Егерь прошел в туалет, где также стоял шкафчик с кофе и другими припасами, открыл кран над раковиной и налил воды в кофеварку. Психолог тем временем подошел ближе к печке, его все еще била дрожь. Он уже думал о том, как заедет домой, переоденется и сразу же вернется в кабинет, чтобы перечитать записи, снова посмотреть видео в интернете и понять, в чем его ошибка. Он полагал, будто нашел новую зацепку, очередную отмычку для продолжения истории сказочника, а на самом деле не выяснил ничего. В голову закралась мысль, что противник сыграл с ним жестокую шутку. – Вы здесь один, да? – нарушил он молчание, чтобы отогнать от себя эту навязчивую мысль. – Зимой – один, – отозвался егерь из туалета. – Летом и в охотничий сезон добавляется еще коллега, потому что работы больше. – И вам нравится жить одному в лесу? – По правде говоря, Джербер хотел спросить, не страшно ли ему тут, в глуши, вдали от мира. – Я бы уже не смог ужиться с людьми, привык к одиночеству. У меня есть домик в городе, я там даже выспаться не могу как следует: просыпаюсь от малейшего шума. Джербер подумал, что он предпочел такое существование еще и по причине физического уродства. – И как вышло, что вы решили жить здесь? – Думаю, это наследственное, – отвечал хозяин сторожки. – Мой отец тоже был егерем. В прошлом Джербер похвастался бы тем, что унаследовал от отца способность убаюкивать детей. Но теперь он никому не рассказывал, кем был синьор Б. Может, и ему уготована та же судьба, и его сын Марко, став взрослым, возненавидит отца, кто знает? Хотя эта мысль, ни на чем не основанная, едва промелькнула в голове, ему все равно стало больно. – А теперь поставим кофеварку на печь, – объявил безухий, поворачиваясь к Джерберу. – Пока кофе варится, я составлю протокол: штраф совсем небольшой. – Он как будто извинялся. Психолог повернулся к егерю и, чтобы не уставиться снова на дырку в его черепе, потупил взгляд. Во-первых, заметил, что егерь непонятно зачем разулся. Во-вторых, остолбенев, увидел, что на нем непарные носки. 23 Психолог тотчас же подумал о старой владелице конюшни. Она говорила, что несколько недель просыпалась в одно и то же время, в 3:47. И ощущала, что так или иначе вынуждена приезжать с собаками в одно и то же место, в Долину ада. А главное, вспомнил о предчувствии, которое охватило женщину тем утром, когда ее сеттеры нашли Николина: мысль о том, что мальчик в лесу, материализовалась в ее сознании на секунду раньше, чем собаки залаяли. Джербер отмахнулся от ее признаний, счел, что такие явления связаны с фазой быстрого сна или с эмоциональным состоянием, нередким у людей пожилого возраста. Все это показалось ему чуть ли не бредом, галлюцинациями. Суждение несправедливое, к тому же безответственное, ведь полученные от женщины сведения, наоборот, должны были его насторожить. Но может быть, он попросту оробел, не так-то легко лицом к лицу столкнуться с тем, что из этого следует. Но теперь наконец настал момент признать истину и задать вопрос. – Почему вы разулись? Егерь в недоумении уставился на свои ноги. – Сам не знаю, – признался он, не в силах найти объяснение. Потом взглянул на Джербера. – Почему я разулся? – повторил в смятении. То, что он показал непарные носки, не было чистой случайностью. И неуверенность егеря подтверждала то, чего улеститель детей больше всего боялся. Видеоролик, который сказочник снял в лесу, должен был указать не только место, но и человека. И этот человек теперь стоял перед ним. Возможно, сам не зная того, лесничий располагал следующей зацепкой. – Недавно, в машине, вы спросили у меня, какой сегодня день… Вы часто забываете такие вещи? Егерь казался смущенным. – Как я вам уже говорил, я психолог, – проговорил Джербер мягко, чтобы человек ему доверился. – Да, часто, – сконфуженно признался тот. – Вы только дни недели забываете? – спросил Джербер, стараясь не слишком его пугать. Лесничий поставил кофеварку и провел рукой по лбу, словно снимая несуществующий жар. – Нет. – Давно ли вы страдаете забывчивостью? Лесничий призадумался. – Где-то с месяц; может, чуть больше, – быстро прикинул он. – Когда мы встретились в лесу, вы спросили, зачем мы здесь, – напомнил Джербер. – В самом деле? – Егерь, казалось, снова растерялся. Немного подумав, сказал: – На заре у нас была назначена встреча. Джербер покачал головой: – Мы с вами никогда не виделись до нынешней ночи. – Да, верно, – в изумлении согласился егерь. – Но как такое возможно? Я знал, что вы там… Дата, обведенная в календаре, и заметка «Вышка 68» подтверждали его слова. Как и рамки, клонящиеся вправо, и криво застегнутая куртка, то был знак, который специалист по