— Как… у… вас… оказался… этот нож? — медленно повторил Кедедрин. Широко раскрыв глаза, Кассандра вплотную подошла к нему. — Вы его узнали? — Этот кинжал вам не принадлежит. Где вы его нашли? — спросил он, снова пытаясь вырвать его из рук Кассандры и давая понять, чтобы она немедленно отдала ему нож. — Не могу сказать, что я его нашла. Я его… — Вы его украли? — оборвал он. — Разумеется, нет! — возмутилась Кассандра. — Тогда как оказался в ваших руках этот драгоценный кинжал? Это очень дорогое оружие. Сколько вы хотите за него? — Я не собираюсь его продавать, — оскорбившись, ответила девушка. — Я хочу вернуть нож его законному владельцу. — Тогда отдайте его мне! Он принадлежал одному из членов моей семьи. Сердце Кассандры бешено заколотилось. — Это правда? — вскрикнула она. — Кому? Вашему кузену? Брату? Кто он? — Кассандра судорожно оглядывалась по сторонам, словно хотела найти здесь этого человека. — Теперь я понимаю, почему в вашем присутствии у меня всегда было неспокойно на душе. Значит, вы его родственник? Он смелый человек? Красивый? Добрый? Ласковый? Кедедрин хмыкнул, подойдя к ней ближе. — Тот, кому принадлежал нож, был злым, беспощадным и безответственным человеком, к тому же он теперь мертв. — Мертв? — Да, мертв. Говорят, что он покончил с собой с помощью этого самого кинжала. Кассандра покачнулась, и парик перекосился на ее голове. — Нет! Это невозможно! Я думала, что он жив, и приняла вас за грубияна… — Но, несмотря ни на что, этот кинжал сейчас мой. Будьте любезны, отдайте его мне, — сказал Кедедрин, снова протянув к ней руку. Кассандра уставилась на него, о чем-то судорожно размышляя. В ее голове мелькали обрывки каких-то мыслей. — Нет, он жив. Я это знаю. Он… — выговорила она, вспоминая свой сон, в котором видела его истекающим кровью, с раненой левой рукой, одиноко смотрящего на луну. Она видела, как он тянется к ней и просит о помощи. — Мое время истекло. У меня больше нет ни одной свободной минуты. Сейчас начнется поединок. Кассандра сжала в руке нож. — Сэр, вы должны предоставить мне доказательства, что нож принадлежит вам. Или вы убедите меня в том, что этот человек действительно мертв, или я буду продолжать свои поиски. Кедедрин несколько раз глубоко втянул воздух. — Вы ведете себя очень глупо. Я утверждаю, что этот нож принадлежал моему отцу, которого уже нет в живых. Моего слова должно быть достаточно, чтобы убедить вас. — Я требую доказательств! — повторила Кассандра и отступила назад, снова почувствовав волнение от присутствия этого человека. Ей казалось, что еще немного, и она уступит ему. Она изо всех сил боролась с собой, пытаясь преодолеть исходящее от него магнетическое воздействие. Ее глаза сверкали от ярости, но сердце было полно скрытой боли. Она колебалась, почти готовая отдать ему кинжал. — Каких доказательств вы от меня ждете? — произнес он. — Ваш отец был ранен в руку? Да? — спросила она Кедедрина, который все больше разъярялся, видя, как она крепко прижимает кинжал к груди. Кедедрин в бешенстве откинулся в седле. — Вы выводите меня из себя, — сухо сказал он. — С самого первого мгновения, когда я увидел вас, вы ведете себя как невоспитанный ребенок. Предположим, что мой отец нарушил все правила, принятые у приличных людей. Наш разговор окончен, но предупреждаю вас, что получу то, что по праву принадлежит мне — хотите вы того или нет. — Развернув лошадь, Кенмур поскакал к арене. — У нее кинжал, который моя мать подарила отцу, — сообщил Кедедрин, обращаясь к Кертису. — У этой женщины могут быть необходимые доказательства, чтобы убедить короля, что смерть моего отца не была самоубийством. — Забудь свою навязчивую идею, что это было убийство, — ответил Кертис. — Твой отец был очень подавлен кончиной твоей