Я слишком хорошо знаю, что сейчас переживает Лиам — пожар на одном из складов Королей, который едва не привел к гибели его и его брата. — Пошли, — резко говорю я и направляюсь к двери, Нико следует за мной по пятам. — Подними Коннора как можно осторожнее. Я вижу, как Найл, спотыкаясь, поднимается на ноги, из его руки, по которой что-то ударило, течет кровь, а Джейкоб стонет, перекатываясь на руках и коленях. Сейчас нет времени оценивать травмы, пока никто не умер, но я слышу, как Коннор ворчит от боли, и точно знаю, что ему хуже всех из нас. По крайней мере, это уже что-то. Никто не погиб, никто не получил серьезных ранений. Я понятия не имею, должен ли был взрыв убить нас, по некомпетентности ли мы выкарабкались из него, или же он был угрозой, но сейчас это неважно. Главное — выбраться. Открыв дверь, я сразу понимаю, что нам придется искать другой путь. Мы находимся на пятом этаже, а часть нижних этажей и путь к лестнице и лифту разнесены. Я вижу, что дым начинает подниматься вверх, в ушах визжат сигналы тревоги, и чувствую тошнотворный страх в животе, когда отступаю, приказывая всем подойти к окну. — Посмотрите, цела ли пожарная лестница. Не думаю, что мы сможем выбраться другим способом. Лиам ругается под нос, рука Коннора перекинута через его плечо, и он кивает Джейкобу, который идет посмотреть в окно. Судя по тому, как неестественно вывернута нога Коннора, кажется, что она сломана. — Нам понадобится двое, чтобы спустить его вниз, — категорично заявляет Лиам, когда Джейкоб поворачивается и кивает. — Пожарная лестница все еще цела. Должно быть, взорвалась с другой стороны. Я помогу спустить Коннора, — добавляет Джейкоб, показывая Лиаму, чтобы тот подвел Коннора к нему. — Остальные в тыл. Мы с Нико киваем, причем Найл держится рядом с Лиамом и помогает ему подойти к Джейкобу и окну, пока Джейкоб прикрывает свою руку частью рукава и выбивает из нее остатки битого стекла. Это будет медленно, я знаю это, и я слишком хорошо понимаю, что за дверью все еще визжит сигнализация. — Там внизу пожар, — говорю я остальным, стараясь говорить как можно спокойнее. — Будьте осторожны с ним, но нам нужно спешить. Окна выбиты, и в зависимости от того, насколько далеко распространился огонь, нам будет трудно спуститься по пожарной лестнице. Джейкоб кивает, бросая на меня взгляд, пока он берет Коннора за верхнюю часть бедер, стараясь не задеть нижнюю часть его раненой ноги, когда тот начинает вылезать из разбитого окна. Стекло имеет острые края, и одно неверное движение может привести к тому, что человек, проходящий через него, порежется множеством неприятных способов. У нас нет столько времени, сколько нужно. Джейкоб вздрагивает, когда стекло задевает его рукав, разрывает его и кожу, пуская струйки крови по руке, но он не останавливается. Он отступает назад, поддерживая Коннора, и Лиам проходит остаток пути мимо брата, чтобы вместе с Джейкобом сесть на пожарную лестницу, когда Лиам начинает выбираться наружу. — Подожди! — говорит Джейкоб, вздрагивая, когда пожарная лестница сдвигается. — Черт. Она не такая уж и устойчивая. Три человека не могут находиться на этой платформе. — Ты не сможешь спустить его один. — На лице Лиама появились зачатки паники, и я знаю, что он хочет убраться отсюда. Я видел его выражение, когда упомянул об огне. — Тебе нужно… — Черта с два я не смогу, — рычит Джейкоб. — Я понесу его вниз. Я справлюсь. Подождите, пока я спущусь на несколько ступенек, а потом выходите. По одному человеку на платформу. Я вижу, что Лиаму требуется все, чтобы не спорить. Он кивает, вверяя жизнь брата в руки Джейкоба, человека, которого Лиам знает совсем недолго, но который следил за Коннором в течение многих лет, когда тот руководил своей бандой в Лондоне под именем Уильям. — Мы с Нико пойдем последними, — говорю я Лиаму, который качает головой. — Это ваши жены у Диего, ты и Найл. Идите следующими. Я открываю рот, чтобы возразить, но Лиам бросает на меня взгляд, который мгновенно заставляет меня замолчать, и я киваю. — Хорошо, — соглашаюсь я, и Лиам отступает назад, давая нам с Найлом место, чтобы подождать, пока Джейкоб подаст сигнал, что следующий из нас может выходить. Когда он подает сигнал, Найл предлагает мне идти первым, и у нас нет времени спорить. Я выхожу на платформу и сразу же понимаю, что именно имел в виду Джейкоб. Она кажется шаткой, как будто взрыв частично сместил ее, и я смотрю вниз, чтобы увидеть