— Она мне тоже нравится… очень. Глаза мгновенно жжет от эмоций. Он разбивает мне сердце. Зак — потерявшийся щенок, хотя его хозяйка еще жива. — Хм… — Он прочищает горло и качает головой. — Она в джунглях читает книгу. Еще раз спасибо за… все. Правда. Ты… Я слегка ухмыляюсь. — Вторая лучшая. Я поняла. Желаю безопасного полета. Его напряженное лицо смягчается, а гримаса превращается в искреннюю улыбку. — Спасибо. Все номера экстренных служб у меня на столе. Я киваю. Убравшись в спальнях и ванных, проверяю Сьюзи. — Привет! — Она замечает меня, когда я выглядываю из-за угла. — Привет. Тебе… что-нибудь нужно? — Я осматриваю джунгли, направляясь к ее лежаку. — Мне нужно, чтобы ты перестала чистить то, что и так чисто. — Она кивает на полосатую тахту. — Присаживайся. Там сидит Зак, когда массажирует мне ноги, но тебе этого делать не нужно. Я просто хочу, чтобы ты мне все рассказала. Сегодня ее голос звучит немного сильнее, и, наверное, поэтому Зак был в лучшем настроении. Игривый. Полный благодарности. И фонтанирующий комплиментами. Он думает, я делаю ему одолжение. Он очень ошибается. Ни он, ни Сьюзи не знают, как сильно они питают мою душу. Дружбой? Состраданием? Просто чем-то, чего у меня никогда не было. — Все, да? — смеюсь я, садясь. — Все. Начиная с рождения и заканчивая уборкой моего дома. — Сьюзи поправляет на голове шфрф и складывает костлявые руки на коленях. Ее кожа покрыта бледными пятнами. — Уверена, что вместо этого я не могу почитать тебе книгу? Есть так много хороших историй, не то что моя. Медленно покачав головой, она прочищает горло. — Я не хочу сказок. Я хочу чего-то реального. — Она указывает на себя. — Я абсолютно реальна в данный момент моей жизни. Легко кивнув, делаю глубокий вдох. С чего начать? Даю ей краткий пересказ. Моя мама и ее пристрастия. Ее любимым занятием было спать с мужчинами — плохими мужчинами. Понятия не имею, кто мой отец или жив ли он до сих пор. Ни братьев, ни сестер. Сьюзи уделяет мне все свое внимание, и я не могу припомнить, когда в последний раз кто-то так заботился о том, чтобы выслушать меня. Ловлю себя на том, что отвожу взгляд, чтобы собраться. Так вот на что похоже, когда ты действительно кому-то не безразлична? — В значительной степени я вырастила себя сама. На спорт или какие-то увлечения времени не было. Мне приходилось искать случайную работу, чтобы заработать достаточно денег на еду, когда мама просаживала свою зарплату на наркотики и алкоголь. И, в любом случае, на ее зарплату надеяться не приходилось, потому что она никогда не задерживалась на работе дольше, чем на несколько месяцев. Сьюзи хмурится, но я продолжаю: — После окончания школы мама пыталась убедить меня поступить в Университет Джорджии рядом с домом. Я рассмеялась ей в лицо, угнала ее машину, потому что считала, что она должна мне хоть что-то, и поехала в Атланту. Потом, дай-ка подумать… — Я кривлю губы и несколько секунд смотрю в окно. — Колледж. Задолженность по студенческому кредиту. Диагноз эпилепсия. Работа в «Волмарт». Такая чудесная история, не находишь? Я испускаю нервный смешок, потому что мне нужно было высказаться. Нечто, скрывающееся за моей гордостью, действительно нуждалось в том, чтобы услышать эти слова. Я провела так много времени, задаваясь вопросом: как, черт побери, я оказалась в такой ситуации. Чувствовала себя потерянной. — Одна из сотрудниц «Волмарт» рассказала мне о совей второй работе — уборке домов. Так что, несколько своих первых зарплат я потратила на покупку чистящих средств со скидкой для сотрудников. И начала ходить по домам в поисках работы. Таким способом найти мне ничего не удалось. Как-то раз, направляясь к своей машине после работы, я увидела пожилую женщину. Марджи Мамфорд, — я ухмыляюсь. — Она уронила бумажник в нескольких футах позади себя, но не заметила. Я подняла его и вернула ей. Потом вмешалась судьба и открыла мне дверь. Она упомянула, что отвлеклась из-за организации вечеринки, а у ее горничной начались схватки. Так я получила свою первую работу, а ее рекомендации друзьям привели к тому, что у меня было достаточно домов, требующих уборки, чтобы я могла бросить работу в «Волмарт». И вот я здесь. Сьюзи медленно кивает. Жалеет меня? Боже, надеюсь, что нет. Я в порядке; мне не нужна ее жалость. Это разрушит волнение, которое я испытываю, зная, что сегодня вторник, и я могу тусоваться с двумя моими любимыми людьми. — Ну… — Она глубоко вздыхает. — Это ужасно банально. За сюжет я ставлю три звезды. Может, три с половиной. — Что? — Я смеюсь. — Сюжет? Ты не хотела сказки. Ты просила рассказать о моей