– Допустим, мы заявимся в бункер, помашем автоматами, постреляем, пошумим. Допустим, что заложники при этом не пострадают. Только что мы сможем предъявить Сове, мэру и, тем более, загадочному Магистру? Это матёрые бандиты, а не шушера какая. Они перевернут дело так, что ещё нас выставят террористами. Вот увидишь. Нужно собрать доказательства их незаконных делишек и действовать наверняка. – А ты уверен, что заложники в безопасности? – Абсолютно. – Кивнул головой «сугроб». Колька вымыл руки и тяжело вздохнул. – Ну вот, часа два он поспит, а потом поставим капельницу. К вечеру, надеюсь, придёт в сознание. – Это, прежде всего, в твоих интересах, Эскулап, ― недобро улыбнулся Сова, ― потому как, если этого не случится… – Может, и Вам успокоительного? ― съязвил Колька. – Обойдусь, ― прошипел авторитет, хотя от хорошего коньяка сейчас бы не отказался. Прогнозы Николая сбылись. Через пару часов великий и ужасный Магистр начал подавать признаки жизни. Он приподнялся с дивана, обследовал руку и спросил Слепцова: – Что мне кололи? Тимофей Иванович подозвал Николая. – Что ты колол этому господину? Колька произнёс несколько мудрёных латинских терминов. – А сейчас Вам нужно поставить капельницу. Ка-пель-ницу. ― Активно артикулируя и жестикулируя, словно Берри был глухим или полоумным, Эскулап пытался донести важную информацию. – Скажи этому мальчишке, чтобы разговаривал тише. Голова раскалывается от его трескотни, ― Магистр окинул Слепцова мутным взглядом. Николай и без переводчика понял, что лучше прикусить язык. – Так будем делать укол? ― Тимофей Иванович нервно тарабанил пальцами по столу. Берри долго изучал ампулы и, наконец, отрицательно покачал головой. – Где мой саквояж? Чертыхаясь и проклиная Джима, мэр сгонял за ручной кладью и передал проклятый чемодан из рук в руки. Да, в глазах своих людей он выглядел шестёркой, жалким мальчиком на побегушках, но на кону стояла его драгоценная жизнь. Магистр порылся в вещах, достал крохотный флакон и залпом выпил его содержимое. Через мгновение лицо великого из бледно-зелёного превратилось в багровое. Это весьма встревожило Николая. Он уже размышлял над тем, что предпринять, если иностранца удар хватит, но тут Берри потянулся, хрустнул шейными позвонками, встал с дивана, сделал несколько шагов и широко улыбнулся. – Я в полном порядке! Приступим к делам. Колька, как зачарованный, смотрел на чудесное исцеление полутрупа. – И как это у него получилось? – Магия. ― Ухмыльнулся Слепцов. – Ладно, ― Берри потёр руки и сел за стол, ― хочу увидеть ту, ради которой приехал сюда. Приведи Лию. Мэр почувствовал, что настал его звёздный час. Он весь светился и трещал по швам от гордости. – У нас гостит не только девушка, но и её муж. – Доусон? ― Джим откинулся на спинку стула. ― Вот это сюрприз! Что ж, буду счастлив повидаться со стариной-Майки. – Вести обоих? ― Слепцов подозвал своих гвардейцев. – Да, пожалуй. Охранники сопроводили Николая в камеру, а Майкла и Сунн Джи вытолкали в коридор. – Неблагодарный иностранец. ― Вздохнул Колька. Я фыркнула. – А ты уже решил, что Чёрный Магистр расчувствуется и выпустит нас отсюда в порыве благодарности? Николай промолчал. Он занял свой наблюдательный пункт. Сейчас все ждали развязки. Дмитрий с Федькой подошли ближе, загородив проход. Пришлось пустить в ход кулаки. – Подвиньтесь. Толку от вас никакого. А ты, Колясик, уступи даме место. Забыли, что иностранными языками в этой камере владею только я? Николай спрыгнул с табуретки, а я взгромоздилась на неё и просунула голову между прутьев решётки. Ага. Мне повезло. Самое интересное ещё не началось. Словно меня все ждали. Так и подмывало крикнуть: «Первый акт! Занавес!» Майкл вошёл в освещённое помещение и прищурился. Он не выражал никакой радости от встречи с давним приятелем. Джим, наоборот, встал из-за стола и, расплывшись в приторной улыбке, раскрыл объятия. – Дружище! Ты плохо выглядишь. Где тот холёный надменный пижон? Куда делся лоск и гонор? Доусон проигнорировал слова Магистра, который сделал два шага навстречу. – А кого ты прячешь за спиной? Выходи, красавица, покажись своему старшему брату. Сунн Джи отпустила локоть Майкла и вышла вперёд. – Что ты сказал? Старший брат? Мне показалось, я ошиблась с переводом. Пришлось вытянуть шею ещё на несколько миллиметров. Федька дёрнул за рукав. –Что там? – Отстань. Мешаешь. Между тем, увидев девушку, великий Магистр чуть не лишился дара речи. Он что-то промычал, сделал пару глубоких вдохов и протёр глаза. Я с ужасом наблюдала, как его лицо вновь приобрело зеленоватый оттенок. Великий повернулся к Слепцову. Если бы взгляд мог испепелить, то на месте мэра уже тлела бы зола. – Ты кого тут держишь? Где Лия? – А это кто? ― не понял мэр. – Это вездесущая Сунн Джи. Ты хоть документы её смотрел? Слепцов затрясся. – Не может быть, мы ведь китаянку искали. Не думал, что они табунами тут ходят. – Ты не учёл одного момента, мой невнимательный друг, ― сверкнул глазами Джим, ― китаянка, которая мне нужна, ― беременная. На лбу Слепцова появилась испарина. Он вспомнил, что Берри упоминал об интересном положении девушки. – Ты видишь у неё живот или младенца на руках? Мэр молчал. – Вопрос второй. Что тут делает Доусон? Я же приказал не трогать его, не прятать в подвал, не спускать в бункер. Нужно было просто следить. Рано или поздно, он вывел бы нас на след жены. Сова тоже смекнул, что запахло жареным. Ничего не попишешь. Это был его персональный досадный промах. В Сунн Джи осторожность боролась любопытством. Наконец, любопытство победило. На Востоке не принято, чтобы женщины вмешивались в мужскую беседу, но девушка вмешалась: – Вы что-то сказали насчёт брата. Может, объясните? Берри расхохотался. – Ты не ослышалась, детка. Я, действительно, старший брат Лии, плоть от плоти, как говорится. Удивительно, Майкл, как это ты сразу не разглядел нашего сходства? Как твоя жена не почувствовала голоса крови? – Ты бредишь, Джим. Оба брата Лии погибли. Магистр выгнул бровь. – Неужели? Это наплёл тебе мой дед? Старый маразматик! Где он был, когда нас похитили Чёрные Монахи? Мне тогда исполнилось пять, а Эдварду пятнадцать. Почему нас никто не искал? И что мой дед может знать о тех кошмарах, которые пришлось пережить маленькому мальчику? Ненавижу! – Тебя искали, ― парировал Майкл, ― тебя очень долго искали. Джим усмехнулся. – Теперь это не имеет значения. Ордену требовалась молодая кровь, новые последователи. Мой брат мог бы притвориться, согласиться на все условия, а потом вытащить нас двоих. Но он был слишком гордым и глупым. Старик очаровал его своими сказками о Белых Братьях, о кучке Солнцепоклонников. Где были те самые Солнцепоклонники, когда Эд решил умереть? Ты хоть понимаешь, Майки, как это страшно, когда человек делает такой выбор в пятнадцать лет!