- Почему бы и нет, - сказал Васильев. - Тогда подождите меня, пожалуйста, здесь. Как только допрос закончится, мы сразу поедем в тир «Динамо». Офицеры будут уже там. Это не займёт у вас больше двух часов, гарантирую. Сергей Тимофеевич вообще-то намеревался поехать в дом Говоруна. Пришло время ему там появиться и от первого лица рассказать о том, что произошло вечером в театре. Но он тут же предположил, что Говорун надумает на него взвалить хлопоты с похоронами Барона. Надо сказать, что заботы подобного рода, Васильев откровенно недолюбливал, считал их надоедливым напоминанием о том, что всё это ждёт вскоре всех. Под понятием «всё это» - Сергей Тимофеевич подразумевал не только естественную смерть или неестественную гибель, но и то, о чем никто, ничего толком не знал. В то, что загробная жизнь существует, он верил. Один из его погибших товарищей, о котором Люся всегда проявляла заботу, время от времени являлся ей во сне и давал дельные советы. Он предсказывал отдельные события, даже сообщал, что случится с самим Сергеем Тимофеевичем в очередной командировке. Произошло это во время второй Чеченской войны. Время на то, чтобы убедиться в правоте предсказаний погибшего товарища, у семьи Васильевых было. Но при этом, отставной майор не верил в те представления, которые навязывает людям церковь. Поэтому он решил слегка задержаться с визитом в дом Говоруна. Кроме того, ему следовало обдумать и предусмотреть все меры безопасности на похоронах, ведь именно в этот момент, уголовный авторитет наконец-то рискнет, скорее всего, покинуть свой дом-крепость, несмотря на всеобщее обязательные уговоры не делать этого. А тут у отставного майора и причина появилась уважительная, даже в какой-то степени меркантильная. Это должно было бы неназойливым образом напомнить Говоруну об устной договорённости, относительно оплаты стараний Васильева в деле обеспечения безопасности уголовного авторитета и его дома. - Над чем смеетесь, товарищ майор? - спросил капитан-официант, когда Васильев занял стул, только что освобождённый полковником Воробьём. - Разве я смеюсь? - осведомился Сергей Тимофеевич. - Я только улыбаюсь собственным мыслям. Ведь хорошо если человек не разучился это делать. В противном случае, лицо сразу застывает, всё тело становится деревянным, да и мысли тоже. Значит пора уже в гроб ложиться, а я туда ни сколько не тороплюсь. Это была не сентенция, а всего лишь обычная болтовня. Просто Васильев забыл убрать с лица улыбку, вызванную представлениям о том, как Воробей выпивает кофе, поданный полковнику Савельеву. Поэтому Сергей Тимофеевич предпочел не объяснять что-то адъютанту, а плавно спустить вопрос на тормозах. Ну а если рассматривать, всё же, слова отставного майора как нравоучение, то оно должно точно относится к капитан-официанту. Выражение лица этого субъекта всегда была одинаковым, застывшим, лишенным любых эмоций, кроме довольства собственным положением, иначе говоря откровенного самодовольства. - Кофе будете? - спросил адъютант. - Спасибо, я растворимый не пью. - А нам на кофеварочную машину из бюджета средств не выделяют. - У нас в бригаде адъютант комбрига на свои деньги кофеварку купил. Правда, когда его в штаб перевели, он ее с собой унес. Но это всё не столь уж и важно. Главное состояло в том, что все к нему пить кофе ходили и многим делились, - Сергей Тимофеевич чуть не добавил, что свою заработную плату адъютанты все равно не заслуживают, но удержался, чтобы не обидеть человека, даже не зная - что он собой представляет. Капитан-официант вполне мог оказаться и хорошим, добродушным парнем. Хотя за годы своей службы Васильев ни разу не встречал адъютанта, с которым ему хотелось бы подружиться. Чаще получалось наоборот. Ждать ему пришлось минут двадцать с небольшим. Что мог так долго рассказывать Савельеву полковник Воробей было непонятно. Наконец-то ментовский полковник вышел вместе с Савельевым, который бросил взгляд в сторону Сергея Тимофеевича и сразу прошел в кабинет генерала, а оттуда вышел майор Личников. - Вы меня ждёте? - спросил он у Васильева. - Нет. Я с полковником Воробьем поеду в тир, - предупредил его отставной майор спецназа военной разведки. - Как хотите. Если надумаете моими услугами воспользоваться, то звоните, конечно. Машина пока остаётся в моем распоряжении. Запишите номер. - Говорите, я запомню, - не стал отказываться Сергей Тимофеевич. Дорога до тира заняла немного времени. Он располагался на территории стадиона под спорткомплексам «Динамо». Рядом находилась лесопарковая зона, куда Сергей Тимофеевич несколько раз выходил с женой на прогулку, по сосновому бору. Но он никогда не знал, что поблизости имеется тир. Рядом с небольшим кирпичным зданием стояла великое множество полицейских машин. Впечатление было такое, что едва ли не все местные стражи порядка съехались сюда, оставили город беззащитным от преступников любого ранга. Но, скорее всего, дело обстояло