– Майкл! Ты должен стать для них своим. Понимаешь? Равным им. Кстати, там находится редакция какой-то никчемной газетёнки. Устроишься на работу, снимешь там каморку и будешь наблюдать. Только прошу, наберись терпения, если хочешь увидеть Лию живой и невредимой. Вот так на свет появился Майки-Паучок, Майки-Скороварка. Я провел на «Площади Свободы» четыре месяца. Я даже приобрел друзей и изменил свое мнение об обитателях бедных кварталов, но вот только в своих поисках я так и не продвинулся». На этом записи заканчивались. Коля пролистал несколько пустых листов и вопросительно посмотрел на меня. – Это всё? – Нет, не всё. Но я, мой любопытный друг, не железная. Очень хочется есть и спать. Ты хоть помнишь, когда разбудил меня? Колька вздохнул. – Ладно, спи, только недолго. А я тем временем сбегаю в магазин куплю чего-нибудь пожевать. Я обессиленно упала на диванчик и провалилась в глубокий сон. Последнее, что услышала, были слова Кольки. – Не знаю, во что мы с тобой впутались, но мне это совершенно не нравится. Хлопок двери и темнота. Глава 4 Я проснулась от странного звука. Не просто проснулась, а подпрыгнула на кровати. Где я? Вместо уютной постельки ― старый продавленный диван, а вокруг… Вокруг царил полнейший хаос. Несколько секунд понадобилось для того, чтобы сообразить, что кто-то настойчиво звонит в дверь, и ещё несколько, чтобы вспомнить, что я нахожусь не у себя дома, а в квартире господина Артюхлва. На улице смеркалось. Тихий полумрак заполнил тесное помещение. Аккуратно, чтобы не свалить груды нужных и полезных вещей, я начала пробираться к двери. Посмотрев в глазок, улыбнулась и щёлкнула замком. На пороге стоял Фёдор. Мой старый друг совсем не изменился. Может, чуточку похудел. И чем его в той Москве кормят? Я обняла похудевшего Федьку, вдохнула запах морозного вечера и окончательно проснулась. – Привет, Стрельцов! Как ты меня тут нашёл? – А я и не искал тебя, ― усмехнулся Фёдор, ― пришёл к Кольке, а тут ты. Здравствуй, Катя! Пока Федя мялся в коридоре, пристраивая куртку, я прошла на кухню и поставила на плиту чайник. Тщательно обследовав все шкафчики и тумбочки, не нашла ничего съестного, но зато в холодильнике стояла банка вполне приличного кофе и сахарница. Чистых чашек тоже не обнаружилось. Часть из них находилась в раковине, вероятно уже не первый день, в других хранились соль, крахмал и гвозди. Что ж, придётся немного похозяйничать. Я быстро вымыла посуду, смахнула крошки со стола. Через минуту в дверном проёме обозначился Фёдор, и у меня сжалось сердце. Я честно пыталась забыть этого черноволосого красавца, вычеркнуть из памяти ласковые голубые глаза, теплые губы, сильные руки. Иногда мне казалось, что всё получилось, образ Стрельцова тускнел в памяти, боль в сердце притуплялась. Но, как только он появлялся в поле зрения, все уснувшие чувства возвращались. А с ними возвращалась боль. – Раньше ты варила натуральный, ― грустно улыбнулся Фёдор, усаживаясь на табурет. – Я и сейчас его варю. Но обстоятельства… – Скажи, ты живешь с Колькой? ― перебил Стрельцов. Я чуть не задохнулась от возмущения. – С Колькой? Да с чего ты это взял? Федор достал сигареты и закурил. Раньше я за ним такого не замечала. – Я прилетел два часа назад, забросил вещи на хауз и сразу помчался к тебе. И что? Дома тебя нет, телефон не отвечает. Я решил навестить Коляна. Не думал застать тебя у него в квартире. Или это теперь ваша квартира? Так вот что! Уловив нотки ревности, я рассмеялась. Приятно, чёрт возьми, ощущать себя роковой женщиной! Несколько