— Итак… у вас с Брейди… серьезно? — Сюзанна быстро меняет тему. Я люблю ее за это. — Свадьба в будущих планах? Я не любитель девчачьих разговоров, но жена увлекается любовными историями, романтикой и сплетнями. Когда она со своей сестрой, Мишель, начинает обсуждать любимые реалити-шоу, это служит мне сигналом выбираться из дома. — Надеюсь, нет. — Эмерсин смотрит в свою тарелку, сдерживая нервный смешок. — Ох, Эм… не говори, что тратишь время на парня, который тебя не достоин. Я не могу достаточно быстро проглотить завтрак и улизнуть отсюда. — Не каждый парень — Закари. — Губы Эмерсин растягиваются в застенчивой ухмылке, когда ее взгляд на две секунды обращается ко мне. Класс. Она тоже считает меня лучше, чем я есть, когда я просто хорошо скрываю свои недостатки. Мой самый большой недостаток — слишком сильно любить, теряет чувство контроля и связь с реальностью. Хотел бы я, чтобы моя любовь была неким волшебным решением всего, но это не так. — Это правда. — Сюзанна трется ногой о мою икру. — Тем больше причин отсеивать тех, кто не на высоте. Я не очень хорошо знаю Брейди, но он всегда казался милым. — Брейди милый, — соглашается Эмерсин, но в ее словах мало энтузиазма. — И, честно говоря, это могу быть я. Возможно, я его не достойна. Он сосредоточен на настоящем и где хочет оказаться в будущем. Он преследует свои мечты, а я все еще мечтаю без направления. И меня это устраивает. Просто большую часть времени мы кажемся несовместимыми. Тем не менее, он мне нравится, и все, что у нас есть, пока получается. Так зачем бросать, если ни у кого из нас сейчас нет ничего лучше? Мы… в настоящее время полезны друг другу. Эмерсин снова опускает взгляд в тарелку, ковыряя вилкой еду и скривив губы, будто что-то соображая. — Полезны, — смеется Сюзанна. — Справедливо. Только пообещай мне, что не успокоишься, когда дело дойдет до любви. Эмерсин медленно кивает, но на нас не смотрит. — Может, как я, найдешь мужчину помоложе. Я улыбаюсь, вставая с пустой тарелкой. Эмерсин ухмыляется, ее взгляд мечется между нами. — Возможно. Большое спасибо за завтрак. Это слишком великодушно… правда. — Она несет посуду к раковине и моет ее. — Лучше вернусь к работе. Взяв посуду у Эмерсин, загружаю ее в посудомоечную машину. — Буду признателен. Она наклоняется ко мне, согнувшемуся над открытой дверцей. — Не волнуйся. Я все пропылесошу… тщательно. Веселье кривит мои губы, и я поднимаю свой взгляд, чтобы посмотреть на нее. Между нами что-то меняется, я не могу подыскать нужных слов, потому что эта перемена выбивает меня из колеи. Эта девушка может читать мои мысли, как и моя жена. Класс. Две женщины, читающие мои мысли. Выкручивающие мне яйца. Я обречен. Как только Эмерсин исчезает в коридоре, я иду к Сюзанне, ее полному стакану апельсинового сока и почти нетронутым яйцам Бенедикт. — Как ты собираешься принимать таблетки на голодный желудок? — тихо спрашиваю я, пододвигаясь на стуле ближе к ней. — Она прекрасна. Не так ли? — Что? — Правильно ли я расслышал? — Эм. Она красивая… и свеженькая. — Сюзанна игриво толкает ногой мое колено. — Я должен беспокоиться? Ты бросишь меня ради горничной? Жена хихикает и качает головой. — Нет, но, может, тебе стоит бросить меня ради горничной. У нее восхитительно задорные груди. — Ну тебя нахрен, — шепчу я с наигранной улыбкой. Я не злюсь, но мне больно. Она знает, что мне плевать на задорные сиськи, и что я люблю ее всеми фибрами души. — Я бы с удовольствием. Мне бы хотелось, чтобы ты меня трахнул, а если не меня… то, может, кого-то вроде Эм. — Господи, Сьюз… Провожу руками по волосам. — Откуда, черт возьми, это взялось? Просто… — мои руки падают ей на колени, — …прими таблетки. — Может, таблетки мне и не нужны. Я хмурюсь, подцепляя вилкой кусочек яйца и поднося к ее рту. — А, может, и нужны. Она умоляет с отчаяньем в глазах, в то время как я несколько секунд сохраняю вызывающий вид. Вздохнув, она уступает моей просьбе, открывая рот ровно настолько, чтобы вместить туда