– Ты так ничего и не сказала. – Чувствую, как Джона изучает мой профиль, и слышу беспокойство в его голосе. – Поделись, о чем ты думаешь. Думаю о том, что… Трапперс Кроссинг спит, но он не мертв. Я наблюдала, как мы ехали по главной дороге – назвать асфальтированное двухполосное шоссе с горсткой магазинов и служб по обеим сторонам главной улицей было бы ошибкой, – и видела там признаки жизни. Мужчину в зимней одежде, бодро выгуливающего своего золотистого ретривера среди деревьев, усеивающих участок; троих маленьких детей, смеющихся, пока они выпрыгивали из яркого автобуса, ловко переделанного в бургерную; десятки машин, огибающих крутые, наваленные снегоуборочной техникой снежные насыпи на парковке маленького продуктового магазина. Лесопилку, хозяйственный магазин. Он напомнил мне городки Северного Онтарио, через которые я ездила к коттеджам, – тихие функциональные поселения, процветающие благодаря туризму, с живущими тут людьми, кое-кто из которых родился и вырос здесь, в то время как другие сбежали сюда откуда-то. Это такое место, где невольно задаешься вопросом, чем занимаются здесь люди целыми днями и на что похожи их пятничные вечера. Чтобы увидеть большую часть того, что может предложить Трапперс Кроссинг, много времени не потребовалось. Джона сориентировался в городе, и мы взглянули на общественный центр, библиотеку и одноэтажный медицинский центр, где можно получить помощь при незначительном недомогании. Ничего похожего на городскую инфраструктуру тут и в помине нет. Это просто дороги, проходящие через кажущийся бесконечным лес, с разбросанными домами. Но потом, когда мы проезжали мимо маленького квадратного здания начальной школы, Джона положил свою ладонь мне на бедро и легонько сжал его. В моей голове пронеслось воспоминание о том, как он держал на руках пухлого малыша на прощальной вечеринке Шэрон и Макса, и мои мысли внезапно перескочили со всего того, чем не является Трапперс Кроссинг, на то, чем он мог бы стать, если я приму его. Если я дам этой мечте Джоны шанс. Шанс нашей жизни с Джоной тут. Должна признать, бревенчатый домик в лесу с видом на миллион баксов сразу обретает большее очарование, особенно когда я делю его с этим человеком. В голову лезут мысли о домике Джорджа и Бобби с его рождественскими украшениями и гирляндами. Встречать Рождество здесь будет просто чудесно. Я встречаюсь взглядом с голубыми глазами Джоны и вижу в них озабоченность. Надежду. Кажется, он даже затаил дыхание. – Нам нужно будет сделать рекламную вывеску. Вон там. – Указываю на скученные березы. – И это должна быть не одна из тех уродливых вывесок, похожих на рекламные щиты, которые я вижу тут повсюду. Чаще всего это просто гофрированные листы пластика с выцветшими печатными буквами, указывающие часы работы и вид товара. Джона выпускает воздух из легких с тяжелым вздохом. – Можешь вывесить тут все, что, черт возьми, захочешь. Ты все равно лучше меня разбираешься в этом. – Подожди, а как здесь с сотовой связью? Потому что я не смогу жить без элементарного… – Неподалеку стоит вышка. Здесь четыре деления сигнала. Теперь приходит моя очередь вздохнуть с облегчением, хотя это далеко не весь список. – И ты не будешь постоянно уезжать на весь день и бросать меня здесь одну на произвол судьбы? – Теперь я сам составляю свое расписание. Можешь летать вместе со мной. Как в старые добрые времена. – И никаких полетов с ночевками. Я не собираюсь проводить ночи в одиночестве. – Поверь, мне больше ничего так не хочется, кроме как быть в постели рядом с тобой каждую ночь. – И тебе нужно чаще сажать меня за руль, чтобы я как можно скорее получила права. – Отлично, потому что я уже устал возить твою задницу туда-сюда. – Оформлением буду заниматься я. Наш дом не будет одной из тех мрачных бревенчатых избушек с мертвыми животными и оружием, развешанным по всем стенам. Джона поднимает руки вверх в знак капитуляции. – Ты можешь даже перекрасить все это чертово место в белый цвет, если захочешь, Калла. Нахмуриваю брови. – Серьезно? – Я имею в виду, что это будет ужасная идея, и Фил наверняка вернется сюда и пристрелит нас обоих, если узнает, но мне наплевать. – Он ухмыляется. – Только не злись на меня, когда я буду все пачкать. – Ладно, может, перекрашу всего одну комнату в белый, – насмешливо обещаю я. Он подносит мою руку ко рту и целует костяшки пальцев. – Все, что угодно, если ты будешь счастлива. Я видела такое выражение на его лице только один раз – когда мы стояли в аэропорту и я сказала, что перееду на Аляску ради него. – Меня делает счастливой то, что счастлив ты, – искренне отвечаю я. – Ну тогда… ты только что сделала меня самым счастливым парнем на земле. Боже, я так тебя люблю. Он нежно притягивает меня к себе и захватывает губы в глубоком поцелуе. Поцелуе, который мгновенно вызывает желание в моем теле. Поцелуе, который заставляет меня отстегнуть ремень безопасности и придвинуться к Джоне ближе, чтобы