Я смотрела на него, ненавидя эту правду. Я его уважала и не была бы с ним жестока, особенно при его жене. — Не хочешь подарить мужчине сыновей? — сказал он. — Я хотела подарить Ракете сыновей, доктор Вэй, потому что миру нужны такие люди, как он. Но он ушел раньше, чем это произошло. Скажите, где задний ход? Он недовольно вернул очки на нос. — Да, вон там, — он указал на коридор. Я поклонилась, поспешила к задней двери по коридору. Она вела в переулок. Над дверью висели талисманы отца. Я рассмотрела их: чернила были не такими свежими, как на главном входе, но их сила была на месте. Только божество прошло бы мимо. Я вошла и увидела на месте зеркало багуа. Я пожевала губу, думая. Если ничего не могло влететь, то дротики выстрелили изнутри лазарета. Для этого человеку требовались магические инструменты. У пациентов была только одежда лазарета. Ученики не успели бы уединиться для ритуала. Оставался только доктор Вэй и… Я побежала по коридору, проверяя свои вещи. Меч, дротик на веревке, зеркало багуа, бумажные талисманы и спички. Я набрала в себя немного силы и приготовилась к столкновению. Я нервничала. Я не знала, на что она была способна. Я ворвалась в комнату. — Доктор Вэй, мне нужно поговорить с вашей женой. Сейчас. Я посмотрела на нее. Она подавила дрожь. — Зачем? — спросил он и сказал раньше, чем я ответила. — Ох, женские дела. — Верно, доктор Вэй, — сказала я. — Мне нужно поговорить с вашей женой о женском. Он встал и закрыл книгу рецептов. — Я проверю пока твоего отца, — он поправил очки и ушел, закрыв за собой дверь. Я быстро пересекла комнату и прижала жену доктора Вэя к стене. Ее спина ударилась о доски. Она была в ужасе. — Что ты сделала? — осведомилась я. — Что ты с ним сделала? — Я не знаю, что… — Не ври, женщина. Я расскажу твоему мужу, если нужно. Он тебя обыщет. Что он подумает, обнаружив у тебя инструменты яо шу? Страх на ее лице сменился возмущением. Она сказала: — Это не яо шу. — Расскажи, что мне нужно знать, — сказала я. — Я ничего тебе не скажу, — заявила она. — Ведьма ханзу. Я уставилась на нее. — Меня уже звали ведьмой, но не сама ведьма. — Я не ведьма, — сказала она. Я замешкалась. Я выбрала не то слово. — Ты назвала меня ханзу, — многих китайцев Золотой горы так звали. Ненависть лилась из ее глаз. — Ханзу! Всегда плевать на остальных. Важно только то, что у вас. Я смотрела на госпожу Вэй, прижатую к стене. Я посмотрела на ее уши. Большие бамбуковые серьги, много проколов, волосы, стянутые в пучки. — Ты из племени, — сказала я. Она прищурилась. — Это делает меня ниже тебя, дитя? Делает меня дикой, ведьма? — Нет, — я удерживала ее на месте. — Атака на моего отца делает тебя ведьмой. — Твой отец, — в ее голосе был яд. — Даоши это заслужил. Я потрясенно смотрела на нее. — Отец защищает квартал от злых духов. Его талисманы оберегают ваш лазарет. — Ха, — фыркнула она. — Я слышала его. Слышала, как он говорил о нучжэнях. Назвал их грязными дикарями. Как ханзу говорят о моем народе. Я смотрела на нее и думала. Госпожа Вэй делала из старой враждебности. Она принесла боль и гнев из другой страны, это вспыхнуло, когда она услышала, как отец выразился о народе. Если она говорила правду, то она напала, услышав его пару минут назад. Если она говорила правду, она не была частью планов Лю Цяня. Я отпустила ее и отошла, оставаясь настороже. Я искала в ее руках парализующую пыль и магические