1 Видимость стремительно падала. Всего каких-то полчаса назад Сеня различал дорогу на четыре-пять метров впереди себя - дальше она терялась в светло-серой плотной пелене, рассеивавшей свет фар. Незаметно вышеназванные четыре-пять метров скукожились до одного. А спустя еще несколько минут туман подступил вплотную к капоту верной старенькой Сениной "тойоты", обволакивая ее с бортов и приникая к боковым стеклам с неприятной назойливостью пьяных поцелуев. Окруженный... нет, буквально облепленный туманом со всех сторон, Сеня чувствовал себя словно в гигантском коконе. И оставалось удивляться, как эта завеса, из-за густоты своей выглядевшая чуть ли не твердой, осязаемой, пропускает машину через себя. А не может удержать одинокий автомобиль как паутина или смола влипшую в нее муху. Впрочем, и здесь радоваться не стоило. Хоть туман при всей своей густоте был просто туманом - просто перенасыщенным влагой воздухом - а двигаться сквозь него получалось все медленнее. И, прежде всего, разумеется, потому, что когда впереди не видно ни зги, гнать на полной скорости было чистым самоубийством. Более того. Чем дальше, тем менее гладким и удобным для езды становилось шоссе. Очевидно, ремонт данной его части, мягко говоря, припоздал. Отчего "тойота" Сени то и дело нащупывала колесами то выбоину, то кочку, то одиноко валяющийся камень. А то и, кажется, кое-что посерьезнее. Например, яму, в которой, будь она немного побольше, несчастное авто поместилось бы целиком. Тогда машину вместе с Сеней тряхнуло особенно сильно. Парень аж подпрыгнул на сиденье - даже несмотря на ремень безопасности. И именно в тот момент понял, что лучше бы притормозить. "Если ехать слишком быстро, можно приехать совсем не туда, куда хочешь, - вспомнилась Сене социальная реклама от ГИБДД, - так что придется... ну, подождать немного. А то эдак в овраг съеду и не замечу... или замечу, но в последний момент". Было у него подозрение, что продираясь наощупь в тумане, Сеня и так уже съехал нечаянно с тракта на побочную дорогу-аппендикс, отходящую в направлении какой-нибудь глухой деревеньки с названием типа Нижние Задки, и едва используемую даже тремя с половиной оставшимися в этих самых Задках жителями. О поддержании же такой дороги в мало-мальски приличном состоянии тогда и речи не идет. Сеня подозревал - однако ни подтвердить, ни опровергнуть свои подозрения не мог. Туман не давал даже осмотреться... хотя много ли толку от этих осматриваний ночью, за городом, с фарами в качестве единственного источника света? Что до программы навигатора, то она, похоже, зависла, превратившись просто в примитивную картинку на небольшом экранчике. Как будто треклятый туман был препятствием даже для сигналов со спутников. Как бы то ни было, а в том, чтобы устроить хотя бы маленький привал, смысл был. Хоть нервы успокоить. Остановившись и отворив дверцу, Сеня вышел из машины в заполненный непроглядным туманом мир. Щелкнул зажигалкой и закурил, лениво поглядывая, то на "тойоту", то в густую мглу, надеясь различить в ней хотя бы малейшую брешь. Увы! Туман оставался незыблемым как Великая Китайская стена. И оставалось уповать на то, что какой-нибудь другой автомобиль... или, не дай бог, фура дальнобойщика, так же продираясь сквозь туман, не въедет на полном ходу в Сеню и его припаркованное посреди дороги авто. Хотя... очень сомнительным казался Сене такой вариант. И не в силу врожденного оптимизма. Просто у других водил - Сеня был уверен - хватило бы мозгов не переть по шоссе в эту жуткую туманную ночь. Достало бы мозгов и самому Сене - в своих умственных способностях он не сомневался. А жители близлежащего городка, с которыми он, будучи проездом, пообщаться успел, охотно просветили его насчет этой местной диковины. "Дней тумана"... точнее, ночей. Эти местные - сиречь паренек с автозаправки да симпатичная официантка в кафе - поведали гостю города, что особенно густой туман опускается в этих местах ежегодно две-три ночи подряд. И лучше бы его переждать, хотя бы одну из этих ночей перекантовавшись в городе. Лучше... лучше-то