На противоположном конце участка аккуратным рядом выстроились еще три сарая, с которыми соседствовали две огромные клетки. Одна была наполовину прикрыта затеняющей сеткой. Сидевший на одной из клеток ворон закаркал, расставив крылья, как гриф. – Похоже, дядя дома, – сказала Клэр, кивнув на дымок из трубы. – А для чего клетки? – не удержалась Энджи. – Аксель построил для двух осиротевших медвежат, которых подобрал в лесу. Мне тогда было девять лет. А потом селил туда других спасенных животных – олененка, у которого мать попала в браконьерский капкан, детенышей енота, бобрята вот тоже были… – Клэр улыбнулась уголком рта. – А медвежат дядя Акс выкормил из бутылочки. Я смотрела, как он это делает, но он никогда не позволял мне войти с ним в клетку, как я ни упрашивала. Даже гладить не разрешал, сказал, нельзя приучать, иначе они потом в лесу не выживут. – Она взглянула на Энджи. – Дядя Аксель надевал темный комбинезон, который лежал у него завернутым в жутко вонючую шкуру старого медведя, чтобы замаскировать человеческий запах. И обязательно лыжную маску, чтобы у медвежат человеческое лицо не ассоциировалось с едой и заботой. – Она вытерла нос основанием большого пальца. Щеки у нее ярко раскраснелись от холода, и Энджи сама чувствовала, как пощипывает лицо и пальцы. – Дядя Акс всегда молчал, когда кормил их смесью, чтобы не привыкли к его голосу. Я ужасно расстраивалась от этих мер – мне хотелось затискать этих мохнатых малышей. Такие прелестные, размером с коробку для обуви – и неожиданно большие лапы, совсем как в мультфильмах. – И как, получилось у него? Медведи освоились на воле? – Вроде да. Когда пришла пора их выпускать, дядя Акс подождал, пока папа привезет меня на этот берег, чтобы я тоже посмотрела. – Она тихо хмыкнула. – Он отвез их в маленьких клетках в самую чащу, нашел подходящее место, мы вынесли клетки из пикапа и поставили на землю. Дядя Аксель заставил нас спрятаться, открыл клетки и громко захлопал в ладоши. «А ну, разбегайтесь, зверятки, – прогудел он басом, – марш отсюда, и бойтесь хорошенько, чтобы выжить!» – Рассказывая это, Клэр невольно погрустнела. – Я просто все глаза выплакала, когда медвежата ушли. Глупо, правда? – Нет, – тихо сказала Энджи, – совсем не глупо. – Она улыбнулась Клэр. – Я бы тоже ревела навзрыд. Повезло вам с дядей! – Да. – Девушка поглядела Энджи в лицо. – Поэтому я не могу позволить и не позволю его обидеть, тем более после того, что вы рассказали. Ворон каркнул и слетел с клетки. Приземлившись на землю, он запрыгал на одной лапе. – Это По, – сказала Клэр, – я его так назвала. Тоже Аксель спас. Пойдемте. – Девушка вышла на поляну, Энджи за ней. На полпути к дому они услышали резкий, ноющий вой циркулярной пилы. Клэр остановилась. – А, он в мастерской, – сказала она и направилась туда. Энджи шла за ней, отворачиваясь от ледяного ветра и снежной крупки. Двойные двери мастерской оказались приоткрыты. – Дядя Акс? – крикнула Клэр, перекрывая звук пилы. Вой прекратился. Черноволосый великан резко обернулся с куском отпиленного дерева в руках. Разглядев, кто к нему пожаловал, он отложил деревяшку и сдвинул защитную маску. Лицо и бороду усеивали мелкие опилки, а глаза были ледяного зеленоватого оттенка – сразу видно, что Толлет. Одет он был в клетчатую рубашку, рабочий комбинезон и тяжелые ботинки. Аксель впился взглядом в Энджи. – Дядя Акс. – Клэр подошла к нему, приподнялась на мысках и поцеловала в щеку. – Я вам компанию привела! Гигант не сводил глаз с Энджи. – Такой компании здесь не рады, – ответил он грубым басом и шагнул вперед, сжимая