— А-а! Хайо Шень будет твоими солдатами, Сян Ли-лин. Защити нас, веди нас, и мы последуем за тобой. — Защитить от чего? — спросил господин Янци. Старушка нахмурилась. — От тех, кто придет, а-а! — сказала она. — Я уже это говорила. — Как долго? — спросила я. — Как долго мне нужно будет защищать вас? — От десяти солнц до ни одного. А-а! А-а! Я моргнула. В первобытные времена были десять солнц. Лучник Йи сбил девять, оставив в небе только одно. Господин Янци тряхнул собой. — Не делай этого, Ли-лин. Они хотят, чтобы ты все время защищала их, и тогда ты сможешь повести в бой пару чаек. — Солдаты-духи, — сказала я ему. — Я все еще могу попросить Си Лянь о помощи, и за мной будут люди и духи. — Не лучшая армия, — сказал дух-глаз. — Уверен, Лю Цянь задрожит от страха, увидев, что ты наняла чаек и бандитов. Я улыбнулась. — Как мы можем проиграть? — Это птицы, Ли-лин, — сказал господин Янци, хмурясь, судя по голосу. — Просто птицы. — А-а-а! — завопила Джиуджиу. — Это оскорбление от просто глаза. — Хватит, — сказала я им. Они притихли. Я повернулась к Джиуджиу. — Мы с тобой давным-давно прятались на дне колодца. И никто из нас не мог защищать, не мог сражаться. Мы прятались. Но больше не будем. Если пойдешь за мной, я защищу тебя. Господин Янци вздохнул. — Ты принимаешь сделку, Сян Ли-лин? — спросила Джиуджиу. — Принимаю, — сказала я. — Как закрепим? Старушка полезла под шевелящийся плащ и вытащила прямоугольный кусок голубой бумаги. Она вручила бумагу мне. Она была пустой. — Не понимаю, — сказала я. Джиуджиу отбросила плащ. Вылетели чайки. Шумели крылья, птицы разлетались десятками, сотнями, толпа бело-серых перьев. Трехглазые чайки летели, они не уместились бы под плащом. Они летели к небу, кружили в ночи и двигались дальше. Монстры замерли и смотрели на полет чаек из плаща и по небу. Птицы хлопали крыльями и образовали облако в небе. Я смотрела на них, раскрыв рот. Это длилось минуты, чайки в небе, а потом плащ рухнул на землю пустым. Звезд не было видно. Все было темным, как тучи, но то были птицы, и чайки ринулись вниз. Они летели ко мне. Первая чайка приближалась с такой скоростью, что я вздрогнула, но она с шорохом крыльев влетела в голубую бумагу в моей руке и пропала. Птица просто пропала. — Что это было? — удивилась я. А потом следующая чайка влетела в бумагу и пропала. И еще, и еще. Их стая, затемнявшая небо, летела к голубой бумаге и пропадала, касаясь. А потом крылья утихли. Чаек не было видно. — Ладно, это впечатлило, — сказал господин Янци. Я посмотрела на голубую бумагу у себя в руке. Она уже не была пустой. На ней были чернильные штампы птиц рядами. — Талисман, — сказала я. Пустота внизу была для моей подписи. Я начала понимать, что сделала. Я заключила сделку, не обдумав ее. Я согласилась защищать чаек-духов, не зная, от чего. Будут последствия, но я не могла понять, какие. Я кое-что поняла. В переулке стало тихо. Я оторвала взгляд от голубого талисмана и увидела всех них. Странные монстры с Призрачного рынка видели полет чаек и теперь смотрели на меня. Все они. Мужчина, окруженный летучими мышами. Пожиратель снова. Голова размером с человека. Красная груша с лицом человека. Белая обезьяна стояла на руке и ноге, склонив голову. Все они, весь переулок призраков и гоблинов, все жуткие глаза смотрели на меня. Я была в ужасе. Я хотела сжаться и стать меньше. Я хотела извиниться за оскорбление. Я старалась не показывать дрожь. Один из них двинулся ко мне. Он выглядел как человек без глаз на лице, но у него не было пустых глазниц. Кожа просто была гладкой там, где у всех были глаза. — Он слепой? — спросила я у мистера Янци, когда мужчина вытянул руки. Жест обычно был связан с миром, открытые ладони без оружия. Но на ладонях были глаза. Я моргнула, а глаза моргнули в ответ. Странность духа ошеломила меня, голова закружилась. Я смотрела в ладони мужчины, а ладони — на меня. Казалось, части мужчины перепутали, он был отвратителен, меня тошнило. — Одна из них, — сказал мужчина с глазами на руках медленно, но четко. — Человек. Один из живущих. Я услышала вдохи вокруг себя. Шипение и даже низкое рычание. Высокий мужчина с головой лягушки прошел ко мне. — Оно не должно быть здесь, — сказал он, качая головой. — Оно не отсюда. Я не пряталась от монстров. Я рефлекторно потянулась к мечу и начала вытаскивать его из-за пояса, но заметила глаз на моем плече. Он был маленьким монстром, но и моим другом. Может, я могла не только прятаться или сражаться. Было непросто спрятать меч. Сердце колотилось. Я повернулась к мужчине с головой лягушки, раскрыла ладони, показывая, что у меня нет оружия. — Это Призрачный рынок, — сказала я. — Мир духов тут граничит с миром людей. Пузырь на шее мужчины раздулся и сдулся, и он сказал: — Что с того? — спросил он. — Ты из мира людей. — Я? У меня глаза инь, и я видела и говорила с духами с детства. Глаза на голове лягушки, казалось, расширились от этого. Он смотрел на меня. — Ты убивала духов, — сказал он. — Да, — я опустила голову. Я вдруг устыдилась себя и своей жизни. Я не стыдилась из-за всех духов, они угрожали людям, и мне приходилось их уничтожать. Но других я прогнала, не попытавшись понять. Мужчина смотрел на меня, казалось, с симпатией. — Ты не должна быть здесь, — сказал он уже мягче. — Ты из мира живущих, а не призраков и гоблинов. Иди домой. — Да, — я кивнула и повернулась к выходу из переулка. — Он прав, — сказал с моего плеча господин Янци. — Ты принадлежишь своему виду. Я замерла. — А вы? — О чем ты, Ли-лин? — Вы не должны быть со своим видом, господин Янци? Он фыркнул. — Я должен быть с тобой, — сказал он. Я долго смотрела на него, а потом подняла рукой с плеча. — Ли-лин! — завопил он. — Что ты делаешь? — Простите, господин Янци, — сказала я, опустив его на землю. — Отец хочет, чтобы я уничтожила вас. Но на Призрачном рынке это не нужно. — О чем ты? — завопил господин Янци, тряся руками. — Что ты говоришь? — слезы потекли по его лицу. Слезы размером с его ладони. — Я могу изгнать вас тут, — сказала я, вынимая бумажный талисман, — и вы не умрете. И больше не будете мешать порядку людей, но будете ходить среди своего вида. — Ли-лин, прошу! Умоляю. Не делай этого.