Пытаться планировать каждую деталь большой и сложной битвы – это все равно что составлять подробную карту дующих ветров. Надо ожидать хаоса, непредсказуемости и сюрпризов. Это все, что надлежит знать. Йоол Норет, первый мастер меча Срасположенного в безопасном горном укрытии командного пункта Раббан наблюдал за впечатляющей и безупречно организованной высадкой неприятельских армий. Поражало даже само количество военных фрегатов. Какие расходы! Он знал, как дорого обошлась дяде посылка на Грумман всего одной дивизии. Дом Атрейдесов и Дом Икацев издержали на этой высадке раз в десять больше. Для Раббана это было показателем того, насколько разъярились герцог Лето и эрцгерцог Арманд после свадебного нападения. Раббан не смог сдержать улыбки. Плохо, что Дом Харконненов не может открыто присоединиться к виконту Моритани, но Раббан понимал, что дядя поступил мудро, позволив виконту одному попасть в западню. Провокация определенно сработала, но все же Раббан не вполне понимал планы виконта. Наверное, дядя был лучше осведомлен об истинных намерениях Моритани. В шлеме с черным плюмажем (отличие главнокомандующего) Раббан как влитой сидел в седле, осматривая поле будущего сражения. Он то и дело напрягал мышцы, до того не терпелось ему броситься в драку. Но первый удар должны принять эти грумманские вояки, а уж потом настанет его черед. Первой в наступление шла Икацская армия; высадившиеся с многочисленных фрегатов солдаты в пешем строю должны были атаковать противника, пройдя по обширной пыльной равнине, бывшей когда-то морем. Конфигурация этой равнины диктовала построение войск. Солдаты Атрейдеса шли во втором эшелоне наступления. Половину кавалерии Раббан расположил в резерве, на скалистом берегу. Позади, на склонах горы, находилась прикрытая защитным полем крепость виконта. Раббан получил от него строжайший приказ демонстрировать противнику готовность к обороне, но ни в коем случае не выступать самому навстречу врагу. Сильный конь, на котором сидел Раббан, волновался и нервно переступал из стороны в сторону. Раббан нажал кнопку на ручке управления, послав электрический импульс в определенный участок мозга коня, принудив его стоять спокойно. У него не было ни времени, ни терпения приучить к себе животное, поэтому приходилось так грубо им управлять. Неподалеку на своих вышколенных жеребцах как влитые сидели Бром и другие лейтенанты. Марширующие стройными рядами солдаты Икаца и Атрейдеса были защищены индивидуальными полевыми экранами. Раббан сжал полные губы, прикидывая возможную тактику. Если выстрелить сейчас по наступающим хотя бы из одного бластера, то последует взрыв такой неимоверной силы, что все войска превратятся в пар. Но Раббан не собирался заходить так далеко, даже если бы смог придумать способ избежать поражения ударной волны. Такая тактика привела бы к непредсказуемым последствиям и породила бы множество неприятных вопросов в Ландсрааде. Полевые щиты с обеих сторон делали бессмысленным применение артиллерии и ракет, поэтому битве предстояло быть по-настоящему средневековой: меч против меча, искусство рукопашной схватки и сила решат исход боя. Раббан явственно представлял себе шум сражения. По мере того как шеренги Икацских солдат медленно приближались к Ритке, нетерпение Раббана нарастало, от злости он судорожно сжимал и разжимал кулаки. Виконт приказал ему ждать, особо запретив высылать войска вперед для встречного боя. Раббан недовольно застонал. Какая глупость – упускать такую возможность! Зачем тратить столько времени и ждать, когда неприятель подберется к Ритке без потерь? – Наши войска могут перехватить их прямо сейчас! Это сражение или нет, в конце концов? Прежде чем поспешный приказ сорвался с губ Раббана, раздался низкий властный голос Брома: – Надо дождаться подходящего момента. Еще не время. – Но это же безумие. Когда наступит этот подходящий момент? Посмотрите на них! – Виконт знает свой план. Не дело воина менять планы своего командира. Надо повиноваться и просто ждать сигнала. Раббан заскрежетал зубами, вдруг вспомнив, что, по сути, виконт Моритани не является его командиром. Вдруг послышались звуки рогов, пронзительные свистки, скрежет металла о металл и даже небольшие взрывы. Бром сделал