и разжимая огромные кулаки; руки у него, впрочем, были опущены. Энджи напряглась от одного вида этой живой горы. От Акселя Толлета исходила недобрая энергия и такая нечеловеческая мощь, что Энджи вдруг отчего-то подумала – дверь у нее за спиной, и бежать нужно в лес. Краем глаза она заметила развешанные на стенах капканы с большими ржавыми зубьями и цепями. С ними соседствовал длинный металлический ящик для оружия с ключом в замке. У другой стены стоял верстак, над которым были аккуратно развешаны инструменты, а на столе лежал охотничий лук и колчан со стрелами – некоторые с красно-белым оперением, другие – с желто-белым. Над столом на крюках висели удочки, а ближе к двери – два рыбацких полукомбинезона с сапогами. На одном из них был знакомый логотип «Кинабулу», спонсора документального фильма Рейчел Харт. Энджи запоздало сообразила, что точно такое же снаряжение им с Мэддоксом выдавали в лодже «Хищник». Видимо, это популярный бренд. На лавке лежал мотоциклетный шлем, а полки на стене над лавкой были заставлены старыми банками, где когда-то был кофе «Максвелл-хаус», детская смесь «Симилак», итальянские консервированные помидоры, изотоник «Гаторейд» в порошке, супы «Кэмпбелл» и зеленый горошек. В маленьком деревянном ящике для молочных бутылок Энджи насчитала четыре детские бутылочки с сосками, а рядом сидел старый игрушечный медведь. Энджи живо вспомнился медвежонок из «ангельской колыбели», где ее когда-то оставили, но она сразу подавила воспоминание – сейчас делать это стало легче, слава богу. – Это Энджи Паллорино, – начала Клэр. – Она… – Я знаю, кто она. Я уже сказал, я ее не приглашал. Все говорят, ей нечего тут делать. – Кто говорит? – не поняла Клэр. – Уоллес, Джесси, Бо-Джо и твой папа. Она цеплялась даже к Джейкоби, выведывала о плохих вещах. Ты не должна с ней водиться, Медвежонок Клэр. У этого грозного великана добрые глаза, решила Паллорино, но Аксель дотянулся и взял со стола ружье. Клэр напряглась. Ее реакция встревожила и Энджи. Она не могла разгадать этого человека, пережившего сексуальное насилие и не получившего необходимой психологической помощи, живущего в лесу сам-один. Аксель Толлет не только устрашающе выглядел, но и сам был испуган и от этого опасен. – Что ей здесь надо? – прорычал он. Энджи нерешительно шагнула вперед: – Здравствуйте, Аксель, я… Клэр схватила ее за локоть, заставив остановиться. Она не отрывала взгляда от ружья в руках Акселя. Поведение дяди ей, видимо, о чем-то говорило, потому что Клэр очень спокойно сказала: – Энджи Паллорино только хотела тебя спросить, видел ли ты на реке тех женщин, которые приезжали удить рыбу. Она считает, ты мог видеть Жасмин Гулати в «Крюке и промахе», когда она ссорилась с некоторыми из наших. Великан потемнел лицом и стал страшен, сверля Энджи ледяными зелеными глазами. Аксель явно вспомнил, как его двоюродный брат обнимался с Жасмин Гулати, и не мог допустить, чтобы «Медвежонок Клэр» об этом узнала. – Убирайтесь, – прогремел он, передернув затвор. – Убирайтесь с моей земли и из нашего города! – Дядя Акс… – Медвежонок Клэр, я не шучу. Убери отсюда эту женщину, пока я ее не пристрелил. Клэр сглотнула и беспомощно поглядела на Энджи. Паллорино кивнула и попятилась. – Приятно было познакомиться, – сказала она профессионально ровным тоном. – Поговорим в другой раз. Он ничего не сказал. Энджи вышла, а Клэр задержалась в мастерской, где произошел короткий обмен репликами. Клэр вышла со сжатым ртом и в угрюмом молчании зашагала к лесной тропе. Энджи пошла следом. – Значит, Аксель не любит гостей. – Да, – бросила