Кому: «Амброзия Веллингтон» a.wellington@wesleyan.edu От кого: «Совет выпускников Уэслиана» reunion.classof2007@gmail.com Тема: Встреча выпускников 2007 года Дорогая Амброзия Веллингтон! Если Вы не покинете нас до полуночи, то увидите праздничный фейерверк! Не пропустите великолепный финал нашей незабываемой встречи! Нас ждет захватывающее зрелище! Долгожданная развязка, которую мы заслужили! Искренне Ваш, Совет выпускников – Это Поппи! – выпаливаю я, едва мы вваливаемся в Никс, оставив Фелти снаружи. Я понижаю голос, потому что уверена, что он по-прежнему околачивается под дверью. – Это она написала записки! Сто пудов! Глаза Салли расширяются, она дрожащей рукой касается скулы. На нее трудно нагнать страху, но сейчас, мне кажется, она перепугана настолько, насколько это вообще возможно. – Поппи! Да откуда ей… как она могла догадаться? – Не знаю. Она потеряла человека, который значил для нее больше всех на свете. Видимо, не пожалела сил, раскопала что-то. Я не свожу глаз с лица Салли, желая увидеть ее реакцию, – увидеть признание, которого она никогда не сделает вслух. Но она разворачивается и молнией кидается по коридору к нашей комнате. – Так, наверно, это Поппи за мной и бежала! В любом случае я не собираюсь здесь торчать и ее дожидаться! Я трусцой припускаю за ней, размахивая туфлями, зацепленными за пальцы. – Я знаю, что ты сделала! – кричу я. – И Поппи тоже знает! Она написала записки, чтобы заманить нас сюда, и теперь не даст нам просто так уехать! Салли останавливается. Голова у нее втянута в плечи. – Она наверняка идет сюда. Она знает, где нас искать. Я уезжаю! И если у тебя есть мозги, уезжай и ты! – Ты не можешь просто взять и уехать! Мы должны с ней поговорить! Салли оборачивается, стирая с нижнего века жирную подводку. – Ага, щас! Она поди прям горит желанием нас выслушать! Я протягиваю руку, хотя сама не знаю, хочу я ее коснуться или оттолкнуть. – Мы должны встретиться с ней лицом к лицу, иначе она разыщет нас снова. Это никогда не прекратится. Наверное, на языке у нее сейчас вертится коронная фраза: «Никаких нас нет!» Но она молча отворачивается и чешет дальше. – Ты делай что хочешь, а я уезжаю домой! Я смотрю на ее спину – на бисер на позвоночнике, на острые крылья лопаток. У двери в нашу комнату она нетерпеливо протягивает руку за своей карточкой. Но в карточке нет надобности – дверь открыта. Я резко останавливаюсь и стискиваю туфли. – Там кто-то есть. – Мне по хрен, – Салли распахивает дверь. Не знаю, чего я ожидала. Что из темноты выскочит сидящая в засаде Поппи? Но в комнате только Адриан – сидит на стуле, нагнувшись вперед, у ног – спортивная сумка. Брюки задрались, так что видны дурацкие носки, которые я подарила ему в прошлом году на день рождения. Ох, боюсь, больше никаких дней рождения мы вместе праздновать не будем… – Адриан! – Даже его имя я произношу как-то виновато. – А ты ожидала увидеть кого-то другого? Он в бешенстве, но не хочет устраивать сцену перед Салли – он не такой. Ему по жизни нужен был лишь один софит – мое безраздельное внимание. Но я им мужа не баловала. Салли сбрасывает туфли на каблуках и влезает в ботильоны. – Я пошла. И идет в свою комнату. Я смотрю, как она запихивает одежду в чемодан. – Вот так возьмешь и уедешь? Она поднимает глаза: – Поехали со мной. Серьезно! Салли хватает меня за запястья, сжимает их до боли, но я отшатываюсь как ужаленная. Она моргает по-детски растерянно – но я в ее ранимость по-прежнему не верю. Ее лицо осеняет печальная улыбка. Может, конечно, человеческие чувства где-то