— Билли… — Я вздохнул в последний раз, глядя на черную дверь лифта. Двадцатое мая приобрело новое значение, сделав этот день еще более мрачным. Это был день, когда я снова разбился… день, когда Билли полностью вычеркнула меня из своей жизни. ШЕСТЬДЕСЯТ ДЕВЯТЬ БИЛЛИ Я выбежала из дома Джареда. Я бросилась в конец квартала, где был общественный мусорный бак, и меня вырвало в него. Ветер трепал мои волосы и слезы текли по щекам, я отплевывалась, теряя крошечный завтрак, который съела много часов назад. Не чувствуя ни единого взгляда со стороны проходящих мимо меня людей, я вытерла рот рукой и пошла по тротуару. Я понятия не имела, куда иду. Даже не знала, на какой улице нахожусь. Я просто знала, что должна быть на улице. Мне нужен был воздух. Мои ноги хотели двигаться, время, проведенное в его машине, было удушающим. Во время поездки я репетировала то, что собиралась сказать, зная, что разговор должен состояться при личной встрече. Это означало, что поездка в Нью-Йорк была самой долгой в моей жизни, мои мысли мариновались с каждой милей, а эмоции обугливались к концу. Когда я подъехала к его дому, ничего не прояснилось. Я все еще не могла обработать ни одной мысли. Почему он появился в моей жизни? Почему он не сказал мне, кто он? Почему он прикоснулся ко мне? Почему он сказал мне, что любит меня? Почему он позволил мне влюбиться в него? Почему он лгал мне? Почему Кейси Риверс был тем же человеком, что и Джаред Морган? О боже. Я положила руку на живот, нуждаясь в давлении, чтобы облегчить боль. От этого движения кольцо на моей руке заискрилось, уличный фонарь сверкнул на золоте. Это было обручальное кольцо моей матери, которое отец отдал мне, когда решил, что я достаточно ответственна, чтобы не потерять его. Я надела его в самолете, когда Джаред защищал меня во время крушения. Когда мы занимались любовью в его постели. Оно терлось о его пальцы каждый раз, когда он брал меня за руку. Ни разу за все эти годы я не сняла его. Я не могла. Кольцо было ее частью, которую я не могла отпустить. Потому что Джаред забрал у меня все остальные ее части. Я застыла посреди тротуара, грызущая боль разрывала мое тело, из-за чего было слишком трудно перевести дыхание. Болело все. Мои мышцы кричали, суставы горели. Я не могла дышать. Потому что в своем сознании я видела маленькую фотографию Кейси, которую я держала в руках весь день, и видела лицо Джареда прямо перед закрытием дверей лифта. Оба были как восьмидюймовые поварские ножи, вонзающиеся прямо в мое сердце. А потом я почувствовала вибрацию. Она исходила из моего кармана, и я не знала, что заставило меня потянуться за телефоном, и почему я посмотрела на экран. Как только я это сделала, я пожалела об этом. Джаред: Пожалуйста, дайте мне возможность объясниться. 5 минут ― это все, о чем я прошу. Джаред: Не дай нам так закончить. Я поспешила к ближайшему мусорному баку и выбросила остатки того, что было в моем желудке. Как только я почувствовала себя достаточно хорошо, я отключила телефон и начала идти. Я просто хотела отключиться от всего этого. СЕМЬДЕСЯТ ДЖАРЕД Только потому, что я разбил сердце любимой женщины, это не означало, что я перестану бороться за нее. Поэтому я написал ей сообщение после того, как она вышла из моей квартиры, а также на следующее утро и вечер. Независимо от того, был ли я в разгаре работы или летал, она получала сообщение, по крайней мере, два раза в день. Некоторые из них умоляли ее уделить мне несколько минут для разговора. Большинство просто сообщали ей, как сильно я по ней скучаю. Потому что я скучал. Чертовски сильно. И это чувство только усиливалось, как и ее молчание. После шести дней отсутствия ответа, я, наконец, услышал от нее. Билли: Мне нужны ответы. Больше ничего. Я: Я дам их тебе. Билли: Приходи завтра вечером в семь. Я: До встречи. Спасибо, Билли. Когда на следующий вечер я постучал в дверь Билли за несколько минут до семи, единственное, что я принес с собой, была моя ложь, и я планировал распутать каждую из них. Пришло время ей услышать правду. Когда она открыла дверь, и я увидел ее выражение лица, оно напомнило мне о моем прошлом и о причине, по которой я вообще сменил свое имя. Это было сделано для того, чтобы избежать то, что я чувствовал сейчас. Даже если я это заслужил. — Билли… — Мои глаза остановились на ее лице, впитывая ее образ. Исчезла девушка, которая улыбалась мне, которая согревалась в моем присутствии, таяла, когда мои руки касались ее. На ее месте была девушка, которую я видел сразу после авиакатастрофы. Мы оба изменились. Снова. Из-за меня. — Пожалуйста, не надо, — сказала она, подняв руку. Я не подошел. Не произнес ничего, кроме ее имени. Казалось, даже мой голос был слишком сильным для нее. — Мне жаль. Было больно вдыхать.