И я ему улыбаюсь. Всхлипываю и улыбаюсь шире, прикладываю пальцы к губам, поправляю драгоценный цветок в волосах. Внутри всё поёт. Да-да-да! Ну конечно "да", Тём! Он как-то разом расслабляется, нахально подмигивает мне и двигает свой поднос дальше, так ни слова и не сказав. Оказывается, можно и без слов. Я раньше не знала. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍41. Артём Пока иду с полным подносом к столу, который за эти три дня уже стал официально нашим с парнями, ноги пружинят, словно земное притяжение стало слабее раза в два. Занимаю стратегическое место на длинной деревянной лавке — напротив раздачи. Впиваюсь взглядом в Алиску, напрочь позабыв про то, что вообще-то я есть сюда пришел. Цветочек мой краснеет в ответ на моё назойливое внимание так, что щёки уже как мак у неё в волосах. Отводит сверкающие глаза, нещадно кусает розовые губы в попытке сдержать рвущуюся наружу улыбку, но так и расплывается в ней вся. И меня штормит эндорфинами это этого зрелища. И ещё больше от понимания, что это значит для меня. Честно, когда букет на рассвете рвал, на подобный эффект даже не рассчитывал. Максимум, что не отвернётся демонстративно при встрече, а она… Чувствую себя каким-то дурацким средневековым рыцарем, которому дама сердца после проигрышного турнира все равно бросила свой платок. И хочется ради закрепления эффекта по — быстренькому сварганить ещё парочку подвигов, чтобы уж точно дала. Хотя "дала" уже как-то вообще в контекст не вписывается…Ухаживания приняла — так вернее, наверно. Завороженно, не скрываясь, наблюдаю за своей так мило розовеющей от смущения «дамой». От Алисы такая жгучая, чистая энергия идёт, что сносит меня наповал даже тут, когда я сижу от неё в нескольких метрах. Что уж говорить про подходящих к ней людей в очереди. С ней флиртуют буквально все пацаны, но я не ревную — нутром чую, что Алискин искристый синий взгляд будто проходит сквозь них, не задерживаясь, потому что на самом деле он — только для меня. Для меня! И это пиздец. Я даже вспомнить не могу, когда в последний раз так топило шквалистым счастьем. Ну может когда батя мне первому плойку (*игровая консоль PlayStation) во дворе купил. Я прыгал до потолка и ощущал себя самым крутым — обладателем настоящего сокровища. Примерно, как сейчас. Меня колбасит так, что даже руки дрожат. Хотя, вполне возможно, тремор скорее из-за того, что я не спал всю гребаную ночь, сначала бесясь на свой ядовитый Цветочек и проклиная её на все лады, потом варясь в накативших тоске и безысходности, а под утро наконец признав, что может я действительно слишком уж тороплю не очень опытную девочку Алису, и ей нужен совсем другой темп сближения. А мне? А мне, честно говоря, уже любой подойдет, лишь бы так же искренне улыбалась и не гнала. Так что на рассвете я принял твёрдое решение не сдаваться просто так и от нечего делать поплёлся собирать букет — все равно смысла ложиться за час до будильника не было Вот только если бы Лютик уперлась, мне бы не то что полевой веник, мне бы и стог маков не помог. А она оказалась умницей. За ночь отошла, как и я. Я уже начал понимать, что в этом мы с ней сиамские близнецы. Алиска тоже пылит мигом, но и отходит на раз-два. Огненная как её волосы. Детка моя…. И топит странной щемящей нежностью. И так же, как её, тянет улыбаться. И я расплываюсь в глупой ухмылке, не в силах её удержать. Алиска мажет по мне быстрым сверкающим взглядом и рдеет, тупя глаза в лоток с сосисками. А у меня тоже лицо горит. Ну капец…Самому от себя смешно. Как в детском саду, переглядываемся, все красные!!! Это какая-то последняя стадия наверно, но мне так кайфово в ней. — Что — то ты совсем поплыл, — хмыкает Кир, толкая меня локтем в бок. — За собой смотри лучше, — вяло огрызаюсь, наконец принимаясь за сосиски, но так и бросая на Алиску жадные взгляды мельком. Просто не могу перестать. И среди всей этой плотной розовой ваты в голове только одна мысль неприятно царапает мозговую подкорку. Вот сейчас Яныч придёт…Как она на него отреагирует, а? Как обычно растечется мигом лужицей перед своим любимым преподом? Кулак непроизвольно сжимается, сгибая ни в чем неповинную жестяную