– Ты и есть мой первый, – отвечаю счастливо улыбаясь. Глава 33. Элина – Привет, – слышу сквозь сон, выплывая на поверхность. С трудом открываю глаза. Раннее солнце слепит безжалостно, но это прекраснейшее утро в моей жизни. Ощущение, что я даже часа не спала, при этом тело расслаблено, только немного потягивает мышцы внизу живота. – С добрым утром, – мило улыбаюсь, с интересом осматриваясь вокруг. Мия сладко посапывает у меня под боком. Целую пахнущую клубничкой макушку. Руслан не обманул и после того, как я погрузилась в сон, перенёс меня в нашу с дочкой комнату. Подозрительно разглядываю идеальную мужскую фигуру. – А ты с нами спал? – С вами, – отвечает Руслан кивая. Тянет руку и ласково прячет за ухо прядь волос, упавшую на моё лицо. – Не было сил дойти обратно, ты меня измотала. Пытаюсь заглушить смех в подушке. – Кто еще кого вымотал, мистер. «Хочу ещё». Щёки беспощадно заливает краской, как только вспоминаю прошлую ночь. Это было так страстно и порочно, что я чувствую себя школьницей, поступившей на первый курс университета. Руслан, по всей видимости, тоже перебирает в памяти жаркие стоп-кадры, потому что его пижамные штаны в районе паха подозрительно натягиваются. Тяжёлая ладонь накрывает моё лицо, а большой палец дотрагивается до верхней губы. Прикусываю его зубами, глядя, как в глазах напротив разгорается пламя. Мия неожиданно ёрзает, вытягивается и в изумлении уставляется на отца. Трёт глазки маленькими кулачками. – Папа? – взволнованно вскрикивает. – Ты с нами спал?! Весело хохочу от её реакции, которая стопроцентно повторяет мою собственную. – Боже, девушки, вас клонировали? – произносит Руслан и торжественно заявляет. – Я спал с вами. – Как Вова?! – спрашивает дочь, и мои глаза округляются от ужаса. Ситуация «рука-лицо». Не иначе. Алиев же вместо того, чтобы выйти из себя только усмехается. – Как папа, Мия. Как папа, – исправляет её и крепко-накрепко прижимает к себе. – Так, – говорю, резко откидывая одеяло и одёргивая ночную сорочку. – Я пойду готовить завтрак. Мия Руслановна, вы будете есть кашу! – Не-ет, мама, – кричит дочь. – Я хочу мороженое. – Только после каши, – настаиваю на своем и переключаю внимание на её отца. – А ты, Руслан Тимурович? Что будешь на завтрак? Касаюсь ладонью его руки и крепко сплетаю наши пальцы. – Кофе буду, как обычно. Склоняю голову, дабы примитивно полюбоваться им. Боже, какой он охрененный! И теперь мой. Улыбка на губах от этой мысли сама по себе разъезжается. – Так не пойдёт. Кофе после каши, господин Алиев. Нужно подать пример дочери. – Пфф… – Руслан счастливо растягивается на кровати, закидывая руки за голову. – Только ради вас. Сто лет каши не ел. Это милое утреннее препирательство приятным бархатом укладывается на сердце. Пульс предательски барабанит, потому что внезапно кажется – всё сон. И ночь, и эти нежности. Незаметно щипаю кожу чуть выше локтя, чтобы убедиться в реальности происходящего. А ещё страшно боюсь испортить эту идиллию. И одновременно с этим, опасаюсь, что как-то не так Руслана поняла. Ведь он ничего не обещал, правда?! Кроме его противоестественного предложения о браке, высказанного моему отцу. Брак, в котором ничего для нас не изменится. Отгоняю досадные мысли и отправляюсь на кухню. Ароматная каша быстро оказывается на столе и съедается с удовольствием даже любителем утренней убойной дозы кофеина. Я лишь с воодушевлением за этим наблюдаю. Наевшись, Мия сбегает в комнату играть в любимые динозавры, а я убираю со стола. Мою посуду и варю кофе себе и своему мужчине. Располагаюсь на стуле напротив. – Иди ко мне, – приглашает Руслан и тянет меня за руку. Забираюсь к нему на колени и крепко обнимаю, прикрыв глаза от удовольствия. – Жалеешь, что не взяли Олю в помощь? – спрашивает, прокладывая дорожку кончиком носа на моей щеке. – Не-ет, мне нравится о вас заботиться, – честно сознаюсь. Пристально изучаю радужку серых глаз и длинные, угольные ресницы, виском трусь о колючий подбородок. Мой-мой-мой! Теплые губы касаются моей шеи, отчего под рёбрами внутренности нестерпимо сжимаются. – После этого отпуска перевезу вас к себе, – говорит Руслан уверенно. Напрягаюсь, пытаясь не выдать волнение. – Давай пока не будем об этом, – шепчу в миллиметре от его губ и коротко целую. Его руки, оглаживающие мои бедра, вдруг застывают и чуть стискивают кожу. – Почему не будем? Вы мои. Хочу, чтобы мы жили вместе. – Ты торопишься, Руслан. Давай узнаем друг друга заново. – Я тебя отлично знаю, – самоуверенно произносит, подняв бровь. – Особенно после сегодняшней ночи. – Тебе кажется, – вяло выговариваю, уводя глаза в сторону. – Давай проверим. Я знаю, что ты любишь. Чем увлекаешься. Какую музыку предпочитаешь. Весело смеюсь, сдавливая широкие плечи. Сегодня мне хочется беспрерывно дотрагиваться до него, касаться. Хочется, чтобы подушечки пальцев сохранили в своей памяти, насколько он горячий и твердый повсюду. – Ну и какую музыку я люблю?! – иронично задаю вопрос. – Ты рокерша. – Алиев, – мотаю головой. – Рок я терпеть не могу! – Ого. Ты же ходила со мной на концерт и дисками делилась?! – Чтобы быть к тебе ближе, – давлю смешок. – Вот это новости, – отпускает он пораженно. – Да, – продолжаю. – И твой экстрим ненавижу, а татуировки тем более. Подарок, который ты отправил на восемнадцатилетие, я вручила первому попавшемуся однокурснику. Серые глаза удивленно округляются, а самодовольное лицо приобретает озадаченный вид. Почему-то я смирилась со своей детской влюбленностью и смотрю сейчас на нее по-другому. Как на прихоть подростка. Увлечение. Даже забавно, ей-богу, сколько я всего успела натворить. – А шаурму?! – спрашивает Алиев с таким серьезным видом, словно ведёт разговор о проблеме космического масштаба.