гипнозу должен был суметь распознать. Здесь не простая деменция, а что-то совсем другое. – Я сейчас задам вам немного необычный вопрос, – начал Джербер. – Не спрашивайте зачем и, пожалуйста, хорошенько подумайте, прежде чем отвечать. Егерь взглянул на него с беспокойством: – Ладно. – Не замечали ли вы в последнее время, что предметы, которыми вы обыкновенно пользуетесь, лежат не на своих местах? – Психолог знал, что ступает на зыбкую почву, но так было нужно. – Что вы имеете в виду? – Связка ключей или очки лежат не там, где должны, стул отодвинут, или дверь открыта, хотя вы ее закрывали… – Вы хотите сказать, что я сам все это делал, но ничего не помню? – возмутился егерь. Его реакция была понятна. Но Джерберу нужно было убедить его в том, что у него проблемы со здоровьем, ведь настоящее объяснение еще страшнее. Безухий задумался. – Да, – выдавил он наконец. – В последние недели все как-то ускользает, помнится смутно… Мелочи, ничего серьезного, – попытался он утешить себя. – Например, вы надели носки разного цвета? – подхватил психолог, показывая вниз. Лесничий снова оглядел свои ноги. – Со мной такое в первый раз, честное слово. – Он оправдывался, будто ребенок, которому простая небрежность кажется непоправимой ошибкой. – Но вчера я нашел щетку в холодильнике, – признался бедняга. – А не случалось ли вам очутиться где-то, понятия не имея, каким образом вы туда попали? Егерь ответил не задумываясь: – Несколько дней назад я вечером курил трубку здесь, перед домом, а через секунду уже был в лесу, посреди белого дня, – проговорил он, внезапно бледнея. – По-вашему, со мной что-то не так? У меня такая болезнь, из-за которой я скоро забуду все на свете, даже как меня зовут? – спросил он с тревогой. – Не думаю, что дело в этом, – успокоил его Джербер. Вообще-то, успокаиваться рано. Но у Джербера был только один способ проверить, не ошибается ли он, а пугать егеря еще сильнее ему не хотелось. – Пройдем маленький тест, ладно? – Психолог сделал вид, будто хочет оценить его мыслительные способности. Но в действительности он преследовал иную цель. – Вы любите загадки? Егерь кивнул. – У вас двадцать шесть белых носков, восемнадцать черных и шестнадцать красных, они лежат вперемешку, в ящике, в темной комнате: сколько носков вы должны вынести из комнаты, чтобы могла получиться пара одного цвета? Лесничий замер. Ответа не последовало, но его взгляд внезапно затуманился. Только специалист мог опознать этот симптом, вслед за которым явились и другие: резко расслабились плечи и руки. Джербер понял, что лесничий впал в транс. И что это устроил сказочник. Загадка позволяла проделать брешь в его сознании. Нечто вроде намеренного дефекта алгоритма, то, что в информационных системах называется «бэкдор». В практике гипноза для этого приема тоже есть определение, хотя терминология довольно условна. Портал в подсознание. Нечто вроде потайного хода: иногда терапевт создавал его, чтобы быстрей добраться до глубин подсознания пациента, не прибегая к ритуалу усыпления. Стоило произнести определенное, часто необычное сочетание слов или воспроизвести жест, например хлопнуть в ладоши установленное количество раз, в особенном ритме, и проход открывался. То была крайняя мера, и только гипнотизеру, по очевидным причинам, связанным с безопасностью пациента, была известна процедура. Лишить человеческое существо контроля над собой – серьезная этическая проблема, поэтому такие методы применяют только в самых тяжелых случаях, когда есть конкретная опасность, что пациент в пограничном состоянии причинит вред себе или окружающим. Сказочник подверг гипнозу владелицу конюшни, запрограммировав ее так, чтобы она точно в назначенное время встретила ребенка в лесу. И проделал то же с лесничим, создав проход в его ум специально для Джербера, если только тот угадает комбинацию, его открывающую. И сдается, психолог нашел верную комбинацию. Спутанное сознание – побочный эффект такой процедуры, но также и признак, благодаря которому другой гипнотизер может уловить аномалию. Теперь, однако, оставалось посмотреть, что появится из этого портала. Улеститель детей молча ждал. Лесничий сделал шаг, потом другой. По направлению к чугунной печке. Джербер двигался за ним, на расстоянии, чтобы не нарушить последовательности действий. Увидел, как егерь открыл дверцу, сунул руку внутрь, схватил уголек. Помешать ему Джербер не успел, но егерь, казалось, не испытывал боли. Потом он направился к стене, на которой висели в рамках плакаты с изображениями растений и животных. Егерь резко взмахнул рукой и сбросил их на пол, очистив стену. И немедленно принялся что-то рисовать угольком.