Ощущение, что я с ним в стеклянной, невидимой для остальных коробке окольцовывает меня. Им там снаружи расслабленно и весело, и влажный ветерок с моря треплет волосы, а нам тут тесно и душно, и будто один кислород на двоих. Артём незаметно ерзает по лавке, постепенно придвигаясь ко мне ещё ближе. Одно его колено под столом проезжается по моему, а другое упирается сзади мне в копчик. Левую руку Базов кладет на стол передо мной, а правую упирает в свою ногу за моей спиной — словно в полукольцо берёт всем своим телом. И я чувствую, как периодически он невесомо ведёт пальцами по моей майке на талии, вдоль позвонков сверху-вниз, а потом поперек над кромкой пояса шорт. Так легко, что можно делать вид, что не замечаешь. И я почему — то делаю этот вид, а не требую его отсесть или отодвигаюсь сама. Упрямо игнорирую невесомые как перышко, запретные касания. Вот только на самом деле игнорировать их не получается, и кожа на спине и на бедрах давно в мурашках, а между ног предательски влажно печёт. Я чувствую себя даже не девушкой, а очень притягательным сексуальным объектом, и это пьянит почему-то. Я никогда не ощущала себя именно так. Вы скажете, а как же гордость? Он должен видеть в тебе личность, Алиса, а не кусок розового парного мяса, который хочется съесть. Я тоже сейчас спрашиваю себя об этом, вот только гордость молчит, а тело в это время наливается сладкой тяжестью, словно тая. И в голове шумит — ни одной чёткой мысли не слышно. Омлет давно забыт, да и как можно есть, когда твой профиль прожигают в упор. Дышать — то выходит с трудом и приходится себя контролировать. Базов тоже к своему завтраку не прикасается. Смотрю прямо перед собой — на Соню, болтающую с Яриком и Мотом, которые подсели к ней с двух сторон. Смотрю и не вижу — перед глазами всё плывёт, и только боковым зрением четко улавливаю устремленный на меня препарирующий взгляд Артёма. — Ты не добавила меня в друзья, — Базов наклоняется к моему уху близко-близко и шепчет, почти касаясь мочки губами. — Это твоё первое желание? — не поворачиваясь к нему, интересуюсь. — Нет, просто так удобней переписываться, буду скидывать тебе туда. Добавь. — Ты мне можешь итак написать, сообщения открыты — беззвучно шепчу. — Вредная ты, Алиска, — хмыкает и всё — таки касается губами уха. Так же невесомо, как пальцами в это время спины. Но меня всё равно прошивает электрическим разрядом от макушки до пяток от его прикосновений. И от того, что почему-то ему это позволяю и ничего не говорю. Только сажусь ровнее, словно в позвоночник вбили кол. — Повернись и посмотри на меня, — щекотно нашептывает Артём мне в самое ухо как заправский змей— искуситель. Мои губы дергаются в нервной улыбке. Он так близко устроился, что, если я повернусь, то просто впечатаюсь губами в его лицо. Ребята вокруг, конечно, упорно делают вид, что мы им неинтересны, но я знаю, что это не так. — Значит, это — теперь первое желание? Повернуться? — глухим шепотом ехидничаю, упрямо смотря только перед собой. — Так хочешь первое желание? — Хочу, чтобы всё стёр, и я забыла о тебе, как о страшном сне. — Не хочешь. — Хочу. — Ла-а-адно, — в его вибрирующем голосе прорезается раздражение, бьющее мне по натянутым нервам, — Первое желание. Каждый вечер после отбоя ты идешь ко мне и делаешь массаж. — Что? — резко разворачиваюсь к Артёму, одновременно отшатываясь, чтобы не коснуться, и громко охаю, забыв, что говорить нам желательно беззвучным шепотом, — Ага, мечтай! За столом тут же стихает разговор, все с любопытством на нас пялятся. Я ожидаемо краснею. Артём сверкает веселыми чертями в ореховых глазах. Отодвигается от меня и, перекинув ногу через скамью, садится наконец нормально лицом к столу. Достаёт какой-то простенький телефон из кармана и утыкается в него, будто ничего и не произошло. — Вы чего там? — недоуменно хмурится