иначе. Просто каждый, более менее значимый офицер полиции района, предпочёл добираться до тира не пешком, а использовал машину, находящуюся в его подчинении. Только отдельные офицеры приехали на собственном транспорте. Полковник воробей тоже прибыл сюда на служебном «Форде». Водитель остался в машине, когда Воробей вместе с Васильевым покинули её. Сергей Тимофеевич осмотрел импровизированную стоянку и проговорил: - Я бы на вашем месте, товарищ полковник, запретил офицерам приезжать сюда на служебном транспорте. Район, по сути дела, остается открытым для преступников и необеспеченным автотранспортом. - Дежурные машины все равно на месте, - отмахнулся Воробей. - Но я подумаю над вашим предложением, обязательно озвучу его на ближайшей оперативке. Они вошли в кирпичное здание, стоявшие чуть сбоку от главного корпуса. Сразу за входом начинался спуск по лестнице. Мощные металлические двери были снабжены надёжными винтовыми замками, расположенными не изнутри, как положено, скажем, в бомбоубежищах, а снаружи. - Да, насчёт безопасности здесь серьезно, - констатировал очевидный факт отставной майор военной разведки. - Не сразу с такими замками справишься. - Да, - согласился полковник. - И сигнализация здесь надежная. Пока одну дверь из четырех откроешь - по тревоге приедет наряд полиции и скрутит. К тому же, на ночь оружие вместе с патронами переносится в другое помещение. Здесь только мишени остаются. Любой армейский оружейный склад хуже охраняется. В прошлом году, в соседнем районе, склады в танковом училище обчистили. Два десятка противотанковых мин утащили. Просто заднюю стенку в складе выломали и унесли. В часовой только спереди, перед дверями на склад ходил. Оказалось – детишки-шестиклассники отличились. Потом они сложили мины в подвале пятиэтажного жилого дома. Слесарь их там нашёл, так поседел, бедняга весь, пока полиция приехала. Караулил, ждал, что вот-вот взорвётся, хотя мины без взрывателей были. А теперь давайте навестим майора Волобуева. Это здешний многолетний хозяин. Стреляет как Бог, но любит и других валить, порой даже излишне. После первых двух мощных дверей визитеры прошли через узкий бетонированный коридор и оказались в комнате, где за письменным столом сидел одноногий майор в старой форме внутренних войск. Они вообще-то давно уже вошли в состав «Росгвардии». Но майор, по всей видимости, вышел на инвалидность ещё в пору, когда они входили в состав МВД и с гордостью носил старую форму. Сейчас майор Волобуев выставил в сторону от стола простейший деревянный протез производства, наверное, середины прошлого века. Вместо обычной ступни, у этого протеза было что-то в виде деревянного копыта с металлическим кольцом. Свой костыль майор прислонил сбоку к столу. Он сразу уставился на Васильева и вдруг заявил: - А ты ведь, майор, обещал только завтра прийти, а сам вдруг сегодня пожаловал. Я на тебя нынче патронов не припас, взял только по заявке ментов и даже без запаса. - Я обещал? - удивился Сергей Тимофеевич и тут же понял в чем дело. - Извини коллега, у меня после контузии амнезия - не помню точно, что со мной вчера было. Вот, что несколько лет назад происходило - не забываю хорошо, детство своё отлично помню, а вчерашний день смогу описать только через пару лет. Полковник Воробей посмотрел на двух майоров с искренним удивлением, но тоже быстро сообразил - что к чему в этой ситуации. Очевидным было то, что под видом отставного майора спецназа военной разведки в тир приходит для тренировки Садовник. Иного понимания такого вот положения ни для Васильева, ни для Воробья не существовало. - И как я вчера отстрелялся? - поинтересовался Васильев. - Я бы сказал на отлично, - ответил Волобуев и почесал сизый нос. - У нас в городе так никто стрелять не умеет. - И какой у меня вчера был хит-фактор?. Тут, наверное, надо пояснить, что хит-фактором на соревнованиях по практической стрельбе называется сумма набранных очков, разделенная на время, потраченное на стрельбу. Для большей наглядности, набранным очкам лучшего стрелка устанавливается значение в сто процентов, а остальные результаты пересчитываются пропорционально ему, образуя своеобразный рейтинг. Одноногие майор назвал результат. Васильев сразу определил, что сам он стреляет несравненно лучше Садовника. Однако, он довольно крякнул, словно бы одобряя сам себя и заявил: - Сегодня я обязательно результат улучшу. Чувствую в себе прилив сил. - Будем посмотреть, как говорится. Спускайтесь в подвал. Я сейчас подойду. Только вот патронов у меня маловато, разве что господа полицейские поделятся. Я только на них заказывал, - проговорил майор и взялся за свой костыль. - Господа полицейские поделятся, - пообещал полковник Воробей. - Они не жадный народ, обязательно поделятся. Тем более, что товарищ майор обещал дать мастер-класс. Внизу, непосредственно в тире, уже находились полтора десятка офицеров полиции. Они похоже ждали только прибытия полковника