минут я колебалась, но решила оставить объяснения на потом. Пусть немного помучается. – Я рада, что ты прилетел из своей Москвы, Федька! Сколько мы с тобой не виделись? Года два? На самом деле я точно знала, что с момента нашей последней встречи прошло два года, три месяца и тринадцать дней. – Ты ведь даже с Днем Рождения меня не поздравил. Забыл? Фёдор покраснел. – Прости, совсем замотался. – Прощаю. Я, вообще, добрая и всепрощающая. Федор отхлебнул кофе и сморщился. – Суррогат. Я только пожала плечами. – Для нашей глубинки очень даже ничего. Мы не отовариваемся в Московских супермаркетах. Отставив кружку, Стрельцов уставился на меня своими синими озёрами. От этого взгляда у меня подкосились коленки, и засосало под ложечкой. Я обрадовалась, что сижу, иначе точно упала. – Ладно, хватит ехидничать. Лучше расскажи, как жизнь сложилась. Работаешь или ведешь хозяйство? Я с ужасом осмотрела бардак, царивший на кухне. Кажется, Федька издевался. Пришлось выкручиваться. – Хозяйством тут занимается Коля, а я работаю. Это было чистой правдой. Даже врать не пришлось. – В местной газете? – Нет, занимаюсь переводами. ― Признаваться, что из газеты меня попёрли, не хотелось. ― Перевожу всё, и научные статьи, и любовные романы. Федор вздохнул. – Неужели Николай не может обеспечить тебя? – Не может. Себя бы обеспечил! – А ты счастлива? Я задумалась. – Человеку всегда чего-то не хватает для счастья, какой-то малости. Увы! Именно так была устроена жизнь. Мне совершенно не хотелось говорить, что этой малостью для меня, Екатерины Голицыной, стал невнимательный, неотесанный и непонятливый Фёдор Стрельцов. – Катюш, скажи, что случилось? Голос у тебя по телефону был какой-то странный. Мне показалось, ты чего-то боишься. Кажется, пришло время для серьёзного разговора. Но желудок предательски заурчал, напомнив, что сегодня в него не попало ни крошки. – Давай сделаем так, ― Федор взял меня за руку, ― сейчас я сбегаю в магазин, куплю нормальный кофе и чего-нибудь поесть, и ты мне всё расскажешь. Я посмотрела на циферблат ходиков, висевших на стене. Половина восьмого. Странно. Колька отсутствовал целых пять часов. Куда он делся? Куда его чёрт понёс? Магазин, где всегда отоваривался Артюхов, находился на первом этаже его же дома. Значит, с Николя что-то случилось. Я вспомнила слова Майкла Доусона. «Всегда доверяйте своим предчувствиям!» Предчувствия! Вот что не давало мне сейчас покоя. Фёдор уже вышел в коридор, когда я подбежала к нему и вцепилась в рукав. – Не уходи, Феденька! Давай, я сначала всё тебе расскажу. Возможно, с Колькой случилась беда. Мне удалось затащить слегка упиравшегося Фёдора на кухню. – Садись и слушай. Дело было так… Я старалась излагать всё быстро, но подробно, не упустив ни одной важной детали. Федор несколько лет работал в Московском уголовном розыске. А для профессионалов, как известно, любая, даже, на первый взгляд, самая незначительная мелкая мелочь, могла оказаться ниточкой, ведущей к разгадке любого преступления. Фёдор слушал молча и курил. – И вот я проснулась, а Колька так и не вернулся. Ума не приложу, что с ним случилось. Фёдор взъерошил волосы. – Ты, правда, во всё это веришь? Чёрные Монахи, ритуальные убийства, Белое Братство? Чушь какая-то. – Не знаю. Сначала мы должны узнать, где Колька, а потом я переведу монолог Майкла до конца. – Так позвони ему! Я похлопала себя по карманам, потом притащила куртку и обыскала её самым тщательным образом. Телефона нигде не было. – Наверное, не взяла, когда ночью мчалась к Колясику на работу.