Соня. — Ничего, забей, — вяло отмахиваюсь и беру в руки свой запищавший входящим сообщением гаджет. Артем: У нас был договор — любое выполнимое желание. Не умеешь делать массаж? Кошусь на Базова, сидящего рядом и беспечно ухмыляющегося своему телефону. Алиса: И был договор — никакого интима. Фыркает насмешливо, когда читает. Строчит ответ. Артём: Не знаю, кто тебе до этого делал массаж и где именно наминал, а я про уставшие после работы лопатой спину и поясницу, рыжая извращенка. Вспыхиваю гневным румянцем, когда читаю. Артём поворачивается ко мне, сверля шальным весёлым взглядом. Отворачиваюсь. Пишу. Алиса: Ладно, одно желание — один массаж. На неделю тебе хватит. И по времени ограничение десять минут. Отправляю. Недовольно сводит брови на переносице и, перестав улыбаться, набирает ответ. Артём: Десять минут — да. Но каждый день. Иначе считай, что договор ты провалила. Алиса: Не жирно ли для одного желания?! Базов медленно чешет лоб, прежде чем ответить. На меня не смотрит. Строчит. Артём: Ладно, закрываем как три. По одному на каждую неделю. Сегодня в одиннадцать. Черная одноместная палатка за круглым камнем за кухней у нашего корпуса. Вспыхиваю гневным румянцем, когда читаю. Артём поворачивается ко мне, сверля шальным весёлым взглядом. Отворачиваюсь. Пишу. Алиса: Ладно, одно желание — один массаж. На неделю тебе хватит. И по времени ограничение десять минут. Отправляю. Недовольно сводит брови на переносице и, перестав улыбаться, набирает ответ. Артём: Десять минут — да. Но каждый день. Иначе считай, что договор ты провалила. Алиса: Не жирно ли для одного желания?! Базов медленно чешет лоб, прежде чем ответить. На меня не смотрит. Строчит. Артём: Ладно, закрываем как три. По одному на каждую неделю. Сегодня в одиннадцать. Черная одноместная палатка за круглым камнем за кухней у нашего корпуса. Отправляет и убирает телефон в карман, тут же вставая с лавки. — Ладно, пойдёмте, нам перваков ещё на пятый участок вести и сторожить там, пока Яныч не вернётся. Девчонки, удачно отдежурить, — подмигивает мне, прежде чем отвернуться. Провожаю их четверку растерянным взглядом. Внутри всё нервно дребезжит. Пояснице до сих пор тепло от его руки. — Алис, вы с Базовым переписывались сейчас что ли? — интересуется Зара таким елейным тоном, будто уже собирается букет на нашей свадьбе ловить. — Нет, не с ним, — глухо бормочу, решая, что расскажу девчонкам всё когда-нибудь потом. Попозже. 11. Артём — Что, Баз, запал, да? — Кир ржёт, пихая меня локтем в бок, пока бредём к стайке ожидающих нас желторотов-перваков, — Так смотрел на Алиску, что я уж думал — сейчас болт при всех достанешь и наяривать начнешь. — Да пошёл ты, — лениво отмахиваюсь от Мельника. У меня слишком хорошее настроение, чтобы злиться на дебильные шутки Кирилла. Во— первых, они у него всегда такие, а во-вторых, он недалек от истины. Что-то меня совсем повело от Цветочка. Сидел сейчас рядом, и мозг реально в шорты стёк. Только и звенело в голове, что, была бы сейчас моей, спокойно бы её тискал при всех и не парился. Крепко обнял бы за сиськи и покусывал нежное краснеющее ушко, нашептывая, что я с ней вечером сделаю, пока она бы беспокойно ёрзала мне между ног своей круглой задницей. Кстати, задница у неё — зачёт. Только не мешало бы всечь по ней пару раз за то, что напяливает на неё такие короткие шорты. Это для Яныча что ли демонстрация товара лицом? Маечка эта с грудью навыкат, будто с ребенка сняла, джинсовые трусы… Доодевается, что я еще одно желание ей на хиджаб потрачу. Заодно на солнце не обгорит — кожа совсем белая, плечи вон уже порозовели, я заметил. Я вообще всю её обсмотрел… И это похоже свои такие синие глаза — не линзы…И веснушки забавные на курносом носу. И пахнет цветочным мёдом так сильно, что невольно думаешь, как сочится между ног на вкус, если с ней поиграть…