вилку. Чёрт… Надежда теплится, что теперь для Алиски в этом вопросе что-то изменилось, а вот уверенности нет ни хрена. Я жду и не жду этого момента. Боюсь собственной реакции, если пойму, что она до сих пор сохнет по нему. Я ведь пойму, да? Конечно… Что-что, а скрытной Цветочек не назовешь — все эмоции на лице написаны. А значит остаётся только подождать… Нет, ну не может же она улыбаться нам обоим?! А почему, блять, не может? Да легко…! Но выяснить ничего не удается, потому что Яныч внезапно на завтрак не приходит — у него, оказывается, в городе появились какие-то дела. А спросить про Наумова напрямую у Алиски я конечно пока не решусь. Между нами и гораздо более простые вещи ещё очень зыбкие. После завтрака отправляюсь с остальными в нашу зону раскопок, Алиса же остается продолжать дежурить на кухне — вроде бы у них сегодня последний день. И до обеда время тянется бесконечно — погода ещё более жаркая, чем вчера, а мысли мои далеки от лопат, черепков и кисточек как никогда раньше. В столовке в полдень с Цветочком опять переглядываемся — надо бы уже ртом что-то сказать, но у меня в горле напрочь пересыхает, стоит подойти к ней ближе, чем на метр. Самому не верится, но я, твою мать, похоже…смущаюсь! Натурально так — вообще только дым в голове, спина в поту, член вежливо приподнят и полное ощущение, что я — идиот. Так что хватает меня только на то, чтобы, пока смотрю, как Алиска картофельную запеканку в подставленные тарелки накладывает, спросить у неё в ВК пойдет ли она после ужина купаться. Вижу, как между делом достаёт пиликнувший телефон, кидает на меня быстрый взгляд, прикусывает губу, чуть хмурясь, от чего у меня сердце мгновенно панически замирает — откажет??? И печатает. Через мгновение мне прилетает ответ. Алиса: Может вместо вечернего костра? Только без друзей) Я заторможено моргаю, чувствуя, как тело топит жаркой щекочущей волной. Э-э-э…Это что же? Пока я, значит, мялся, меня самого на свидание пригласили, да? ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Не отвечаю в переписку, смотрю вместо этого на Алису вживую. Ловлю её хитрый взгляд и расплываюсь в довольной ухмылке, подмигивая. В ответ она корчит рожицу, закатывая глаза, типа «не зазнавайся», но тоже лучезарно улыбается, прежде чем отвернуться. Опять склоняется к экрану, ведет пальцем, и через секунду у меня всплывает оповещение «Алиса Лютик приняла вашу заявку в друзья". 42. Артём Во второй половине дня вернулся Наумов. А вместе с ним приехал целый грузовик новых тумбочек, которые необходимо было собрать. Так что ужин с парнями мы пропустили, работая шуроповертами и пересверливая неправильно проделанные на мебельной фабрике дырки в ДСП прямо на улице около нашего корпуса. Контейнеры с пюре и жареной рыбой из столовой нам принесли Алиска с Зарой. Смена их, похоже, наконец, закончилась, потому как на обеих уже не было бесформенных серых передников, скрывающих короткие шорты и облегающие маечки, а высоко заколотые утром и в обед волосы свободными локонами рассыпались по плечам. Девчонки поставили упакованную еду прямо на крыльцо, за которым мы с Цветочком пару дней назад целовались, помахали нам, смеясь, и уж было собрались сбежать, но одну я всё — таки успел поймать, крепко перехватив за талию. Ту, что была мне болезненно интересна. — Эй! — Алиска для виду ударила меня по рукам, хлопая синими глазами и улыбаясь. — Во сколько? — глохнувшим голосом поинтересовался, отступая с ней подальше от ржущих за моей спиной парней, и пялясь на её розовые губы. — Что "во сколько"? — Алиса выгнула бровь, перестав вырываться и пятясь вместе со мной. — Вечером во сколько? — М-м-м, — облизала губы, — Давай в восемь…Когда все к костру пойдут… — В восемь. Хорошо, я сюда приду за тобой, — наклонился к ней, чуть не коснувшись лбом лба. Не специально. Это всё самой собой выходило — посильнее прижать к себе, обнимая обеими руками за талию, чаще дышать, чтобы чувствовать запах, ловить, как чужое сердце бьётся точно так же быстро, как твоё, и как вас вместе качает от этого… — Только мы просто погуляем и всё, — предупреждающе нахмурилась Алиса, выразительно косясь на мои лапы на своём теле, — Если не устраивает…