оно, конечно, лучше. Вот только, во-первых, подобно жюль-верновскому Филеасу Фоггу, во времени Сеня был ограничен. Никакого пари, правда, в данном случае, не было. Просто Сенин отпуск подходил к концу. А с ним должен был закончиться и его самодеятельный вояж по уголкам и дорогам России. Во-вторых, скажите на милость, а где, собственно, в том городишке Сеня смог бы переждать хоть одну ночь? В клоповнике, что считался там гостиницей? Или, может... ну, хотя бы та же официантка-милашка взяла бы его на постой? В душе Сеня был вовсе не против второго варианта. Даже за. Если только официанточка эта (которая, вроде, тоже была не прочь познакомиться поближе) не делила жилплощадь с вечно пьяными родителями да братцем-гопарем. Ну и было еще, в-третьих. Ждать Сеня ненавидел, а уж пасовать перед природными явлениями и вовсе считал для себя унизительным. "Какой-то туман? Ха!" Про то, что к явлениям природы относится, в том числе и закон всемирного тяготения, и не пасовать перед ним, прыгая, например, с высотки, не есть разумно, Сеня в тот момент как-то не подумал. Ну и получил - то, что получил. То, что заслужил. Застрял среди ночи на шоссе... нет, скорее, все-таки, на побочной запущенной дороге, чуть ли не бездорожье. Посмотрев невзначай под ноги, вместо асфальта Сеня увидел просто неровную каменистую почву. Так что по поводу возможного съезда на дорогу к Нижним Задкам он еще поскромничал. Проявил едва ли уместный в его положении оптимизм. "Эх, - подумал Сеня с досадой, - это ж надо устроить путешествие по второй из вечных российских бед... чтоб в итоге первой из этих же бед оказаться!" Ожидание в компании с сигаретой оказалось непродуктивным. Сеня докурил, а туман и не думал ни отступать, ни рассасываться. Он, казалось, напротив, только усилился. И к собственному просто-таки иррациональному страху Сеня заметил, что теперь и "тойота" его тонет в тумане - верную машину в этой всеобъемлющей мгле он различал уже смутно, нечетко. Чуть ли не как карандашный набросок вместо рисунка. С нарастающей тревогой Сеня буквально нырнул обратно в салон автомобиля, словно тот был единственным, что связывало его с реальностью. И только убедившись, что "тойота" по-прежнему тверда и тепла, никуда не исчезла (а должна бы?!), что сиденья все так же мягкие, а руль не протечет сквозь пальцы при попытке за него взяться, худо-бедно успокоился. Однако факт оставался фактом: он, Сеня, застрял. Двигаться дальше смысла не имело, даже если бы незадачливый путешественник отбросил всякую осторожность и рискнул переть сквозь туман вслепую. Судя по тому, что он увидел снаружи, под ногами, с шоссе Сеня незаметно для себя сошел. А дорога, на которой он теперь оказался, едва ли могла привести его не то, что к пункту назначения, но хоть к какому-нибудь приятному месту. За дорогами к приятным местам-то ухаживают получше... если это вообще дорога была. Делать было нечего, и ничего нельзя было сделать. Только ждать. Причем ждать, как Сеня успел сообразить, безопаснее было в машине. А еще безопаснее, мелькнула достойная параноика мысль, сидеть с наглухо задраенными стеклами. Как будто туман мог проникнуть внутрь и чем-нибудь навредить. Чтобы было нескучно ждать, Сеня потянулся к смартфону... и, глянув на его экран, уже не сильно удивился отсутствию сигнала мобильной сети. Видать, в совсем уж глухие места занесло. Да и туман мог поспособствовать - это снова посетило Сеню подозрение, достойное премии "Золотой не выключенный утюг", если б таковая существовала. С другой стороны, Сеня и не надеялся в этой глуши до кого-нибудь дозвониться, обменяться сообщениями в "Вайбере" или связаться с кем-то из вконтактовских френдов, запостив снимок тумана. Ну, так и телефон современный - больше, чем просто средство связи. Были у него и другие функции, могущие Сене в его теперешнем положении весьма пригодиться. Одной из этих функций он воспользовался, убив около часа за игрой. Помогая сердитым (и почему-то не умеющим самостоятельно летать) птичкам разносить в щепки укрепленные позиции зеленых как измена свиней во