Я: Я никогда не должен был лгать тебе. Я: Я скучаю по тебе. СЕМЬДЕСЯТ ТРИ ДЖАРЕД Я вошел снаружи и прошел на кухню. Взяв два стакана и опустив в каждый по несколько кубиков льда, я наполнил их виски и вынес на балкон. Брэндон сидел на диване, я передал ему напиток и сел в кресло рядом с ним. Прошло две недели с тех пор, как мы были в Нью-Йорке, отправившись в путь на следующее утро после того, как Билли выгнала меня, и вернулись только пару часов назад. С тех пор как Брэндон уволился из «морских котиков», он работал моим личным тренером и путешествовал везде, куда бы я ни поехал, так что он был рядом. Я сказал своему помощнику, что хочу быть занятым. Я хотел, чтобы мое расписание было настолько чертовски насыщенным, чтобы я не думал о Билли. Мой помощник обещал мне и то, и другое. Но после двух недель неудачных попыток я сказал ему, чтобы он летел домой. Я думал только о Билли и не мог вынести ни секунды. Теперь, когда я снова был на Манхэттене, мне хотелось позвонить пилоту и сказать, чтобы он снова заправил самолет. Если я был здесь, я хотел быть с ней, и тот факт, что я не мог этого сделать, разрывал меня на части. Все, что я чувствовал в своей квартире, был ее аромат сливочного крема. Все, что я видел, когда оглядывался вокруг, были образы всех тех времен, когда мы занимались здесь любовью, и тех ночей, когда она засыпала на диване, положив голову мне на колени, и тех утр, когда мы вместе готовили завтрак на моей кухне. Пи*дец. Я поднес стакан к губам, прежде чем Брэндон попытался меня подбодрить, и сделал большой глоток. Сейчас не было ни одной чертовой вещи, которую стоило бы праздновать. Как только наши с Билли отношения стали серьезными, я рассказал Брэндону всю историю. Он был единственным человеком в моем мире, который знал нашу историю. Он даже недавно познакомился с ней. Я услышал, как кубики ударились о его стакан, когда он повернулся ко мне, наконец-то нарушив молчание. — Как долго мы собираемся оставаться в городе? Я продолжал смотреть вперед, другой рукой держась за подлокотник. — Мы, вероятно, уедем завтра. Самое позднее ― послезавтра. — Если ты продолжишь привлекать весь этот новый бизнес, тебе придется нанять еще один офис агентов. Несмотря на то, что он говорил правду, его попытка рассмешить меня не сработала. Прошло несколько недель с тех пор, как я издавал этот звук. — Добавь это в список, а также найди мне новое место для жизни. — Тебе больше не нравится здесь? Я покачал головой и сжал подушку так крепко, что мог почувствовать под ней плетеную основу. — Каждый раз, когда я там нахожусь, я вижу ее. — Я поставил стакан на место и достал свой телефон, уставившись на последнее сообщение, которое отправил ей несколько дней назад. — Ты все еще ничего не слышал о ней? Я не удивился, что он знал, на что я смотрю. — Нет. — Я снова потянулся за напитком и сделал глоток. — И не услышу. Я знаю, что заслуживаю этого, и буду повторять это до конца жизни, но, черт возьми, легче не становится. — Я засосал кусочек льда в рот. — И знаешь, что чертовски грустно? Каждый раз, когда на мой телефон приходит сообщение, я смотрю на экран и надеюсь, что это она, хотя знаю, что это не она. — Я бросил свой телефон на стол рядом с собой. — Ты знал, что это будет нелегко, и знал, что все закончится именно так. — Знаю. Отношения с Билли превратились в гигантскую игру в вышибалы. Мне приходилось уворачиваться каждый раз, когда задавался вопрос, который мог бы раскрыть слишком много того, кем я являюсь. Мне приходилось избегать встреч с ее отцом или другими членами ее семьи, что было так хреново, но мой разум понимал и это. Но на самом деле это означало, что Билли вообще не знала Кейси. Она никогда не встречалась с ним. Человек, в которого она влюбилась, был Джаред. Я встал со стула и подошел к краю балкона. Там были металлические перила по всей ширине, и я свесил руки через них, скрестив пальцы в воздухе. — Я знаю, каково это ― не иметь ее в своей жизни. — Я уверен, что это гораздо лучше, когда она в ней есть. — Разве это не гребаная правда? Чем больше я оглядывался вокруг, тем больше чувствовал бурю в воздухе. И я видел перемены повсюду, куда бы ни посмотрел, даже чувствовал их во время каждого вдоха. Это были напоминания, в которых я не нуждался. Больше мест, которые кричали о ее отсутствии, как будто мое сердце и так не чувствовало этого. Черт возьми, я бы сделал все, чтобы вернуть Билли. Но две вещи, которые она хотела ― ее мать и ее брат, ― были двумя вещами, которые я никогда не смогу ей дать. СЕМЬДЕСЯТ ЧЕТЫРЕ ДЖАРЕД Я: Я просто хочу, чтобы ты простила меня. Билли: Может быть, когда-нибудь. СЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ БИЛЛИ — Привет, Вероника, — сказала я баристе, стоявшей по другую сторону стойки в кофейне, куда я ходила каждое утро. Она улыбнулась, ее пальцы обхватили бумажный стаканчик среднего размера. — Как обычно? — Пожалуйста. Уже зная сумму, я достала из сумки наличные и протянула ей, как только она дала мне кофе. Она вернула мне сдачу, и я пробралась мимо очереди, образовавшейся внутри маленького кафе. Я уже подходила к двери, когда услышала свое имя. Я оторвала чашку от губ и подняла взгляд от земли, чтобы посмотреть, кто это сказал. Если бы я еще не проглотила глоток кофе, я бы подавилась. Поскольку кофе уже был в горле, я перестала дышать. У всех нас были призраки. Мой оставил крошечные белые перышки, когда я меньше всего этого ожидала. Я не знала, от кого они появились ― от мамы или от брата. Это было неважно. Когда я видела одного из них, я делала паузу, наполняясь самыми сильными эмоциями. У меня был еще один призрак. И он держал открытой дверь в кафе, глядя мне в глаза, а я была полна эмоций, от которых у меня буквально перехватило дыхание. — Джаред… — Я попыталась вдохнуть и не смогла. — Привет. Женщина столкнулась с моим плечом, когда пыталась пройти мимо, ее поднос с кофе грозил пролиться, и тогда я поняла, что стою посреди дверного проема. Поскольку он все еще держал дверь, я направилась к ней, и когда оказалась рядом с ним, он потянулся к моей пояснице, чтобы обнять меня, но остановился на полпути. И тогда мы оба посмотрели на его руку, которая все еще висела в воздухе. Джаред оставил ее там, его взгляд поднялся к моим глазам. — Как ты? Я скользнула в сторону двери, чтобы не загораживать вход.