Вернее, на выбеленную мощнейшим заклинанием ученицу. В ней не осталось ничего цветного, все стало снежно-белым, словно из лучшего мрамора. Волосы, брови, губы, глаза, одежда… все. Кроме голубых цветочков, еще более заметных на этом белоснежном фоне. Летуана подняла руку, убедилась, что теперь они с Дарочкой похожи, как ожившие мраморные статуи, и различить их можно лишь по синим ирисам, вписанным в ее собственный орнамент. – Ну и ладно, – разочарованно изучив необычный результат, Рандолиз вдруг язвительно хихикнул, – так даже занятнее. Потом я придумаю, как использовать такой интересный эффект. * * * – В городе их нет, – едва выйдя из портала, обреченно объявил Изрельс. Пару минут по-разному крутил погасший амулет, затем тяжело рухнул на стул, от всей души проклиная себя за подозрительность. Ну вот почему вместо того, чтобы падать любимой в ноги, он начал подозревать ее в обмане? Хотя Лета и приготовила им сюрприз, но нужно честно признаться – только на тот случай, если он поведет себя как упрямый самодовольный осел. И он оправдал ее худшие ожидания. Сейчас самому себе хочется устроить пробежку от роя жалящих огненных ос, чтобы навсегда запомнить, какие именно вещи поистине ценны, а что – просто горстка камней и металла. – Дриады не могли ошибиться, – упрямо сжал губы Кадерн. – Да и амулеты показывали сюда. А теперь молчат… Я намерен пойти порасспросить людей. Две красивые девушки без ошейников и охраны – это заметное событие для Маржидата. – Пойдем все вместе, – категорично объявил Даурбей. – Возможно, он только и ждет, пока мы разделимся. Но сначала давай хоть по чашке чая выпьем, пять минут ничего уже не решают. Тодгер мрачно посопел, но спорить с очевидным не стал. И первым сел к столу, на котором начали возникать еще пышущие жаром блюда, вызываемые Кадерном из зачарованного буфета. В один миг все оказались рядом с ним, и некоторое время только яростный перестук вилок и ножей нарушал тишину. – Я одного не могу понять, – вдруг заявил Мальгис, поглядывая в распахнутые настежь окна, – почему тут так тихо? Вроде щитов на окнах нету? – Что? – Кадерн с недоумением оглянулся на окна, выходящие на довольно широкую улочку, и тихо ругнулся: – Темная сила! – Поехали! – Держащий в руке гусиную ножку Даурбей уже вызвал верный ковер и первым вскочил на него, давая распоряжение изменить размер, чтобы пройти в окно. Но Тодгер успел решить эту задачку проще – превратил в пыль и рамы, и простенок между окнами. – Вперед, – вмиг сообразив, что за этим последует, рявкнул придворный маг дугрейского султана, и его любимое средство передвижения стремглав проскочило через образовавшуюся дыру. Грохот, догнавший несущийся стрелой ковер, не заставил оглянуться никого из магов и почему-то не вспугнул ни одного жителя. Но бдительно озиравшимся по сторонам магистрам самым странным показалось другое. Стоящие в пустыне города всегда привлекают к себе всякую мелкую живность – крыс, мышей и птиц – возможностью легко найти воду и прокорм. А здесь внезапный шум не спугнул ни одной птицы, даже пугливые воробьишки не взвились с деревьев и крыш. – Проклятый гаденыш, – вдруг яростно сплюнул Тодгер, – и почему я не прибил его раньше? – Вот я-то отчего не рассмотрел в нем гнили! – глядя туда же, куда и ученик, расстроенно рыкнул Изрельс. – Даур, останови. Придется помогать. Посреди дороги, прямо в пыли, под палящим солнцем лежало несколько потерявших сознание или вмиг уснувших женщин, а рядом – подносы с рассыпавшимися фруктами и лепешками, видимо, несли на базар. Неподалеку валялись лошади, запряженные в тяжело груженную телегу, и можно было точно