главе с прожорливым и неуловимым королем. Затем смартфон издал жалобный всхлип, докладывая, что батарея почти разряжена, и Сеня отложил его, оставив в покое. А поскольку туман не больно-то спешил рассеиваться даже час спустя, пришлось обратиться к еще одному способу, помогающему скоротать время более-менее нескучно. К автомагнитоле. Попытка настроить радиоприем успехом не увенчалась. Сеня потратил несколько минут, но наградой ему стали разве что шорох и потрескивания. И если к недоступности мобильной связи он был морально готов, то молчание в радиоэфире заставило сердце застучать от вновь нахлынувшей паники. Да, покрытие спутниковыми сигналами даже территории России могло быть неравномерным, а мобильная сеть - в этой глуши вполне сделаться недоступной. Но вот радиоволны Сеня привык воспринимать как нечто всепроникающее; нечто, не имевшее перед собою достойных препятствий. Ну ладно, почти не имеющее. Но все равно невозможность принять хоть какую-нибудь радиостанцию могла быть объяснена единственным способом: все станции планеты Земля внезапно дружно замолчали. А почему, скажите на милость? Случилась ядерная война? Вторжение инопланетян? Или род людской вымер от неведомой эпидемии? Чтобы не накручивать себя почем зря, Сеня, во-первых, сделал глубокий вдох, а во-вторых попытался каждое из этих устрашающих предположений как мог логически опровергнуть. Например, случись ядерная война, помимо прочего электромагнитные импульсы вывели бы из строя не только радиопередатчики, но и смартфон с магнитолой. Цифровая электроника, как-никак. Не говоря уж о том, что у иных радиостанций шансов пережить ядерную войну имелось больше, чем у современных гаджетов. Скажем, если передатчик сконструирован по устаревшей технологии, с лампами вместо полупроводников. Эпидемия? Никакая болезнь не могла распространиться с такой скоростью и выкосить миллиарды людей в считанные часы. Во всяком случае, покидая вечером городок, в котором он узнал о "днях тумана", Сеня не заметил ни малейших признаков массового заболевания - как то повязки на лицах, толпы, осаждающие аптеки, не говоря уж о пустых по случаю карантина улицах. Ну а даже если столь шустрая болезнь на несчастное человечество все же обрушилась (все когда-нибудь бывает первый раз!), то паниковать тем более ни к чему... вернее, поздновато. Ибо в этом случае он, Сеня, заразился тоже. А если заразился, то почему до сих пор жив? Наконец с инопланетным вторжением примерно так же, как и с ядерной войной. Ну не могли пришельцы, сколь бы совершенным оружием они ни обладали, вырубить все передатчики на Земле и все источники энергии. А если и могли бы, то не за такое короткое время. Уж наверняка бы в каком-нибудь подвале мог сохраниться хоть один радиолюбитель с исправной станцией да автономным генератором. И понес бы в эфир панический "глас вопиющего" о гибнущем под инопланетной пятой человечестве. Оставалась разве что гипотеза о технике, что подобно посуде из "Федориного горя" вышла из-под контроля человечества - из-за вируса, "Скайнета" или еще какой напасти. Но в такой расклад Сеня верил даже меньше, чем в инопланетное вторжение. В конце концов, не все машины оцифрованы, не все способны принять по глобальной сети какую-нибудь запрограммированную гадость. Радиопередатчики - в том числе. Скорее бы уж Сеня поверил в чудесную способность здешнего жутковатого тумана не пропускать радиоволны. Да и необязательно чудесную. Вот, скажем, где-то, местами, этот туман мог быть сильно наэлектризован. И Сенино превеликое счастье, что застрять ему посчастливилось хотя бы подальше от этих мест. А коль так, то ни к чему все эти переживания и версии, одна другой страшнее. Тем более что воспользоваться магнитолой Сеня мог и другим способом - в отсутствие доступных для приема радиостанций. Обычно он подключал к магнитоле смартфон, соединенный с соответствующим интернет-сервисом, предоставляющим доступ к музыке. Поскольку же интернет в этих гребенях ожидаемо был недоступен, Сене пришлось воспользоваться флэшкой с запасом музыкальных файлов. Назвать