Глава 10 Проснувшись ещё затемно, собираясь в поездку, выбрала серое платье, скрывавшее недостатки угловатой, тощей фигуры; повязала найденный в сундуке белый передник, волосы собрала на затылке в тяжёлый узел и прикрыла новеньким чепцом. Оценила свой вид, правда только по пояс, в отражении воды, стоящей в большой лохани. Весьма недурно для деревенской девушки. И с приподнятым настроением, в предвкушении хорошего заработка, отправилась в деревню. Поездка на ярмарку была для жителей Пэна событием неординарным, хоть она и проводилась в Бюле каждую неделю, сельчане посещали её нечасто, надо было собрать побольше товара, лошади во всей округе были только у старосты Осгода и пивовара, и гонять их с полупустыми телегами никто бы не стал – слишком дорогое удовольствие для деревенских. За каждую поездку надо было отдать десятую часть прибыли этим двум скрягам. Нагрузив телеги своим скарбом, до восхода солнца народ отправлялся в Бюль. Дорога занимала почти три часа пешим ходом, а надо было успеть к началу торгов. Верхом добираться, конечно, быстрее – всего около часа, но откуда у бедных крестьян кони? Вот и шли рядом с телегой, все, кому надо было попасть на ярмарку. Местные лошадки мне понравились. Приземистые, не больше полутора метров в холке, они были жилистыми и необычайно выносливыми. Одна такая животинка, которых здесь называли «камаргу», могла без усилий тащить гружёную телегу хоть весь день. К тому же они были очень спокойны и покладисты, и не хуже собак привязывались к своим хозяевам. К ним не боялись подпускать даже маленьких детей, не было ни одного случая, чтобы камаргу взбрыкнула или укусила ребёнка, даже если дитя пыталось, по детской наивности, дать коняшке в глаз или ухо, или дёрнуть за хвост. Компания в путешествие подобралась немаленькая: несколько мужиков, среди них и Стефан – муж Марты, он вёз в этот раз несколько колыбелей для младенцев и деревянную посуду. Его товар неизменно пользовался спросом, поскольку каждая поделка была на загляденье, вот что значит у человека золотые руки. Отец тоже рвался в путь, но я убедила его остаться дома, всё же старик пока полностью не поправился. Весомым аргументом стало присутствие в «караване» Марты. Добрая женщина бодро шагала вслед за телегой, пристроившись рядом со мной. Чтобы не перегружать лошадок, на повозках лежали только товары для продажи, людям приходилось передвигаться на своих двоих. Через час после того, как мы вышли из Пэна начало светать, народ оживился, сбросил сонную хмарь и потекла неспешная беседа, помогающая скоротать неблизкий путь. Мы с Мартой шагали позади второй телеги, на которой я пристроила корзины со снедью. - Вот всё не перестаю дивиться на тебя, Эми, - Марта повернулась ко мне, сменив тему разговора, - такая ты раньше мышка серая была, всё дома, ни слова иной раз от тебя не добьёшься толкового. А теперь, откуда что взялось? И отцу в деле помогаешь, видела уже ваши уловы, и сама к торговле пристроилась. Как будто подменили тебя, - подруга с хитрым прищуром наблюдала за мной. - Да не всё же мне за отцовские штаны держаться, надо и самой жить начинать, кстати, а подскажи-ка, сколько одежда на рынке стоит? Надо бы отцу обновку прикупить, штаны его уже на решето похожи, - я быстро сменила тему разговора и Марта соловьём залилась, рассказывая о ценах, о торговцах, которых она знала: кто плутует с покупателями, кто товар может плохой подсунуть, а кто и честно свой хлеб зарабатывает. Так, за неспешной болтовнёй мы и дошли до города. Бюль не поражал своими размерами, но был очень уютный и неожиданно чистый. Нигде не видно мусора и грязи, наслышанная о средневековой антисанитарии, я была приятно удивлена. Небольшие, мощённые камнем улочки вели к центру города, где и находилась торговая площадь. По обеим сторонам путников встречали приземистые нарядные домики, по окраинам они были одноэтажными, к центру всё добавляя