сказать, куда рванут испуганные животные, если очнутся раньше людей. А по всем законам магии они просто обязаны проснуться первыми. – Может, бросим заклинание бодрости? – нерешительно пробормотал Мальгис и смолк, пронзенный возмущенными взглядами четырех пар глаз. – В ученики отправлю, – сердито глянул на него Кадерн, торопливо подбирая с дороги женщин и перенося воздушной плетью в тень высокой стены. – Мы темные маги, а не звери, издеваться над людьми. Должен понимать, сколько бед случится, если они все разом проснутся. – Беды уже случились, пока мы гуся ели, – горько вздохнул Тодгер, одним махом сотворил несколько десятков доппелей и жестом отправил по дворам. – Кто-то готовил, кто-то купал ребенка… – Я уже погасил все плиты и очаги, – отозвался Изрельс, тоже начиная создавать толпы доппелей. – Воду отведите, – напомнил Даурбей, выпустивший из стазиса толпу шустрых гоблинов. Уставился в зеленые рожицы бывших пленников и свирепо осведомился: – Все помните, что должны исполнить по три моих желания? – Помним, – тайком озираясь, пробормотал самый старший. – Так вот, слушайте внимательно: сегодня ваш любимый Маржидат в опасности. Негодяй Рандолиз внезапно усыпил всех жителей, и их нужно спасать. Кто-то заснул у плиты, кто-то доставал воду из колодца. Бегите по городу и ищите пострадавших людей, мы будем лечить. За хорошую работу получите свободу. – Да мы и так… – пробормотал кто-то, получил от старшего подзатыльник, и гоблины умчались за доппелями. – Воду из колодцев и бассейнов я отвел, – мрачно буркнул Кадерн, как и все темные, не выносивший чужих указаний, и принялся собирать над городом тучи. Только так можно спасти от перегрева и ожогов человеческих детей и женщин. Гоблинам и оркам не страшно никакое солнце. Мальгис уже создал десяток кушеток на паучьих ножках и отправил за гоблинами и доппелями. Теперь он управлял ими и одновременно обыскивал поисковичком дома и колодцы на соседней улице. – Мы с Тодом проедем в центр, – предупредил Кад, и младший вмиг перетянул брата на возникший под ним короткий диванчик с крылышками. В следующий миг странный летательный аппарат взвился к сгущающимся над городом тучам и исчез из виду. – Я на восточную окраину, – сообщил Изрельс, сбрасывая Даурбею управление своими доппелями, и указал взглядом на Мальгиса: – Присмотришь? Любимчик дугрейского султана молча кивнул, опасаясь случайно ляпнуть какую-нибудь шуточку. Всем известный своей жесткостью магистр Изрельс сегодня внезапно показал себя с абсолютно неожиданной стороны, и неясно пока, чем могут обернуться его странная доброта и забота. * * * – Были… – горестно заламывая пухлые зеленые ручки, стонал кругленький градоначальник, – были девушки, как же! Молодая госпожа – просто редкая красавица. А малыш – ну прямо ее копия! Такой хорошенький, с золотыми волосиками и в розовом платьице! И компаньонка тоже очень мила, рога ее совсем не портили. – Какой малыш? – ошеломленно мотал головой Тодгер. – Откуда? – Ты не знаешь, откуда берутся малыши? – не вытерпел Даурбей и притворно вздохнул: – Оборотни – мастера в искусстве очарования. – Всех убью, – в бешенстве зарычал придворный маг лирского короля, и тотчас с четырех сторон на него выплеснулось по ведру воды. – Остынь! – рыкнул на ученика Изрельс. – Дети так быстро даже у оборотней не появляются. Пусть сначала расскажет про рога. Откуда у Леты могут быть рога? – Тебе это лучше знать, – высушивая одежду одним движением пальца, мстительно прошипел из облака пара его бывший ученик. – Рога ей малыш сделал… – горько всхлипнул гоблин. – Такой маленький, а такой талантливый! Мы уже выбрали ей