала. Только это не так. На самом деле, все наоборот. Все, с кем работаю худее, чем я. Более загорелые, выше, и сиськи не такие большие, как у меня. Строении лица лучше. Позируют лучше. И готовы охотно отсосать фотографам. И еще это молчаливое, но очень реальное давление, чтобы снизить вес действительно истрепало на хрен мне все нервы. Никто прямо не сказал ни слова о том, что «Дез, ты должна скинуть фунтов пять». Еще нет, по крайней мере. Все, что они делают, это измеряют, взвешивают меня, критикуют мои выбор продуктов питания и кудахчут, когда мне приходится втискивать себя в такие тугие джинсы, отчего чувствую себя фаршированной, мать его, колбаской. А я просто хочу хоть немного треклятого чизкейка, Рут! Я в Нью-Йорке и ни разу не попробовала ни одного кусочка чизкейка. Это смешно. Знаешь, что я ела сегодня? Довольно маленькую порцию теплого салата цезарь с увядшими листьями, готовую индейку и швейцарский сэндвич. А знаешь, что вчера? Горстку овощных палочек и половину бублика без сливочного сыра. — Боже мой, Дез. Это преступно. — Это модельный бизнес. — Ну и нах*й его. — Я не могу все бросить сейчас, Рут. У меня только стало получаться. — Ты жалкая. Не знаю, что сказать. Мне не нравится тут находиться большую часть времени. Здесь шумно, неспокойно, угнетающе, напряженно. Просто это Нью-Йорк. Я голодная. Голодная с тех пор, как приземлилась в аэропорту «Ла-Гуардия». Я скучаю по Рут. Скучаю по Детройту, как бы безумно это ни звучало. Скучаю по острову Макино. Скучаю по Адаму. Рут молчит, а я знаю ее чересчур хорошо, поэтому могу сказать, что она что-то хочет сказать, но не знает, как начать. — Просто скажи это, Рут. Слышу, как она делает длинный глоток, наверное, того, что она смешивала в блендере. Уверена, что это «Пинаколада» или что-то еще вкусненькое. — Не знаю, как бы это полегче сказать. В общем, Адам приходил на факультет. — Он, что? Адам? В университет? —Искал тебя. У меня кружится голова, и если бы я уже не сидела, то упала бы. — Черт подери. Что он… что ты ему сказала? — Правду. Что ты работаешь моделью в Нью-Йорке и что у меня нет твоего адреса и номера телефона, — она опять замолкает, и я жду. — Он дал мне свою контактную информацию и просил передать тебе.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!