себе роста, ближе к площади встречались и трёхэтажные строения. С черепичными крышами и разноцветными резными ставнями опрятные жилища походили на сказочные, словно сошедшие со страниц детской книги, на подоконниках тут и там виднелись горшки с цветами, что добавляло очарования всему облику города. Своей внешним видом, по словам моих попутчиков, город был обязан бургомистру Бруно Винфриду. Когда десять лет назад страну захватило поветрие чумы, Бюль был захолустным городишкой, погрязшим в мусорных кучах. Горожане сваливали его прямо из окон, на улицах бродили коровы, свиньи, кони, внося свою «посильную лепту» в загрязнение города. В пору эпидемии в Бюле расплодилось множество крыс, как известно, лучших переносчиков всякой заразы. После того, как больше половины взрослого городского населения вымерло, барон Вилфрид Адалхард, не придумал выхода лучше, чем казнить старого бургомистра и на его место назначить Бруно, мелкого дворянчика из захолустья, чья родня давно промотала всё состояние, оставив юношу с полуразвалившимся поместьем и кучей долгов. Надо отдать должное, Бруно быстро навёл в городе порядок, учредил он и ярмарку, пополнив городской бюджет и собственный капитал. Из зловонной клоаки Бюль превратился в один из самых чистых городов баронства, куда старались заехать показать свой товар даже самые именитые купцы. Пройдя по очаровательным улочкам, мы вышли к базарной площади. Торговля уже началась, тут и там слышны были призывы продавцов, расхваливающих свой товар, мелькали лоточницы со свежей выпечкой, шныряли стайки мальчишек, помогая взрослым и просто глазея по сторонам, а кто и промышлял мелкими кражами. Взяв корзины со снедью, мы с Мартой пошли вдоль рядов, предлагая торговцам перекусить и зазывая остальной люд, толпившийся у прилавков. А посмотреть было на что! Я то и дело останавливалась, чтобы охватить необъятное: краски торжища, доселе мне неведомые. В моём мире всё было совсем не так празднично и масштабно! Кабы не Марта, я бы вовек не распродала свою выпечку, так бы и стояла, открыв рот и пялясь на изобилие всевозможных товаров, что рьяно нахваливали торговцы. Были здесь и ткани: от грубой шерсти до тонкого сукна и даже нежного шелка, что так призывно переливался на солнце, а тончайшие кружева трепетали на ветру, маня прикоснуться к затейливому рисунку. Оружейные мастера демонстрировали все мыслимые виды колющего и режущего, названия иных убийственных штучек я и не знала. Переливались на солнце драгоценные и полудрагоценные камни, для покупателей побогаче. Как всякая женщина я немного разбиралась в ювелирных изделиях и представленный здесь выбор не посрамил бы и лучших мастеров двадцать первого века. Изящные диадемы, хрупкие, словно сотканные из золотой паутины и украшенные камнями, ожерелья, кольца на любой вкус, от незаметного ободка до массивных перстней. Мужские и женские броши, запонки, заколки для галстуков, чтобы назвать весь ассортимент понадобилось бы, наверное, немало времени. Но тут в воздухе заблагоухал аромат, который я никогда и ни с чем не спутаю. Пахло специями, смешиваясь запахи создавали свой уникальный шлейф, что так манит любого повара. Не слушая Марту, я, словно подвешенная за носик, пошла-поплыла в центр всех этих ошеломительных ароматов. И вскоре вышла к нескольким лоткам, где было разложено неимоверное количество сосудов, наполненных разнообразными специями. Вот уж не ожидала увидеть здесь подобное изобилие: красный и чёрный перец, лавровый лист, корица, гвоздика, мускатный орех, имбирь, ваниль, кардамон и даже шафран. Были и местные специи и травы: мята, разные коренья (опознала среди них я пока только петрушку), душица, сельдерей, кервель, огуречная трава, эстрагон, цикорий, розмарин, лаванда, майоран/ Словно заворожённая, вдыхала буйную смесь ароматов и уже прикидывала чего и сколько мне нужно. Мою эйфорию неожиданно нарушил один из