— Завтра я покидаю замок и возвращаюсь в Эбердур, — сообщил Кедедрин Кертису, собирая свои вещи перед отъездом. Кедедрин тяготился присутствием друга. В последние дни он испытывал к нему неприязнь. Кенмур добился цели, вернув себе титул. Сейчас, когда Кассандра собиралась покинуть замок, а он оттягивал решение со своей женитьбой на леди Корине, новоиспеченный граф не видел причины задерживаться здесь. После разговора с Кассандрой он втайне перестал доверять людям. Пора было возвращаться восвояси, чтобы в родном доме привести в порядок свои мысли. — Как ты можешь так рано покинуть замок, — возмутился Кертис, — когда все складывается в твою пользу? Леди Корина… король… твое имя… твоя репутация. Почему ты уезжаешь в самый решающий момент? Ты уже забыл, о чем мы говорили с тобой два дня назад? Это все из-за той женщины? Подойдя к окну, Кедедрин выглянул во двор. Он был в полном замешательстве. Действительно, готов ли он бросить все, к чему стремился, спрашивал он себя. — Не только из-за нее, — неохотно буркнул он. — Мне нужно время, чтобы еще раз обдумать свои планы. Я многое перестал понимать. Все, что раньше казалось мне ясным и очевидным, стало вдруг непонятным. Я много лет не был в Эбердуре, который нуждается в присутствии хозяина, особенно сейчас, когда я стал графом. Я хочу подождать с выбором невесты, чтобы привести в порядок мысли. — Ты совсем ослеп, не признаешь очевидную истину? — раздраженно спросил Кертис. — Женившись на Корине, ты завершишь наши давние планы и снимешь проклятие с имени отца. — Какое твое дело? Я раздумал жениться на ней. Король вернул мне титул, не ставя условия объединять наши земли. Мы с Кориной не любим друг друга. Для нас обоих бессмысленно жить в браке без малейшей любви. — Ты повторяешь трагическую ошибку своего отца. Как можно быть таким глупцом? Глаза Кедедрина вспыхнули гневом. — А как ты мог так поступить со мной? — в ярости крикнул он, замахнувшись на Кертиса. — Почему ты так возненавидел меня, когда я впервые вошел в ваш дом? — Я чувствовал себя виноватым, — ответил Кертис. — Что ты имеешь в виду? — переспросил Кедедрин. Кертис ударил кулаком по двери. — Мне было стыдно за то, что я тогда делал, за то, какие чувства испытывал к тебе. Но все это давно в прошлом. Ты знаешь, как я жалею об этом. Я не хотел тебя ранить. Это был несчастный случай. — Несчастный случай? А может быть, ты хотел ранить или даже убить меня? А что было с моим отцом? Что тебе известно о смерти моего отца? Ты ничего не утаил от меня? — Как такое могло прийти тебе в голову? Это тебе сказала одна из твоих новых подружек? Кто из них? Леди Кассандра или твоя «тигрица»? На лице Кедедрина мелькнула мрачная улыбка. — Неважно, кто подал мне эту мысль. Поклянись, что ты ничего не скрываешь от меня. Выхватив меч из ножен, Кедедрин приставил его к горлу Кертиса, пристально посмотрев в его исказившееся страхом лицо. — Да, я клянусь! — воскликнул Кертис. — Моя семья приняла тебя ребенком, а мой отец воспитал тебя как родного сына. Он обращался с тобой лучше, чем со мной. Он сделал все для того, чтобы ты женился на моей подруге детства. — И потому ты в такой ярости? Ты злишься, что я буду обладать большей властью и славой, чем ты? Ты вне себя от того, что я могу жениться на Корине? Наступила длинная пауза. Вглядываясь в искаженное злобой лицо Кертиса, он опустил меч и отступил назад. — Извини меня, друг, мой названый брат, — вдруг дружески произнес Кедедрин. — Ты прошел со мной долгий путь битв и сражений. — Ты должен на ней жениться, — настаивал Кертис. — Если ты этого не сделаешь, прошлое будет преследовать нас обоих. — Меня оно больше не преследует, — ответил Кедедрин. — Это ты старайся забыть прошлое. — Ты все-таки решил вернуться в Эбердур? — спросил Кертис, отвернувшись от друга. — Да. — И когда? — Я уезжаю сегодня вечером. Кертис перевел дух: — Ну что же, может быть, ты и прав. Мне придется смириться с твоим новым решением. Вижу, мне не удалось тебя переубедить. — Тебе нравится