Я рядом, пока продолжается жизнь, Позови, и я появлюсь. Ты не видишь меня, но я здесь, Ты услышь меня сердцем своим, И почувствуй любовь, что чиста и нежна. Придет время, мы встретимся вновь, И вечной станет любовь. К концу выступления Вулфа у Эрики по лицу струились слезы, и она почти злилась на себя. Ожидала, что ей придется сидеть на печальной церемонии, с которой нельзя уйти, а тут такое трогательное красивое стихотворение. Оно глубоко взволновало ее, перенесло туда, где она не хотела быть. Вернувшись на свое место и увидев, что Эрика плачет, Вулф смущенно кивнул ей и вышел из часовни. Заиграла музыка, гроб с Айви покатили к занавесям, которые с жужжанием раздвинулись и снова закрылись. * * * Вулф ждал Эрику у разбитых кругом небольших пустых клумб близ центрального входа. – Все нормально, босс? – спросил он, когда она вышла на улицу. – Да, вполне. Красивое стихотворение, – сказала Эрика. – Только что нашел в Интернете. Называется «Тем, кого я люблю и кто любит меня». Неизвестного автора. Я подумал, Айви заслужила, чтобы ее проводили добрым словом, – смущенно объяснил Вулф. – На поминки идете? – Они обернулись на голос и увидели хозяина «Короны». – А вы поминки устраиваете? – спросила Эрика. – Да так, выпьем по чуть-чуть. Айви была у нас завсегдатаем. Взгляд Эрики упал на двух женщин – толстую и худую. Они курили под деревом в небольшом мемориальном садике. – Подождите, я сейчас. – Эрика поспешила прочь, на ходу доставая из сумки копию фото Андреа с брюнетом. – Ну ты и наглая баба, – сказала Эрике крупная женщина, когда она подошла к ним. – Мне нужно кое-что у вас спросить… – начала Эрика, а женщина вдруг отклонила назад голову и плюнула ей в лицо. – Ишь, явилась сюда, слезы лила крокодиловы. А ведь это из-за тебя Айви убили, гадина! Важно ступая, она зашагала прочь. Потасканная блондинка осталась стоять на месте, глядя на потрясенную Эрику. – Да-да, из-за тебя, – подтвердила она и добавила: – И нам ничего не известно. – Бросив мимолетный взгляд на фото, блондинка последовала за своей толстой товаркой. Эрика нашла в сумке салфетку и вытерла лицо. * * * Вернувшись, она увидела, что Вулфа нет, но хозяин «Короны» все еще ждет ее. – Приятеля вашего вызвали по телефону, и он ушел, – сообщил тот. – Выпить не желаете? – Вы действительно хотите – после того, что было в прошлый раз, – чтобы я пришла к вам в паб? – Ну, как вам сказать? Мне импонируют упрямые блондинки. – Широко улыбаясь, он пожал плечами. – Пойдемте, вы у меня в долгу. Я спас вам жизнь. – Свидание на поминках. Что может быть соблазнительнее… простите, мне надо бежать. – Как угодно, – сказал он. – Это тот, кого вы ищете? Джордж Митчелл? Эрика замерла. – Что? – Я про фото, – объяснил хозяин «Короны». – Что еще там Джордж натворил? – Вы знаете этого человека? – Слыхал, – рассмеялся он. – Правда, другом я бы его не назвал. Эрика показала ему фото. – Этого человека зовут Джордж Митчелл? – Да. Теперь вы меня пугаете. С ним ведь шутки плохи. Мне это никак не повредит? – Нет. Вы знаете, где он живет? – Нет, и это мое последнее слово. Больше я ничего не знаю. И вам я ничего не говорил, ладно? Слышите, я серьезно? – Да. Хорошо, – пообещала Эрика. Забыв про свое приглашение, хозяин «Короны» покинул крематорий, сел в свою машину и покатил прочь. Эрика проводила его взглядом, потом снова повернулась лицом к низкому зданию. Территория вокруг него была идеально ухожена. Из длинной высокой трубы вилась струйка черного дыма. – Прощай, Айви. Теперь ты свободна, лети на все четыре стороны, – взволнованно произнесла Эрика. – Кажется, я только что нашла негодяя, который тебя убил. Глава 47 Шел одиннадцатый час. Эрика оставила несколько сообщений Мосс, Питерсону, Крейну и даже Вулфу. Она пыталась дозвониться им в отделение, но поскольку никого из них на месте не оказалось, она отправила им эсэмэски на мобильные телефоны. Она понятия не имела, на службе они в этот час или нет, но догадывалась, что в отличие от нее у каждого из них есть личная жизнь. По возвращении с похорон она отправилась в кофейню и там попыталась в Интернете отыскать информацию о Джордже Митчелле. Ничего стоящего или интересного не нашла. Эрика прошла к холодильнику, хотела налить себе еще бокал вина, но увидела, что бутылка пуста. Внезапно она