знак, протянув руку в сторону обширных, крытых брезентом загонов и стойл, где содержались призовые жеребцы Генги. Понукаемые орущими воинами, чудовищные кони начали выходить из ворот загонов – сотня за сотней свирепых животных – с длинными шипами и острыми как бритвы клинками. Обойдя холмы, жеребцы неудержимой массой хлынули на равнину и бросились навстречу наступающему неприятелю. Улюлюкающие, вооруженные палками воины разбежались, дав дорогу коням, и отступили к загонам и конюшням. Жеребцы продолжили свой неудержимый бег сами. Такого Раббан не ожидал. Он рассмеялся и, оглянувшись, посмотрел на Брома. – Да, теперь я очень рад, что мы ждали. Когда войска Атрейдеса пошли вслед за армией Икаца, Пол, вооруженный шпагой и кинжалом, занял свое место в строю. Он шел между Дунканом и Гарни – оба были готовы защитить молодого человека ценой собственных жизней. После того как им с Дунканом удалось отразить нападения убийц в каладанских джунглях, Пол настоял на своем участии в грумманской операции, несмотря на явное нежелание отца. – Если тебе суждено в один прекрасный день стать герцогом, Пол, то ты должен научиться командовать и повелевать, – сказал Лето. – Старайся оценивать целостную картину битвы и определять свое в ней место. Ты не обычный солдат. – Но я же пока еще не герцог, отец, – ответил Пол. – Ты уже говорил раньше, что, так как я имею право принимать решения, которые могут стоить жизни другим людям, я должен понимать, через какие испытания они проходят, исполняя мою волю. Эта битва – вопрос чести, а не славы или завоевания, но разве не на чести зиждется Дом Атрейдесов? Лето, печально улыбнувшись, был вынужден уступить. – Если бы я в это не верил, то ни за что не взял бы тебя на Грумман. Все хорошо, тем более что Дункан и Гарни не спустят с тебя глаз. Пол сознавал, что как воин он не уступал ни одному солдату в армии, и, кроме того, его будут охранять такие проверенные бойцы. Правда, он не сомневался, что и отец будет следить за ним со своего командного пункта. Но сейчас они маршем шли по девственной равнине будущего поля битвы. Впереди была такая масса идущих в ногу защищенных электронной броней солдат, что Пол сомневался, удастся ли ему принять участие в сражении. Тем не менее когда на марширующие ряды вдруг словно неожиданный шквал обрушилась волна несущихся во весь опор коней и в колоннах возникло расстройство и смятение, Полу показалось, что победоносное наступление вот-вот обернется катастрофическим поражением. – Держать строй! – размахивая мечом, рявкнул Гарни. Дункан придвинулся ближе к Полу, приготовившись драться своим новым клинком. – Это же полный идиотизм, бегущий конь не сможет преодолеть защитное поле! Пол же быстро понял истинную цель противника. – Нет, но зато они могут расстроить ряды и замедлить движение. Превосходно выстроенные шеренги были смяты и опрокинуты. Сотни взбесившихся жеребцов, взрывая копытами землю, налетали на солдат, валили их на землю. От туч пыли, поднятой в воздух, видимость стала нулевой. По поверхности защитного поля Пола заплясали разряды статического электричества. – Пол, держись ближе ко мне! – стараясь перекричать шум, заорал Гарни. Один из коней, белый в рыжих яблоках жеребец с налитыми кровью глазами, встал на дыбы перед Полом. Мальчик отпрянул в сторону, и острые копыта, не причинив ему вреда, соскользнули с защитной сферы. Один из металлических шипов все же проткнул экран, и Полу пришлось извернуться, чтобы избежать ранения. Рядом с ним Дункан пытался устоять на месте. Другие кони тоже ударялись о защитные поля, и многие солдаты впадали в панику от одного вида несущихся на них чудовищ. Люди выставляли мечи, били лошадей – многие из них были ранены, некоторые – убиты. Обезумевшие от ран жеребцы зверели, набрасывались друг на друга, причиняя тяжкие раны стальными шипами. Пол приник к земле, не понимая, как сражаться с таким врагом. Некоторым коням удалось преодолеть защитные поля, и прикрытые ими солдаты были ранены или убиты. Воины громко звали своих командиров и старались удержать строй. Но, несмотря на это, хорошо организованные подразделения на глазах превращались в беспорядочные, неуправляемые толпы. В шуме и реве мало кто мог расслышать слова команд. Казалось, этот