самого лучшего жениха, умного, нежного, богатого, ни в чем не нуждалась бы! А теперь ее нету… и ее малыш уже не увидит наших чудес. – Молите всех своих богов, – грозно прорычал Тодгер, – чтобы больше никогда не привели сюда ни Дарочку, ни ее малыша! Иначе все ваши женихи будут сидеть в дриадских болотах вместе с чудесами и оборотнями. – Я не понимаю, откуда мог взяться малыш… – пробормотал Изрельс, – но если он умеет выращивать рога, то, значит, маг. – Мне все равно, откуда у нее малыш, – на застывшем лице Тодгера не дрогнул ни один мускул, – главное – куда их утащил Рандолиз. Даур, покажи им портрет, может, его кто-либо встречал? – Вот, – развернул призрачную картину Даурбей, и лица гоблинов как-то странно вытянулись. – Встречали… – неуверенно проблеял градоначальник и убито признался: – Все встречали. А как не встречать? Это наш городской маг Газдор. Маги примолкли, думая о чем-то явно неприятном, и гоблины за это время успели прийти в себя и обменяться понимающими взглядами. Они давно считали своего городского чародея весьма сведущим в магических делах, а теперь с каждой томительно длинной секундой убеждались в этом все сильнее. Если так притихли даже эти пятеро, умудрившиеся спасти город от нежданного подлого нападения неизвестного мага, то можно даже не сомневаться, что Газдор сильнее их всех. И хотя прозвучало другое имя, жители города ничуть не встревожились. У темных магов в моде личины, переодевания, перевоплощения и прочие подобные шпионские штучки, уж гоблинам-то это известно. Газдор именно так заманивал в город счастливчиков, поймавших кеори. Он зачастую сам изображал жарко влюбленного жениха, когда дивные создания выбирали себе в хозяйки хорошеньких путешественниц. И никто из горожан даже мысли против не имел, их маг заслужил особую оплату за свой нелегкий труд. – Почему-то я начинаю жалеть, что потратил столько времени на этот городишко, – сердито рыкнул вдруг Изрельс, желчно ухмыльнулся и объявил, ткнув в градоначальника пальцем: – И отныне намерен лично назначать вам городских чародеев. А в знак этого ты получаешь волшебный ошейник. Он не даст солгать, когда сюда прибудет первый отправленный мною маг. Кстати, Мальгис. Тебе пора расти. – Я протестую, – непреклонно возразил Кадерн. – Он мне самому нужен. Уж лучше сам буду здесь присматривать, пока ты не проведешь испытания кандидатов. – Сначала найдем Дарочку, – мрачно напомнил Тодгер. – Он сам нас позовет, если я правильно понимаю, – хмуро буркнул Даурбей и покосился куда-то в угол. – Нашли наконец, – презрительно отозвался оттуда какой-то неживой голос и холодно приказал: – У вас одна минута, чтобы войти в портал, через две будет поздно. Всплыло над полом темное облачко, казавшееся до этого пролитым чаем, растянулось в зловещий, посверкивающий черными молниями овал, и гоблины онемели от ужаса, глядя, как исчезают в нем пятеро магов, так и не сказавших больше ни словечка. А бесшумно захлопнувшийся за самоубийцами портал вдруг взорвался бутылью с перебродившим вином, обдав всех присутствующих отвратительной тиной и вонью. Гоблины бросились вон из дома, не замечая расцветающих на их лицах и телах черных узоров из ядовитых змей и мерзких мохнатых пауков. * * * – Ну вот и спасатели наконец-то явились! – Негромкий голос Рандолиза, раздававшийся под сводами древнего святилища, сочился сарказмом и ядом. – Не очень-то вы спешили к своим красавицам. Пока всех гоблинок не перетаскали, не вспомнили, куда шли. – Где они? – с презрением процедил в ответ Изрельс, точно найдя взглядом мужскую фигуру, стоящую в одной из верхних лож необычной, вытянутой вверх пещеры.