матери. Единственным человеком, который видел его в момент смерти, был ты сам. Ты был последним, кто застал его живым. Советую тебе, забудь обо всем. Пусть все останется в прошлом. — Он не покончил с собой. Он был слишком сильным человеком, чтобы решиться на самоубийство, — упорствовал Кедедрин. — Да, он потерял любимую жену, но не взял бы на себя этот грех. Он ни за что бы не хотел гореть в аду, зная, что его жена ждет его на небесах. Он хотел быть с ней и на том свете. Кертис положил руку на плечо друга: — Вспомни, в каком отчаянии был твой отец после смерти жены. Ты помнишь, как он мечтал встретиться с ней на небесах? Послушай меня, Кедедрин. Прошло уже десять лет, как Лайэм покончил с собой, и тебе пора все забыть. Кедедрин покачал головой. — Я никогда в это не верил, Кертис. Ты знаешь, что я думаю по этому поводу. Кертис побагровел и с гневом посмотрел на друга. — Ты хочешь, чтобы снова пошли слухи? Ты недалек от этой цели. Ты вызовешь немилость короля, если будешь настаивать на своем. Все давно прошло и поросло быльем. Король может изменить свое решение. Даже если все было так, как ты рисуешь, оно давно ушло в прошлое. Все в жизни меняется. Люди тоже. Кедедрин потрогал свой меч, рассердившись на слова Кертиса. Он понимал, что его друг прав, но, увидев кинжал в руках Кассандры, вдруг вспомнил то, что давно стерлось из его памяти. — А что, если она знает подробности, о которых я не догадывался раньше? — спросил он. — Сомневаюсь, — нетерпеливо отрезал Кертис, похлопав коня и проверив подпругу. — Откуда девчонка может это знать? Когда умирал твой отец, она еще пешком под стол ходила. — Мой отец был убит горем, и какая-нибудь молодая особа могла оказаться рядом, а он и не подозревал этого. Кертис недоверчиво хмыкнул: — Ты подозреваешь, что убийство совершила молодая девица? На кого ты еще грешишь? Кто следующий? Может быть, ты подозреваешь и меня? Кедедрин серьезно посмотрел на друга: — Конечно нет, Кертис. Как я могу подозревать тебя в таком гнусном преступлении? — Мы с тобой не сразу стали друзьями, — напомнил ему Кертис. — Если ты помнишь, я был в Эбердуре в день смерти твоего отца. Вначале я совсем не хотел, чтобы ты воспитывался в нашем доме, и не скрывал этого от тебя. Кедедрин покачал головой: — Зачем вспоминать это? Тогда мы были малыми детьми. Много воды утекло с тех пор, и от нашей взаимной вражды давно не осталось и следа. — Просто я хотел еще раз убедиться в твоей верности. Если кто-то плохо обо мне отзовется, я хочу знать, что ты ответишь моему противнику, как поступил бы я сам, защищая твое доброе имя, — воскликнул Кертис. — Не беспокойся. Я всегда на твоей стороне. Кертис кивнул, и его лицо расплылось в улыбке. — Скажи мне, как получилось, что леди Кассандра показала тебе этот кинжал? Может быть, она требовала денег? — Она только интересовалась, кому он принадлежит. — И что она собирается с ним делать? — спросил Кертис, расправив платок на копье Кедедрина. — Сказала, что хочет вернуть нож его владельцу. — Тем лучше. Скажи Кассандре, что это твой кинжал, и на этом поставь точку. — Она требует от меня доказательств, что нож принадлежит мне. Кертис удивился: — Какие еще доказательства ей нужны? Разве недостаточно твоего честного слова? Кедедрин сжал кулаки. — У нее какие-то свои соображения, — пробормотал он. — Конечно, я мог бы отобрать кинжал силой, но она затеяла со мной какую-то непонятную игру. Мне кажется, мы ее недооцениваем, — добавил Кедедрин, подняв копье. — Ну ничего, мне попадались и не такие. Она еще пожалеет о своих глупостях. Кедедрин пустился вскачь, оставив позади Кертиса. — Удачи тебе, — крикнул Кертис вслед другу, но Кенмур, опустив копье, был уже далеко. Он готовился к предстоящему поединку. Глава 5