— Так нельзя, мы оба в ответе за правильность решения того или иного вопроса. А мысль такова: за время, что будем в пути, ты со всеми поочередно и в отдельности с каждым побеседуешь по всем моментам разбойных нападений и если установишь, что все задержанные являются участниками преступлений, мы доложим начальству план дальнейших действий. — То есть? — прервал собеседника Чичикало. — Когда мы будем в том, что я тебе сказал, убеждены, с Славянского поста ГАИ свяжемся с Енакиево и попросим согласия ехать прямо в Свердловск. К слову, нам надо торопиться в Свердловск, чтобы опередить Маковецкого и не дать ему возможности уничтожить все следы преступления и вещественные доказательства. — Теперь мне все ясно, — согласился Чичикало. — Тогда — вперед! Колонна автомашин с задержанными продолжила движение. В Славянске на посту ГАИ оперативники уже знали, что все задержанные являются непосредственными участниками разбоя, и, как раньше условились, Филиппов прямо с поста связался по телефону с руководством, доложил о своей поездке и ее результатах, изложил план дальнейших действий и попросил, чтобы в Свердловск отправить несколько человек для участия в производстве обысков на квартирах задержанных. Согласие было дано, условились, что опергруппу из Енакиево Филиппов будет ожидать на посту ГАИ в Дебальцево. Новый заряд бодрости у Филиппова и Чичикало появился, как только они увидели на посту ГАИ в Дебальцево автозак и ожидавших их следователя городской прокуратуры, работников областного управления. А тем временем в Свердловском горотделе внутренних дел ожидали приезда оперативной группы из Енакиево. Была уже глухая ночь. Веки у оперативников от бессонницы, утомительной дороги и напряжения, которое пришлось преодолеть, слипались. Но было не до сна. Вместе с сотрудниками Свердловского ГОВД обсудили план действий, распределили людей по опергруппам и решили, что надо искать на квартирах задержанных. Обыски закончили в одиннадцать часов утра. Изъяли много различных ценностей, носильных вещей, магнитофонов, денег. Обнаружили часть вещей, которые были похищены при разбойных нападениях в Енакиево. И снова в путь. Погода — отвратительная. Моросил мелкий дождь. Дул порывистый, сильный ветер. Дорога тут же покрывалась ледяной коркой и превращалась в зеркальную гладь. Машины в буквальном смысле слова ползли. Нужна была осторожность и еще раз осторожность. Расследование этого дела, как только оно поступило из прокуратуры, было поручено старшему следователю следственного отделения горотдела, старшему лейтенанту Курникову. И это решение было не случайным: Курников специализируется на расследовании такой категории дел по линии уголовного розыска, обладает хорошими качествами — терпелив, умеет установить с подследственными психологический мостик. ...На допросе Артур Владимирович Жеребчуков, 1971 года рождения. Так он назвался при задержании в Харькове. Документов при себе не имел, проживал якобы в Свердловске у своей матери, нигде не работал. Следователь окинул вошедшего с головы до ног, и ему сразу показалось, что придется достаточно много повозиться с этим нагловатым подростком. — Скажи, Артур, с каких пор ты стал Жеребчуковым?.. Что-то я не припомню, чтобы такие, как ты, были с такой фамилией. — Фамилия как фамилия, чего она вас смущает?.. Она у меня сроду, — соврал Артур и глазом не моргнул. В разговор вмешался Филиппов, который зашел тотчас же, как узнал о начале допроса. — А мне приходилось, — подключился Филиппов. — Некоторые его соплеменники, желая поиздеваться над неопытными работниками милиции, называют себя при задержании Маштаком, что означает на известном диалекте — необъезженная молодая лошадь. Но хватит дурить, пора понять, что здесь не шутят. — Начальник, я никуда не тороплюсь, — огрызнулся Жеребчуков. — Не знаю, не знаю, — многозначительно проговорил Филиппов. В кабинет вошел майор Чичикало и отдал исписанный лист бумаги Филиппову, тот его быстро пробежал глазами и сразу сказал Жеребчукову: — Я думал, что ты умней, а оказалось, что твой брат, Станислав, хотя и недавно от «хозяина», с пониманием отнесся к нашим беседам и все рассказал. Слова Филиппова ошеломили допрашиваемого, он не верил своим ушам, в голове все перемешалось и, как частокол, стояли перед ним один за другим вопросы: «Неужели Стас заложил?.. Сам же учил, чтобы, боже упаси, ни при каких карах никому не признаваться... А что ж получается?.. Сам первый раскололся. А может, я напрасно на него бочку качу?.. На гоп-стоп берут?.. Авось и клюну... Может, «пахан» заложил?.. И они его скрывают, не выдают?.. Этот извозчик «бибалдо», человек не наших кровей, он, чтобы сохранить свою тачку, готов на все пойти, отца родного заложит, лишь бы вернули «Жигуленка». Молчание и раздумья задержанного нарушил следователь. — Ну что, Жеребчуков, начнем рассказывать или поиграем еще в кошки-мышки? — Какой он Жеребчуков? — вмешался в разговор Филиппов. — Он Череповский, Григорий. А теперь давай рассказывай следователю все, что ты наделал за свою жизнь. Задержанный посмотрел на следователя и двух майоров и надрывно, со злостью почти выкрикнул: — Замордовали вы тут гуртом меня, давай, начальник, записывай, буду рассказывать. Настоящие мои ФИО — Череповский Григорий Васильевич, родился второго