– Я передумал приносить тебя в жертву, – произнес он наконец. Несколько мгновений Нив стояла без единого движения и без единой мысли в голове, подобная мертвой кукле перед троном. Когда к ней вернулась способность говорить, в ее вопросе не было ничего, кроме боли: – Что? Солмир стоял напряженно, будто ожидая удара, но ее надломленный голос, похоже, ранил его сильнее. Глаза у него оставались закрытыми; он поднял руку и потер шрамы на лбу. – Королей проще всего вытащить на поверхность с помощью сосуда, – прошептал он, словно пытаясь скрыть свои слова от Левиафана и надеясь, что его признание услышит только Нив. – Впустить в него их души и вывести туда, где их можно убить. А души и магия… Ты уже знаешь, как это работает. Трудно удерживать и то и другое. – Но ты смог. И я могу, прямо сейчас. – Трудно, а не невозможно. – Он уронил руку и наконец посмотрел на нее. Его лицо… Нив и прежде видела на нем боль, но сейчас все оказалось иначе. Глаза Солмира горели мольбой и были наполнены глубокой скорбью, которую он не мог больше скрывать, как ни пытался. – Я собирался позволить им превратить в этот сосуд тебя. Хотел, чтобы Сердцедрево отворилось и втянуло их внутрь, а там они с легкостью завладели бы тем из нас, в ком не было бы магии. Он произнес это быстро и резко, словно надеясь, что так сможет скрыть выражение лица и то, как рука у него постоянно подрагивает, тянется к ней и падает обратно. Нив сглотнула. Она умела оставаться спокойной, даже узнавая кошмарные новости, умела быть уравновешенной в самых худших обстоятельствах. А потому и теперь вскинула голову, выпрямила спину и понадеялась, что сможет унять жжение в глазах. Глупо. Как же глупо было думать, что он… Нив не позволила себе закончить мысль. – И что вынудило тебя поменять планы, некогда-Король? Это обращение из ее уст попало в яблочко. Солмир вздрогнул, едва заметно, но Нив все-таки заметила. – Меня вынудило передумать, – сказал он, – понимание того, что я не смогу тебя убить. Даже ради спасения всего проклятого мира. Никто из них не шелохнулся. Никто ничего больше не сказал. Они замерли друг напротив друга, словно его признание было брошенной наземь перчаткой. В глубине пещеры захлопал в ладоши Левиафан. – Что ж, – сказал он, – вот теперь действительно интересно. Солмир отвернулся от Нив, тяжело, будто прикованный к месту. – Доволен? – выплюнул он, глядя на Древнего. – Ты ради этого нас сюда призвал? – Нет, – ответило божество почти игриво. – Это дополнительная награда. – Тогда зачем? – Из любопытства. – Левиафан постучал костлявым пальцем по подбородку. – Я ощутил, что открылось Сердцедрево. Ощутил, что кто-то в него вошел. А потом вернулся обратно. В голосе у него сквозили некие нотки, сообщавшие Нив о том, что божество рассказывает не всю правду, а только часть. Впрочем, может, боги просто так разговаривают. – Мне показалось странным, что поиски и открытие Древа увенчались успехом и тут же потерпели крах, – продолжил Левиафан. Пальцы существа дернулись. Вокруг ног Нив и Солмира принялось неспешно расти кольцо из кораллов. – Что некто ступил за границу миров, на единственную тропу к дому, а потом решил остаться. Кораллы уже росли быстрее, почти дотянувшись до коленей Нив. Она попыталась их перешагнуть; плеть водорослей выскользнула из-за камней и обвилась вокруг ее ноги, возвращая на место. Нив потеряла равновесие, Солмир ее придержал, но она стряхнула его руку. Сейчас ей было не вынести его прикосновений. – Я вами обоими очарован, – пропел Левиафан, выращивая кораллы еще выше, теперь по шею Солмиру. – Некогда-Король и Королева Теней, вы так тесно связаны и при этом разобщены, вы пытаетесь вернуть все к равновесию, когда сами насквозь пронизаны тьмой. Особенно Королева Теней. Ты выбрала этот венец; теперь я хочу посмотреть, как ты станешь его носить. – И для этого запрешь меня здесь? Страх вцепился в горло Нив, она часто дышала внутри их крошечной коралловой тюрьмы, будто ее легким снова не хватало воздуха. – Временно, – ответило божество. Она его больше не видела; кораллы закрывали все, кроме небольшого кружка света у Солмира над головой. – Тем более вам двоим явно есть что обсудить. Наслаждайтесь уединением. Круг света пропал, коралловая тюрьма была готова, и они остались в полной темноте. Глава двадцать седьмая Нив Это напоминало пещеру Змия: непроглядный мрак, что прижался к ее коже и украл у нее все чувства, был даже глубже, чем чернота воды, которой захлестнул их Левиафан. – Проклятье! – зарычал Солмир прямо у нее над ухом. Тесная тюрьма прижимала их плечами друг к другу. – Дерьмо. По стене что-то грохотнуло – его кулак, просвистевший рядом с ее щекой. Он был так близко, что Нив смогла с первой попытки поймать его запястье, не дав ему ударить снова. – Солмир. Она произнесла его имя, как приказ, держа в руке его скользкие от крови пальцы. Лишенная