торговцев. Надо сказать, весьма колоритная личность! Высокий, двигающийся плавно, практически бесшумно с хищной грацией, присущей львам или тиграм, очень статный мужчина. Фигуру его можно было бы назвать худощавой, если бы не широкий разворот плеч и мышцы, перекатывающиеся под кожей, что не скрывала его рубашка из тончайшего льна. Медово-карие глаза смотрели на собеседника оценивающе, но виднелся в их глубине омут, где плясали озорные бесенята. Черты лица напоминали облик древних римлян, что дошёл до нас в многочисленных скульптурах полководцев и императоров: прямой нос, четко очерченные скулы, упрямые губы и большие глаза с удивительно чёрными длинными ресницами, волосы цвета тёмного шоколада мягкими волнами ниспадали на плечи. Я бы дала ему лет двадцать восемь – тридцать. Красавец лениво расположился возле прилавка, но за его медлительностью движений читалась уверенность в своей силе. Сногсшибательный незнакомец! Глава 11 Я, залюбовавшись, на мгновение забыла, зачем сюда пришла. Такой человек будет или лучшим другом, или худшим врагом. Для него нет полутонов, и я не хотела бы, даже нечаянно, перейти ему дорогу. - Милая барышня, - обратился он ко мне, - что вас заинтересовало? Глубокий баритон обволакивал, соблазняя… обещая… Ох, и куда это я сама себя завела? Как трудно отвести взгляд от этих глаз, полных спокойствия и уверенности в своих силах. Как всякой женщине, вступившей во вторую половину своей жизни, мне уже нетрудно было распознать, что кроется за всеми теми чувствами, что на меня нахлынули. Что-что, а на счёт мужчин интуиция меня никогда не подводила. Была в нём та черта, которая невольно манила к себе всех женщин – обещание спокойной и полной любви и самоотдачи жизни, рядом с терпеливым, мудрым и сильным спутником. - Ваши специи, они просто чудесны. Надо отдать должное, его товар был лучшим. Специи правильно хранились, что было сразу заметно, многие из них торговец держал в стеклянных банках с плотными крышками, да и ассортимент приятно радовал глаз. - Спасибо за столь лестную оценку, что бы вы хотели купить? - Всё, – выдохнула я. - Эм-м-м, а вы знаете, прелестная незнакомка, цену моему товару? - Нет, - я потупила глаза, наверняка стоимость у них, как у всего нашего скарба, привезённого на торги, вместе взятого, на специи цена всегда была высока. - Хм, - он откровенно посмеивался надо мной, - ну что ж, давайте я просвещу вас в столь трудном вопросе. Вашему вниманию – отборный товар, привезённый из-за моря, - он показал на верхний ряд, где стояли самые дорогие специи, - шафран – два золотых за унцию, ваниль – один золотой, мускатный орех – один золотой, гвоздика – семьдесят пять серебрянников. Этот красивый гад откровенно издевался надо мной, а я стояла пунцовая, как отборная свёкла, понимая, что мой вопрос выглядел откровенно глупо, откуда у деревенщины деньги даже на щепотку этого добра. Это всё стоило намного больше всего того, что привезли мои односельчане. - Знаете, мы люди простые и предпочитаем местные травы и коренья, - мне, наконец, удалось взять себя в руки. - Ну, тогда осмелюсь вам предложить эстрагон, - я и сама любила эту душистую приправу, её освежающий вкус, с нотками аниса и мяты, удивительно гармонично подходил как к блюдам из мяса и рыбы, так и к овощам, - а вот кервель и огуречная трава – первый урожай этого года, привезённый с юга Франкии. Статный торговец показывал и рассказывал мне обо всех травах, кореньях и специях, лежавших на прилавке. Я, с присущим мне любопытством, расспрашивала обо всём товаре, что был мне незнаком, узнала много новых для меня местных трав, и даже попробовала их на вкус, мужчина был неожиданно щедр к столь простой покупательнице. А у меня только разбегались глаза и падало настроение, куда тут с нашими медяками! Разве что петрушки купить. - Я вам очень благодарна за столь познавательную беседу, - искренне поблагодарив, поклонилась