За столом начинают обсуждать прошлые путешествия по свету, и я рассчитываю немного выдохнуть от повышенного внимания друзей. Провожу рукой по столовым приборам и складываю квадратом салфетку. Надо сказать, что в компании сверстников, будь то встреча одноклассников или однокурсников, я чувствую себя вполне комфортно. Могу поддержать разговор и пошутить. Но здесь… Наверное, в силу возраста, ощущаю себя маленькой, глупенькой девочкой. Вот, к примеру, Глебу Константиновичу я практически в дочери гожусь. Конечно, это накладывает определенный отпечаток на мое поведение и степень зажатости. Мелкими глотками поглощаю белое вино, ни на секунду не испытывая снижения повышенного градуса на пылающей коже. Её разъедают потемневшие серые глаза. Внутри меня все сверкает и плавится. В голове, как пинг-понговый шарик прыгает только одна мысль. «И нравишься ты». Пять лет назад я бы скончалась от счастья. А сейчас? Сейчас обескуражена и не знаю, как на это реагировать. Вернее, как правильно. И надо ли вообще? Пока пытаюсь ухватить нить беседы, наблюдаю за семейными парами вокруг. Настя с Андреем вместе много лет. Довольно длительный срок пробовали строить свою жизнь отдельно друг от друга. Они разные… до такой степени, что иногда эта разница колет глаза. Но их любовь заметна невооруженным взглядом. Ксения с Глебом Константиновичем женаты не так давно, но я всегда умиляюсь, с какой нежностью этот суровый, взрослый мужчина относится к своей супруге, как смягчаются черты его лица. Я не так часто видела Громова старшего раньше, но, на мой взгляд, с появлением жены улыбаться он точно стал чаще. Наверное, сегодня, когда с моей несостоявшейся свадьбы и месяца не прошло, мне особенно тоскливо в обществе счастливых людей. Поэтому просто выжидаю время, периодически поглядывая на часы. – Я, наверное, всё-таки поеду, – говорю негромко. – Я тоже поеду, – заявляет Арсений Рудольфович, отставляя чашку с кофе. – Могу подвезти куда нужно, Элин. Андрей оглушительно и весело хмыкает. – Ты сегодня, блядь, такой разговорчивый, – мрачно изрекает Руслан, допивая содержимое своего бокала. – Зато из тебя слова не вытянешь, – парирует Долинский и, весело подмигнув мне, добавляет: – Пока не прижмёт. Алиев игнорирует его слова, встает и обращается ко мне: – Я тебя отвезу, нужно поговорить. Неопределенно пожимаю плечами и тоже поднимаюсь из-за стола. Десять минут спустя я оказываюсь на переднем сидении «Ягуара». Как прощалась с девочками, ни за что не припомню. Возможно, всему виной бокал вина… – Ты домой? – спрашивает Руслан, располагаясь в водительском кресле. Замечает мои дрожащие руки и настраивает температуру в салоне. – Нет, не домой, – выпаливаю. – К родителям. Прикрываю глаза. Конечно, я планировала сегодня поехать домой и как следует выспаться завтра. Насладиться утренней тишиной. Но… банально струсила. Вдруг он захочет подняться ко мне? Что тогда буду делать? Руслан кивает и усмехается так, словно у меня на лбу сияет бегущая строка, транслирующая мои мысли. За окнами туманно и дождливо, а в салоне автомобиля всё еще немного напряженно. Подсматриваю за тем, как мужские руки уверенно лежат на руле. Это сводит с ума и одновременно успокаивает. – Почему мне не сообщила про отпуск? – звучит вопрос в тишине. – Когда? – Я звоню каждый день, – замечает Руслан с упреком. – А это точно ТЫ звонишь? – спрашиваю подозрительно. – Мне показалось, что автоответчик. «Добрый вечер». «Спокойной ночи». «Доброе утро». «Спасибо». Блин. Слышится так, будто я претензию ему высказываю. Руслан смеется и расслабленно откидывается на спинку кресла. – Справедливо, мелкая. Морщу носик, но тоже как-то враз успокаиваюсь. Он… Он вроде бы простил меня? Оттаял? – Возьмете меня с собой? В отпуск? – Зачем это? – настороженно спрашиваю. Небольшая задержка выдает легкую неуверенность. – Пфф, – выговаривает Руслан, глядя прямо перед собой. – Буду носить за вами чемоданы, хотя бы. Обстановка как-то разряжается, и я тоже свободно откидываю голову на подголовник, представляя Алиева в роли носильщика. Позже воображение рисует радостную Мию. В отпуске мне всегда особенно печально наблюдать за детьми, которые отдыхают с отцами. А почему бы и нет?! – Неплохая идея, – замечаю, как бы между прочим. Руслан невозмутимо кивает, по крайней мере, делает вид, что мое согласие – что-то совершенно обыденное. – Знакомый сдаёт апартаменты в Дубае, – продолжает рассуждать. – Вид на море, собственный пляж. Я могу договориться. – Я подумаю, – лепечу отворачиваясь. – Подумай. Дальнейший путь до дома родителей мы по большей части молчим, словно боясь расстроить устоявшийся мир. Подъехав к воротам, Руслан заглушает двигатель и разворачивается. – Тебя ждут? – окидывает взглядом темные окна. – Вряд ли. Надо бы остановиться и выйти из машины. Но у меня словно ноги затекли. – Можно зайти взглянуть на Мию? – Она спит. – Я не буду её будить, – пожимает плечами Руслан и наклоняет голову. – Просто соскучился. Глухо смеюсь и замечаю: – Вы встречались позавчера и увидитесь завтра. Он выжидательно хранит молчание, будто бы это всё не аргументы. И я сдаюсь. – Пошли, только тихо, – ворчу, выкарабкиваясь из автомобиля. Быстро проходим по дорожке ведущей к дому. Дверь открываю своим ключом, заранее найденным в сумочке. В прихожей сбрасываю плащ, обувь. Кивком головы указываю путь на второй этаж. Половицы на лестнице под нашими ногами убийственно скрипят. Ожидаемо, в темноте раздаётся голос мамы из родительской спальни: – Элин, это ты? Круто останавливаюсь, чувствуя, как зад врезается в твердое тело. Руки Руслана по инерции крепко обхватывают меня под грудью. – Я, мам. Спи, – облизнув сухие губы, быстро произношу. Лишь бы она ничего не заподозрила. Горячее сбитое дыхание касается моего обнаженного плеча. Руслан склоняет голову и неспешно целует тонкую бретельку. Губами ведет вдоль шеи.