Клэр, не вдаваясь в подробности, и только на подходе к старой роще, где все покрыто пружинистым зеленым мхом, остановилась и сказала: – Теперь я понимаю, почему он ненавидит, когда его тревожат. После вашего рассказа все стало на свои места. Готова спорить на что угодно, он доподлинно знает, кто утопил Портера Бейтса и что убийцы мстили за него. Он будет защищать тех, кто это сделал. Раз пошел слух, что вы копаете про старые дела, то ведь изнасилование тоже одно из этих дел, а значит, вы представляете угрозу. Следствие ведь недолго и возобновить. Энджи кивнула. Клэр смотрела на нее в упор: – Вы нарочно раскачиваете лодку и провоцируете людей? Это может выйти из-под контроля. Вы рискуете пострадать. – Вы хотите сказать, что защитники вашего дяди Акселя способны мне навредить? Клэр стащила шапку с головы и отвернулась, учащенно дыша. – Не знаю. – Она вновь повернулась к Энджи. – Но если кто-то убил Портера Бейтса, как они, по-вашему, поступят в случае угрозы разоблачения? – Взгляд зеленых глаз стал лазерно-острым. – Неужели вам не жаль себя? – А как же правда, Клэр? Если одно давнее убийство привело к другому, что, если будут еще и еще? – Энджи сделала паузу. – А как же справедливость? Клэр шумно вздохнула. – Энджи, а если бы это были ваши родственники, вы бы с таким же рвением искали правду? – А я реально искала и выяснила чудовищные вещи, касающиеся моей семьи. Если вы обо мне читали, то знаете. Конечно, узнать правду было весьма неприятно и даже страшно, но лучше так, чем по-другому. – Да ладно! Вы сейчас искренне говорите? Энджи подумала. Ветер бушевал в лесу, деревья стонали и скрипели, роняя шишки и чешуйки коры. – Да, – тихо ответила она. – Понимаете, от правды не легче, но ее необходимо знать, потому что так обстоят дела. Я считаю, справедливость должна совершаться законным путем, иначе в каком же обществе мы с вами окажемся? – Она помолчала. – Теперь, когда вы знаете, что случилось с Акселем, вы можете отмахнуться и жить как прежде? Клэр вздохнула. – Не знаю, – прошептала она. – Честно, не знаю. Они снова пошли по тропе. Энджи видела, что Клэр мучается сомнениями, и молча гадала, что за человек Аксель Толлет. Визит к нему оставил лишь новые вопросы. Наконец она решилась: – А вот у него на стене капканы, неужели он их ставит? – Нет, – ответила Клэр через плечо. – Это он нашел. Он ненавидит браконьеров и считает капканы изуверством. – Однако он развесил их на стене! – Как охотничьи трофеи. Так он ведет подсчет животных, которых спас от ужасной смерти, забрав капканы. Акс говорил мне, что один взгляд на эти уродливые железяки не дает погаснуть огню в его сердце. – При этом на охоту он все равно ходит? – не удержалась Энджи, помня о ружье, длинном металлическом сейфе и луке со стрелами. – Сугубо для пропитания. – Клэр перелезла через поваленное дерево и подождала Энджи. – Мгновенно застрелить зверя гуманнее, чем поддерживать целую индустрию, где на бойнях массово забивают обезумевших от ужаса животных. Кстати, Аксель предпочитает лук и стрелы, потому что это честная схватка. Так у зверя больше шансов, говорит он, да и охота перестает быть развлечением. Он даже папе мясо не продает для гостей лоджа – говорит, каждый мужчина должен охотиться для себя. Энджи отряхнула брюки и поспешила нагнать Клэр. – А детские бутылочки ему для чего? – Кормил медвежат специальной смесью. И олененка тоже. – Откуда он знает, какие смеси каким зверям давать? – В случае чего звонит в «Заботу о природе», это волонтерский реабилитационный центр для диких животных, и они его неофициально консультируют.