Я знал, что это делает все еще хуже, что я еще больший мудак, раз говорю это, но мне нужно было, чтобы она услышала последнюю каплю правды. Я взял все эмоции, которые прорывались во мне, и отдал их ей, надеясь, что это поможет ей простить меня. — Билли, за все эти годы я никогда никого не любил… до тебя. СЕМЬДЕСЯТ ОДИН БИЛЛИ — Бл*дь! — крикнула я, отходя от стены и глядя на Джареда у дивана. Он говорил мне, что я была первой женщиной, которую он когда-либо любил, в том же разговоре, в котором признался, что лгал, скрывал свою личность, потому что знал, что потеряет меня. И он был прав. — Я ненавижу тебя за то, что ты загнал нас сюда. — Я сжала беспорядочный пучок на макушке, пытаясь разобраться в своих мыслях. — За то, что заставил меня столкнуться с этой ситуацией и за то, что ты такой чертов эгоист. — Я уставилась на него, каждый дюйм меня кричал, и все по разным причинам. — За то, что заставил меня влюбиться в тебя. — Я сжала пальцы в кулаки, слезы капали на рубашку. — За то, что разрушил всю мою семью. Я сделала еще несколько шагов, а затем вернулась к окнам, снова повторяя тот же маршрут. Шаги ничуть не успокаивали. Вместо этого мои эмоции разгорались еще сильнее. И когда я, наконец, повернулась к нему, увидела, какие красные и слезящиеся у него глаза. Часть меня была довольна, а другая часть хотела их вытереть. Это было самое большое умопомрачение. — Ты солгал мне, — прошептала я, не отпуская руки. — Я должен был. — Это чушь. — Я положила на грудь в области сердца. Оно билось так быстро и болело, словно его ударили. — У меня было полное право знать, кто ты на самом деле, и ты не имел права скрывать это от меня. Затем положила руку на свое горло. Мне становилось все труднее глотать, и я чертовски надеялась, что давление от руки поможет. — Я согласен, Билли. Но я просто хотел защитить тебя. — Джаред, я не была твоей, чтобы защищать. — В моем горле было столько эмоций; даже мой голос дрожал. — Разве не иронично, что человек, от которого мне действительно нужно было защищаться все это время, был ты? Ты разрушаешь все, с чем вступаешь в контакт. Я открыла рот, но когда попыталась вдохнуть воздух, вскрикнула. Я рукой провела по губам и едва смогла удержать лицо, так как оно было мокрым от слез. — Это был несчастный случай, — сказал Джаред, убедившись, что я его слышу. — Мне было всего семнадцать лет. Я не пил и не принимал наркотики. Я заснул за рулем, и это оказалось самой большой ошибкой в моей жизни. — Его голос смягчился. — Я живу с этим чувством вины каждую секунду. Когда я все еще держала руку у рта, хлюпая носом, пытаясь наполнить легкие, мое сердце снова разбилось. Потому что в тот момент я поняла, что между нами все кончено. Я знала это еще до того, как он вошел в дверь, но теперь, когда я увидела вину на его лице, поняла причину этого. Это никогда не пройдет. Никогда не исчезнет. Оно будет присутствовать каждый раз, когда он посмотрит на меня. До конца наших дней. Его раны были слишком глубокими. Как и мои. Джаред не мог быть героем, который защитил меня от аварии, и человеком, который убил половину моей семьи. Либо одно, либо другое. Я должна была сделать выбор. — Я знаю, что это был несчастный случай, но я… — Мои губы дрожали, а грудь вздымалась, боль в ней становилась мучительной. — Я не могу простить то, что ты сделал с моей матерью и братом. — Казалось, что моя челюсть сомкнулась, и мне пришлось ее разжать. — Я не могу больше видеть тебя. Не могу иметь тебя в своей жизни. Я не могу… Я, бл*дь, не могу. — Я икнула, воздух теперь поступал слишком быстро. Я покачала головой, пытаясь успокоиться. — Все