Воробья. - Стрелять будем из штатных пистолетов «Макарова», - сказал офицерам майор Волобуев. - Специальных спортивных пистолетов для вас не приобрели еще. Да вам с ПМ общаться и привычнее и полезнее. Я сам не так давно пробовал из «Глока» стрелять. Так отвратительно отработал, что даже самому стыдно стало, хотя свидетелей рядом не было. Рукоятка мне показалось почти лежачей, очень неудобной. Но это же знаменитый «Глок», а вам с «Макаровым» общаться полагается. Практика, как говорится. Пока «Удав» на вооружение примут, да производить начнут, немало ещё времени пройдет. Майор! - обратился он к Васильеву. - Ты ведь, кажется, в официальных соревнованиях участвовал. Из чего там стрелял? - Швейцарский «Сфинкс» у меня был, если не ошибаюсь, - ответил Сергей Тимофеевич, намеренно показывая, плохую память и неуверенность в себе. - А вчера ты «Чезетту» просил. Ну да ладно. Всё равно сегодня из «Макарова» стрелять придется. Ни оружие другого, ни патронов у меня нет. Мишени будут двух видов. По шесть для скоростной стрельбы, в которой следует попасть за три секунды. И свингер, это уже для избранных, кто лучший результат покажет. Есть правда ещё и штрафные мишени, которые иногда зовут «Снайпером», иногда «Заложником». Я прекрасно знаю, что все вы по ним стрелять не любите. Однако, если кто-то захочет попробовать, то я возражать не буду. Начнём с упражнения на скорость стрельбы. Волобуев вытащил из большого кармана своей куртки желтый таймер и передал его полковнику Воробью, который умел, видимо, обращаться с этим простым прибором, а сам сел за пульт, расположенный на письменном столе с наблюдательной монокулярной трубой. Но в данном случае пользоваться монокулярном майор не собрался, поэтому свернул его в сторону, чтобы не мешал. Нажатием кнопки на пульте Волобуев отправил шесть мишеней на десятиметровую дистанцию. Сами мишени напоминали человеческую фигуру с головой. Эта фигура была не великого роста, но в данном случае этот момент никакого значения не имел, потому что стрелять было необходимо в круг, изображающий голову. Время, выделенное на стрельбу каждому участнику тренировки, по мнению майора Васильева, было слишком большим. Сделать за три секунды шесть выстрелов - это уровень солдата, который умеет держать в руках только автомат, но не пистолет, а отнюдь не офицера и уж тем более не спортсмена, занимающегося практической стрельбой. - Минуту внимания всем! - сказал полковник Воробей. - Я специально пригласил на сегодняшнее стрельбы отставного майора спецназа ГРУ Васильева Сергея Тимофеевича. Майор Васильев экс-чемпион вооруженных сил по практической стрельбе. Он проведет сегодня с вами мастер-класс, покажет как нужно стрелять. Сергей Тимофеевич, попрошу на рубеж. Васильев надел специальные очки, защищающие глаза от возможного рикошета осколка пули, прикрыл уши наушниками-берушами, руки поднял к голове и сказал полковнику: - Я готов. Воробей за затылком майора поднял таймер и нажал на кнопку. Послышался звуковой сигнал. Офицеры полиции не видели кобуру Васильева, прикрытую курткой, но рука его легко и привычно выхватила пистолет и выстрелы зазвучали один за другим. Для такой скоростной стрельбы спусковой крючок пистолета давно уже был специально ослаблен, требовалось только легкое касание пальца, чтобы произвести выстрел. - Два секунды и семнадцать сотых, - громко сообщил всем полковник. – В две секунды у нас в стране с десяток человек только и уложатся. Я вот никак не могу этого добиться, - проговорил майор Волобуев. - У меня лучший результат был - две и ноль семь сотых, - проворчал Васильев, не слишком-то довольный такой вот своей стрельбой. Сейчас у него наступил мобилизационный момент. Так всегда бывало, когда требовалось что-то показать. Другие часто волновались и результат был хуже, а у Васильева получалось все наоборот. Волнение он никогда не чувствовал, умел мобилизовать организм, заставить его работать с полной отдачей. - Мне бы ещё одну попытку, а лучше всего два, - обратился Сергей Тимофеевич к полковнику, одновременно меняя обойму. - Хорошо, две попытки. Го-товсь! Пистолет занял свое место в кобуре, руки снова поднялись к голове. - Готов. Таймер дал сигнал. Последовали новые шесть выстрелов. - Две и пятнадцать сотых, - сказал Воробей. - Уже лучше, - констатировал Васильев, опять сменил обойму, передвинул спортивную кобуру из-за спины на бок, пару секунд постоял, глядя в пол, настроился и поднял руки к затылку. Прозвучал новый сигнал таймера. Грохнули еще шесть выстрелов. - Две целых ноль шесть сотых, - сообщил участникам тренировки полковник, глядя на экран таймера и, словно бы, не веря самому себе. - Результат международного уровня, - заявил майор Волобуев. - Лучше прежнего на одну сотую. Могу только поздравить! Я так стрелять не умею. - Патрон сказывается, - скромно заметил Сергей Тимофеевич. - Ствол не сильно в сторону бросает, кучность выше, потому и результат лучше.