– Вайолет Кинг? Извините, имя что-то не припоминается. «ЛОЖЬ». Я села чуть прямее. – Полицейская, которая исчезла одновременно с Энди, сразу после бойни на пароме «Киннакет». То есть вы не знаете, где находится Вайолет Кинг? – Понятия не имею. «ЛОЖЬ». – Мисс Мэтис. Мне крайне важно, чтобы вы были со мной честны во всех деталях. Разыскать Энди будет непросто, и я считаю, Вайолет при его поисках очень пригодится. – Я ее не знаю. – А я говорю, знаете. Синтия, я коп. И мастер в распознавании лжи. Особенно при наличии нужной аппаратуры. Синтия вздохнула. – Я с ней никогда не встречалась, а разговаривала всего один раз. «ПРАВДА». – О чем вы с ней разговаривали? – спросила я. – После исчезновения Энди я получила письмо. Написанное его почерком. В нем была просьба направлять все его будущие гонорарные выплаты на адрес мисс Кинг. Я позвонила ей с вопросом, какие между ними отношения, но она была в очень болезненном состоянии. Что-то связанное с аварией. Боль была такая, что она не могла отвечать на мои вопросы. Вслед за звонком я отправила ей письмо и получила в ответ весьма любезную записку, что она не знает, где Энди, а его деньги ей не нужны. Но тем не менее она дважды в год обналичивает чеки, которые я ей присылаю. «ПРАВДА». – Эти письма от Энди и Вайолет по-прежнему у вас? – Возможно. Я никогда ничего не выбрасываю. Я дала ей номер моего факса, а затем поинтересовалась, не подозревала ли она в чем-нибудь Вайолет. – В смысле, не принудила ли она Энди написать то письмо под давлением? Конечно, подозревала. Я ведь представляю большое число детективщиков. Но я изучила на том письме штемпель. Оно было отправлено через несколько недель после произошедшей с Вайолет трагедии. – Трагедии? Какой? – Бедняжка получила увечья и сильно обгорела. Поэтому если вы думаете, что она удерживала Энди у себя в подвале и понуждала передать ей права на книги, то это, согласитесь, просто не вяжется. – У вас есть координаты Вайолет? – Да, есть. Могу выслать их вместе с письмами. А теперь, лейтенант, у меня вопрос к вам. – Слушаю. – Я знаю, что по мотивам дела о Пряничном Человечке, которым вы занимались, написано несколько книг и снят сериал. Но от своего лица вы эту историю ни разу не излагали. Закину удочку: за небольшую плату я могла бы свести вас с хорошим литератором, и в итоге у нас бы получился крупный бестселлер. «ЛОЖЬ». – Спасибо за предложение, Синтия. Если будут еще вопросы, я вам позвоню. Я ушла со связи как раз в тот момент, когда в комнату вошел Фин с шикарным ростбиф-сэндвичем и тарелкой, груженной свиными ребрышками. В эту минуту я, пожалуй, никого не любила так, как его. – Чем занимаешься? – спросил он. Я принудительно включила заставку как раз в тот момент, когда он пригнулся рядом со столом. – Да так, исследую кое-что, – сказала я и упихнула в рот такой кусище сэндвича, что, пожалуй, вполне могла бы пройти кастинг на оральное порно. – И что ж ты там исследуешь? Сказать, что я пытаюсь нащупать связь между Лютером Кайтом и Эндрю З. Томасом, несомненно значило разочаровать моего бойфренда, и в то же время мне не хотелось лгать. Поэтому я, плотоядно жуя, пробурчала что-то невнятное. – Джек. Надеюсь, это не что-то связанное с Лютером Кайтом? Я снова промычала невнятицу. – Послезавтра в спа начнется курс. Я рассказал им о твоем состоянии и договорился о передаче медицинских документов. Для выдачи разрешения мне пришлось назваться твоим мужем. Что наталкивает меня на мысль… Я сумела проглотить еду и сузила на него глаза. – Это ты на что намекаешь? – Как тебе свиные ребрышки? – Ребрышки? Отпад. Так о чем ты? – Я тут подумал… – Ах он подумал… – Было бы проще… Понимая, к чему он клонит, я затрясла головой. – Фин, не… – Для нас обоих… – Финеас Траут! Молчи. Не говори. – Если б мы поженились. Лютер 15 марта, шестнадцать дней назад Спустя двадцать два часа после происшествия с автобусом До сих пор он был несговорчив, поэтому Лютер растягивает его на лежаке-дыбе так, что провода начинают гудеть от напряжения, а лоб лежащего блестит от пота, как только что отлакированный кабриолет. Наконец Лютер прекращает вращение шкивов и отходит от консоли. Он стоит у каталки и смотрит вниз, на человека по имени Стив – долговязого поджарого парня с мускулатурой человека, всю жизнь занимавшегося физическим трудом. – Смотри на меня. На меня, Стив. Голова Стива обездвижена, и он может лишь повести на Лютера глазами, покряхтывая от непомерного напряжения. – Ты готов со мной говорить? – спрашивает Лютер. – Да, – кряхтит он. – Последний раз повторяю: назови мне худшее из содеянного тобой. Но учти: если ты солжешь, от меня это не укроется. Стив колеблется. – Стив, я знаю, ты сильный. Но поверь мне на слово: упираться смысла нет. Это мое устройство разорвет тебя буквально надвое. – Я… убил человека. От удивления Лютер замирает. Нежелание испытуемого говорить уже изначально показывало, что ему есть что скрывать, но чтобы такое… Такой удачи Лютер не мог даже предугадать.