– Да, она постоянно писала в своей тетрадке. Обычно по вечерам, при свете костра. – А вы не знаете, что случилось с этим дневником? Его не было среди вещей, которые вернули родителям Жасмин. – Как – не было? – Вот у меня копия перечня, дневника здесь нет. Как вы считаете, куда он мог деться? Рейчел сжала губы и через несколько секунд покачала головой: – Могу только предположить, что в какой-то момент дневник затерялся среди прочего снаряжения. – Значит, его мог случайно увезти кто-то из участниц? – Что вы, они бы вернули чужую вещь! – Хочется надеяться. – Вот разве что… Я, конечно, предполагаю наобум, но когда проводники спросили Жасмин, что такое она постоянно пишет в своей книжечке, она доверительно сообщила, что эротику, которую им читать нельзя, не то перевозбудятся. – Рейчел с извиняющимся видом повела плечом. – Это же Жасмин. Вечные подколки, один секс на уме. Так вот, может, кто-то из проводников тайком взял почитать, а когда Жасмин погибла, постеснялся вернуть. Энджи постаралась запомнить эту версию и выложила на стол следующую фотографию – с бриллиантовым кольцом. – Жасмин не говорила, откуда у нее это кольцо? Рейчел поднесла снимок ближе к глазам. – Нет, ни за что не соглашалась сказать. Мы спрашивали, но она всякий раз отделывалась фразами вроде «большой секрет». – Вы не знаете, у нее был мужчина? Я имею в виду серьезные отношения? Может, она была помолвлена? – Не знаю. Опять-таки «большой секрет». – Но отчего же? Рейчел иронически усмехнулась: – А черт ее знает. Может, никакого таинственного поклонника не существовало, а Жасмин сама купила себе кольцо и устроила целое представление. Она была патологически озабоченная и даже могла поверить в свою придуманную помолвку… что отнюдь не мешало ей флиртовать с проводниками. – Она могла поверить в собственные фантазии?! – А что вы хотите. Жасмин была… э-э… малость странная. – Однако вы позвали ее в эту поездку. Рейчел усмехнулась. – В девяносто четвертом «Последний герой» был у Марка Бернетта[3] еще в проекте, а я уже применила эту концепцию в «Женщинах в потоке». Я хотела конфликта, трений между участницами, вынужденными находиться в постоянной близости друг к другу и вдали от цивилизации. Я надеялась увидеть и заснять, как участницы поездки разрешают свои конфликты. Если бы они поскандалили и даже подрались, это только сыграло бы на популярность моего шоу. – Однако документальный фильм так и не вышел? – Отец Жасмин, Рауль Гулати, угрожал мне судом, если отснятый материал увидит свет. Спонсоры прекратили финансирование, и я осталась с неотредактированным материалом на руках. – То есть у вас сохранились пленки с той экскурсии?! – Ну да, они в коробках где-то в подвале. – Вы позволите мне посмотреть материалы? – Это же старые видеокассеты, и там километры пленки! – Я бы очень хотела, если позволите. – Формально материал принадлежит спонсорам, но вы же не станете где-то его демонстрировать, стало быть… Только вам понадобится видеомагнитофон и телевизор, или придется все оцифровывать. – Я все сделаю. Рейчел сверлила Энджи недоверчивым взглядом. – Может, я что-то упускаю? Столько хлопот ради того, чтобы Джилли Монеган узнала о последних днях Жасмин? Предупреждаю, вы сто лет на просмотр ухлопаете, там масса материала. – Судья Монеган щедро платит за мое время. Рейчел снова облизала губы и медленно кивнула. – Понятно. Вопрос, кто кого водит за нос, остается открытым… – Она встала. – У нее прозвище Музыкальный автомат, вы в курсе? – Нет. – А почему, знаете? Когда ее подводит память, она начинает петь, отвлекая внимание от своей болезни. Может запеть в ответ на любую просьбу, которую вам взбредет в голову озвучить, как настоящий живой музыкальный автомат. Музыкальная память у нее гениальная, но это не более чем отвлекающий маневр. Люди пугаются и забывают, о чем они с ней говорили. – Но поет она великолепно. – Что так, то так… Сейчас попрошу Дага достать коробки с кассетами из подпола. – Рейчел взглянула на часы. – Извините, у меня скоро встреча по «Скайпу», я должна приготовиться. Встав, она отодвинула дверь в гостиную и остановилась с выжидательным видом. Энджи Паллорино выключила диктофон и собрала фотографии. Сложив все в сумку, она поднялась, забросив ремень на плечо. – А вы не знаете, у Жасмин был ребенок? Рейчел заморгала: – Что?! – Я говорю, у Жасмин вообще был ребенок? – Нет, – ошеломленно ответила Рейчел. – Я… Бог мой, я ни о чем таком не знала. – Оглядываясь назад, может, вы вспомните что-нибудь из сказанного Жасмин, из чего можно было бы заключить, что она рожала? – Нет! Я… – Недоверие на лице Харт превратилось в подозрение. – В жизни бы не поверила в такую возможность. А почему вы спрашиваете? – Да вот, в голову пришло. – С чего бы вдруг? В результатах вскрытия что-то было? – Ничего однозначного. Рейчел долго смотрела на Энджи, взвешивая ее слова. Ветер с шелестом понес опавшие листья по плиткам патио. Заметно посвежело. – Я себе такого не представляю. Из кухни вышел Даг, вытирая руки маленьким полотенцем. Рейчел взглянула на мужа: – Мне пора готовиться к сеансу по «Скайпу». Даг, можешь принести Энджи кассеты с моими съемками? Приятно было познакомиться, – сказала она Паллорино. Повернувшись уходить, Рейчел замялась и обернулась: – Возможно, это не имеет отношения к делу, но вы сами увидите, несколько раз на камеру попало. Наши лодки преследовали трое мужчин. Они шли за нами по берегу и порядком напугали некоторых участниц. По-моему, это и было их намерением. – Преследовали ваши лодки?! – раздельно повторила Энджи. – У меня сложилась впечатление, что это кто-то из мужчин, которых мы видели в «Крюке и промахе». Кучка пьяных деревенщин. Жасмин успела настроить их против себя, и они решили отомстить не то ей, не то всем нам. Мне они, в принципе, казались безобидными, но я вот на всякий случай вам говорю. – Как же ее угораздило? – Сами увидите, – усмехнулась Рейчел Харт. – Мне удалось заснять разгар скандала… Какое прекрасное документальное кино о женщинах могло бы получиться! Ну ладно, кассеты надписаны, места съемок перечислены, список в коробке. На этом Рейчел пересекла гостиную и пропала в недрах дома – должно быть, направилась в домашний офис. Глава 16