в глубине души у нее и скребутся – но где-то очень глубоко. Мы расстаемся без лишних слов и страстей. Наверное, слишком много взлетов и падений мы уже пережили вместе. Я не смотрю ей вслед. Слишком много раз я уже видела ее удаляющуюся спину. – Прости меня, – говорю я Адриану, когда она уходит. – Я не знала, где тебя искать, хотела написать эсэмэску, но телефон пропал. – Вот он, – его держит Адриан – я вижу розовато-золотистый чехол в его руке. – По-моему, тебе пора внятно объяснить, что, черт возьми, происходит! Я приваливаюсь к двери. Обычно, когда мы с Адрианом ссоримся, я первая делаю шаг к примирению. Обнимаю его за плечи, запускаю руки в его волосы. Но сейчас мои прикосновения его только взбесят. – Эти выходные с самого начала не задались. Не надо было нам сюда ехать. – Я бы спросил, почему Салли удирает в такой спешке, но ведь ты все равно соврешь, – говорит Адриан. – А что за мужик у тебя нарисовался? Я знаю, ты с ним встречалась! – Да нет никакого мужика! Правда нет. Ничего не было. – А вот Билли другое говорит. – Он бросает мой телефон на кровать и сцепляет лодыжки. – По-моему, она хорошенько приняла на грудь! Я от нее столько нового узнал! Я шагаю к кровати и подбираю телефон. Нужно срочно придумать какую-то ложь, наплести с три короба и заставить Адриана отказаться от своих намерений, каковы бы они ни были. Но сперва мне нужно понять, что он успел разведать. Я читаю сообщение, которое он отправил Билли от моего имени. «Меня совесть замучила. Как же быть с Адрианом?» От того, что я вижу его имя в своем телефоне и знаю, что он сам его напечатал, мне хочется плакать. Адриан, верный и надежный, чуждый всякого двуличия. Я превратила его в другого человека. Билли отвечает в типичной для себя пострислинговой манере – слезливой и саркастичной одновременно. Я прямо вижу, как она строчит сообщение: на щеках румянец, ноги в тапочках лежат на коленях у Райана, который смотрит хоккей или футбол. «Может, он не мужчина твоей жизни? Ты должна разобраться в своих чувствах к этой своей студенческой зазнобе. Иначе следующие десять лет будешь жалеть, так ведь?» На это Адриан ничего не ответил. Тогда Билли написала сама: «Ты говорила, что искала его в каждом парне, с которым встречалась…» Неужели я такое говорила? Я романтизировала его – подобно тому, как весьма посредственный отпуск задним числом кажется лучшим временем в жизни. И снова Билли – десять минут спустя: «Я требую подробностей!» Я кладу телефон на подушку экраном вниз. Адриан смотрит в пол. Он не хочет меня видеть. Не хочет – или больше не может. – Я все объясню, – говорю я. – Был один человек… я думала, что люблю его. Но все это давно в прошлом. Он приезжал сюда в эти выходные, и да, я с ним встречалась. Но ничего не было, клянусь! Его молчание действует мне на нервы. Адриан никогда за словом в карман не лезет, всегда готов разрядить обстановку шуткой. Но сейчас он только слушает, что я лепечу в судорожных попытках оправдаться. – Он оказался… герой не моего романа. Пойми, мне здесь и так не по себе… Адриан поднимается так стремительно, что стул опрокидывается, задрав ножки, – будто сердитый жук, который упал и встать не может. – Опять врешь! Ты и все эти годы врала, так ведь? Да я за один день здесь узнал о тебе больше, чем за все то время, что мы вместе! И теперь понимаю, что все это время ты мне лгала! Я открываю рот, но он не умолкает: – Ты ведь помнишь, что я говорил насчет измен, да? А как же клятвы, которые мы давали друг другу? Хранить верность, все такое… Все это одна большая ложь!