января 1967 года. Нигде не работаю, живу с братом Станиславом у родственников без прописки в Свердловске. Когда Станислав возвратился из заключения, предложил мне воровать. Я согласился. Так и жили на ворованное. — А теперь хочешь знать, для чего ты назвался Жеребчуковым, 1971 года рождения? Так знай. Хотел ты, братец, чтобы тебя, если попадешься, осудили под чужой фамилией как несовершеннолетнего и получить минимальный срок наказания. Вот так легко раскрылось твое вранье. Дальше Григорий рассказал следователю обо всех преступлениях, совершенных вместе с братом Русланом, который при задержании в Харькове назвался Череповецким Иваном Ивановичем, в том числе и о разбойных нападениях на четвертую квартиру в Енакиево. Много наделали они бед в Свердловске, Енакиево, в других городах. Недаром следствие велось около полугода... За три дня до совершения разбойных нападений Станислав Череповский и его младший брат Григорий зашли на работу к Василию Маковецкому и повели примерно такой разговор: «Мы тут примелькались, «дышари» с ног сбились, разыскивая тех, кто обворовывает квартиры. Так недолго и «засветиться». — Что предлагаешь? — поинтересовался Маковецкий. — Давайте куда-нибудь двинем дальше, чтобы можно было взять столько, сколько надо для того, чтобы пожить, приодеться, попить. Маковецкого предложение дружков заинтересовало, и он, минуту подумав, словно сделав какое-то открытие, почти выкрикнул: «Есть такой городишко, все улочки знаю, там раньше жил». — Далеко? — спросил Станислав. — И далеко, и близко, — ответил уклончиво Василий. — Город Енакиево, вот туда и поедем. — А «тачку» где возьмем? — перебил его Григорий. — Есть мужик на примете, он «бибалдо», знаю его по работе. «Закупоросим» ему мозги, скажем, что за невестой едем, и он поедет, за деньги все можно. У него новый «Жигуленок» и, по-моему, «чувак» надежный. — Станислав, — обратился Григорий к брату, — может, Русланчика возьмем с собой. Ему тоже жрать хочется, уже полгода как он в «побегушке», нигде не работает. — Он же малолетка, — возразил Маковецкий. — А кто у него будет спрашивать паспорт? — съязвил Станислав. — Парень надежный, проверен на делах, только горячий, но мы ж рядом, не дадим разгуляться... Братья Череповские при встречах с Русланом и во время застолья, в которых он участвовал, вели разговоры, возбуждая у него корысть и низменные побуждения. Два последних дня ноября перед разбойным нападением на квартиры в Енакиево они вчетвером пили водку в котельной у Маковецкого и дома, у его родственников. Наливали Руслану водки наравне с собой, он пил ее, быстро пьянел и под воздействием алкоголя готов был пойти на любое дело. В одну из таких попоек Станислав спросил: — Русланчик, а если будет возможность «обгулять» бабенку, станешь?.. Смысл этих слов опьяневший подросток понял сразу, его глаза загорелись плотской страстью и он пролепетал: «Чего спрашиваешь?..» — Поедем на днях и там этого добра будет вдоволь, — ответил Станислав. 30 ноября, вечером, по указанию Череповского-старшего домой к Маковецкому пришел Руслан, а вскоре туда же пришли братья Череповские. Тут же отправились на квартиру к Тукусеру. Станислав, зная, что у хозяина машины припасена бутылка водки, выпросил и прямо в салоне ее распили... Ту ночь, первого декабря 1986 года, жители Енакиево, наверное, надолго запомнят. Трудно передать ужас, в котором пребывали потерпевшие мужчины и женщины... Сорок восемь часов понадобилось работникам милиции, чтобы обезвредить особо опасную группу. Маковецкого задержали работники угрозыска спустя два месяца... Филиппов как-то зашел к старшему лейтенанту Курникову и поинтересовался, как ведут себя подопечные. — Что можно сказать, — озабоченно ответил следователь, — попьет моей кровушки этот Череповский Станислав, это не человек, а еж. — Как же так, он ведь первый обо всем рассказал и свою вину признал? — с удивлением спросил Филиппов. — А теперь отказывается, заявляет, что себя оговорил. Видимо, одумался, вспомнил, чему его учили в колонии рецидивисты. Пытается смягчить свою роль в совершенных преступлениях, отрицает, что является главарем группы, не знал, что Руслан Перов несовершеннолетний. — А как ведут себя остальные? — спросил Филиппов. — Перов, например, упрямец, ряд краж, совершенных в Белгородской области, отрицает, и это при условии, что следы пальцев его рук оставлены в квартирах. Я истребовал все нераскрытые на Белгородчине уголовные дела, объединил их в одно, и теперь все стало на свои места: вина его полностью доказана по всем совершенным преступлениям, в том числе и в Енакиево. Маковецкий, которого задержали в феврале в Енакиево, поначалу юлил, перекладывал свою вину на Станислава, не признавал того, что спаивал несовершеннолетнего Руслана, но в дальнейшем был вынужден отказаться от этого... Вина его полностью доказана как свидетельскими показаниями, так и вещественными доказательствами, обнаруженными при обыске его квартиры... Когда автор работал над этим очерком, в жизни героев произошли изменения: Александру Вениаминовичу Филиппову приказом министра внутренних дел СССР присвоено звание «Подполковник милиции», а майора Чичикало Анатолия Ивановича назначили заместителем начальника отдела Управления уголовного розыска УВД Донецкого облисполкома.