общительному мужчине. - Ну что вы, всегда приятно побеседовать с юной девушкой, столь осведомлённой в моём товаре, - торговец галантно поклонился в ответ. - И всё же спешу откланяться, меня ждет работа, а ваш товар, к сожалению, мне не по карману. - И чем же занята юная особа на нашей ярмарке? – вдруг спросил он, действительно интересуясь. - Юная особа торгует выпечкой и рыбой, попробуйте и вы, уверена, вам понравится, - я протянула к нему корзинку и приподняла полотенце, закрывавшее товар от пыли. - О, выглядит весьма недурно, - он окинул взглядом пироги и остановил свой выбор на шаурме из раков, - надо же, как необычно! - Торговец подхватил одну лепёшку с начинкой и откусил сразу добрую половину. На лице проступило удивление, - действительно вкусно и какая необычная подача! Тут он наклонился ко мне и прошептал на ухо: - Однако, милая барышня, я не всегда был богат и знаю вкус раков. К вашему сведению, благородные господа тоже ловят раков в детстве по берегам реки, в тайне от родителей, пытаться провести их довольно опрометчивое решение. Ваш секрет не выдам, но советую впредь быть осмотрительней. И, тем не менее, мне хочется отблагодарить вас за вашу смекалку, лепёшка с начинкой – выше всяких похвал, - он выбрал несколько пучков эстрагона и огуречной травы, добавил пару кореньев и маленький мешочек черного перца. - Я отдам всё это за все ваши чудесные лепешки, - договорил незнакомец, а я опешила. - Спасибо вам, - я, конечно, понимала, что он не столько восхищен моим блюдом, сколько старается избавить меня от сомнительного товара; тепло улыбнувшись своему неожиданному спасителю, собрала всю шаурму и протянула мужчине, и только тут поняла, что не знаю его имени, - простите, скажите, как вас зовут? Господин?.. - Леон, зовите меня просто Леон, - торговец слегка кивнул головой и забрал мою выпечку. - Благодарю вас, Леон, за вашу щедрость и ценный совет, - я слегка поклонилась и увидела спешащую к нам Марту, в ярмарочной толчее, она отвлеклась и потеряла меня из виду. - Эми, милая, наконец я нашла тебя, - испуганная не на шутку женщина подошла к нам и с укоризной взглянула на меня, - ну разве можно быть такой рассеянной, а если бы кто-нибудь тебя обидел? Мало ли прохвостов здесь ошивается! - с этими словами Марта неодобрительно посмотрела на Леона. - Не переживай, - поспешила успокоить я её, - я познакомилась с господином Леоном, и он любезно рассказал мне о своём товаре и даже продал немного трав и кореньев. - Поблагодари доброго господина и нам пора спешить, выпечка сама себя не продаст, - селянка холодно кивнула Леону и потащила меня к другим рядам. - Марта, зачем ты столь сурово? - меня искренне удивила враждебность подруги. - Затем… Много таких обходительных красавчиков, после которых девки в подоле родителям приносят, или топятся от стыда, - женщина недовольно покосилась на меня, - а то я не видела, как он своими глазёнками масляными тебя обшаривал. Не доверяю я таким, - она многозначительно подвигала бровями. - Брось, подруга, где он и где я, кому нужна нищенка из Пэна? А размениваться на пару ночей я не привыкла. - Да? А как привыкла и с кем? – брови Марты удивлённо поползли вверх. Я чуть язык не прикусила, когда до меня дошло, что ляпнула лишнее. - Не так выразилась. Я имела в виду, что прекрасно понимаю - не стоит верить мужчинам, особенно таким привлекательным. Внимательно посмотрев на меня, женщина удовлетворённо кивнула, и мы продолжили предлагать свой товар окружающим. Наша копчёная рыба пришлась по вкусу и её вмиг расхватали покупатели, едва не подравшись за последний кусок. «Вот на что надо делать ставку!», - отметила я про себя. – «В следующий раз привезу побольше». К концу дня почти вся выпечка была распродана, оставшейся мы с Мартой с удовольствием перекусили под тенью небольшого дерева, росшего у края площади, а пока дожидались односельчан, пробежались по вещевым лавкам.