жесты. Она скрестила руки, успокоившись. — Ханзу пришли в мое племя и сказали: «Теперь вы китайцы». Они заставили нас платить налоги императору. Ханзу привели с собой даоши, и тот сказал, что никто больше не будет применять вуши. — Вуши? — удивилась я. — Вы практиковали дикую магию? — Моя мать была женщиной вуши нашего племени, — сказала она хрипло и напряженно, — как и ее мать. Она научила и меня быть женщиной вуши. — Ритуалы вуши оригинальны, — сказала я. — Они приглашают хаос. Они зовут демонов, призраков и гоблинов в их тела. Они танцуют, кричат и воют как хищники всю ночь. Она с болью посмотрела на меня. — Это не так, дитя. Слуги-духи моей семьи сотни лет защищали наше племя, но даоши назвал их странными монстрами. Даоши убил духов, защищавших мой народ. Я вдохнула. Госпожа Вэй не работала с Лю Цянем. Я ей верила. Я даже ее жалела. — Госпожа Вэй, вы поступили с моим отцом неприемлемо. Он пришел сюда лечиться, а вы причинили ему боль. Вы принесли стыд мужу. Всему лазарету и вашим предкам. Она сделала то, чего я не ожидала. Она зарыдала и растянулась на полу. — Это правда! — она билась головой о половицы. — Правда. Я выбрала путь позора, — она ударилась головой снова. Я присела рядом с ней, смутившись. — Не надо, — сказала я, взяв ее за плечи. — Хватит биться головой, госпожа Вэй. — Как я могу все исправить, Ли-лин? Как мне исправить такую потерю лица? — она рыдала. Мне было неудобно. — Просто, — сказала я, — снимите чары. Уберите дротики. И больше так не делайте. Она посмотрела на меня. Я все еще держала ее за плечи. Ее лицо было мокрым от слез, а из носа капало. Она кивнула. — Да, — сказала она. — Это я могу. Она отвела меня в свою спальню. Я осмотрела просторную комнату, большой мягкий матрас, зависть сдавила мое дыхание. У доктора Вэя было достаточно денег, чтобы его жена могла быть в отдельной комнате. Я делила комнатку с отцом, там было две кровати, печка и полки из дерева. У меня дома не было кресел. Некоторые рабочие квартала жили близко, как рыба в неводе, двадцать или тридцать человек в комнате. Меня поражала комната госпожи Вэй. Она вытащила из шкафа деревянный сундук. Внутри были гонги, цветные ленты, длинные палочки благовоний, изящные колокольчики и толстые свечи, пакетики трав и шары пороха. Она взяла синюю ленту и привязала к дверной ручке. Она взяла один конец. Я смотрела, как она сооружает алтарь из двух пустых ящиков. Их открытые концы смотрели в сторону, алтарь был в два этажа. Она прошла к двери и прижала бамбук к раме. — Медная перекладина, — сказала она с гордостью в голосе. Она прошла к алтарю. Она опустила бамбук на ящики и сказала. — Железная перекладина. Это не отличалось от магии Дао. Она взяла в руку бамбуковое копье, закатала рукава и задрожала. Спазмы сдавливали ее тело. Каждая ее часть, руки и ноги, дрожали, как у человека в агонии. Я наблюдала за ней. — Перестань, — сказала я, но она дальше дрожала. Ее глаза открылись. Они были пустыми и ясными, как стекло. Она пыхтела в ритме, словно ее били. Она дрожала, словно кто-то ее тряс. Она потеряла контроль. Она сорвалась. — Перестаньте, госпожа Вэй, — сказала я. Она выдохнула и порезала руку о копье из бамбука. — Хватит! — закричала я. Она провела копьем по руке, появились ленты крови. Мне было жутко смотреть на это, я вспоминала, как Лю Цянь резал мой живот. Что за магия требовала вредить себе? — Перестаньте же! — завопила я.