с готовностью осквернить грузовик Криса и Андреа на обочине этой пустынной дороги и заставить его окна запотеть. Когда моя ладонь прижимается к ширинке Джоны, он отстраняется. Его дыхание звучит прерывисто. – Ты ведь понимаешь, что это значит, да? – Его лоб прижимается к моему. – Это большая ответственность. – Я переехала на Аляску ради тебя, разве нет? Разве я уже не взяла на себя ответственность? – Черт возьми! – выдыхает Джона. – Может, поедем и скажем Филу, что мы согласны, прямо сейчас? Я улучаю момент для успокаивающего вдоха и смотрю на длинную дорогу впереди нас. – Думаешь, он достаточно трезв, чтобы вести этот разговор? С момента нашего первого визита к нему прошло уже несколько часов. Это много для старика, живущего в лесу, и его бутылки виски. – Давай выясним. Заведя старый грузовик Андреа, Джона выруливает на дорогу, ведущую к дому Фила. Точнее, нашего дома в ближайшем будущем. У меня в животе внезапно поднимается нервная дрожь. И всю дорогу туда моя рука крепко сжимает руку Джоны. Глава 9 Март – Клянусь, я правда хочу приехать, но не думаю, что мы можем себе это позволить в этом году со всеми этими счетами! К тому же нам придется лететь в чертову Коста-Рику. На свадьбу его сестры. Кто вообще заставляет свою семью выкладывать тысячи долларов, чтобы попасть на свадьбу? Я улыбаюсь, вспоминая времена, когда Диана мечтала, как чудесно было бы сыграть выездную свадьбу где-нибудь. Однако сейчас не время напоминать ей об этом. – Давай я оплачу ваши билеты? С тех пор как в январе этого года Диана переехала со своим парнем в однокомнатную квартирку в Либерти-Виллидж по непомерно высокой цене и решила, что хочет учиться на юридическом факультете, она постоянно жалуется на нехватку денег. А может быть, я замечаю это лишь потому, что для меня деньги скоро перестанут быть проблемой. – Это очень щедро с твоей стороны, Калла, но ты же знаешь Аарона… Он ни за что на это не согласится. А еще, не дай бог, Диана проведет несколько дней вдали от него, если решит приехать сюда одна. – Уверена, мы что-нибудь придумаем. Когда приезжают твои родители? – Я не знаю. Мама говорила что-то о конце июня, на мой день рождения, но магазин всегда так занят из-за свадеб, что, вероятно, не получится. – Я уверена, она разберется. И я тоже. Обещаю! Если не в этом году, то в следующем точно, – звучит в моем ухе раскаивающийся голос Дианы. – Не могу дождаться. С тех пор, как я обняла свою лучшую подругу на прощание – то эмоциональное прощание накануне моего отлета сюда, – прошло два с половиной месяца. Хотя мы все еще продолжаем переписываться, словно живем в одном и том же городе, груз пропущенных еженедельных встреч и веселья остается где-то на заднем плане, под всем этим шквалом активности, связанной с моим переездом, и в редких случаях, когда я слышу голос Ди, этот груз напоминает о себе. – Знаю! Боже, Аарон не перестает говорить об Аляске с тех пор, как я упомянула о ней. Я жалею, что вообще сказала ему. – Нет, не жалеешь. – Не жалею, – соглашается Диана, и я чувствую улыбку в ее голосе. – Наш личный пилот и собственная взлетно-посадочная полоса! И Джона отвезет нас на самолете, куда мы скажем, так? Я смеюсь, представляя себе выражение лица Джоны, когда он узнает, что ему придется играть роль личного пилота моей подруги. Если он думал, что это я не вписываюсь на Аляске, то пусть дождется Диану. – Калла! Ты готова? – доносится глубокий голос Джоны из кухни моего отца. – Почти! – кричу я в ответ, проводя кончиком пальца по тускло-розовому краю маминого рисунка лилий каллы на стене. На следующей неделе Агнес закрасит их белой краской к приезду нового арендатора. Она продала дом Барри с условием, что нескольких следующих лет он будет сдавать его в аренду. Хотя не знаю, насколько это условие окажется весомым в суде, ведь для Агнес достаточно простого рукопожатия и дружеской соседской договоренности. Для новых грядок прилегающей земли более чем достаточно. Агнес даже сама нашла Барри его арендатора – недавно переехавшего сюда пилота «Аро» – и согласилась взять на себя хлопоты с покраской и уборкой дома. Мы с Джоной предлагали помощь, но она улыбнулась, покачала головой и сказала, что у нас и так достаточно забот, так что здесь справится сама. Весь последний месяц мы сортировали, выбрасывали и паковали вещи в доме Джоны. Большую часть мебели оставили. Она не стоит того, чтобы переправлять ее в Трапперс Кроссинг. Мы берем только одежду и личные вещи, а также несколько сентиментальных мелочей, в частности впечатляющую коллекцию фильмов с Джулией Робертс моего отца. Что-то из этого останется здесь, в коробках, чтобы отправиться в путь вместе с Джорджем на Арчи, втором самолете Джоны, через несколько недель. – Слушай, Ди, мне пора, но я напишу тебе, когда мы устроимся. Интернет, кабельное и все остальное нам проведут не сразу. – Хорошо, но не жди слишком долго, чтобы выложить новый пост. – У меня перерыв, помнишь?