Часть 38 из 53 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— У нас нет выбора! — воскликнул Холт. — И мы должны его остановить, — он вздохнул, упёршись руками в стол. — Всё будет хорошо. Люди уверовали. Люди хотят поддержать свою королеву.
— Уверовали? — я выпрямилась, чувствуя странное беспокойство.
— Ваши старания сработали. Люди говорят о вашей доброте, о новом научном открытии. Некоторые видят в этом признак того, что Забытые надеются оставить вас в целости и сохранности.
— Это наука, — отозвалась я, — а не божественное вторжения.
— Но если люди видят в этом добрый знак! Не сбивайте их, Ваше Величество! В городе бесчинствует оппозиция, люди недоверчивы — и мы пытаемся остановить их против бунта, пусть это слишком трудно при таком количестве людей. Но у вас теперь есть сторонники — и этим мы можем воспользоваться.
Это казалось не таким уж и преимуществом — я думала обо всём, спускаясь в свою лабораторию после этой встречи. А какую цель преследовал Холт? Я никак не могла забыть его слова о сорняках. А если убийца на моей стороне, и Стэн подозревает, что это всё случилось ради меня?
Я нуждалась в доказательствах.
Я проверила каждую часть торта, которую получила, но результаты оказались не слишком особенными. Мышьяк был в бисквите, в глазури. Конечно, псевдозолото оказалось безопасным, но всё остальное — смертельным.
— А может быть, это просто бисквит? — спросила Наоми, заглянув в записи. — Просто глазурь впитала в себя яд за такое время!
— Может быть, — я покачала головой, — но тогда и золото бы тоже пропиталось. Почему оно не реагирует? — я постучала пером по столу. — Мне нужен рецепт. Бессмысленно — добавлять в глазурь и бисквит, ведь риск слишком велик. Значит, это просто общий ингредиент. А что может из связывать?
— Сахар, — проронила Мадлен. — Сахар и вода.
— Значит, сахар, — кивнула я. Мышьяк в форме порошка хорошо смешивался с гранулами сахара — если никто не окажется близко… Но тогда рецепт был бы нарушен — не так уж и сладко, если повар не смог бы заменить это…
Но вот если бы кто-то развёл мышьяк в воде, можно ли было бы его заметить? Вот только убийца не мог бы добавить это в дворцовую систему водоснабжения, потому что все умерли бы куда раньше, а не только на балу. Значит, у кого-то был доступ к кухне в ту ночь, что вновь суживало до невозможности список подозреваемых.
— А если было в воде… — Мадлен закрыла глаза. — А несчастный случай? И ведь король болел… Вдруг его пытались незаметно отравить? Трудно заметить — медленно, понемножку. Стал бы привычным на кухне. Кто-то выполнял свою работу, а потом добавлял что-то в еду короля. Я бы совершенно не удивилась, если б у него оказался свой личный повар…
— Сомневаюсь, что он был, — сказал Фицрой. — Я об этом никогда не слышал.
— Но, как ты думаешь, кто мог его отравить? — спросила я. — Не один из тех, кто напал во время банкета?
— Или, может быть, точно тот же, что и прежде. Случайно. Может быть, кто-то неправильно подмешал яд, использовал слишком много, и что-то пошло не так? И вместо одной цели погиб весь двор?
— Может быть, — кивнула я. — Но нет. Это всё равно бессмысленно! Невозможно убить весь двор дозой, предназначенной только для одного, — я коснулась своих волос. — Но вот вода — это полезно. Могла ли быть особая вода для банкета?
— Особая вода? — повторила Мадлен. — Вода, которую привозят из какой-то сказочной горы весной, чтобы давала вечную жизнь тем, кто её выпьет? Что-то вроде этого?
— Да. Тогда воду могли отравить задолго до прибытия в замок — и держать, пока не придётся делать пирог.
Наоми повернулась к Фицрою.
— Твой отец ничего такого не говорил?
Он покачал головой.
— Даже если он и планировал подобное, то явно забыл мне об этом сообщить. Может быть, это в его письмах — но отец любил хвастать! Будь это особенным, он бы сказал. Да и использовал бы для других блюд, не так ли?
Все предположения бессмысленны — мы могли бы просто выполнить тест!
— Надо добраться до дворцовой кухни — единственный способ узнать. Протестировать все ингредиенты.
Фицрой кивнул.
— Я пойду сегодня ночью.
— Нет-нет. Ты не сможешь всё принести, да и пропустишь случайно что-то важное.
— А это безопасно?
— Это надо сделать.
В первую очередь, надо покинуть Форт. Да, конечно, сейчас моя стража немного истощена, но за вратами и мостом всё ещё наблюдают. И как королева, я могла бы пройти — но нельзя же, чтобы стража меня сопровождала! Нельзя привлекать к расследованию лишнее внимание!