кончено, Джаред. Ты должен убраться из моей квартиры. — Билли… Мне жаль. — Это не имеет значения. Уходи. — Мне чертовски жаль. — Он стоял, его руки вцепились в виски, его глаза умоляюще смотрели на мои. — Если бы я мог вернуть ту ночь назад, я бы это сделал. Она преследует меня с того самого момента, как это случилось. — Джаред сглотнул, и я увидела дрожь в его горле. — И я чувствую это каждый раз, когда смотрю на тебя. — Ты солгал мне, — напомнила я ему, убедившись, что он не ждет сочувствия. — И теперь ты потеряешь меня. — Когда мой живот начал скручиваться, я обхватила его одной рукой, а другой указала на дверь. — Тебе пора идти. — Билли, пожалуйста. — Ты не оставил мне выбора, когда посадил нас вместе в самолет. — Я не знала, гнев это был или печаль, но я чувствовала и то, и другое. — Дай мне его сейчас и уважай то, о чем я прошу. Его рот закрылся, а руки остались на голове. Джаред смотрел на меня несколько секунд, и это была самая длинная пауза за всю мою жизнь. Я чувствовала каждый удар, каждую эмоцию. Я все еще боролась с собой ― половина меня хотела сказать ему, чтобы он бежал, другая половина хотела сказать, чтобы он обнял меня, потому что мне было так больно, что я думала, что сейчас упаду. — Убирайся к черту, Джаред! Он подошел ближе, и я напряглась. Я сжала руку вокруг своего живота. Я содрогалась от попыток сдержать рыдания. Когда я хотела сказать ему остановиться прямо там, где он был, Джаред остановился в нескольких футах от меня. А потом он прошептал: — Прощай, Билли. Это было самое сильное ощущение его присутствия за всю ночь. Впервые я смогла почувствовать его запах. Когда я могла вытянуть руку вперед, даже не наклоняясь, и коснуться его груди. И с этим расстоянием пришел совершенно новый набор эмоций. Те, с которыми я совершенно не представляла, что делать. Но близость длилась всего секунду, давая мне возможность почувствовать, каково это ― быть рядом с Джаредом Морганом. Затем он подошел к моей входной двери, и я услышала, как она закрылась, щелкнул автоматический замок. Теперь, когда я знала, что он действительно ушел, я вдохнула и почувствовала смесь стольких ощущений, которых никогда не испытывала раньше. Я закрыла лицо рцками. Мое тело сжалось. Мое дыхание участилось, когда крики пронзили меня насквозь. Было больно. Боже мой, как больно, и я поползла к дивану и накрылась одеялом. Я не знаю, как долго я оставалась там и дрожала, и сколько времени прошло, прежде чем мое дыхание восстановилось. Но когда я, наконец, взяла себя в руки, я достала свой телефон из заднего кармана и позвонила Элли. — Ты в порядке? — Нет. — Он ушел? Мой голос больше не был узнаваем. — Да. — Расскажи мне все. Я прокрутила в голове всю ночь ― каждое выражение и эмоции на лице Джареда, каждое чертово извинение. А потом увидела его спину, когда он направился к моей двери. Это было не самое худшее. Был один образ, который мой мозг любил показывать мне больше всего, и это была фотография молодого парня, который убил двух членов моей семьи. — Я не могу, — прохрипела я. — Смогу, только не сейчас. — О, малышка. Я натянула одеяло и подоткнула его под подбородок. — Я не думаю, что мне когда-либо было так больно. — Это потому, что ты любишь его. Последние несколько минут слезы сдерживались. Теперь они текли так же быстро, как и раньше. — Элли… — Моя грудь сжалась до такой степени, что ничего не выходило и не входило. — Мне кажется, я не могу дышать. — Я буду у тебя через пятнадцать минут, — сказала она, и я услышала, как она движется по квартире. — Мы справимся с этим, я обещаю. СЕМЬДЕСЯТ ДВА ДЖАРЕД Я: Мне чертовски жаль.