зрения, Нив острее чувствовала запахи – его хвойный, смешанный с соленым морским, и все это с густой примесью меди. Она потянулась и другой ладонью коснулась стены. Расколотые кораллы были перепачканы кровью. Оставалось радоваться, что ей не видно, в какое месиво он наверняка превратил руку. Сперва напряженный, Солмир как будто обмяк – невидимым, но ощутимым движением. – Мы в ловушке, – сообщил он очевидное. – Его можно убить? – Наверное, стоило бы тревожиться о том, что первым делом ей на ум теперь приходит убийство, но сейчас Нив было не до таких размышлений. – Когда мы выберемся отсюда, если появится шанс… – Нельзя, – твердым голосом перебил ее Солмир. – Если Левиафан умрет, Тенеземье окончательно рассыплется. Стена была слишком шершавой, чтобы по ней сползать – Нив осторожно присела, оставаясь на расстоянии выдоха от ног Солмира и ориентируясь в темноте только по ощущениям. Опустившись на усеянный ракушками пол, она прислонилась затылком к зазубренным кораллам. – Что он задумал? – Ни хрена не представляю. – Солмир так тяжело вздохнул, что у Нив колыхнулись волосы. – Ясно только, что убивать нас он не станет. И тебе не навредит. – А тебе? – Мысль о том, что Древний может причинить ему боль, не должна была так разгонять ее сердце. Не теперь, после всего, что ей только что открылось и по-прежнему плавало в воздухе между ними. И тем не менее. – Мы с Левиафаном никогда не были друзьями, – ответил Солмир сухо, но с мрачными нотами. – И ему интересна только ты, Королева Теней. В этих словах сквозил вопрос, отсылавший к тому, что сказало божество, – о венце, который выбрала Нив, о ее решении остаться. Но этот разговор мог и подождать. Сперва ей нужно было все ему высказать. Она не плакала – слезы жгли ей глаза, но она не давала им пролиться, пусть Солмир и не мог их увидеть. – Ты собирался пожертвовать мной, – заговорила Нив, не в силах сдержать дрожь в голосе – ей и хотелось бы оставаться неуязвимой, но он истончил всю ее броню. – До последней минуты перед открытием Сердцедрева ты собирался превратить меня в сосуд для Королей. Ублюдок. – Тут голос окончательно ее подвел, и она глубоко, прерывисто втянула воздух. – Как ты мог? – Я не стал. – Почти шепотом, глухим и хриплым. – Я не сделал этого, Нив. Не смог. – Хочешь еще одну медаль? – Нив утирала слезы с глаз и носа. – Первую за то, что сберег душу, вторую за то, что передумал убивать меня в последний миг? – Мы оба знаем, что я недостоин медалей. – Солмир повернулся и сел рядом с ней, шаркнув солью, засохшей у него на коже, по рукаву ее плаща. Его плаща. Нив захлестнуло желанием сорвать его с плеч, но она не стала. – Одно мы точно знаем оба. – Она смахнула слезы тыльной стороной ладони, мазнув его кровью себе по скуле. – Я тебе доверяла, Солмир. Прошедшее время она подчеркнула намеренно. И оставила слова тяжело висеть в воздухе. – Я знаю, – пробормотал Солмир. Помолчал и спросил тихо и плавно, будто произнося молитву: – Могу я как-то заслужить это снова? Нив закусила зубами нижнюю губу, подтянула колени к груди. Да билось у нее в горле, словно поток, перекрытый плотиной; ее снова окутывало тягостным одиночеством, напоминавшим о том, что в этом подземном мире Солмир оставался единственным существом, хотя бы близким к человеческому. Он собирался предать ее, пусть и передумал. Пусть и поцеловал ее, чтобы отдать необходимую для спасения магию, пусть тот поцелуй и казался настоящим. Я не смогу тебя убить, даже ради спасения всего проклятого мира. – Ты можешь попытаться вернуть мое доверие. – Темнота оставалась непроглядной, но Нив все равно повернулась к нему лицом. – Это будет нелегко. Солмир кивнул – она снова не увидела, но ощутила движение. – Легко и не должно быть. Они замолчали, и теперь в тишине звучало лишь дыхание. Тепло их тел согревало тесное пространство, превращая сырость земли в тяжелую влажность воздуха. Нив просунула руку в карман плаща и вытянула кость и ключ. Кость она убрала в сапог. Ключ же немного подержала на ладони, оценивая его вес, затем потянулась к затылку, пропустила тонкие пряди у основания шеи в колечко и спутала волосы сильнее прежнего, чтобы удержать его на месте. Потом она сняла плащ Солмира. Положила рядом с собой. Как только между ними исчезла эта преграда, их плечи прижались друг к другу, кожа к коже. Свернувшаяся внутри ее магия лениво закружила, будто струйка дыма над погасшей свечой. Но с его стороны никаких действий не последовало, ничто не тянуло силу обратно из нее. Солмир отдал ей все и решил больше не забирать. Хотя бы это утешало. – Они вообще приходили? – тихо спросила Нив. – Короли. – Нет. – Солмир шевельнулся, и его жесткие от воды и соли волосы коснулись ее руки. – Может, еще были в пути. Я не знаю, как все это работает, как влечет к себе магия. – Или они обо всем догадались. И поняли, что не смогут нас перехитрить.