ужас будет длиться вечно, хотя обезумевшими конями никто не управлял, их просто выпустили на наступавшие войска Икаца и Атрейдеса. Десятки жеребцов были убиты, прежде чем прошла эта нескончаемая волна. – Солдаты Атрейдеса, ко мне! Строиться! – во всю силу легких закричал Гарни. Пол практически ничего не видел за стеной пыли, взметенной в воздух конскими копытами. Мальчик был уверен, что это не последний сюрприз, приготовленный для них виконтом Моритани. Раббан следил за всей этой сумятицей с нескрываемым наслаждением. Силы врага находились сейчас в полном расстройстве, дрогнув под натиском сотен бронированных коней, тараном прошедших сквозь ряды солдат. Раббан знал, что надо делать дальше. Он понял, почему виконт приказывал ждать. Теперь настала его очередь отдавать приказы. – Я приказываю двинуть армию вперед до того, как противник сумеет восстановить строй. Бром вперил в Раббана горящий взгляд. – Виконт приказал нам ждать его сигнала. – Как ваш главнокомандующий, на поле боя распоряжаюсь я, и я сейчас вижу возможность, не запланированную виконтом. – Сердито что-то рыкнув, Раббан включил передатчик и обратился к солдатам со своим приказом: – Всем войскам двинуться вперед и всей силой обрушиться на противника. Лучшего шанса у нас уже не будет. – Это не умно, Раббан. – Бром поднял сжатый кулак, затянутый в боевую рукавицу. – Мы должны следовать распоряжениям виконта. – Ваш виконт назначил главнокомандующим меня. Подчиняйтесь, или я буду вынужден убить вас на месте за неповиновение. – Он жестом указал на расстроенные ряды вражеских полков: – Разве вам не очевидно вот это? Смотрите же! Грумманец неохотно склонил голову, приложил ладонь к груди и отвернулся. Выкрикнув следующую команду, Раббан приказал двум своим харконненовским офицерам присоединиться к войскам, что те и исполнили, выехав к солдатам на своих жеребцах. Спустя мгновение дивизия переодетых харконненовских солдат и грумманские воины, издав боевой клич, бросились на врага по равнине, бывшей некогда дном мелкого внутреннего моря. Икацские солдаты увидели этот натиск, и им не надо было говорить, как на него реагировать. Они, громко крича, подняли оружие и бросились навстречу врагу. Раббан оглянулся и посмотрел на прикрытое защитным полем убежище виконта, понимая, что Моритани внимательно следит за ходом сражения и, видимо, аплодирует мудрому решению назначенного им военачальника. Раббан направил беспокойного коня вниз по склону и подъехал к краю поля сражения. За ним последовал Бром. – Если вы настаиваете на этой схватке, командующий, то нам как истинным командирам надлежит непосредственно в ней участвовать. – Я согласен. – Они двое вместе с полусотней элитных воинов виконта направились к полю боя, чтобы присоединиться к войскам после первого столкновения. Кавалерия грумманцев галопом неслась навстречу неприятелю. Внезапно раздались сильные взрывы. Дно высохшего моря начало обваливаться, открывая бесчисленные ловушки, не только под ногами солдат Икаца, но и на участке, по которому наступали грумманцы и солдаты Харконнена. Раббан не верил своим глазам. – Что за чертовщина здесь происходит? Огромная территория, большая часть равнины, обрушилась, обнажив сотни подземных туннелей и шахт. Раббан знал, что Дом Моритани занимался добычей полезных ископаемых, и теперь кто-то взорвал тонкие опоры и стены, вызвав обрушение перекрытий множества подземных ходов. В мгновение ока нашли свою смерть половина солдат Моритани и Харконнена и равное число воинов Икаца. Всех поглотило само разверзнувшееся поле битвы. Пораженный Раббан не мог вначале понять причину взрывов. Кто мог это сделать? Разум его помутился. Неужели весь этот сценарий был ловушкой, специально расставленной виконтом, чтобы заманить врага на предполагаемое поле боя, а потом разом уничтожить? Внезапно до Раббана дошла логика действий Моритани. Раббан был в ярости. Как посмел виконт скрыть от него такую важную информацию? Он обернулся, ища глазами Брома, но увидел на лице грумманского воина лишь выражение испепеляющей ненависти. Бром обнажил меч. – В чем дело? – Раббан жестом указал на обрушившееся поле битвы: – Это сделал ваш же виконт! Он уничтожил свои войска вместе с противником! Он должен был предупредить…