Корина? — спросил Кедедрин. — Поэтому ты так обеспокоен ее замужеством? Кертис проглотил слюну. Положив руки на его плечи, Кедедрин посмотрел ему в глаза. — Тогда сам проси ее руки. Не повторяй ошибку своего отца и не теряй женщину, которую любишь, — сказал Кедедрин. Кертис кивнул, показав на кинжал, свисавший на поясе Кедедрина. — Это кинжал твоего отца? — спросил Кертис. Кедедрин вынул кинжал из ножен и провел рукой по гравировке. — Мне его вернула леди Кассандра. — Можно взглянуть на него? Кедедрин протянул клинок Кертису, продолжая упаковывать вещи. — Что еще она рассказала об убийстве Лайэма? — Ничего, что помогло бы мне расследовать убийство отца, — уклончиво ответил Кедедрин, еще раз проверив багаж. — Прекрасный клинок, — похвалил Кертис, возвращая кинжал. Кедедрин кивнул и, обернув клинок промасленным куском кожи, положил его в ящик вместе с остальным оружием. В этот момент что-то дрогнуло в сердце Кедедрина. Он вспомнил слова Кассандры, которая предостерегала его никогда не расставаться с кинжалом. Стоило ли придавать значение ее словам? Что в нем было особенного? Клинок как клинок. Кедедрин владел и другим, не менее ценным оружием, с которым никогда не расставался. Оно служило ему верой и правдой в его бесчисленных походах и битвах. Кинжал был всего-навсего куском металла. Он ему дорог только как память о покойном отце. Кедедрин не верил в волшебную силу кинжала. Несмотря на это, что-то заставило дрогнуть его сердце, когда он закрывал ящик с оружием. Через час, когда Кедедрин отдавал распоряжения по отправке багажа и организовал конвой, который должен был сопровождать его до Эбердура, в дверь постучал его названый отец. — Войдите, — сказал Кедедрин и улыбнулся, увидев перед собой Дэвида Маккеферти. — Сеньор! — приветствовал он его. — Граф, — сияя, отвечал Дэвид Маккеферти. Оба с улыбкой смотрели друг на друга. — Да, ты прошел долгий путь с того дня, когда я взял тебя на воспитание в свой дом, — проговорил Дэвид, держась за ручку двери. — И ты многому научил меня. Благодаря тебе я мастерски овладел мечом, и свое умение поставил на службу родной Шотландии. Дэвид кивнул: — Кертис сказал мне, что ты уезжаешь в Эбердур. — Да, уезжаю. — Ты должен остаться здесь, Кедедрин. Король будет недоволен, что ты так скоро покинул двор. — Король желает, чтобы я навел порядок в горных частях Шотландии, охваченных народными волнениями. Я не могу выполнить приказ короля, сидя здесь. Дэвид вздохнул. — Это единственная причина твоего отъезда? — спросил он. Кедедрин повернулся к подошедшему к нему стражу, ожидавшему его распоряжений. — Снеси вниз ящик с оружием и поставь его в конюшню, где стоит моя повозка с багажом. Хорошенько все упакуй. — Слушаюсь, милорд! Дэвид внимательно следил за стражем, который, взгромоздив на плечи сундук, собрался покидать комнату. — Дэвид, я очень расстроен, — признался Кедедрин своему названому отцу. — Советую тебе тщательно обдумать свое решение. В данный момент неблагоразумно покидать двор. Корина Фергюс и ее мать до глубины души будут уязвлены твоим неожиданным отъездом. — Но у нас не было никакой официальной договоренности, хотя я бы не хотел обижать этих двух дам. Мне необходимо время, чтобы прийти в себя и привести в порядок мысли, чтобы принять обдуманное решение во благо Шотландии и мое собственное благо. Дэвид передернул плечами. — Ты уже взрослый, зрелый человек, который должен сам принимать важные решения. Я не могу навязывать тебе свою волю. При всей дружественности в голосе Дэвида чувствовались нотки недовольства, и, не успев ответить названому отцу, Кедедрин услышал за окном звуки, заставившие их выглянуть из окна. Кенмур увидел, как солдат погружал в повозку ящик с оружием. В этот момент мимо повозки проходил Кертис. Увидев солдата, он остановился, чтобы оказать ему помощь. Подтянув на сундуке ремни и проверив, все ли в порядке, он остался доволен. Стражник поблагодарил сеньора за помощь, и Кертис удалился, оставив стражника управляться с другими вещами.