тот запас скудным мог повернуться язык разве что у очень притязательного человека. Благо, места на диске записи в формате "MP3" занимали всего ничего. Другое дело, что воспроизводить их магнитола принялась отчего-то порядком совершенно непонятным... если порядок вообще существовал. Не по алфавиту, не по времени загрузки - точно. Хотя определенную систему Сеня с течением времени начал-таки здесь различать: смутно... ну прям как в тумане. Сперва обыкновенно магнитола бралась за относительный свежак. То есть за файлы с русским рэпом - необязательно бессмысленным, зато почти всегда беспощадным. Сеня отчетливо помнил, как сам заливал их перед поездкой. -Прыгай, голову очертя, - вещал один из исполнителей соответствующей когорты, снова припомнив малоприятную параллель с законом тяготения, перед которым-де, как перед природным явлением, человеку пасовать западло, - все равно все сгорит к чертям! -Не прыгну, - ворчливо откликнулся Сеня от скуки и за неимением других собеседников, - и вслепую через туман не попрусь. Но голос из магнитолы продолжал долбить раз за разом: "Все равно все сгорит к чертям! Все равно все сгорит к чертям! Все равно все сгорит к чертям!" Не то как фанатичный проповедник, не то будто злая училка с указкой, предпочитающая вдалбливать в детей знания, а не давать ученикам возможность самостоятельно их усвоить. Прогнав несколько творений доморощенных рэперов, магнитола погружалась в более глубокий культурный слой. Вытаскивая из него композиции, не так давно пребывавшие в хит-листе радиостанции "Европа плюс", по большей части иностранные. Затесалась в их ряды и парочка отечественных песенок, но последние лично Сеню не впечатляли. А наличие их в хит-листе он мог объяснить двумя способами - либо у кого-то папа олигарх, либо продюсер любовник. Напротив, некоторым из композиций Сеня даже пытался подпевать. Насчет собственных вокальных данных он не обольщался, но с другой стороны, кого стесняться-то? Он здесь один, не считая тумана. И в машине... и на километры вокруг. Натешившись и с хитами не первой свежести, программа воспроизведения, сидевшая в магнитоле, опускалась еще глубже - к самому дну. А дно, оно дно и есть. И обычно там водятся-скрываются монстры. Может, и не Ктулху, но радости от встречи с ними Сеня испытывал немного. Зато иная песенка заставляла его задаться вопросом: "Неужели и это я записал? Или друзья прикололись... однокурсники... еще в студенчестве?" Утешало лишь одно: прежде чем выйти на следующий круг - к рэперам, а за ними к лауреатам хит-листа, магнитола ограничивалась всего одним обитателем дна. Да и обитатели эти, Сеня вынужден был признать, все-таки были друг дружке рознь. Например, когда певица, видимо в надежде на преференции во время новогодних гастролей назвавшаяся Ёлкой, воспела город во Франции, он же сорт сыра - это было еще ничего. Тут хоть голос приятный и запоминающийся... даром, что Сеня не забыл, как несколько лет назад и этот голос, и песня эта звучали из всех приемников, а также утюгов, холодильников, пылесосов и стиральных машин, постепенно приедаясь. Но вот другой певице, с не по-здешнему звучной фамилией Ваенга (и с вокальными данными куда более скромными) отчего-то приспичило потревожить прах великих художников. И добро, если б были претензии к их искусству. Так нет же - просто вздумалось напомнить граду и миру, что образ жизни гении вели, мягко говоря, далекий от здорового. Даже к наркоте вроде были неравнодушны. -Правда, наркоманов миллионы, - снова нехотя подавая голос, возразил Сеня, нетерпеливо ожидая окончания песни, но сам пропустить ее не решался, потому как почувствовал в порядке воспроизведения некий тайный смысл, - а вот великих художников среди них... Фразу свою ворчливую он не закончил - буквально сглотнув судорожно последние слова. Потому как боковым зрением внезапно приметил в тумане заметно выделяющийся на общем серовато-белесом фоне... бледно-голубоватый... просвет. Просвет! И не веря собственному счастью, немедля завел мотор. "Как же ты велика и могуча, о, русская попса! - со