В конце концов, если забыть о страже, это довольно просто. Уйти среди ночи, пройти по скрытому проходу. Фицрой отвлечёт стражу, мы выйдем пусть немного мокрые, но невредимые.
Оставить Форт было трудно, но решение Фицроя — и вовсе наглость. Без макияжа, в простых платьях, с волосами, заплетёнными в обычные косы, я, Мадлен и Наоми стали бы незаметными. Никто не ждёт побега королевы — никто бы не присматривался. А вот Фицрой был бы более заметен — так что и не пытался скрыть свою личность. Он уверенно зашагал к вратам и попросил стражу открыть их для него и его подруг.
— Сбегаешь, Фицрой? — спросил стражник. — Не могу сказать, что виню тебя.
— Не сегодня, Миллс, просто хочется на время покинуть эти унылые стены.
— И за это винить не могу, — вздохнул стражник. — С удовольствием бы присоединился. Удачи, — и нам так просто открыли врата, опустили мост, позволяя уйти в город.
Впервые я видела тёмные окна дворца, сады без присмотра… Всё казалось таким мирным за этим забором из кованного железа, а река так спокойно отражала звёзды!
Ворота оставили без присмотра, скрепили тяжёлым навесным замком. Фицрой вынул из кармана ключ, открывая их. Я даже не спрашивала, где он его нашёл.
— Ну что ж, думаю, нам повезло, — вздохнул он, — что смерть отгоняет мародёров.
— Мародёров?
Он удивлённо посмотрел на меня.
— Замок почти что обшит золотом, разумеется, люди хотят забрать всё, что можно! Но убийство, кажется, их присмиряет.
Не слишком обнадёживает. Золото есть золото, вопреки всем суевериям, и какие-то там неприятности воров точно не остановят.
Но пока мы шли по узкой тропинке вниз по лужайке, никого так и не встретили. В траве лежали осколки фонарей, печально падали с деревьев последние листья, красочные плакаты были изорваны ветром и дождём.
— Здесь никого не было, — промолвила я. — Здесь вообще никого не было… — мой голос, казалось, разрушал тишину, разбивал её за мелкие кусочки.
— Твои советники хотели, чтобы всё осталось нетронутым.
— Для расследования?
Фицрой кивнул.
Мы подошли к задней части дворца, к двойным дверям, что вели в зал. Даже сейчас, когда прошла целая неделя, двери были приоткрыты, будто бы приглашали нас внутрь. Дворец замер во времени, застыл в ночь падения двора.
Дверь скрипнула, когда мы толкнули её, проходя внутрь.
Столы после банкета ещё стояли на местах, но тарелки сбили на пол. У потолка ворковали голуби, на пол были брошены инструменты. И я сидела за этим столом, и умерла бы, если б не ушла.
Глаза Мадлен заблестели от слёз.
— Вот как это было. Вот где они все умерли.
Фицрой молча прошёл вдоль зала, перешагивая через стулья и рассыпавшиеся драгоценности.
Я повернулась за месте, рассматривая зал — такой тревожный, такой тихий… Оборванный посреди праздника — и мёртвый. Кто-то пытался убрать от тел, удалить всё, что можно — и праздник будто бы замер. Все ушли, но забыли вернуться.
— Нам надо на кухню, — промолвила я. — Ты знаешь дорогу?
Мадлен кивнула. Она провела нас сквозь другую дверь по коридору, освещённому только лунным светом, в котором так ярко сверкали позолоченные стены.
Шаги эхом отражались по коридору. Я схватила Фицроя за рукав, кивая по направлению звука. Мародёры. А если нас увидят? Признают ли во мне королеву или увидят просто конкурентов, охотников за сокровищами?
Проход был заставлен статуями и вазами ростом с человека. Я спряталась за одной из вас, и Фицрой вжался позади меня, прижимая меня к холодной стене — я чувствовала, как билось моё сердце.
Мадлен и Наоми скрылись за статуей, показывающей двух влюблённых.
Шаги приближались. Дыхание Фицроя обжигало затылок.
Из-за угла показался мужчина.
Холт.
Я ахнула, и Фицрой зажал мой рот ладонью, пытаясь подавить звук. Холт шагал по коридору, осматривая всё, будто бы оно ему принадлежало, и плащ развевался за спиной.
Что он делал.
Я ждала, пока он наконец-то не повернул за угол, а после выскользнула из-за вазы и прокралась следом за ним. Фицрой поймал меня за руку, но я только вывернулась из его тёплых пальцев. Я должна была увидеть, что тут забыл Холт, зачем он пришёл.
Поворот, поворот… Фицрой поймал меня за руку, притягивая к себе.
— Стой, — прошипел он мне на ухо, — я знаю, куда он идёт.
Я бросила на него быстрый взгляд.