жизни. — И я все еще очень мало о тебе знаю. Как повлияли на тебя пороки твоей матери? Кем ты стала из-за ее выбора? Почему искусство? Почему фотография? Влюблялась ли ты когда-нибудь? Есть ли у тебя мечты? Чем ты занимаешься, когда не убираешь дома и не встречаешься с горячим фитнес-тренером? Какая музыка говорит с твоей душой? Какая еда заставляет стонать от удовольствия? Когда в последний раз от некоего мгновения у тебя порхали бабочки в животе или мурашки бежали по спине? Ответь на эти вопросы, и я узнаю тебя. — Мне нужно убираться в твоем доме. — Я снова нервно смеюсь, немного не в ладах с ее исследованием моих эмоций. Как ответить на вопрос: Что делает тебя… тобой? — Нет. Тебе не нужно ничего убирать. Подняв ноги на тахту и скрестив их, на несколько секунд закрываю глаза. Я никогда не тратила время на то, чтобы подумать о себе, за исключением обстоятельств, которые привели меня к настоящему моменту. — Сол. Один из маминых ухажеров. Думаю, единственный хороший. — Приоткрыв один глаз, хмурюсь. — Он продержался недолго. Был слишком хорош для нее. Он был художником, покупал мне краски и глину, карандаши и бумагу для рисования. Сол разрешал мне снимать на его фотокамеру. Однажды субботним днем, когда мама мучилась легким похмельем, мы поехали на пляж. Большую часть времени мама оставалась в машине. Мы с Солом играли в песке. Строили замок со рвами и представляли, что я принцесса, а он рыцарь, пытающийся меня спасти. И он спас. Создавая и улавливая сущность человечества во многих его формах, Сол раскрыл мою любовь к искусству. Он показал мне красоту через творение, и стал моей первой любовью… не в странном или неуместном смысле, просто… он дал мне представление о том, как выглядит любовь. А после Сола я ее не видела. Никаких бабочек я не чувствовала, но от одного маминого голоса по спине бежали мурашки. Из-за нее я вынуждена не быть ею. О… и я люблю музыку R&B. Чем сексуальнее, тем лучше. Сьюзи усмехается. Я продолжаю: — Я мечтаю о семье, что забавно, потому что не знаю, что это такое. Но я вижу, как мамы с дочками ходят за покупками или обедают по четвергам в модном кафе в час дня, и представляю, какой была бы моя жизнь. И я не часто думаю о еде, потому что мне выпадало мало шансов насладиться ею, кроме обычного поглощения калорий, питающих мое тело. Когда я не убираюсь в домах, я фотографирую или покупаю отличные дизайнерские находки в сэконд-хэндах. — Подруга… ты говоришь на моем языке, — заявляет Сьюзи, широко улыбаясь. Ее слова побуждают меня продолжить. — Я люблю читать биографии, потому что весело на несколько страниц стать кем-то другим. Безумие, да? — Ммм… — мычит Сьюзи. — Не безумие. Я точно знаю, о чем ты. Прямо сейчас я — это ты. — О, нет. Выбери кого-нибудь получше. — Смеюсь я. — Нет. Я хочу быть тобой. Мечтательницей с крошечной привязкой к реальности. Ценить жизнь… никогда не принимать ее как должное. И о… возможности. Ты можешь стать кем угодно. Делать что угодно. Отправиться куда угодно. Твои бабочки еще впереди. Эм! Твои. Бабочки. Будут. Порхать! Боже! Хотела бы я повернуть время вспять и снова их почувствовать. Не то чтобы я по-прежнему их не чувствую с Заком, но они уже не порхают так сильно, как в первый раз. В твоей жизни миллион первых разов. В моей — лишь единицы последних. Не трать ни минуты на то, чтобы быть кем-то, кроме как смелой. Смелой… Смелая ли я, живя в собственной машине? Смелая ли я из-за того, что понятия не имею, что значит иметь здоровые, честные отношения с мужчиной? Думаю, она принимает смелость за скрытый страх. — Скажи это. — Сьюзи несколько раз хлопает в ладоши. — Сказать — что? — Я смелая! — Сьюзи поднимает руки над головой, пальцы напряжены, улыбка до ушей. — Я смелая, — повторяю я. — Нет! Что это было? Попробуй еще раз, поверь в слова. А еще лучше, поверь, что ты смелая на самом деле. — Я смелая! — добавляю немного силы своим словам. — Еще раз. Не забудь руки. Я хихикаю. — Я СМЕЛАЯ! — Вскакиваю с тахты и вскидываю руки к потолку. — Вот так, девочка! Это твоя душа, подруга. Ты меня слышишь? Это твоя душа. Волосы, тело, эпилепсия… это твои генетические проводники в этой жизни. Используй их для удовольствия и используй во благо. Но никогда не позволяй им определять тебя. Я плюхаюсь на тахту и, прежде чем осознаю, смахиваю несколько случайных слез. — О, эй… — Сьюзи медленно наклоняется вперед и тянется к моей ноге. Я качаю головой и улыбаюсь сквозь слезы. — Прости. Я просто… думаю, мне нужен терапевт или… — Друг? Я киваю и всхлипываю. — Ну, один прямо перед тобой. Хорошо? — Она дотягивается до моей руки и сжимает ее.