смесью иронии и благоговения думал Сеня, рванув в направлении просвета и уже не обращая внимания на неровности под колесами, - даже природа... погодные явления тебя боятся! Так что, если теперь я услышу о внеплановом солнечном затмении... или о наводнении где-нибудь, я буду знать, почему так случилось!" На ходу он еще прибавил громкости, развивая успех. И буквально прорвался сквозь туман под проясняющееся небо раннего утра. Чтобы, проехав несколько секунд... резко затормозить и сделать эффектный такой (жаль, оценить некому) "полицейский разворот". Под стать Голливуду... ну или больным на голову стритрейсерам, что любят гонять по ночам, не щадя ни покоя сограждан, ни собственных жизней, ни, тем более, правил дорожного движения. Но в случае с Сеней столь лихой водительский трюк был продиктован, напротив, чувством самосохранения. Не спохватись и не развернись он в последний момент - вылетел бы на полном ходу да сорвался с довольно крутого (примерно полтора метра высотой) берега (!) реки. Реки? "Боже! - мысленно взмолился Сеня, совершенно обалдевший, вываливаясь из машины, - пусть это будет просто большая река!" 2 Сигареты не помогли бы. Точнее, шок был настолько силен, что курение скорее бы принесло рак легких, чем успокоение. Хотя еще раньше (благо, на здоровье Сеня не жаловался) наверняка закончилась бы единственная, имевшаяся в наличии, пачка. Добро, хоть магнитолу сообразил выключить - не стал впустую расходовать энергию аккумулятора. Потому как оказаться в неведомых далях на машине с посаженым аккумулятором не пожелаешь и врагу. Какое-то время... не меньше часа, а то и двух-трех, Сеня точно не знал, он просто сидел на жесткой земле, привалившись спиной к автомобилю и поглядывая, то на синеющую гладь воды (говорят, нервы успокаивает), то по сторонам. Пока окончательно не рассвело и не прояснилось, туман не спал, давая возможность рассмотреть окружающий пейзаж во всей красе. Незнакомый пейзаж. То есть, ни на оживший кошмар, ни на ландшафт чужой планеты или на полотно художника-авангардиста (хоть абсентом баловавшегося, хоть чем покруче) открывшийся Сене вид вовсе не походил. Ничего особенного, все вполне земное, вроде банальное даже. С одной стороны темнел сосновый лес, с другой высились холмы... и кажется даже горы, кое-где поросшие опять-таки соснами. С третьей стороны синела вода; хотя Сеня по-прежнему не различал противоположного берега, он продолжал утешать себя, что это просто река такая, полноводная. Вроде Днепра, который редкая птица перелетит, если верить классику. А между лесом, горами и... ну ладно, рекой - полоса круто обрывающегося берега. Ничего особенного. Вот только мало было общего у этого пейзажа с тем, что Сеня видел из своей машины прежде, чем опустился туман. То есть с полями и лесами, мимо которых вилась дорога. А главное: ни малейших признаков, ни то, что шоссе, но хотя бы асфальта. Как, впрочем, и других следов цивилизации. Не считая, понятно, Сениной "тойоты". С другой стороны, хоть навигатор так и не очнулся, но Сеня помнил отчетливо и потому был уверен: в тех местах, через которые он проезжал незадолго до того, как угодил в туман, не было не то что моря, но даже такой реки, через которую могла бы перелететь лишь редкая птица. В глубине континента пролегал его путь. Да и горы... из гор ближе всего к Сениному маршруту лежал Уральский хребет. Но и он находился не столь близко, чтобы можно было различить невооруженным глазом. А тут не то, что увидеть - тут до гор в течение дня дойти можно. И уж точно никаких морей рядом с Уралом не плескалось. А коль так - какой отсюда вывод? Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить: по вине тумана (больше-то отчего?) Сеня не просто отклонился от своего маршрута, но отдалился от него, сам черт не знает, насколько. Так далеко... что просто не мог, не успел бы Сеня столько проехать сам, особенно вслепую. Это ж сотни километров как минимум пришлось бы отмахать. Или несколько часов на большой скорости. То есть неизмеримо дольше, чем Сене пришлось барахтаться в окружении тумана.