Джейкоба на полпути к земле. — Я дам знать, когда на перекладинах останусь только я, — говорю я Найлу, и он кивает, выглядя немного бледным. Сигналы тревоги звучат так громко, что нам приходится кричать, чтобы их услышали, а воздух начинает наполняться дымом. У нас не так много времени. Когда Джейкоб опускается на землю, Коннор все еще перекинут через плечо, а я уже на полпути, я поднимаю руку, и вижу, как Найл выходит, но пожарная лестница опасно раскачивается. Блядь. Я спускаюсь быстрее. Другого выхода нет. Когда мои ноги касаются бетона, я отступаю назад, и жар от здания и огня внутри него волнами исходит от меня, когда я двигаюсь к Джейкобу и Коннору, который выглядит так, будто близок к тому, чтобы потерять сознание от боли. Найл спускается вниз, затем Лиам. Нико спускается последним, и он уже в двух шагах от бетона, когда пожарная лестница вдруг застонала, болты открутились, и она покачнулась в одну сторону. Нико прыгает. Его ноги приземляются, и он с ворчанием опускается на руки и колени, после чего поднимается и быстро отступает назад, выглядя таким же смущенным, как и все остальные. — Я вызвал машину, — говорит Джейкоб. — Две. Мы перегруппируемся в поместье. Бет придется заново отправить нам координаты, не думаю, что телефон Коннора добрался до места. Возможно, они все еще у Лиама… — Есть, — подтверждает Лиам, проверяя свой телефон. — Давайте доберемся до поместья и поговорим. *** Прибыв на место, мы укладываем Коннора в кровать, а Сирша уже звонит доктору, чтобы тот приехал. Ана выглядит так, будто может потерять сознание, когда Лиам объясняет ей, что произошло, но он велит ей оставаться с Сиршей и Коннором и присматривать за Эшлинг. — У нас нет времени обсуждать все это сейчас, — мягко говорит он ей. — Мы еще поговорим, когда все закончится. Я вижу, что ей трудно с этим смириться, учитывая краткую версию событий, которую мы объяснили. Но у Аны было время привыкнуть к этой жизни, и она кивает, хотя я вижу, что она сдерживает свое беспокойство и страх. Мы перегруппировываемся в кабинете Лиама, и он проводит рукой по лицу, глядя на координаты в своем телефоне. — Я пойду, — сразу же говорю я. — Я привык проникать в здания. Я могу… — Ты не пойдешь один, — твердо говорит Лиам, прежде чем я успеваю договорить. — Нет ни единого шанса. Это слишком опасно. — Безусловно, слишком опасно, — соглашается Найл. — И, кроме того, я не отпущу тебя одного. Ты же знаешь. Там и моя жена. Моя семья под угрозой. — Я знаю. — Я провел рукой по волосам. — Вот почему я не пошел искать его, как только колеса коснулись асфальта, и я вернулся в Бостон. Это и твоя борьба тоже. — Это наша — тихо говорит Лиам. — Он видит в Королях противника, ответственного за то, что произошло с тех пор, как мы заключили союз с Сантьяго. Ты же не думаешь, что он не придет и за нами? За моей семьей и семьей Коннора? Он уничтожит нас всех, если сможет. Еленой и Изабеллой дело не ограничится… Мой телефон в кармане пикает, один раз, потом два, и я достаю его, сжимая челюсть, когда вижу, что это неизвестный номер. Я подношу палец к губам, отвечая, и в трубке раздается резкий голос с акцентом. — Я вижу, ты жив, ассасин. Они все спаслись или только ты? Я ничего не отвечаю, стиснув зубы, а с другого конца раздается глубокий смешок. — Отлично. Храни свои секреты. Для меня это не имеет значения, скоро я узнаю, скольких мне еще нужно убить. Ты — тот, на кого я больше всего надеялся, что останется в живых, ты — главная фигура в моей маленькой игре в месть. Итак, вот правила, Левин Волков. Полагаю, ты уже нашел, где я остановился, у тебя умная банда преступников, с которой ты бегаешь, но если нет, то я уверен, что ты скоро это поймешь. Приходи, чтобы найти меня, и приходи один. Если же ты не последуешь инструкциям… что ж, я не могу обещать, что твоя красавица-жена умрет быстро, но, как ты, я уверен, знаешь, есть множество способов заставить человека умирать гораздо медленнее. Я слышал, ты даже сам применял некоторые из них в прошлом. И при этом все считают тебя хорошим человеком. — Голос затихает. — Приходи один, Левин. — Слова повторяются, ровные и тяжелые. — Или мы сыграем в другую игру — сколько времени может прожить человек без плоти, прежде чем начнет умирать? Меня тошнит от этого. От всего этого, от каждого слова. Я не произношу ни одного слова, рука сжимает телефон так крепко, что кажется, он может сломаться, и я слышу последний смешок, прежде