еду. Жует, как в замедленной съемке, красивое лицо искажается в болезненной гримасе. Как бы она ни любила приготовленные мной яйца Бенедикт, у нее нет аппетита, и все, что ей удается, это проглотить их. Прошло несколько дней с тех пор, как она съедала больше одного или двух кусочков. И если я заставлю ее проглотить таблетки с таким небольшим количеством еды, ее вырвет. — Детка… если не поешь… — произношу слова медленно, чуть громче шепота. — Я устала. Она прикладывает ладонь к моей щеке и склоняет голову набок, даря любящую улыбку, которой я не могу отказать. Одним взглядом она может заставить меня сделать, что угодно. — Хочешь, я посплю с тобой? Она кивает. — Да, было бы идеально. У меня миллион дел по дому: поменять фильтр в печи, устранить течь, убраться в гараже и покосить траву. Но все это будет здесь позже. Это никуда не денется. Единственное, что нужно моим рукам, это обнять ими мою жену. ГЛАВА 4 В свободное от уборки домов время, я шныряю по секонд-хендам, смотрю на мир через объектив фотокамеры или работаю над тем, чтобы набрать подписчиков в социальных сетях, ищу в Интернете… что-нибудь. Что угодно, лишь бы вырваться из этой колеи. Дело не в том, что уборка домов плохо оплачивается; просто это не моя мечта. И с каждым днем фокус этой мечты все больше теряется. Бросив телефон в бэушную сумочку Hammitt, испускаю протяжный, раздосадованный вздох и вылезаю из своего временного жилища на колесах. Стучу в стеклянную дверь, и через несколько секунд появляется Зак. После неловкого завтрака на прошлой неделе его приветливая улыбка — именно то, что мне нужно этим утром. В тот день на уборку их дома потребовалась целая вечность. Зак, возможно, нанял меня в качестве горничной, но я думаю, Сьюзи предпочла бы, чтобы по вторникам я была ее подругой. Если бы мне платили за это, я без зазрения совести стала бы ей другом, и это была бы отличная работа. — Доброе утро, — приветствует Зак. — Через несколько минут я ухожу. Сегодня я не должен был работать, но все изменилось. Я вернусь поздно вечером, а сестра Сьюзи приедет к трем. Он говорит без остановки, пока я переступаю порог и снимаю туфли. — Я не прошу тебя следить за ней. Она считает, что ей никто не нужен, но не могла бы ты проверять ее время от времени… — Зак, — обрываю его бессвязное бормотание, чувствуя каждую каплю беспокойства, исходящего от него. — Я справлюсь. Удивляясь высокому уровню наигранной уверенности, добавляю широкую ободряющую улыбку, чтобы Зак купился. На самом деле, я не уверена, что справлюсь. Тусоваться со Сьюзи в присутствии Зака или его отлучке по делам на расстояние не более двадцати миль, — более тривиальная обязанность, чем его нынешняя просьба. Я вижу его панику, даже если он пытается ее преуменьшить. — Уверена? — Его лицо морщится, когда зубы крепко вонзаются в нижнюю губу. — По вторникам я убираюсь только у вас. Так что, если потребуется больше времени или ты захочешь, чтобы я осталась до прихода ее сестры, это не проблема. — Ты останешься? — переспрашивает он так быстро, что у меня кружится голова. — Да, — смеюсь я. — Останусь. — Ты — лучше всех. — Он пожимает плечами. — Ладно, Сюзанна — лучше всех. Но ты на втором месте. Если бы это не было совсем непрофессионально, и если бы у меня было больше времени, я бы обнял тебя или заплел тебе косичку. Зак подмигивает, и это заставляет меня хихикнуть и покачать головой. Он разворачивается и направляется в спальню. — Не волнуйся. Я заплачу тебе больше. Пока я перебираю чистящие средства на кухонном островке, Зак выглядывает из-за угла. — Мне пора. Ты — чудо. Если никто еще не сказал тебе этого сегодня, теперь ты знаешь. — Эй, тебе не нужно платить мне за то, чтобы я присмотрела за Сьюзи. Мне это только в радость, потому что она мне нравится… очень. — Я следую за ним к задней двери. Зак поворачивается, прежде чем потянуться к ручке. После нескольких секунд молчания я думаю, не потерял ли он способность говорить. Наконец, он грустно улыбается мне и кивает.