почувствовала, что смертельно устала. Ей нужно выспаться. Она погасила свет, прошла в ванную и долго стояла там под горячим душем. Когда выключила воду, ее окутали холодный воздух и клубившийся пар, что вызвало у нее раздражение. Она скучала по роскошной ванной в своем доме, который теперь сдавался в наем, и вообще скучала по своему дому. По своей мебели, по старой кровати, по саду. Она снова попыталась включить вытяжку и в итоге просто вытерла запотевшее зеркало. Если к утру никто из коллег не объявится, она нанесет визит в отделение полиции Луишем-Роу, решила Эрика. Забравшись в постель, она снова попыталась вызвонить Питерсона, потом Мосс. Каждому из них она оставила сообщение, повторив, что ей известно имя мужчины с фотографии. Потом, раздосадованная и расстроенная, Эрика погасила свет. * * * Близилась полночь, Эрика спокойно спала. Мимо ее дома прошли пассажиры с последнего поезда, и на улице снова все стихло. В окно гостиной проникал свет уличных фонарей, добивая до стены ванной. Эрика повернулась во сне, сдвинула голову на подушке. Она не слышала, как вентилятор в ванной вывалился из отдушины и повис на шнуре, раскачиваясь и задевая стену. * * * Эрика внезапно проснулась, хотя ей ничего не снилось. В темноте на тумбочке светились красным цифры на часах: 00:13. Она поправила подушку и только собралась закрыть глаза, как услышала очень тихий скрип. Эрика задержала дыхание. Скрип повторился. Спустя несколько секунд зашелестели бумаги в гостиной, потом, тихо-тихо, выдвинулся ящик в шкафу. Ее взгляд заметался по комнате в поисках оружия, какого-нибудь предмета, который можно было бы использовать для защиты. Ничего подходящего. Но потом взгляд упал на лампу, что стояла на тумбочке. Она была металлическая и тяжелая, как подсвечник. Не сводя глаз с двери, Эрика очень медленно и беззвучно перегнулась на кровати и вытащила шнур из розетки. С затаенным дыханием она намотала шнур на ножку лампы и услышала слабый скрип прямо за дверью спальни. Сжимая в руке лампу, Эрика осторожно встала с кровати. Снова скрип, теперь где-то дальше по коридору. Она замерла, прислушиваясь. Тишина. На цыпочках Эрика прокралась к стене, туда, где на полу заряжался ее мобильник. Включила его, жалея, что в квартире нет стационарного проводного телефона. Снова послышался скрип, на этот раз доносившийся от ванной. Она надеялась, что человек, проникший в квартиру, уже понял, что брать здесь нечего, и скоро уйдет. Все так же крадучись, Эрика пошла к двери, стараясь бесшумно ступать голыми ногами по деревянному полу, и вдруг тишину пронзил сигнал телефона, оповещавший о том, что аппарат загрузился. Черт, надо ж так по-глупому подставиться. У нее участилось сердцебиение. Тишина, потом шаги, приближающиеся к ее спальне. Теперь уже не крадущиеся, а полновесные, уверенные. Незваный гость больше не боялся, что его услышат. Все произошло внезапно: дверь распахнулась, и на нее набросилась черная с ног до головы фигура, рукой в черной перчатке схватившая ее за горло. В прорезях балаклавы блестели глаза. Эрику шокировала сила, заключенная в руке, которая плющила ее гортань и трахею. Она попыталась схватить лампу, но та выскользнула из руки на постель. Продолжая стискивать ее горло, мужчина толкнул Эрику на кровать. Она брыкалась, дрыгала ногой, но мужчина ловко извернулся боком и бедром прижал к кровати обе ее ноги. Эрика попыталась сдернуть с его головы балаклаву и почувствовала, как острые локти пригвоздили к кровати ее плечи. Руки все туже смыкались на ее шее. Она не могла дышать, вообще ничего не могла. Из ее открытого рта на подбородок стекала слюна. Казалось, кровь прилила к голове и к лицу, а его руки продолжали сдавливать шею – сильнее и сильнее. Эрика боялась, что голова ее взорвется до того, как ее задушат. Мужчина не издавал ни звука. Действовал с полнейшим самообладанием: дыхание ритмичное, руки чуть дрожат от напряжения. Боль становилась невыносимой. Большие пальцы впивались, вминались в горло. У Эрики перед глазами замелькали черные точки. Они множились, уплотнялись. И вдруг – звонок в дверь. Давление на дыхательные пути усилилось, в глазах темнело. Снова звонок, более продолжительный. Потом громкий стук в дверь и голос Мосс: – Босс, вы дома? Простите, что так поздно. Нужно поговорить…