чем линия обрывается. Мне требуется мгновение, чтобы опустить трубку. Меня трясет от мелкой, яростной ярости, которая пронизывает каждую частичку моего тела, и я вижу, как она отражается на лицах остальных, и они тоже понимают, насколько я зол. — Это был Диего. — Найл не задает вопрос. — Что он сказал? Я передаю разговор остальным и вижу, как та же ярость отражается на лице Найла и, в меньшей степени, остальных, когда я заканчиваю говорить. Я чувствую, как на меня наваливается туман ярости и горя, как это близко к тому, как я потерял Лидию и нашего ребенка, и давит на меня так, что кажется, будто я могу быть раздавлен им. Это слишком личное, как предупреждал меня Джейкоб, но я не могу позволить им уйти без меня. Я не могу полностью доверить это другим. Я должен быть рядом с ней. — Мы все поедем, — твердо говорит Лиам, когда проходит несколько секунд. — Кроме Коннора, конечно, не думаю, что он сможет передвигаться еще какое-то время. Но ты, я, Найл, Джейкоб и Макс отправимся по координатам, указанным Бет. — Мы должны найти способ обойти его настойчивое требование, чтобы я пришел один. Лиам кивает. — У меня есть план на этот счет. Бет упоминала, что может манипулировать системой безопасности. Ты войдешь первым, сделаешь вид, что ты один, и предложишь обменять себя на Елену. Доберешься до нее, будешь заговаривать Диего. А потом, когда Бет убедится, что они нас не засекут, остальные, с подкреплением пойдут следом. — Он оглядывает комнату. — Все согласны? Это лучший план, который я могу предложить. Мы несколько раз обдумываем его, ищем дыры или потенциальные пути, по которым он может пойти не так, ищем альтернативы. Времени на обсуждение не так уж много, и как только становится ясно, что мы достаточно хорошо понимаем, что даст нам наилучшие шансы, используя план Лиама, нам ничего не остается делать, как готовиться к отъезду. — Джейкоб отправит сообщение остальным людям, — говорит Лиам. — Пойдемте и подготовимся. Нельзя терять время. *** Мы, конечно, не можем подъехать прямо к дому, где их держит Диего. Машина припаркована достаточно далеко, так что, если у Диего и есть патрули, они вряд ли ее обнаружат. Лиам и остальные держатся в стороне, а я начинаю пробираться к дому. У меня с собой только мой обычный пистолет. Мне кажется, что вскоре после того, как я доберусь до дома, меня все равно разоружат, так что не было никакого смысла вооружиться. Я просто намерен убедиться, что получу его обратно, когда все закончится. У входа в особняк, который можно назвать особняком, стоят несколько крепких охранников. Я подхожу к ним, чувствуя напряжение в каждой линии своего тела, но сохраняя при этом такое же безучастное выражение лица, как и всегда. Если я мог сохранять покер-фейс в Рио-де-Жанейро, то смогу сделать это и сейчас. Охранники мгновенно подаются вперед, когда я приближаюсь. — Какого хрена тебе надо? — Огрызается один из них, и я одариваю его легкой ухмылкой, которая совершенно не сочетается с яростью и страхом, сковывающими каждый сантиметр моего тела. — Левин Волков, пришел повидаться с Диего. Он позвонил и попросил встретиться лично. Как видите, я пришел один, как и было велено. — Я указываю на пустое пространство вокруг и позади себя, и охранник сужает глаза. — Подожди. Все как обычно. Они связываются по рации, получают ответ, что я говорю чертову правду, и ведут меня в дом. Я уже проходил через эту песню и танец, и, хотя я искренне надеюсь повесить эту шляпу после того, как вытащу отсюда Елену, я также надеюсь, что проживу достаточно долго, чтобы сделать этот выбор. Это так же знакомо мне, как старая хореография. Я следую их примеру и позволяю вывести себя в фойе. Я даже отдаю свой пистолет, запоминая лицо человека, который забирает его у меня. Я всажу в него пулю еще до конца ночи. Эта мысль успокаивает меня. Это я могу сделать. Это мне знакомо. Притвориться, что соглашаюсь со всем этим, притвориться, что у меня нет никаких идей хотя, думаю, Диего достаточно проницателен, чтобы понять, что я не пойду на это без какого-либо плана. Хотя, возможно, он делает ставку на то, что я достаточно беспокоюсь за Елену, чтобы не иметь запасного плана. Это был бы лучший исход. Охранники ведут меня в кабинет, расположенный слева. На ковре кровь, и я чувствую, как сжимаются мои кулаки, надеясь, что это не кровь Елены или Изабеллы. Если это так… Спокойно, Волков. Время для насилия будет позже. Сейчас время для разговоров.